Пропажу своего голоса объяснила страшным переживанием за жизнь сына и больше ни словом не обмолвилась – ни о появлении Саламандры, ни о передаче ей своего волшебного голоса.
Будучи человеком слова, синьор Бернарди оставил бедной женщине обещанный аванс, который та, ни в какую, не хотела брать. Однако он настоял на этом, пожелал выздоровления, попрощался и ушёл.
Выйдя из старинного дома, в котором жила бывшая певица, он присел на скамью, стоящую во дворе, чтобы понять, что произошло и обдумать, как поступить дальше.
«Наверное, следует обратиться к хорошему врачу, – подумал Бернарди. Один такой профессор по лечению голосу был его приятелем в Риме. – Но для этого нужно было приехать в Италию, а несчастная женщина, на которую свалилось такое несчастье, потрясена и убита. Да и судя по скромной квартирке, деньги на поездку вряд ли найдутся… Хотя и у ней самой, и у её стойкого характера одна и та же фамилия…».
Фамилия Буркхард означала «отважная крепость».
От невесёлых раздумий его отвлекли громкие детские голоса и звонкий смех. Дети бросались друг в друга снежками, или «снежными ядрами», как они их называли, и среди «дворовых воинов» Бернарди заметил сына Габриэллы.
– Эрих! – позвал он мальчика. – Подойди ко мне!..
Мальчик узнал незнакомца, который только что был в их квартире, и всё же просьба взрослого человека не очень его обрадовала.
– Петер! Макс! Я сейчас! – крикнул он своим приятелям и, как воспитанный человек, подошёл к Бернарди.
– Присядь на минуту! – попросил тот, сметая перчаткой снег со скамьи. Мальчик уместился на самом краешке, до того он был мал и худ.
– Меня зовут синьор Джиани… – улыбнулся иностранец.
Эрих кивнул, не отводя края глаз со своих приятелей, которые продолжали забрасывать друг друга снежками.
– Что с тобой произошло прошлой ночью? – поинтересовался Бернарди.
– Я заболел… Поел снега и простыл…
– Неужели не пообедал? – пошутил итальянец, но видя, что мальчик слушает его в пол-уха, задал другой вопрос: – Кто же тебя так быстро вылечил?..
– Одна женщина.
– Кто она?
– Не знаю… С рыжими волосами…
– А как зовут, не помнишь?
Эрих наморщил лоб, не отрывая взгляда от приятелей:
– Саламандра…
«Хвостатое земноводное», – машинально подумал Бернарди. – «Огненная саламандра».
Так называли «дождевую ящерицу» за яркую оранжево-красную расцветку. Когда-то в детстве маленький Джиани видел её много раз, в дождливую погоду, в деревне своего деда.
– …И ушла она не в дверь, а в камин… – голос Эриха прервал его мимолётные воспоминания…
– Кто, в камин?.. – переспросил он.
– Эта женщина, – ответил Эрих.
– Как в камин?! – изумился Бернарди. – То есть, в огонь?!
– Да.
– И мама это видела?
– И мама. Когда я ей напомнил об этом утром, она сказала, что всё это мне привиделось. Потому что у меня был сильный жар…
– А может, действительно всё так и было? Разве можно перепутать наяву дверь с горящим камином?
– Я точно видел, как она исчезла в огне, – твёрдо повторил мальчик.
– Спасибо!.. – потрясённо произнёс Бернарди. – Извини, что отвлёк тебя от игры… Когда я был маленьким, тоже любил играть в эти самые… «снежные ядра»… И кататься на санках, и лепить снеговиков. Только снега зимой в Сардинии у нас почти не было.
– Как не было?! – мальчик впервые посмотрел гостю в глаза.
– Наверное, Бог забыл насыпать… – улыбнулся тот. – Ну, прощай, Эрих!.. – И как взрослому протянул свою смуглую крепкую руку.
– Прощайте, синьор Джиани… – ответил мальчик, неловко пожимая её и тут же, с облегчением, побежал к своим приятелям, радуясь, что так быстро отделался от взрослого человека.
А Бернарди, наконец-то, всё понял:
«Так это была Саламандра! Только не дождевая ящерица, а огненная дьяволица Ада, помощница Сатаны, разжигающая костры для новых грешников!.. Значит, Габриэлла заключила с ней какой-то договор… Ах, как же я сразу не догадался… Скорей всего, жизнь мальчика взамен на её голос… Святой материнский подвиг…».
Бернарди вскочил со скамьи, чтобы вернуться к Габриэлле, но тут же остановился – он не хотел ставить молодую женщину в неловкое положение, тем более, лезть в чужую душу. Если не рассказала, значит, не пожелала.
И решил действовать иначе.
…Кто-нибудь знает, зачем «дьявольской особе» понадобился женский певческий голос? И не какой-нибудь, а колоратурное сопрано! Кто сказал, чтобы спеть в «Ла Скала»? Вы?.. Думаете, зависть взяла верх, заслышав пение талантливой певицы?.. Вот и себе захотелось отсыпать горсть аплодисментов… Понимаю вас и Саламандру. Выйти на сцену и заставить целый зал замереть в восторге – это похлеще любой дьявольской власти. Только хочу вас огорчить: не для этого помощница Сатаны завладела чудесным голосом Габриэллы. Нет, не для этого…
…Итак, по приезду в Милан, Бернарди привычно закрутился в делах театра – на носу была очередная премьера, и заказом афиш в типографии, текстом и печатью занимался именно он; а ещё нужно было пригласить на «званный обед» несколько известных журналистов, чтобы те позже написали восторженные рецензии; ну и обязательно пришлось помирить двух оперных примадонн, объяснив каждой из них, что именно она
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
