Откровение

– В основном я заказываю еду с доставкой. Я редко когда выхожу из дома.

– Как у Вас дела обстоят с аппетитом? Чем питаетесь? – Дилан уже успел рассмотреть упаковки от пиццы, гамбургеров, наггетсов, куриных крылышек, так что примерно понимал рацион питания мистера Батлера.

– Да не плохо, питаюсь всем понемножку. Ну знаете, сегодня одно, завтра другое.

И всё же, что-то здесь было не так. Дилан чувствовал, что Фред что-то недоговаривает. Внутреннее состояние, точнее интуиция подсказывало ему, что это место вовсе не такое, чем кажется на первый взгляд. Здесь таится опасность, нужно было срочно бежать от этого злополучного места как можно скорее. Но вместо этого, надеясь, что всё это лишь фантазии и предрассудки, Дилан поинтересовался, где в доме находится уборная. Получив пояснительный ответ, он встал с дивана и направился в дальний конец коридора.

По обе стороны от уборной располагались две комнаты. Сделав все свои дела в уборной и приведя себя в порядок, Дилан решил не спешить возвращаться в гостиную и мимолётом заглянул в одну из комнат.

В комнате было пустынно, кроме кровати и большого шкафа здесь не было никакой другой мебели. Это и не удивительно, ведь Фред Батлер проживал один в доме, ему и не нужно было много мебели, за несколько лет, что он живёт один, он уже давно мог продать половину вещей в доме. Но всё же, это настораживало. Словно околдованный, Дилан зашёл в комнату и понял, что ошибался насчёт мистера Батлера.

При должном рассмотрении нельзя было не заметить, что стены были исписаны маркером. Прочитать корявый подчерк Дилан не мог, но уловил посыл этих надписей. Все они означали некий сатанистский обряд, заклинания, написанные на латыни. В центре на полу был нарисован импровизированный демонический круг с расставленными по окружности белыми свечами. В центре круга следы засохшей крови. Очевидно, предназначался он для неких обрядов в виде жертвоприношений.

Среди всей этой вакханалии только лишь шкаф смотрелся уместно, но и он не был лишён своих «скелетов». Уже на данном этапе исследования комнаты Дилан понял, что мужчина окончательно выжил из ума и нуждается в срочной госпитализации, но любопытство взяло вверх над ним и он, словно под гипнозом, подошёл к шкафу, который таил в себе секреты, о которых никто не должен был знать. Распахнув дверцы, он ужаснулся.

То, что находилось в шкафу окончательно повергло его в шоковое состояние ступора. Этот момент он запомнит на всю жизнь, как предостережение, что иногда лучше не вмешиваться в чужую жизнь. Ведь в тот день Дилан мог уже никогда не выйти из этого, казалось на первый взгляд, столь благополучного дома.

– Мне очень жаль, но Вы не должны были этого видеть! – донёсся голос сзади. Дилан, всё ещё находящийся в состоянии ступора, не мог произнести ни слова.

На верхней полке располагались в ряд разрезанные части домашних животных, таких как кошек, собак, хомячков, домашних попугаев. Тела были разрезаны с хирургической точностью и сложены в виде артефактов, которые выставляют за стеклом в музее на всеобщее обозрение.

На второй полке находились повешенные крысы, задушенные кошки. Из-за едкого трупного запаха можно было понять, что находились они там не один день. Фред Батлер коллекционировал домашних тварей и запечатлел их и виде своеобразных импровизированных мумий, которыми можно было любоваться лишь до тех пора, пока внутренности окончательно не разложатся под действием бактерий и грибов.

Третья полка была уставлена банками с законсервированными телами животных, таких как суслик, крот, крыса, по крайней мере именно их Дилан успел запомнить. Тела животных плавали в прозрачной, зеленоватого цвета жидкости, судя по запаху, похожей на формалин. В любом случае шкаф оказался клондайком различных артефактов для личного коллекционирования.

– Что это такое? – шёпотом спросил Дилан, попытавшись прийти в чувство.

– Это моя личная коллекция для одного обряда. Вы знаете, сколько я потратил времени, чтобы собрать их всех вместе? У некоторых на это уходят недели или даже месяцы. Мне же понадобилось всего несколько дней. Правда здорово, согласитесь?

Несколько лет, проведённых в университете, и всё равно ни в одном учебном материале, ни в одной лекции, ни в одних клинических пособиях не даются рекомендации, как вести себя в подобных случаях. Находясь в больнице, ты смеешь работать с пациентом как тебе угодно, проводить психологические тренинги, как пожелаешь. Но, находясь на территории пациента, ты уже не можешь спокойно оперировать своими заученными терминами и фразами, тебе так или иначе приходится импровизировать исходя из ситуации, основываясь исключительно на собственном опыте, которого у Дилана в то время не было.

– Это прекрасно, – начал свою импровизацию Дилан, опасаясь того, что Фред сейчас может представлять серьёзную угрозу.

– Вы меня удивили. – Только в этот момент Дилан обернулся и заметил, что у Фреда в руке находился кухонный нож для резки мяса. На несколько секунд у него промелькнула мысль, что его жизнь зависит от того, как правильно он сможет подобрать слова для предстоящего диалога. – Я думал, что Вы будете возмущены, увидев такое. Вы не представляете, какая это радость иметь такого единомышленника.

– Я Вас прекрасно понимаю, – согласился Дилан, пытаясь скрыть свою ложь, чтобы обман не раскрылся.

– Прекрасно! – воскликнул Фред, но не стал откладывать нож в сторону, так и не дав Дилану хоть чуточку расслабиться. – Тогда давайте не будем стоять, как вкопанные. Пройдёмте же в гостиную, я Вам всё расскажу.

Не смея перечить человеку, в данный момент распоряжавшемуся его судьбой, Дилан прошёл за ним до гостиной, где на столе располагался уже остывший чай. Усевшись на кресло и сделав глоток, он ясно дал понять взглядом, что холодный чай уже безвкусный, в надежде, что Фред уйдёт на кухню, чтобы разлить свежий напиток, но Фред не сдвинулся ни с места.

– Не поймите меня неправильно, я не живодёр. Мне жаль убивать этих животных, но это просто необходимо. Ради того, чтобы попасть в рай, на какие только жертвы не пойдёшь.

Наступила минута молчания, минута гробовой тишины. Фред наслаждался тем, что, судя по всему нашёл нового единомышленника, Дилан прокручивал в голове тысячи различных вариантов диалогов и искал среди них тот, что поможет ему избежать печальной участи и как можно скорее покинуть этот проклятый дом.

– Так значит, это не книжный клуб к Вам приходит? Здесь Вы устраиваете религиозные обряды? – осторожно спросил он.

– Всё верно. – Фред отложил нож в сторону. Дилану пришла мысль, что если он рывком схватит его, то у него будет преимущество. Однако ситуация была и без того крайне напряжённой, и чем дольше он сможет сохранять спокойную обстановку, тем безопаснее будет для него самого. В данный момент ему следовало действовать не силой, а умом. – Только так можно принести жертву богам и получить их благословение.

– Мне очень интересно ваше учение, – снова соврал Дилан. – расскажите мне подробней, что из себя представляет ваша религия?

Фред Батлер оживился после этих слов и стал в подробностях рассказывать о своей вере. Так случилось, что несколько недель назад до этих событий Фред познакомился с представителями религиозной секты, помешанной на тематике массового самоубийства ради того, чтобы благополучно оказаться в раю и стать мучениками своего дела.

Фред подробно описал, что согласно его учению, для того, чтобы предстать перед вратами Эдема, необходимо жертвоприношение, которое проходит в несколько этапов. Этап первый состоял в том, чтобы убивать на алтаре каких-либо животных. По такому случаю у Фреда на улице было много бездомных тварей, которых достаточно было приманить в дом едой, чтобы впоследствии совершить свои обряды жертвоприношения.

Как только боги становились милостивыми следовал второй этап. Заключался он в том, чтобы совершить ритуальное самоубийство, таким образом избежать мучительной смерти от неминуемого конца света, от которого все грешники попадут в ад, а мученики смогут наслаждаться почестями небесных богов. Фред как раз находился на пороге того, чтобы перейти на второй этап. На следующий день он собирался в очередной раз пригласить членов секты к себе в дом, чтобы закончить обряд посвящения и провести обряд самопожертвования перед своими наставниками.

Внимательно слушавший его Дилан решил во что бы то ни стало покинуть это место как можно скорее. Но просто встать и уйти он не мог, в возбуждённом состоянии психически больной человек способен на непредсказуемые действия. Поэтому следовало осторожно дать понять Фреду, что Дилан также желает принять участие в обряде.

– Уже завтра закончатся все мои мучения и я, наконец, попаду в рай, – радостно объявил Фред.

– Это очень здорово, – порадовался за него Дилан, чувствуя сильное напряжение. Кружка уже давно опустела, и он не знал, чем ещё занять свои руки. – Позвольте поинтересоваться, как я могу присоединиться к вам?

– Вы правда этого хотите? – с такой же радостью спросил Фред. – Я думал, что Вы будете против, услышав, через что нам всем предстоит пройти, чтобы заслужить милость богов.

– Меня больше страшит участь, что после апокалипсиса я попаду в ад. В любом случае через боль и страдания я смогу искупить свои грехи, всё это воздастся на небесах.

– Полностью с Вами согласен. Но Вы ведь понимаете, что Вам придётся на какое-то время отлучиться от своей семьи, от друзей. Во время обряда посвящения строго запрещено общаться с близкими. Мне-то это было легко, у меня нет семьи, нет друзей. Только лишь мой брат, да и то он не желает видеть меня из-за моей болезни. Поэтому-то я и решил, что лучшего в этой жизни мне уже не видать. Это единственный выход совершить хоть какое-то полезное дело и уйти на вечный покой.

В какой-то миг Дилан даже почувствовал жалось к своему пациенту. Одинокий и несчастный мужчина, которого жизнь наградила таким недугом. Но несчастная жизнь не повод брать в руки нож и разделывать невинных животных, ему определённо нужна была длительная психологическая помощь, а членов секты, непременно, нужно было отыскать в кратчайшие сроки и наказать их.

Взглянув на часы, Дилан понял, что и так уже задержался в этом доме дольше положенного.

– Порвать все связи с семьёй – это серьёзный шаг, – произнёс Дилан. Фред кивнул в ответ. – Думаю, мне нужно какое-то время, чтобы с ними попрощаться. Я пока не готов начать обряд посвящения. Мне нужно время.

– Да, конечно. Я всё понимаю, для таких, как Вы, это весьма непростое решение и нужно хорошенько взвесить все «за» и «против». И, конечно же, объяснить своим родным, что это необходимо ради высшей цели.

– Тогда я вынужден отклониться, чтобы как следует подготовиться к предстоящему делу. Вы позволите мне отлучиться?

– Само собой. – Фред встал с кресла и сопроводил Дилана к двери. – Только не предавайтесь земных утехам слишком долго, нас ждут великие дела и чем раньше мы начнём, тем быстрее сможем предаться божественному делу.

– Разумеется. Я постараюсь как можно скорее вернуться к Вам, – убедительно произнёс Дилан и, выдохнув, переступил за порог, вырвавшись на свободу из этого адского дома.

Ещё никогда он не был так рад оказаться на улице, где куча народу, можно в любой момент позвать на помощь и тебя обязательно услышат. В этой напряжённой психологической борьбе Дилан смог одержать победу. И в одном он не соврал своему пациенту: он ещё вернётся. Но только не один, а в сопровождении полиции и психиатрической бригады, которая явилась на его участок спустя час после того, как Дилан в целостности и здравии покинул обиталище психопата.

Спустя два дня полиция также задержала двоих членов секты. Суд признал одного из них невменяемым и направил на принудительно лечение в психиатрическую больницу. Дилан отказался брать его в качестве пациента, от сектантов он натерпелся предостаточно. Пациента тогда взял Гидеон Ребхорн. Однако никакой положительной динамики от лечения длительное время не наблюдалось, члены религиозной секты не поддавались психотерапии.

Так и прошло посвящение Дилана в работу психиатра. Этот случай навсегда закалил его дух и дал возможность определить, годится ли он для своей должности. Ловкость и смекалка помогли Дилану пройти эту проверку и впоследствии никогда больше он не сомневался, что выбрал правильный жизненный путь.

Камилла открыла рот от удивления, эту историю от своего любимого она слышала впервые. Дилан вообще старался не упоминать лишний раз о тех событиях в доме Фреда Батлера. Ханна скукожилась и прижалась к Джеймсу, который обнял её, словно доблестный рыцарь-защитник, показывая всем, что не даст свою красавицу в обиду.

– Ужас какой-то, – всё, что смогла выдавить из себя Камилла. Дилан молчал.

– И подобных историй случается сотни по всему миру, – вставил Джеймс. – Взять хотя бы всем известную историю с сектой «Врата рая». Вы ведь слышали о ней?

Ханна с Камиллой помотали головой. Дилан слышал о ней, но не мог вспомнить события, поэтому с удовольствием вновь послушал бы рассказ.

– В тысяча девятьсот семидесятых годах, – начал Джеймс, – человек по имени Маршалл Эпплуайт, который также лечился в психиатрической больнице, образовал секту под названием «Врата рая». Членом этой секты необходимо было отречься то земных утех. Так им нельзя было употреблять алкоголь, заниматься сексом, слушать любимую музыку. Что уж говорить, если члены секты обязаны были носить перчатки и натягивать на себя капюшоны только для того, чтобы случайно не соприкоснуться друг с другом и не воспылать греховным желаниям. О семье нужно было забыть раз и навсегда, каждый имел своего партнёра, задача которого состояла в том, чтобы наблюдать за предоставленным ему членом культа.

26 марта 1997 года тридцать девять человек покончили жизнь самоубийством, приняв смертельную дозу фенобарбитала, смешанную с фруктовым пудингом. В то время к Земле приблизилась орбитальная комета Хейла-Боппа, в хвосте у которой был виден некий светящийся объект, по своим размерам сравнимый с огромной планетой, в несколько раз превосходящей Землю. Духовный лидер Эпплуайт убедил последователей своей секты, что они покинут свою земную оболочку и отправятся в путешествие на космическом корабле, который как раз и находится в хвосте кометы. Тела восемнадцати мужчин и двадцать одной женщины были найдены на его вилле. Последователи секты после того, как приняли смешанный в фруктовом желе препарат и запили всё это водкой, натянули на головы пластиковые мешки, чтобы задохнуться во сне. У всех у них на рукавах были повязки с надписью: «Команда ушедших во Врата рая». Отныне эта религиозная секта считается одной из опаснейших сект в мире.

Джеймс закончил свой рассказ и замер в ожидании реакции от слушателей.

– Это же просто немыслимо? Как они могли поверить во всю эту чушь и добровольно покончить с собой? И всё это из-за каких-то бредовых идей, – снова начала возмущаться Камилла

– К сожалению, люди слишком доверчивы. Это сейчас мы прекрасно понимаем, что идея с кометой и космическим кораблём кажется абсурдной. Но тогда, благодаря влиянию харизматичного лидера этой секты и процветанию интернета, они пользовались широкой популярностью. Да и сейчас, как ты слышала из рассказа Дилана, душевно больные и доверчивые люди с лёгкостью поддаются влиянию со стороны фанатиков и готовы почти на всё, что прикажет их главный духовный лидер.

Весь оставшийся вечер они обсуждали темы, не относящиеся ни к работе, ни к религиозным сектам, ни к политике в стране. Девушки обсуждали женские дела, парни говорили о новых выпущенных автомобилях.

* * *

В баре было душно. Кучка местных пьющих работяг попивали дешёвое пиво, не многие могли себе позволить заказать что-то более дорогое. По телевизору, что находился за барной стойкой, вещали местные новости.

Настроение у Йозепа было отвратительное. Несмотря на то, что культ стал обретать популярность не только в городе, но и в штате, дела шли не очень хорошо. Полиция плотно взялась за них, риск быть пойманным был слишком высок. Если повяжут хоть одного члена, то смогут добраться и до остальных. К счастью, пока ещё ни один участник не был привлечён полицией. Самое первое и главное правило культа было проявлять осторожность и не попадаться на глаза полиции. Пока что это правило действовало, но надолго ли?

Пройдя мимо любопытных работяг, расслабляющихся за кружкой пива, Йозеп подошёл к барной стойке и заказал у бармена рюмку коньяка. Бармен сначала усомнился в том, что у Йозепа имеются наличные деньги и попросил показать купюры. «Да есть у меня бабки!» – выговорил Йозеп, показывая зелёные доллары. Только после этого он, подождав, пока бармен разольёт горячительный напиток, залпом осушил рюмку и потребовал вторую.

Атмосфера в баре царила спокойная. Мужчины громко хохотали, обсуждая своих жён, шлюхи строили им глазки, пытаясь заработать пару долларов на еду своему ребёнку. Одна из представительниц любовных жриц стала приставать и к Йозепу, но тот махнул и ясно дал понять, что не интересуется её услугами. Сейчас он хотел просто напиться и на время забыть о том, что его жизнь катится в пропасть, и только лишь Господь может помочь справиться с этим тяжких бременем. Но, похоже, Господь последнее время был слишком занят, чтобы вмешиваться в земные дела, а потому Йозеп решил, что тоже займётся чем-нибудь другим, более приятным, чем докучавшие его вечерние молитвы.

Новости местного телеканала перебили футбольный репортаж. Один из мужчин, что подкатывал к не слишком симпатичной куртизанке попросил сделать звук громче, бармен выполнил его просьбу, слово клиента в этом заведении было дороже всего, лишь бы они выкладывали свои деньги.

– Новости из Берлингтона, – начал вещать диктор. – Сегодня репортёры из нашего ведомства посетили пережившего покушение кандидата на пост городского советника Джеймса Генри Росса, ожидающего результатов выборов.

Йозеп знал, что именно сегодня проходили выборы и именно сегодня он вместе со своими членами культа должен был устроить массовый протест, но из-за усиленной работы полиции сделать это означало бы подвергнуть себя и своих коллег риску быть пойманными, что в итоге приведёт к распаду культа. Именно поэтому от этой идеи пришлось отказаться. И именно поэтому он в печали выпивал в дешёвом баре, понимая безвыходность ситуации. Указаний от духовного Отца не поступало уже две недели, и Йозеп не знал, что ему делать дальше, каков должен быть следующий шаг.

– Мне сообщили, что по результатам я лидирую на восемнадцать очков, – пояснил Джеймс на камеру. Он находился у себя в гостиной, расположившись на диване вместе с Ханной. – У нас получилось, мы победили! – радостно воскликнул он и обнял свою возлюбленную. – Я так счастлив, мы это сделали. Боже, я не могу поверить. – Снова он понял абсурдность последней фразы, поскольку Господь здесь явно не при чём, но ничего не мог поделать, слова сами вырвались из его уст. – Спасибо вам всем, жители Берлингтона.

Йозеп не стал слушать слова благодарности. Подступивший ком в горле не позволял ему больше наслаждаться алкоголем. Умудрившись вылить в себя последнюю рюмку, он выложил деньги на барную стойку, не соизволив оставить чаевых, и направился к выходу.

Прямо на пороге он случайно наткнулся плечом на полного мужчину около сорока лет, одетого в дешёвые грязные штаны и старую мятую клетчатую рубаху, от которой несло потом и перегаром.

– Осторожнее, парень, смотри, куда идёшь, – сделал он замечание.

– Слышь, чего тебе надо? – огрызнулся тот в ответ. – Тебе место мало что ли? Будешь мне указывать, что делать?

– Эй, остынь, разве родители не учили тебя, как нужно общаться со старшими?

– Неприятности ищешь? – не унимался Йозеп, ясно давая понять, что сегодня он непременно найдёт неприятности на свою пятую точку. И, по всей видимости, это произойдёт именно в этом баре. – Может, хочешь обсудить это?

– Что обсудить?

– Как мне нужно общаться с взрослыми. И вообще, с чего ты взял, что ты старше меня? Просто в отличие от тебя я не выгляжу как потрёпанный мешок свинячьего говна.

– Слушай, недоумок, я тебе сейчас раз и навсегда разъясню, как тебе следует вести в общественных местах.

Алкоголь резко ослабил своё действие из-за возросшей концентрации адреналина в крови. Драка была неизбежной. Последнее, что оставалось сделать бармену, это выпроводить конфликтующих на улицу, чтобы не портить репутацию заведения и имущество. «Эй, устраивайте разборки на улице! Мне тут неприятности не нужны!» – бармен медленно опустил правую руку под стойку, где у него скотчем был примотан пистолет на случай ограбления. Использовать его не пришлось, поскольку Йозеп и тучный неприятной внешности мужчина покинули бар. Но далеко уходить они не стали.

Как только дверь бара закрылась, Йозеп с кулаками накинулся на своего неприятеля. Мужчина в угоду своей конституции оперировал медленными, но мощными ударами. Йозеп старался бить не сильно, но быстрыми очередями. Вскоре они вцепились друг в друга. Разорвав рубашку мужчины и разбив нижнюю губу, Йозеп и сам оказался побитым.

Полицейским часто приходилось разнимать уличные драки в этом районе города, именно поэтому здесь гораздо чаще можно было встретить полицейский патруль. И в тот момент, когда яростная схватка двух враждующих стала подходить к концу, раздалась полицейская сирена. Убегать никто не собирался, поскольку всё равно это было бессмысленно. Покорно поддавшись аресту, Йозепу одели наручники за спину и прислонили лицом к холодному капоту машины. Оставалось лишь надеяться, что полиция не сможет сопоставить все факты и выяснить, что он является одним из членов культа.

* * *

«Джеймс Росс – член Совета» – именно с такой надписью располагалась табличка напротив Джеймса на заседании городского Совета. Восемь человек, в числе которых почти что в центре находился Джеймс, расположились на полукруглом полированном столе, напротив которого на стульях собрались неравнодушные жители города Берлингтон.

Первое собрание для Джеймса было волнительным, но на него полагаются тысячи испуганных граждан, ведь он пообещал навести порядок в городе.

– Коллеги, я искренне приветствую вас и надеюсь, что мы с вами прекрасно сработаемся, – начал свою речь Джемс, нервно вертя ручку под столом так, чтобы этого никто не заметил. – не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу. Как вы знаете, всех нас сейчас волнует лишь одна проблема, лавиной, обрушившейся на наш город. Всех нас волнует появление людей в масках, устраивающих массовые беспорядки. Эти религиозные фанатики даже не выражают своего мнения, не выдвигают свои требования. Мы вообще ничего о них не знаем, только то, что они нападают на жителей, в основном на тех, кто так или иначе поддерживает политику президента Хинтона, в частности напали на советника Вилсона Адамса.

Советник Адамс сидел слева от Джеймса. На лице у него виднелись побои, не столь значительные, как были у Джеймса, поскольку нападение на Вилсона произошло возле порога его дома, и он сумел оторваться от нападавших и скрыться в доме. Его жена тут же вызвала полицию, но преступников так и не смогли поймать до сих пор.

– Эти религиозные маразматики совсем распоясались. Два дня назад они напали на меня, завтра они могут напасть на моего сына или жену. Мне пришлось нанять частную охрану, чтобы хоть как-то обезопасить свою семью.

– И это несмотря на то, что советник Адамс и так проживает в частном секторе, – заметил Джеймс. – А это означает, что культистов не остановит даже охрана, они вольны нападать, где угодно и на кого угодно. Мы все с вами в опасности, как и остальные граждане нашего города.

– Вчера мне поступила информация, – также вмешалась советник Сара Коллинз – взрослая женщина тридцати девяти лет, носящая квадратные очки, не слишком подходящие её милому личику, – что члены культа также были замечены в Монтпилиере, Ратленде, Манчестере и Вудстоке.

– Вот видите, они уже стали захватывать весь наш штат. Не успеем оглянуться, как и вся страна станет жить в страхе от этой секты. А значит нам необходимо радикально раз и навсегда решить этот вопрос и прекратить дальнейшее разрастание этого культа.

– И как Вы намерены это прекратить? – задал вопрос один из советников.

Жители с трепетом наблюдали за собранием, замерев в ожидании предложения от самого молодого из всех присутствующих здесь советников.

– Боюсь, что у нас нет другого выбора, как запретить распространение любых вероучений на законодательном уровне, – твёрдо произнёс Джеймс.

Некоторые члены Совета и посетители стали возмущаться, перешёптываться и что-то бурно обсуждать. Впрочем, именно такой реакции и ожидал Джеймс, ничего не даётся сразу. Переубедить всех ему не удастся, но нужно, чтобы хотя бы большинство встало на его сторону.

– Вы должно быть шутите? Религия является одним из ценностей, на которых держится наш штат, как и вся страна. А вы хотите вот так взять и запретить исповедовать религию?