Послушница тайной школы

Глава 6

Спускаемся по лестнице, впереди Луиза, я следом. Уверенность хозяйки подействовала на меня ободряюще, я вообще с ней чувствую себя другим человеком. С того момента как я ее встретила во мне словно огонек какой-то зажегся. Я вдруг впервые за всю свою жизнь поверила в собственное будущее, поверила, что оно вообще у меня есть это будущее.

Луиза оборачивается и еле слышно спрашивает.

– А труп-то где?

Показываю ей в сторону кладовки.

– Должен быть там. – Сама поворачиваюсь туда и вдруг обращаю внимание, что дверь открыта, хотя я точно помню, как закрывала ее и еще давила плечом, чтобы дожать до конца.

– Что значит должен быть? – Баронесса уловила растерянность, повисшую на моем лице.

Что значит, что значит, – раздраженно передразниваю ее про себя, – если тебе уж так интересно, то сходи и проверь, а мне все-равно там он еще или нет.

– Ладно, черт с ним, – шепчет мне Луиза, – не до этого. Сейчас главное выскользнуть отсюда без скандала, а со всем, что ты натворила будем разбираться после. В первую очередь, надо попасть во дворец грандессы, а там видно будет.

Прошептав, она разворачивается по коридору в сторону черного хода, и я еле поспеваю за ней. Темный узкий проход заставлен всяким хламом, мимо которого я пытаюсь проскользнуть и ничего не задеть. Мы благополучно миновали уже половину пути, и я совсем было решила, что в этот раз пронесло, и как сглазила. Стоило только подумать, как тут же распахнулась дверь, и в наш сумрачный мир ворвалось яркое солнце.

– Вот, черт! – Жмурюсь и прикрываю глаза ладонью.

В слепящем прямоугольнике дверного проема застыла фигура нашего «радушного» хозяина.

– Ваша милость, – в голосе трактирщика сквозит нескрываемое удивление, – вы уходите. Ждать вас к обеду?

По напрягшейся спине Луизы чувствую, что она не знает, как реагировать. Я и сама не пойму – неужели сынка еще не хватились?

Снимая все вопросы, в проеме появляется еще одна фигура и полностью заслоняет яркое солнце.

– Здрасьте, ваша милость. – Мой недавний знакомый привалился к косяку, держа на вытянутых руках ящик с рыбой.

Голова замотана белой тряпкой, левый глаз заплыл и налился одутловатой синевой.

Живой значит, – быстро перевожу взгляд с папаши на сына, не понимая пока, хорошо это или плохо.

– Куда ты лезешь с рыбой, идиот! – Лерон набросился с криками на сына, стараясь выпихнуть того обратно.

Младший Мутт даже не думая шевелиться, не обращает никакого внимания на крики и тычки отца, он продолжает стоять в проходе и лыбиться, не спуская с меня глаз.

– Вот ведь наградили меня небеса сынком, – Хозяин таверны повернулся к баронессе и скорчил страдальческую морду, – сегодня вот с лестницы упал и всю башку себе разбил. И так мозгов было немного, а теперь, видать, и последнее вылетело.

А тот, о ком шла речь, расплылся в довольной усмешке и нагло подмигнул мне здоровым глазом. Я оторопела, – это что он со мной заигрывает, что ли? Может быть прав папаша, и сынок действительно умом тронулся после удара?

Луиза перевела взгляд с перевязанной головы хозяйского сынка на меня и, покачав головой, ответила трактирщику.

– Ничего, господин Мутт, зато здоровьем его богиня не обидела.

– Это да. – Лерон оставил бесплодные попытки вытолкать сына на улицу и с гордостью посмотрел вверх на возвышающегося над ним здоровяка.

Через минуту, правда, он спохватился.

– Ваша милость, вы заблудились, верно, в полумраке. Парадный выход в другую сторону по коридору.

Луиза тут же подхватила эту мысль.

– Вы правы, кажется, мы не туда свернули. – Зашелестев юбками, она развернулась и, подарив мне гневный взгляд, зашагала обратно.

Я, конечно же, повернулась за ней, но чувствую, взгляд этого балбеса просто жжёт мне затылок. Оборачиваюсь и точно, упираюсь в засветившиеся радостью глаза. Награждаю его чуть раздвинутыми уголками губ. Ну а что? Парень туповат, но это же не преступление. Сглупил, получил по морде и ведь не стал же орать, не побежал жаловаться. Вон синячина какой, а его, кажется, это даже радует. Как я вообще могла подумать, что он умер, по-моему, он до сих пор расценивает мой удар как заигрывание.

Подмигиваю ему на прощание и думаю, – я еще об этом пожалею, – потому что умилительно-влюбленный взгляд этого громилы ясно говорит, что так просто он от меня теперь не отстанет.

Выходим из дверей и сразу же попадаем под палящее солнце, не знаю, как там себя чувствует моя хозяйка в своих юбках, а я так сразу вспотела в этой кожаной тужурке. Тем более идем быстро, шаг у Луизы широкий, видно, что сапоги она носила чаще, чем туфли.

– Вы уж простите меня, ваша милость. – Сбиваюсь опять на «милость».

Луиза, не сбавляя шага, поворачивает ко мне злое лицо.

– Я сегодня не умывалась, не подготовилась к встрече, думала о ерунде и выглядела полной идиоткой там у черного хода, – она остановилась и вперилась в меня колючим взглядом, – и все потому, что понадеялась на тебя.

– Ваша милость…!

– Мы же договорились, – ее губы вытянулись в тонкую нить, – или ты даже это не способна запомнить.

– Простите, Луиза, – говорю и опускаю глаза, а сама думаю, разозлилась-то ни на шутку, сейчас лучше к ней не лезть. Может отойдет, я ведь старалась. Ну что я виновата, что так все вышло по-дурацки.

Дальше идем молча, пересекаем рынок. Народу полно, кажется, никто на нас не обращает внимания, но я то знаю, что это не так. Сколько бы тут не было людей все-равно все друг друга знают, я сама на таком рынке выросла. Новеньких, а особенно таких заполошных и торопящихся, как моя хозяйка, тут вычисляют на раз. Отстаю на шаг от Луизы и жду. Ага, вот и он, – вижу молоденького паренька, пристраивающего сбоку от моей хозяйки. Вот его грязная, худая рука едва заметным движением скользнула к кошельку на поясе Луизы. Между пальцами блеснула отточенная монетка. Еще мгновение, и моя баронесса никогда уже больше не увидит своего красиво расшитого кошеля, но ей повезло. У нее есть я.

Вор в такой момент полностью нацелен на жертву и ничего не видит вокруг. Захожу ему за спину и в тот самый миг, когда он уже мысленно считает дело сделанным, сильно бью ножнами по вытянутым пальцам. Звяк! Монета заскакала по булыжникам мостовой, а воришка, молодец, даже не пикнул. Короткий испуганный взгляд назад, и я лишь отрицательно качаю головой – ничего не выйдет, проваливай. Он скалится мне в ответ и тут же исчезает в толпе словно его и не было. Все это произошло настолько быстро, что Луиза, ничего не заметив, даже не сбавила шага. Она по-прежнему спешит и ничего не видит вокруг, оно и понятно, может быть, если бы я была так же влюблена, то тоже бежала бы, как полоумная, спасать своего героя. Но слава Великой Матери, я во всю эту чушь не верю, поэтому хоть у одной из нас глаза всегда открыты.

Глава 7

Два рыцаря в зеленых плащах опустили перед нами свои огромные алебарды. Еще один, поправив торчащие в разные стороны усы, вежливо осведомился.

– Куда направляетесь, дамы? – Не удержавшись, он все же скосил взгляд в мое импровизированное декольте.

Луиза, раздраженная непредвиденной задержкой, метнула на него разгневанный взгляд.

– Я, Луиза, баронесса Бренер, иду на аудиенцию к грандессе Элинии Эстегон.

Тот обреченно вздохнул и посмотрел на нас как на неразумных детей.

– Ничего о вас не слышал, госпожа баронесса, а без приказа я вас пропустить не могу. Тем более Ее Сиятельства нет в замке.

– Что! Вы меня не пускаете?

Вижу, моя госпожа-подруга остолбенела от неожиданности и сейчас взорвется от гнева и растерянности. Ее рука привычным движением опустилась к бедру в поисках рукояти меча, и зная ее бескомпромиссный характер, предчувствую, что усачу сейчас достанется. А ругаться с властью, как подсказывает мой опыт, дело глупое и неблагодарное, поэтому, пользуясь ее минутным столбняком, выхожу вперед и, стреляя глазками в этого усатого «таракана», сладенько так интересуюсь.

– Так что же нам делать? Моей госпоже очень, очень надо попасть на прием.

Кинув еще один взгляд в вырез моей рубахи, стражник расплылся в довольной улыбке и кивнул в сторону небольшой группы людей у стены.

– Грандесса должна скоро вернуться. Эти люди ее ждут, в надежде, что она остановится выслушать их. Вы можете присоединиться к ним и тоже попытать счастья.

– Что! – Очнулась за моей спиной Луиза. – Я, как простолюдинка, должна стоять у стены.

Разворачиваюсь и, обхватив рвущуюся в бой хозяйку, тащу ее сторону.

– Луиза! Ваша милость! Ну чего вы разнервничались так.

Шепчу ей на ухо, стараясь успокоить как могу.

– Сейчас постоим, подумаем, не стоит горячку пороть. Еще, чего доброго, платье испачкаете или того хуже – порвете.

Неожиданно последний аргумент произвел действие, Луиза перестала вырываться и хвататься за рукоять меча. Оправив подол и выдохнув, она немного успокоилась, и в ее глазах замелькала лихорадочная работа мысли.

Начинаю переживать за нее, – да она совсем не готова к реальной жизни за пределами своего замка. Вот, что она думала, ее тут ждут с распростертыми объятиями или, что стоит ей сказать, что она баронесса Бренер, и все двери тут же откроются перед ней. Да таких нищих баронесс после войны можно ведрами черпать.

Работа мысли у моей хозяйки закончилась ничем и выплеснулась в такой вот незатейливый вопрос.

– Что же делать?

– Подождем. – Упираюсь спиной в стену и, вскинув глаза к небу, демонстрирую полную безмятежность.

– Подождем.

Луиза повторила слово, но не успокоилась, а нервно заходила туда-сюда.

Посматриваю в разные стороны и вижу, что рядом с нами подпирают стену еще десятка два таких же бедолаг, но в отличие от нас глаза у этих людей погасшие и от них просто веет безнадегой.

Видать давно здесь торчат, – мелькнула у меня мысль, – и судя по их виду, «милостивая» хозяйка замка ни разу не почтила их своим вниманием.

Плавное течение моих размышлений прерывает остановившаяся передо мной Луиза.

– Что будем делать? Мне просто необходимо попасть к ней на прием.

Она снова ушла в себя, но скользнувшую мысль все-таки произнесла вслух.

– Если я даже к грандессе не смогла пробиться, то как я попаду к королеве?

– Ваша милость, – сорвав травинку, я засунула ее в рот, – вы не нервничайте так. Вот приедет эта ваша грандесса, тогда и будем решать, что и как.

Ехидно растягиваю губы в улыбке.

– Может она вообще остановится и спросит, – Ну как вы, дети мои, поживаете?

В ответ получаю лишь осуждающий взгляд, и продолжение нервных хождений перед моим носом.

Меня уже начало по-настоящему припекать, когда послушался топот копыт, и публика у стены заволновалась.

– Едет!

Мужичок в помятом сюртуке, неподвижно сидевший рядом у стены тоже вскочил и, прислушавшись, заключил.

– Грандесса Элиния возвращается!

Из темноты улицы на залитую солнцем площадь вылетела четверка рыцарей в зеленых плащах, и их тяжелые лошади загрохотали копытами по брусчатке. Следом показалась окруженная свитой сама грандесса. Дамское седло, длинная юбка изумрудного цвета на фоне позолоченной конской попоны. Бледное узкое лицо в ореоле черных волос смотрит только вперед, не обращая внимания ни на что вокруг.

Тут у меня появляется стойкое ощущение, что напрасно мы тут стоим, этой даме сейчас не до нас, и если бы даже мы все прыгали и махали руками, она все-равно бы нас не заметила. Бросаю короткий взгляд на Луизу, и по ее побледневшему лицу вижу, что она понимает это не хуже меня. В моей голове сразу же прорисовывается вся безнадежность ближайшего будущего. Мы застрянем в этом чертовом городе, у Луизы закончатся деньги, и она вернется в свой замок, а меня поймают и опять упекут в публичный дом. Нет, – отчаянная мысль взрывается в моей голове, – я должна что-то сделать, чтобы этого не случилось! Вспоминаю, как в Городе Ветров действовала наша банда – если в город въезжал одинокий чужак незнакомый с нашими порядками. Мы караулили его на пустой улице, где я неожиданно бросалась под его лошадь, и пока перепуганный бедолага орал на меня, парни чистили его седельные сумки. В этом деле я наловчилась изрядно, тут главное не угодить под копыта и вовремя свалить, чтобы прозревший чужак не отметелил или не сдал страже.

Понимаю, несущаяся галопом кобыла и бредущая усталая лошадь – это две вещи разные, но другого-то выхода нет. Луиза должна получить свой шанс, ведь ее шанс – это и мой шанс вырваться отсюда.

Зеленые рыцари уже пролетели мимо нас, и я напружинилась, готовая к броску. В голове только одна мысль – надо остановить эту тетку во чтобы то ни стало.

Белая лошадиная морда стремительно приближается. Расстегнутый пояс с мечом упал на землю – помешает. Раз, два, три, пошла, – командую сама себе и прыгаю вперед, поджимая ноги и хватая проносящуюся лошадиную морду под уздцы. Испуганная кобыла пытается взлететь на дыбы и машет копытами. Вокруг крики и дикое ржание. Чей-то истерический вопль.

– Нападение на грандессу!

Несколько мгновений этого безумия и все. Лошадь, захрапев, остановилась и, разжав руки, я падаю на землю. Не успеваю даже вздохнуть, как стальной наконечник копья упирается мне в грудь. Вижу, не шутят, стоит только дернутся и пришпилят к мостовой как бабочку. Лежу раскинув руки и не дышу.

– Кто ты такой? – Откуда-то из заоблачной высоты надо мной склоняется размытый контур бледного лица.

Не давая мне вымолвить ни слова, жесткие руки хватают за шиворот и, грубо встряхнув, ставят на ноги. У меня в голове еще полный бардак и сумбур, перед глазами все плывет и в ушах гудит, словно колокол на звоннице. Видать все-таки приложилась я хорошо. Пытаюсь прийти в себя и слышу голос человека, схватившего меня мертвой хваткой.

– Это женщина, Ваше Сиятельство.

В голове чуть прояснилось, и я уже отчетливо вижу удивление на лице грандессы.

– Женщина? Кто ты такая? Зачем ты это сделала?

Так, думаю про себя, где же моя хозяйка? Сейчас кажется самое время ей появиться.

Руки, держащие за шиворот, встряхнули меня так, что кажется сейчас из меня все косточки высыпятся.

– Ты что оглохла, тебя Их Сиятельство спрашивает.

От этого рыка у меня вдруг перестало звенеть в ушах, и голова прояснилась. Ищу глазами Луизу. Вот она. Стоит, разинув рот. Кажется, мой финт поразил ее не меньше всех остальных. Моргаю ей изо всех сил, мол давай, скажи что-нибудь, а она только глазами хлопает.

Глава 8

– Ты немая, что ли? – Тяжелая рука влепила мне такую затрещину, что голова чуть не отвалилась.

Тут видимо до моей баронессы дошло – пора вмешиваться. Она нагнулась и, подобрав свой пояс с мечом, вышла вперед, однако никто кроме меня ее отчаянный шаг не заметил, все были слишком увлечены выбиванием из меня признания.

– Это моя служанка.

Голос Луизы заставил всех обернуться.

– Служанка? – Грандесса перевела удивленный взгляд с меня на Луизу и обратно.

Рыцари в зеленых плащах, успевшие сориентироваться, уже взяли в кольцо мою хозяйку, но грандесса жестом остановила их.

– А ты кто?

В глазах Элинии впервые вспыхнуло искреннее любопытство.

Вскинув подбородок, Луиза встретила ее грозный взгляд.

– Я, Луиза, баронесса Бренер. – Глаза опустились, и голова почтительно склонилась.

– Бренер?

Грандесса, чуть тронув каблуками лошадь, подъехала ближе и внимательно взглянула в лицо Луизе.

– Я знала твоего отца. Сожалею о его кончине, он всегда был верен нашей семье и долгу.

Она выдержала подобающую паузу и добавила, кивнув в мою сторону.

– Ну и зачем, баронесса Бренер, вы все это устроили.

В ответ Луиза лишь иронично улыбнулась и развела руками.

– У меня не было другого выхода, это единственный способ попасться вам на глаза.

Лицо грандессы напряглось, и властный взгляд ожег мою хозяйку холодом.

– Вы понимаете, баронесса, что это также отличный способ оказаться в казематах замка за неуважение к своему сюзерену.

Рыцари, загремев железом, сомкнули кольцо вокруг девушки.

Луиза опять почтительно склонила голову.

– Я всего лишь хотела изложить вам свою просьбу.

В глазах грозной всадницы потух вспыхнувший было гневный огонь, и на лице отразилась печать воспоминания. То, что она вспомнила в этот момент в одно мгновение поменяло ее отношение. Разгладились жесткие черты, и в суровом облике проступило что-то человеческое. Возможно ей подумалось, что если бы давным-давно к ее мольбам отнеслись по-другому, то жизнь ее была бы намного счастливее.

– Хорошо, я дам вам такую возможность. – Грандесса взялась за поводья, коротко бросив страже.

– Проводите баронессу в замок.

Один из советников ее свиты тут же наклонился к ее плечу и начал что-то страстно ей нашептывать. Губы властительницы клана презрительно скривились в ответ.

– Пусть ждет. – В ее глазах зажегся злорадный огонек. – У меня есть дела поважнее, чем выслушивать его бесконечное нытье.

И уже одобряюще посмотрев на стоящую у ее стремени Луизу добавила.

– Я приму вас, баронесса, незамедлительно.

Охрана, оставив меня и Луизу, тут же повскакивала в седла, и свита вместе со своей госпожой, уже не торопясь, тронулись к воротам. Рядом с нами остался только один всадник. Совсем молодой парень в пышном бархатном берете с соколиным пером. Он спрыгнул на землю и, поклонившись Луизе, представился.

– Паж Ее Сиятельства Серен ла Гуин. – Он еще раз поклонился. – Я провожу вас в замок, сударыня.

–

Большой зал заполнен светом, льющимся из огромных окон. Я и паж Ее Сиятельства остались в этом царстве роскоши совершенно одни. За Луизой только что закрылись высоченные дубовые двери, ее увели на аудиенцию с грандессой. Мне приказано ждать здесь. Среди всего этого сияния позолоты, мрамора и малахита чувствую себя не в своей тарелке, отовсюду пялятся каменные лица грандов, и их разинутые рты словно бы гневно орут на меня – как ты смела прийти сюда, маленькая шлюшка.

Хорошо хоть этот парень остался со мной, а то бы я совсем растерялась. Он неподвижно стоит рядом, и его скучающее выражение лица действует на меня успокаивающе. Мы с ним как близнецы, одеты практически одинаково, разве что его колет застегнут наглухо, а мой только на две нижние пуговицы, да меч баронессы на моем поясе посолидней, чем его игрушка, а так, даже волосы у него почти такой же длины как у меня.

Звуки шагов за дверью затихли и из моего провожатого словно вытащили стальной стержень. Он весь расслабился и, облокотившись спиной на колонну, окинул меня снисходительным взглядом.

– Ты рот-то закрой, деревня. Первый раз что ли здесь?

Не знаю, что меня больше поразило, эта магическая перемена или то, что он меня деревней назвал, но симпатия к парню из меня сразу улетучилась. Руки непроизвольно сжали ножны меча как дубину.

Лицо этого дворцового хлыща тут же растянулось в довольную широкую улыбку.

– Эй, ты чего такая нервная, я же пошутил.

У меня настрой меняется не так быстро, поэтому цежу слова, посверкивая исподлобья глазами.

– Там, где я выросла, за такую шутку ты уже без зубов бы остался.

Нахальный паж сделал вид, что не больно-то испугался, и, продолжая нагло пялиться, наставительно заявил.

– Ты свои дикие замашки оставь. Тут тебе город, а не деревня, здесь гонор не в почете. Надо уметь разговаривать людьми.

Презрительно фыркаю ему в ответ.

– Это с тобой с что ли?

– Да хотя бы и со мной.

На этом наша пикировка заканчивается, и мы оба резко разворачиваемся на звук стремительно приближающихся шагов и громкого раздраженного голоса.

– Что она о себе возомнила!

В приемную залу влетел невысокий крепкий старик с седой ухоженной бородой.

– Я, Вильсари Артегон, брат ее отца, а она заставляет меня ждать.

Рядом с ним семенит тот самый тип, что шептал о чем-то грандессе, там на площади. Мелькают затянутые в белые чулки тощие ножки, и бледное худое лицо шевелит губами у самого уха разгневанного гостя.

– Ваше Сиятельство, не стоит принимать все так близко к сердцу, это чистейшей воды недоразумение.

– Недоразумение!

Старик остановился и уставился на сановника побагровевшим лицом.

– Недоразумение, это когда женщина правит городом и вольным кланом. Вот это настоящее недоразумение!

Худой забегал глазами вокруг – слышал ли кто эти крамольные слова. Не считая нас и свиты вновь прибывшего – никого. Он нервно вздохнул.

– Ваше Сиятельство, я вас очень прошу поаккуратней со словами. Семейная ссора семейной ссорой, но это уже изменой попахивает.

Мне показалось, что бородатый сейчас взорвется от гнева, он уже разинул рот, но тут из его свиты вышел вперед молодой человек.

– Отец, мы ведь не ругаться приехали.

Его спокойный тон подействовал успокаивающе. Вильсари Артегон затихая, мягко посмотрел на сына и тут же бросил уже совершенно другой взгляд на встречающего чиновника.

– Хорошо, мы подождем.

Решившись, он с показной раздражительностью плюхнулся на диван, а свита, стараясь держаться подальше от своего разгневанного предводителя, расползлась по всей противоположной стене зала.

Полтора десятка здоровенных молодых мужиков в начищенной как на парад броне, аж глаза слепит. Все как на подбор, но один особенно хорош. Тот, что стоит рядом с сынком этого злыдня. Не мужчина, а просто мечта! Черные волосы вьются до самых плеч. Лицо открытое, и глаза, яркие как звезды!

– Ты чего вылупилась так, – слышу рядом ехидный голос наглого пажа, – а еще на «деревню» обижалась. Деревня и есть.

Чувствую правоту моего провожатого, чего я действительно уставилась-то на него, но вслух признавать это нет никакого желания.

– Да, пошел ты! – Это все на что меня хватило.

Фыркаю и резко отворачиваюсь, но боковым зрением успеваю заметить, – мать честная, красавчик на которого я так беззастенчиво пялилась отошел от своих и медленно направляется в нашу сторону. Не знаю отчего, но я вдруг перепугалась насмерть. Что делать? Что я ему скажу?

Глава 9

– Давно ли дамы при дворе Элинии стали одеваться как мужчины?

Незнакомец возвышается надо мной как гора и оттуда с заоблачной высоты слепит меня своей сияющей улыбкой. Примерно вот так я ощущаю всю картину и нахожусь в странном ступоре, делающим меня похожей на идиотку.

– Я не дама.

Слышу свое невнятное бормотание и от ужаса мысленно ору на себя, – что ты несешь, совсем сдурела от всей этой мишуры. Расскажи ему еще, что ты шлюха подзаборная.

– Так вы не придворная дама грандессы, – в изучающих меня глазах появилась искорка удивления и любопытства, – тогда кто же вы?

Кто же я? Действительно, кто же я такая? Простой казалось бы вопрос, но он загоняет меня в полнейший тупик, и ведь не сказать, что я робкого десятка, скорее наоборот, в общении с мужчинами в карман за словом не лезу, но тут просто напасть какая-то. Этот парень меня словно околдовал. Все слова в горле застряли. Смотрю на него снизу-вверх и только глупо улыбаюсь в ответ.

Паж, что все это время наслаждающийся моей растерянностью, неожиданно решил встрять.

– Она с баронессой Бренер приехала.

В этот момент даже не знаю злюсь я на него или благодарна. Все-таки неловкая пауза разорвана, и внимание незнакомца на мгновение переключилось на бесцеремонно влезшего в разговор пажа. Он смерил его долгим изучающим взглядом и наглой прыти у нахального юнца сразу же поубавилось. Рот закрылся, и глаза опустились к полу.

Лицо рыцаря вновь повернулось ко мне, и на нем мгновенно зажглась прежняя сиятельная улыбка.

– Так значит вы дама баронессы Бренер?

Дама? – Прикидываю про себя. – Звучит лучше, чем служанка или уличная девка.