Операция «Змий»

Александр Тихофф сидел за столиком на открытой площадке ресторана «Большой трепанг», вытянув длинные ноги, потягивал сильно разбавленный кока-колой виски и с эдакой ностальгически-грустной улыбкой наблюдал, как раскалённый докрасна, но уже остывающий диск солнца осторожно опускается в океан.

– Немцы любят загар, не так ли? – английский Штольца был безупречен.

Дантист заставил себя вздрогнуть от неожиданности и поднял голову. Глаза у Штольца оказались просто чёрными: какой-либо границы между зрачком и радужкой практически не было. Вопрос или утверждение Штольца прозвучал как пароль. Дантист изобразил некоторую растерянность и промямлил по-английски с весьма выраженным немецким акцентом:

– Простите… Вы не могли бы повторить, что сказали?

Штольц усмехнулся и по-хозяйски расположился напротив Дантиста. Александр Тихофф покорно поджал ноги. Штольц внимательно осмотрел его наряд, и, видимо, остался доволен. Дантист мысленно себя поздравил и широко раскрыл глаза, ожидая продолжения разговора. Штольц прекратил игру в кошки-мышки и продолжил по-немецки:

– Парадокс. Белый человек, если он, конечно, нормален, гордится тем, что он белый, а не цветной. Тем не менее, попав на курорт, к южному солнцу, он тут же старается изменить естественный цвет кожи. И как это ни удивительно мы, немцы – нация, не лишённая здорового расизма, – очень подвержены этому, я бы сказал, пороку. Вы не находите?..

– Пожалуй, вы правы, – улыбнулся Дантист и спросил: – А как вы догадались, что я немец?

Вопрос прозвучал наивно – акцент, изображённый Дантистом (спецагент тщательно шлифовал его во время экспресс-подготовки), не позволял усомниться в его происхождении. Штольц усмехнулся одними уголками губ и с пафосом произнёс:

– Соотечественника узнаешь в любом месте.

– Да-да, вы правы… Доктор Иоганн Штольц? – Дантист решил, что дальнейшая игра в простачка будет выглядеть глупо, а главное – подозрительно.

– Конечно, – кивнул Штольц. – А вы – Александр Тихофф… – он не спрашивал, утверждал. – У вас русские корни?

Дантист пожал плечами.

– Возможно. Я никогда не копался в прошлом своей семьи. Меня всегда гораздо сильнее волновало моё собственное будущее.

Штольц улыбнулся, оценив честолюбивый ответ молодого человека.

– Вас устраивает аванс и размер предложенного Вам фрейлейн Вибе гонорара?

Дантист изобразил лёгкую заминку и ответил:

– О, да, несомненно.

– Он может быть удвоен, если Вы устроите меня как специалист и как человек, способный хранить тайну и выполнять поручения в любом случае, даже если эти поручения на первый взгляд могут показаться несколько, скажем так, необычными.

Хорошо скрытое, но так, чтобы было заметно, удовлетворение, появилось на лице Дантиста. Ему даже удалось чуть-чуть покраснеть. Штольц внимательно смотрел на Дантиста; тот выждал положенные этикетом мгновения и стал отвечать:

– К работе я отношусь максимально серьёзно и готов выполнять различные поручения, касающиеся оговорённых обязанностей. Необычные?.. Вы знаете, герр Штольц, за последние десять лет в моей жизни необычного случилось гораздо больше, чем традиционно простого…

Здесь Дантист не соврал ни слова. Он был абсолютно искренен – разве работу спецагента ФАЭТ можно отнести к категории обычных? Да и Чудак постарался: в биографию Дантиста он включил один криминальный эпизод, который никак не мог пройти мимо внимания Штольца и не заинтересовать его. По легенде, одним из мест работы Александра Тихофф была медицинская фирма, изготавливающая препараты для обучения студентов немецких медицинских ВУЗов. Сырьём для препаратов были трупы, которые с превеликим удовольствием поставляли некоторые организации из стран третьего мира. Александр Тихофф не занимался коммерческой стороной вопроса, но был хорошо осведомлен, откуда и каким образом в его лабораторию поступает сырьё.