Лора
– Я еще не закончила, – глухо прошептала, голос не слушался.
– Так заканчивай, – просто сказал Макс, продолжая снимать тонкий хлопок. Я, прикусив нижнюю губу, начала наносить дрожащими руками мазь ему грудь, стараясь не обращать внимания на то, что он делает. Но это было так чертовски сложно. Его пальцы как-будто оставляли за собой огненные дорожки. Я чувствовала тяжелый взгляд на своем лице, но боялась поднять глаза, сосредоточившись на нанесении лекарства. Его рука в это время сняла наконец белье и опять начала свой путь наверх по внутренней стороне бедра. Все выше и выше, так медленно, это было похоже на какую-то изысканную пытку. Наконец он достиг своей цели, вырвав у меня непроизвольный стон. Вторая рука в это время, поглаживая, поднялась по другой ноге и обхватила ягодицу. Я чувствовала, как пальцы скользят по влажным складкам, останавливаясь на клиторе, как бы невзначай погружаясь внутрь, дразня и распаляя.
– Надо перевязать, – сказала я каким-то не своим голосом.
– Что? – Макс нахмурился, пытаясь понять, что я говорю, – Ааа.
И убрал руки. Я на ватных ногах пошла к тумбочке, чтобы взять бинты.
Вернувшись, быстро перевязала. Макс лег на кровать и потянул меня на себя, через голову стянул платье и посадил меня, голую, на бедра:
– Только на грудь не облокачивайся, – пробормотал Макс и притянул меня к себе, начав осыпать жаркими поцелуями. Я, отвечая, стала судорожно стягивать с него брюки, мысли путались, все что я чувствовала, это то, что мне хочется быстрее почувствовать его внутри. Внизу живота жгло от желания. Наконец я со стоном опустилась на гладкий горячий член и стала двигаться в древнем как мир ритме: вверх-вниз, вверх-вниз. Макс прикрыл глаза и пристально наблюдал за мной сквозь опущенные густые ресницы, ловя каждое движение.
Постепенно ритм нарастал, жар внутри разворачивался спиралью, захватывая и увлекая за собой. Макс положил руки на бедра, направляя меня, ускоряя движения. Я слышала его дыхание, глубокое, неровное, тяжелое. Это была лучшая музыка, заставляющая двигаться все быстрее. Макс приподнялся, начав целовать мою грудь, ловя губами сосок, посасывая, легонько кусая, заставляя меня стонать от наслаждения. Вверх-вниз, вверх-вниз, все быстрее и быстрее…
Вдруг он с силой столкнул меня с себя, я упала лицом в подушки, Макс обхватил меня сзади, одной рукой удерживая бедра, другой прижимая голову к кровати и вошел сзади: так сильно, так сладко. Ритм стал бешеным, я чувствовала, как он бьется внутри, извлекая из меня гортанные звуки, перед глазами все поплыло, еще чуть-чуть, чуть-чуть. Принц одной рукой нашел мой клитор, другой потянул за волосы, собрав их в пучок, я выгнулась. Макс прижался ко мне всем телом. Боже, так глубоко. Внутри что-то взорвалось, растекаясь жидкой лавой по клеткам до самых кончиков пальцев, меня затрясло в судорогах блаженства, где-то вдалеке я слышала крик, как будто не мой. Волна накатила и стала медленно отступать. Макс продолжал: раз, два, три и тоже глухо застонал, прижимая меня к себе так сильно, как будто мы слились в одно. Потом он со вздохом упал на меня, пытаясь восстановить непослушное дыхание. «Черт» – тихо пробормотал мне в волосы, зарывшись в них.
Я сладко улыбнулась, я чувствовала, как ему хорошо.
По всему телу разливалась удовлетворенная истома, не хотелось ни думать, ни двигаться, только закрыть глаза и полностью погрузиться в этот момент: улавливать запахи соития, прислушиваться к дыханию, ощущать тепло чужой кожи. Принц перекатился с меня, по-хозяйски положил руку на живот, уткнулся в шею и закрыл глаза. Сначала я подумала, что он опять сразу заснул, но потом почувствовала, как шею щекочут длинные ресницы, моргая. Зарывшись мне в волосы, Макс видимо о чем-то думал. Мне вдруг очень захотелось поговорить с ним, ведь мы ни разу еще не беседовали, сказали слов 10 друг другу. Но он наверно посчитает ниже своего достоинства разговор с рабыней.
– Не спишь? – нерешительно спросила я.
– Нет.
Последовала долгая пауза, и когда я уже закрыла глаза, чтобы засыпать, он произнес:
– День был так себе… Ну, ты видела.
– Да уж, – протянула я, перед глазами промелькнула сцена за столом. Но я не знала что сказать, вряд ли я могу вслух выдать что-то плохое про верховного лорда, даже в столь приватной беседе.
– Твой отец, он конечно… вызывал трепет у присутствующих, – я попыталась максимально деликатно донести свою мысль.
Макс весело хмыкнул:
– Трепет?и что, у тебя тоже вызвал?
– Ну по мере разговора там у меня были разные чувства, но трепет да, не проходил.
– Ну возможно мне бы тоже не помешал этот твой трепет, – улыбнувшись, пробормотал Макс, – я же его прекрасно знаю, я сразу понял, что он не в духе. Не надо было так с ним говорить.
– А почему говорил?
– Да ребра жутко ныли, я злился, и… он меня задел этим своим "сбежал от обязанностей к вину и шлюхам".
– А ты не сбегал?
– Нет, – отрезал Макс. Он замолчал.
Последовала опять долгая пауза, Макс задумчиво накручивал на палец мой локон.
– Когда мы взяли Мергейл, мы поссорились и я уехал, – тихо сказал он.
– Поссорились из-за того, что ты говорил за столом, ну… про сжигать орков? – шепотом спросила я. Я чувствовала, что сейчас Макс говорит о чем-то очень личном, и очень болезненном.
Опять пауза. Но видимо ему очень хотелось выговориться:
– Мергейл огромный, очень богатый, пограничный город. Его называют "ключ от 4 океанов".Из-за того, что там кипит торговля, он населен всеми расами нашего мира. Но больше всего конечно нас, элийцев и орков, так как город находится на границах наших земель. Из века в век он перетекает от одной стороны к другой. То орки займут, то мы. Мирные жители привыкли уже, просто большинство уплывает на торговых кораблях, ждут, когда мы между собой разберемся. Чей город, того и правление, и наместник… Когда мы победили, отец отдал приказ вырезать всех орков, имеющих отношение к управлению городом. Всех, понимаешь, не просто солдат и наместника с парой генералов, а их жен, детей, родителей…
Макс замолчал.
– Я понимаю почему он так сделал, но… он говорит: "посмотри на этого орчонка, в его детских глазах плескается ненависть, если ты не убьешь его сейчас, он вырастет и придет за тобой".А по мне пусть приходит, я не боюсь его мести. Мало ли кто хотел меня убить, но у мальчишки должен быть этот шанс вырасти, сделать свой выбор, пройти свой путь…
С каждым словом Макс говорил все тише и тише, мне казалось он не мне говорил, а сам себе. Скорее всего так оно и было.
– У наместника было двое малышей, – Макс уже почти только губами шевелил, мне приходилось напрягаться, чтобы понять его, – я нашел их детской, когда мы ворвались в дом, девчонке было наверно вообще года два, такая милая, такие огромные чистые глаза, у орков обычно узкие глаза, а у нее как у куклы… я не смог, их бы убили… правильно это или нет, но эти глаза преследовали бы меня потом всю жизнь, я точно знаю, если бы я их не спас…
Последнее слово я практически прочитала по губам.
СПАС?он что, тайком вывез детей наместника? И никто не знает!конечно, если бы его отец про это узнал, за столом разговор был бы явно жарче. Макс молчал, он похоже сам не понимал, как умудрился мне такое выложить. Я начала перебирать его густые кудри.
– Знаешь, я никогда не сталкивалась с войной, с насилием. Мне даже страшно представить: что это-убить ребенка, а ты живешь в этом жестоком мире и все равно можешь оставаться человеком. Это благословение, а не проклятие. Я вот один раз собаку сбила, сутки потом плакала, она мне до сих пор иногда чудится.
– Собака? – в голосе Макса слышалось веселое недоверие.
– Да, понимаю, что глупо, но она так жалобно скулила перед смертью, это был кошмар.
Макс засмеялся, сравнение с его историей было слишком абсурдным.
– Бееедная, – протянул он и по – отечески поцеловал меня в лоб, потом в прикрытые веки, в губы… Характер поцелуев стал меняться, его язык проник мне в рот, рука поползла по бедру. Я нетерпеливо обхватила его шею, прижимая к себе. Действительно, хватит разговоров!
8. Из двух зол
Сквозь сомкнутые веки пробивался яркий свет. Я сладко потянулась и открыла глаза. Комната была пронизана солнечными лучами. Старинные часы показывали полдень. Уже так поздно?
Я покосилась на темноволосую голову, уткнувшуюся мне в ключицу. По всей видимости принц пока и не думал просыпаться: ему наконец никуда не было нужно, да и заснули мы только под утро… опять. По всему телу до сих пор была разлита чувственная усталость, в комнате стоял душный запах жаркой ночи. У меня никогда не было такого, я посмотрела на умиротворенное лицо Макса, его веки чуть заметно подрагивали, наверно снился сон.
Черт, почему именно с ним мне так хорошо, это какая-то издевка судьбы. Когда-нибудь я снова вернусь на Землю, но теперь я буду обречена всех сравнивать с ним. А ведь мы совершенно чужие друг другу люди, разделенные положением, воспитанием, обычаями, мирами.
Я аккуратно убрала его руку и встала. Что было делать не совсем понятно. Дона Эби уже наверно заждалась меня на кухне, но я помнила, что по правилам Макс должен сам меня отпустить, ну не будить же его ради чистки картошки. Я накинула валявшееся на полу платье, пошла в ванную, привела себя в порядок, взяла из гардеробной тайру и, подхватив со стола карандаш и бумагу, вышла на террасу.
На улице стоял чудесный теплый день. Терраса выходила в императорский сад (хотя по размеру ему бы больше подошло название лес) и поэтому здесь всегда было тихо, невероятно зелено и пахло благоухающими цветами. Заняв уже облюбованное мною кресло и принялась записывать обрывки стихов, роящихся у меня в голове и нот, звенящих в ушах. Через час перечитала, что у меня получилось и сникла. Мда, Лора, у тебя похоже большие проблемы.
Все стихи были про неразделенную любовь, расставание, невозможность удержаться от влечения, жаркие поцелуи, трепет в груди и так далее и так далее. Нетрудно догадаться, кто был виновником подобных виршей. Я могла сколько угодно обманывать себя, но мне не обмануть мои песни. Я всегда писала только то, что действительно чувствую, доставала все скрытое от себя же, пусть в завуалированном виде… Отрицать бессмысленно, я по уши влюбилась в принца.
Всего за три дня. Три. Вернее даже ночи. И у меня есть всего пару месяцев до его свадьбы, а потом он уедет и оставит меня другому. Я не представляла что делать с осознанием этого. Самое смешное, что мне бессмысленно пытаться его завоевать или наоборот отгородиться. Даже если он будет от меня без ума, он все равно женится и уедет, не потащишь же с собой одновременно жену и любовницу, тем более я рабыня императора, а не Макса. А попытаться его избегать… как? Он меня не спрашивает хочу я к нему идти или нет, а если начну дерзить… Не ровен час – угожу в подземелье или к столбу позорному привяжут.
Получается, все что мне остается – это просто принять то, что у меня есть два месяца с этим красивым чувственным мужчиной. А дальше ничего не важно. Погруженная в свои мысли, я не заметила, как Макс подошел сзади.
– Доброе утро, – Макс провел рукой по моему плечу и сел в кресло напротив, – Я сказал Корни, чтобы принес завтрак. Что ты пишешь? Покажешь?
Видимо на моем лице отразился ужас от подобной перспективы, т. к. Макс подозрительно прищурил глаза, вглядываясь в меня.
– Нет. Это личное.
– Личное, в которое мне доступа нет? – он вложил в эти слова некую двусмысленность.
– Да, в это нет, – тихо подтвердила я.
Макс приподнял бровь, но не стал настаивать. Я аккуратно сложила бумаги и отнесла тайру в гардеробную.
В это время Корни принес завтрак и стоял рядом с хозяином:
– Как там мой папаша? В лучшем настроении? – поинтересовался Макс, разделываясь с обожаемым беконом.
– Нууу, сложно сказать. Он спрашивал о вас… когда вы спуститесь, – Корни многозначительно взглянул на принца.
Макс недовольно скривился:
– Ммм, как многообещающе. Что-то не хочется мне сталкиваться с верховным лордом сегодня без особой надобности.
Макс задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Я пока тихо села на свое кресло. Рыжеволосый сорванец задорно подмигнул мне в знак приветствия и снова обратил свой взор на господина.
– Ну же, Корни! Ты же мастер увиливать от обязанностей, за отличную идею как избежать выяснения отношений с горячо любимым отцом, отпущу вечером в кабак, – Макс хитро взглянул на слугу.
– Я никогда не увиливаю от своих обязанностей, господин, – чопорно сказал Корни, подобравшись, потом, правда, добавил, – по крайней мере тех, которые касаются вас… И по-моему, сейчас перед вами сидит отличный повод не спускаться до ужина, – он покосился на меня, – Насколько я знаю лорда Родэна, он побрезгует заходить, боясь застать вас без штанов, – в этот момент Корни опять посмотрел в мою сторону и нагло подмигнул, – Ну, по крайней мере, один день точно подождет. А завтра у вас утром урок в академии, а потом приезжают северные лорды на совет, уже в любом случае встретитесь.
Макс задумчиво посмотрел сначала на Корни, потом на меня. Видимо, перспектива проторчать со мной целый день его не очень привлекала. Мне стало неприятно от этой мысли, я отвела глаза и принялась за еду.
– Что ж, ты прав. Правда, мне потом придется выслушать дополнительную лекцию о праздности моего существования, но зато я успею подготовить план для совета, нужно просто оставить ее здесь.
Когда Макс произносил «ее», он смотрел на меня прямо в упор, и как он умудрялся всегда так точно напомнить мне мое место в этой пищевой цепочке, в самом низу.
Как у него вообще получается быть таким пылким физически и таким замороженным эмоционально одновременно. Конечно, сегодня ночью он вдруг оттаял и разоткровенничался, но это похоже было связано с отцом, а не со мной. Он бы стал говорить с любой, оказавшейся под боком в тот момент.
– Ну что ты, встал, иди уже, – Макс, как обычно, не церемонился с Корни.
– Меня уже нееет, – пропел малец, – только подтвердите мое посещение «Четырех корон» сегодня и я исчезну!
Макс благосклонно кивнул.
– Ооо, боги послали мне лучшего господина, не устану молиться за вас перед сном.
Он продолжал говорить еще что-то, но дверь за ним уже затворилась. Макс проводил слугу взглядом и переключил свое внимание на меня.
– Что ж, чем займемся? – спросил он, отхлебнув ароматного кофе.
Я недоуменно приподняла бровь:
– Не знаю, вы здесь господин. Я так поняла, вы хотели продолжить работать.
– Ну, мне осталось совсем немного и я люблю заниматься подобными делами вечером. Ты когда-нибудь выходила за пределы замка?
– Вы же знаете, что без специального разрешения это запрещено. А попала я сюда ночью, зашла к себе в ванную, а вышла в какой-то таверне. Меня сразу привезли во дворец.
– Обычная история, – кивнул Макс, – обратно так же попадешь, просто откроешь дверь. Я не представляю, как это работает. Все только знают, что это связано с магическим источником, но маги так и не научились осознанно перемещаться между мирами. Пока. Ну так, – он склонил голову на бок, вглядываясь в мое лицо, – сегодня ярмарочный день, может, погуляем?
Я почувствовала, что рот открывается от удивления помимо моей воли. Он, что, зовет меня на свидание? Как обычную девушку?
– Ну, видимо, возражений не последует, – усмехнулся Макс, – надо только кое-что подправить.
И он прикоснулся фамильной печаткой с грифоном к тонкому серебристому обручу у меня на шее, знаку рабства, что-то прошептал, в глазах на мгновение запылали желтые искры. Я почувствовала легкое покалывание. Похоже он прописал на обруче знак разрешения выходить от своего имени… и знак принадлежности ему.
– Но я же не ваша рабыня, – удивленно произнесла я, ощупывая появившееся узоры на гладком металле.
– Думаю, дядя не будет против, – он откинулся в кресле, как-то странно смотря на свою работу. Я плохо разбиралась в тонкостях этого мира, касающихся слуг и иерархий, но точно знала, что каждое действие здесь строго регламентировано и имеет свой сакральный смысл. Надо будет потом спросить у Доны Эби, что сулят мне эти символы на рабском ошейнике.
– Я бы с удовольствием посмотрела ярмарку и вообще мир вокруг, кроме этого сада и внутреннего двора мне никуда нельзя… было, – я невольно снова прикоснулась к разрешающим узорам, – но как мы выйдем из комнаты? А вдруг мы наткнемся на лорда Родэна?.
– По воздуху конечно, – ответил Макс, как будто это было что-то само собой разумеющееся.
– Вы что, умеете летать? – я уставилась на принца широко раскрытыми глазами.
Макс улыбнулся, забавляясь моей недогадливостью:
– Жаль тебя разочаровывать, но не совсем я, – принц сделал глоток кофе, – но он тебе, я уверен, тоже понравится.
– Он? – я была заинтригована.
Макс промолчал, продолжая улыбаться.
– Доедай свой завтрак, – Макс встал и пошел одеваться. День обещал быть интересным. Я чувствовала, как сердце помимо моей воли замирало в предвкушении.
9. Прогулка
Переодевшись в простую одежду обычного мелкопоместного дворянина (даже не знала, что у него такая есть), принц вышел на балкон, и, приложив фамильную печатку к губам, как-то витиевато засвистел. Я заворожено смотрела, как от кольца распускаются и куда-то уходят вдаль еле видимые золотые нити. Прошло минут 5, Макс молча доедал булочку с вареньем, смотря мне в лицо. Эта его привычка глядеть в упор и при этом особо не тяготиться отсутствием разговора всегда выводила меня из равновесия: я чувствовала себя бабочкой, которую пришпилили булавкой.
– Вы обладаете магией? – спросила я, чтобы хоть как-то нарушить это тягостное для меня молчание.
– Только фамильной, – коротко ответил принц, как будто после этой фразы мне все сразу должно стать понятно. Ладно, похоже, мой кавалер опять не настроен разговаривать. Только чего мы ждем?
Вдруг послышался странный шелест и в спину мне ударили сильные потоки воздуха. Я обернулась и обомлела. Это был настоящий грифон. Настоящий! Он был просто огромный, с золотистым туловищем и серебряными крыльями, на мускулистых лапах красовались браслеты с фамильными узорами Родэнов. «Прямо как у меня сейчас, да мы с тобой братья, друг, у нас ошейники одинаковые», – подумала я и улыбнулась величественному созданию.
Грифон посмотрел на меня своим золотистым глазом, склонив голову, что-то крякнул и начал тыкаться клювом в грудь хозяину.
– Ааай, Пушок, хватит, и без тебя ребра болят, фу, – Макс явно был не рад подобным нежностям.
– Пушок? Что за идиотское прозвище? Как ты вообще до этого додумался? – от потрясения я забыла, что передо мной господин и сходу перешла на «ты». Да еще, ко всему прочему, усомнилась в его умственных способностях.
Макс предупреждающе поднял бровь:
– Ну во-первых на «ты» я переходить не разрешал, а во-вторых, отец подарил мне его еще яйцом в честь поступления в академию. Мне было 7 лет. Первые пару лет имя Пушок ему очень подходило. Можешь называть его Пуш, если тебе так меньше слух режет.
Мне уже начинало надоедать, что он постоянно указывает мне на мое место, и я не сдержалась от дерзости:
– Ну во-первых, помнится периодически ТЫ не против более фамильярного обращения, – буркнула я себе под нос, припоминая ему, что ночью Макс обычно не столь щепетилен с этикетом.
Глаза принца моментально потемнели и он слегка хрипло произнес:
– Да, ты знаешь, когда не против. Если так хочется говорить «Ты», то мы можем остаться в покоях до следующего утра и никуда не лететь, меня этот вариант устроит.
И вопросительно посмотрел на меня. Я почувствовала, как от одной мысли о таком времяпрепровождении по телу разливается уже знакомое тепло… но… Это же грифон, черт побери! Я сейчас могу полететь на настоящем грифоне! Я взглянула на восхитительное животное и перевела нетерпеливый взгляд на Макса. Принц, все поняв без слов, расхохотался:
– Ну так и знал, что перед этим пернатым у меня просто нет шансов. Обидно, когда тебя отвергают из-за какой-то зверюги, – и он вскочил в седло на спине Пушка.
– А мы не долго, – я подарила Максу улыбку, полную обещания, чтобы не сильно расстраивался. Он хмыкнул и, подхватив меня, усадил перед собой.
А дальше произошло нечто невероятное, Пушок раскрыл огромные двухметровые крылья, разбежался и прыгнул с балкона, я почувствовала, что мы просто падаем и вскрикнула. Макс крепко прижал меня к себе, мимолетно чмокнув висок. Грифон поймал поток воздуха и взмыл вверх. Мы оказались почти у самых облаков, грифон лавировал, редко взмахивая сильными крыльями, уходил то вверх, то вниз. Ветер звенел в ушах, внизу все казалось таким маленьким. Макс провел рукой перед глазами, что-то прошептав, и у меня на лице появились как будто невидимые очки, глаза перестали слезиться и я могла спокойно смотреть вокруг.
– Как ты это делаешь? – от эмоций это злосчастное «ты» никак не сходило у меня с языка.
– Это не я, это фамильная магия, все, что касается грифонов, умеет делать только королевская семья.
– Ясно, – хотя, по правде сказать, мне конечно ничего особо ясно не было.
– Это просто восхитительно, Макс, я как будто в сон попала!
– Да, первый полет самый незабываемый, – похоже, ему просто надоело меня исправлять.
Он помолчал.
– Ладно, можешь называть меня Макс или как там тебе вздумается, но только когда мы вдвоем, скажешь подобное при людях: получишь 10 плетей и я не шучу, – эту грозную тираду принц почему-то решил прошептать мне на ухо, отчего эффект немного смазался.
Грифон сделал круг над городом, показывая мне живописные окрестности столицы и повернул к рыночной площади. Принц посадил Пушка на покатую черепичную крышу старинного дома за главной рыночной башней так, что с площади нас не было видно.
– Ну что. Пойдем? – Макс легко спрыгнул с питомца и протянул ко мне руки.
– Тут так высоко… – мне совсем не хотелось покидать надежную птицу и пробираться по остроконечным крышам, изображая паркурщиков.
Он нетерпеливо приподнял бровь:
– Предлагаешь сесть прямо посреди толпы и стать гвоздем программы?
Я страдальчески вздохнула, прикидывая, останется от меня что-нибудь, если я рухну с этой высоты.
– А еще варианты будут?
– Нууу… мое предложение вернуться в комнату все еще в силе, – Макс посмотрел на меня снизу вверх, обняв за бедра. Я молчала, обдумывая все за и против.
– Да ты трусиха, – Принцу надоело ждать, когда я решусь, и он одним движением быстро стянул меня с Пушка. Я издала какой-то злобный звук, похожий на шипение, но деваться уже все равно было некуда. Макс крепко взял меня за руку и повел к чердачному окну. Оказалось, оно находится сразу за ближайшей трубой всего в паре шагов, и я зря так запаниковала. Было видно, что принц здесь ходил не раз и не два. Он отворил замок на окне своей фамильной печаткой и запрыгнул внутрь. Я последовала за ним. Оказалось это не просто чердак, а настоящая холостяцкая берлога. если можно так назвать. Массивная удобная мебель была расставлена в каком-то беспорядке, повсюду валялись книги, музыкальные инструменты, оружие, бутылки, какие-то трофеи, вещи, причем не только мужские, но предметы женского белья и бог знает что еще.
– Не обращай внимания, Корни сегодня здесь будет и утром приберется, если опять не перепьет конечно.
– Это дом Корни? – я была искренне удивлена, слишком много ценных вещей вокруг было для слуги.
– Нет, конечно, это так, если задержался в городе и не охота возвращаться в замок, – его взгляд остановился на белоснежном женском чулке, – ну или мало ли что еще произошло – неопределенно продолжил принц.
– Здесь бываю я, Стайлс, еще парочка лордов, ну и Корни само собой.
«Как мило, у нас это называлось блатхата» – подумала я про себя, а вслух многозначительно протянула:
– Ммм… здесь достаточно… атмосферно, – это был самый мягкий эпитет из тех, что пришли в голову.
– Да уж, – Макс пнул пустую бутылку под ногами, – как в притоне.
– Но что-то в этом есть, – меня и правда заинтриговала эта обстановка, в которой каждая деталь дышала разгульной жизнью. Я подошла к принцу и провела рукой по его плечу.
Он неожиданно отшатнулся:
– Это место не для таких девушек, как ты.
Это было так неожиданно, мне и в голову не приходило, что он захочет поставить меня выше шлюх, которых они очевидно сюда водили, в моем понимании я сейчас мало чем от них отличалась. Чувствуя, что безудержно краснею, я все-таки решилась уточнить:
– А ты считаешь, что я другая? – вопрос прозвучал как-то слишком тихо.
– А разве нет? – так же приглушенно спросил Макс. Я ощущала, как воздух в комнате становится плотнее, столько всего стояло за этими безобидными предложениями.
– А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
Принц улыбнулся одним уголком рта и провел тыльной стороной ладони по моей щеке: