Доступ к телу

– Папа, ты ничего не понимаешь. Корреспонденцию к главе государства просматривают десятки людей из его окружения. Они и решают, показывать ему твое послание или нет. И как, ты думаешь, они поступят?

– Надеюсь, поймут серьезность моего открытия…

– Ты неисправимый идеалист. Им же тоже придется активизировать свой ген. А у них другие планы. Доступ к телу президента – один из самых прибыльных видов бизнеса. А они этот доступ получили и постараются использовать на полную катушку. Поэтому, скорее всего, они поставят на тебе клеймо сумасшедшего, и сдадут твое послание в архив с соответствующим грифом.

– Я же не стану посылать депешу от своего имени. Пошлет институт на официальном бланке.

– Отец, о чем ты говоришь? Свои опыты над людьми ты проводил в обход всех существующих правил. Кто подпишет такое письмо? Твой академик?

– Нет, Румянчиков этого делать не будет. Он жуткий перестраховщик.

– Вот видишь, план изначально провален.

– Вижу. Но есть же выход? Ты у меня современный, вполне успешный малый. Помогай.

– Я и помогаю. – Арсений посмотрел на часы: – Он уже должен быть…

– Кто?

– Кирилл Антонович Паскунов. Тебе эта фамилия ничего не говорит?

Александр Ильич задумался:

– Паскунов? Он ученый?

– Нет, папа, Владимир Антонович Паскунов – сенатор. Он возглавляет комиссию гуманитарных программ в Верхней Палате. А Кирилл Антонович его родной брат. И мы его ждем. Поэтому я сегодня опаздываю на работу.

– Спасибо, сынок, что ты ради меня нарушил распорядок. Но чем поможет нам брат? Проще было обратиться прямо к сенатору.

– Отец, Владимира Антоновича я лично не знаю, а его брат клиент моего банка. Подозреваю, что именно на его счету лежат деньги сенатора. С Кириллом я могу говорить напрямую. А уж он со своим кровным родственником легко найдет общий язык.

В кабинет заглянула Мария Николаевна:

– Мужчины, к вам гость.

Арсений быстро поднялся и вышел в коридор. Вернулся с полным лысоватым мужчиной неопределенного возраста.

– Знакомься, папа, это Кирилл Паскунов, простой русский миллионер.

– Очень приятно, Александр Бородин, простой русский ученый. – Мужчины пожали друг другу руки.

Для миллионера посетитель одевался более чем скромно – широкие брюки, трикотажная рубашка, мешковатый жилет с множеством карманов. Арсений указал гостю на кресло:

– Чай, кофе, виски?

– Если можно, ничего. Подкрепиться я уже успел, а нагружать организм всякой дрянью уже не по возрасту. – И Кирилл Антонович застенчиво улыбнулся. Намечавшийся животик пояснял отказ гостя от угощения.

Арсений не настаивал:

– Тогда к делу.

– Не возражаю. – Кирилл Антонович достал из внутреннего кармана жилета мобильную трубку, отключил ее и выложил перед собой на стол.

То же проделал Арсений и кивнул в сторону папаши:

– Мой отец, профессор генетик, на пороге серьезного открытия…

Бородин-младший лаконично изложил суть работы Бородина старшего. Изложил сухо, не выказывая эмоций, словно речь шла не о мировой сенсации, а о заурядном бытовом вопросе. Кирилл Антонович слушал, склонив плешивую голову на бок, ни разу не перебив рассказчика. По выражению его лица трудно было определить, понимает ли он, о чем идет речь, или дремлет. Но брат сенатора не дремал. И когда Арсений перешел к заключительной части, поднял голову. А после слов банкира – «научный этап я финансировал, но чтобы внедрить проект в жизнь, требуется другой уровень» – понимающе кивнул:

– Государственная поддержка на самом верху.

Арсений выдал дежурную улыбку:

– Приятно иметь дело с умным человеком.

– Спасибо. – Кирилл Антонович вытянул из верхнего карманчика жилета мятый платок не первой свежести и промокнул им лоб: – О какой сумме идет речь?

– Бизнес-планом я пока не занимался – разговор предварительный, но предполагаю от ста миллионов и выше.

– Мы говорим о долларах, или евро?

– Наш банк ориентирован на американскую валюту, поэтому я апеллирую в ней.

Кирилл Антонович снова запустил руку в жилет, извлек из нижнего кармана калькулятор и надел очки.

– Вы хотите, чтобы брат рекомендовал этот проект правительству или Кремлю?

Арсений пожал плечами:

– Нам важен результат.

– Давайте договоримся на берегу. Я берусь вам помочь из расчета пяти процентов.

Банкир выразительно посмотрел на гостя:

– На двоих?

– Помилуйте, дорогой мой финансист, я высказался о личном интересе. У Владимира своя голова на плечах. Он у меня взрослый мальчик – его условия будете обсуждать с ним. И учтите, беседы с братом о деле – часть моей работы. И только уважение к вам заставит меня провести эту первую акцию себе в убыток. Вы меня понимаете?

– Конечно. Мы с вами свои люди, сочтемся.

Кирилл Антонович убрал мобильный в карман и резво поднялся с кресла:

– Надеюсь. А вас, господин ученый, я попрошу изложить суть вашего открытия письменно – одна, максимум две странички.

Александр Ильич бросил удивленный взгляд на визитера, затем на сына:

– Труд нескольких лет на две страницы?! Смеетесь?

Кирилл Антонович снова промокнул лоб платком:

– Нисколько. Брат – человек занятой: увидит много текста, тут же отправит в урну.

Александр Ильич решил, что ему послышалось:

– Бросит в урну полезный для отечества труд?

– Не задумываясь. – Кирилл Антонович выцарапал из необъятного жилета золотые карманные часы, внимательно на них посмотрел: – Простите, профессор, я уже исчерпал лимит времени. Подозреваю, ваш сын все понял и детали вам разъяснит, – и протянул ученому влажную ладошку.

Арсений проводил гостя и вернулся в кабинет. Александр Ильич выглядел растерянным:

– Наверное, я безнадежно отстал от жизни, сынок…

– Да, папа, у тебя доисторические представления о структурах власти. Сейчас высокие чиновники – ушлые ребята. Главная их забота, пока кресло под задницей, обеспечить себя. Так что не строй иллюзий. Пиши две страницы, а еще лучше – полторы. Коротко, понятно и без мудреных научных терминов.

– Нелегкая задача.

– Старайся, и учти, крутят бюджетом не идиоты. Эти мужики секут быстро. Особенно, когда им выгодно. Ты слышал, сколько он запросил?

– Слышал. Это огромные деньги!

– Пока цветочки. Неизвестно, сколько объявит его брат? Чем выше тело, тем дороже доступ к нему. Все, отец, поеду работать.

Арсений включил свой мобильный, и трубка тут же ожила. Говорил недолго, закончив беседу, как-то странно посмотрел на отца:

– Папа, я только что говорил с Живцовым.

– А кто такой Живцов?

– Главный из ребят, что присматривают за арендованной квартирой.

– Припоминаю. Такой квадратный субъект со стеклянными глазами. Его, кажется, Толей зовут…

– Он самый. Живцов доложил – твои орлы только что прихватили все из квартиры и сейчас катят в направлении северо-запада.

– Какие орлы?

– Не знаю, кто у тебя сегодня дежурит.

– Тарутян и Дружников оставили пост?

– Ты не понял? Они сперли деньги, безделушки и дали деру. Мои парни готовы их задержать. Но я хочу услышать твое мнение…

– Мнение… – Александр Ильич не мог осознать реальности происходящего. Столкнуться с подобным явлением в кругу близко знакомых ему людей профессор был не готов.

– Папа, решай. Я должен дать команду.

– Какую команду?

– Пойми, случись это с кем-то другим, сотрудники бы действовали по инструкции. Но тут они в затруднении. Похитители – твои ребята. Что если их фортели с тобой согласованы?

– Сын, ты в своем уме? Я приказал украсть твои деньги?

– В том-то и дело, не мои – вкладчиков.

– Подожди, дай подумать… Я, кажется, начинаю понимать.

– Что понимать, отец?

– Арс, двоим уголовникам я не активизировал ген «h», а пересадил его.

– Какая разница?