Чехова, 16
В какой-то момент, Нагарджуна опомнился, поставил блок и пнул Виджея ногой. Мальчик заскользил по кровавой луже и уперся в стену. Мгновенно придя в себя, он вытащил меч из ножен и приготовился к новой атаке.
– Постой же! – воскликнул Нагарджуна. – Я не хотел трогать Викрама! Он напал первым, он намеревался убить меня!
– Ты подложил бомбу в спальню своего отца, – прошипел Виджей. – Уничтожил стражу, вызвал ракшассов… Это все ты!
– Мой отец хотел раздарить земли наших предков! – зарычал царевич. – Я не мог этого допустить!
– Ты сошел с ума…
Виджей ринулся в атаку, проведя серию рубящих ударов. Он даже успел ткнуть Нагарджуну балансиром в лицо, но тот, использовав Жемчужину, вырвал клинок из рук Виджея и заставил мальчика опрокинуться на спину.
В этот момент в тронный зал вбежал старый вояка. Царевич тут же сотворил в ладони заклятие уничтожения. Заметив трупы солдат и колдующего Нагарджуну, Бирбал на долю секунды замешкался, но все же успел подставить под удар свой верный топор. Зачарованный металл звякнул, отталкивая магию.
Воин проворно прыгнул в сторону, увернулся от еще одного заклинания и опустил секиру прямо на макушку царевича. Вспыхнуло отражающее заклятие, лезвие вновь лязгнуло, не достигнув цели, но вояку это не остановило. Закрутившись юлой, он колол, рубил и резал, с нечеловеческой быстротой меняя стойки. Нагарджуна едва успевал ставить блоки и уворачиваться.
Наконец, секира Бирбала прошла в миллиметре от тела царевича, сняв с его одежды кусок ткани.
– Довольно! – гаркнул он, пробуждая ресурсы Жемчужины.
Воин отступил на шаг и закрылся топором. Но этого оказалось недостаточно – заклятие раскололо волшебное оружие напополам и с чудовищной силой впечатало Бирбала в аметистовые плиты.
Виджей поймал нужный момент и выбил сферу из рук Нагарджуны.
– Нет! – крикнул тот.
Жемчужина запрыгала по полу и выкатилась в главную галерею. Царевич ринулся за ней, но Виджей схватил его за горло и повалил на пол. После нескольких секунд борьбы, раздался громкий хлопок – и мальчика отшвырнуло в сторону.
Хрипя и отплевываясь, Нагарджуна дополз до сферы, сжал ее в длинных пальцах и выпрямился.
Виджей с рыком сбил его с ног и выпал вместе с ним в разбитое окно.
Ребята покатились по траве Мраморной аллеи.
Упав лицом вниз, Нагарджуна застонал и приподнялся на локтях.
– Ты всегда славился своим упорством, Джей… – сцедил он, морщась от боли. – За это тебя хвалили все наши учителя. Но сейчас твоя ярость бессмысленна. Былого уже не вернешь.
– Я убью тебя, Нагарджуна, – отчеканил Виджей, поднимаясь на изодранных в кровь руках. – Клянусь, я убью тебя!
– Ну, попробуй, дружище! – сжимая сферу в ладонях, ответил царевич.
Они атаковали одновременно. Серая волна и сноп бирюзовых искр ударились друг в друга, высвобождая магическую силу. Ее поток подрубил стоящую неподалеку пальму, заставив дерево со стоном упасть между противниками.
Едва ствол опустился на землю, как Виджей оказался рядом с Нагарджуной и зарядил ему кулаком по лицу. Тот охнул от неожиданности и упал в траву. Жемчужина выскользнула у него из пальцев.
Не теряя времени, Виджей захватил шею царевича и силой рванул на себя, слушая, как трещат позвонки.
Нагарджуна зашипел, беспомощно скребя ногтями по плечам противника, а затем потянулся к хрустальному шару, валявшемуся под ногами.
Виджей рычал и все сильнее стягивал захват, но Нагарджуна продолжал тянуться к спасительному артефакту, всхлипывая и постанывая.
Наконец, он притянул к себе Жемчужину и наполнился ее магией.
– Кажется, ты боишься высоты? – просипел царевич, схватив Виджея за локоть.
Воздух вокруг ребят расплавился, и противники резко взмыли ввысь. Потеряв опору, Виджей ослабил хватку, и Нагарджуне удалось окончательно высвободиться. К этому моменту, они уже были так высоко, что крыши домов превратились в сверкающие точки на темном полотне земли.
– Ну как? – гаркнул царевич. – Ты доволен?
Стараясь не смотреть под ноги, Виджей схватил предплечье противника и впился в него зубами.
Нагарджуна заорал от боли и потерял управление. Развернувшись в свободном полете, ребята камнем ухнули вниз.
Сердце Виджея екнуло и застыло в груди, но он упорно продолжал молотить царевича по лицу и выламывать ему руки.
– Я готов умереть, – кричал он, – а ты?!
Уже в нескольких метрах над землей Нагарджуна вскрикнул и выставил перед собой ладонь. Воздух под ними оглушительно лопнул, гася инерцию падения. Ребят отшвырнуло в разные стороны.
Виджей кубарем покатился по земле. Картинка в глазах смазалась, кружась в бешеном вихре. Несколько раз он с силой ударился головой о камни и едва не потерял сознание. Наконец, неловко выставив вперед руки, он упал на бок и замер. К горлу подступила тошнота, в ушах звенело сотней колоколен, а боль рвала череп на части.
Спустя некоторое время, рядом послышались неспешные шаги, и сдавленный голос Нагарджуны произнес:
– Я не хочу тебя убивать… Хватит на сегодня смертей, Виджей.
Джей не ответил, шипя от боли, попытался сесть. Горячие струи крови заливали лицо и веки. Несколько ребер и левая рука были сломаны.
Впрочем, его противник выглядел не лучше: скулы опухли от пропущенных ударов, один глаз полностью заплыл, а одежда превратилась в тряпье, сквозь которое виднелись глубокие порезы и ссадины. Но Нагарджуна был на ногах, а вот Виджей встать уже не мог.
Тонкие пальцы царевича обняли алую сферу, заставляя ее пылать еще ярче. Одновременно с ней вспыхнул пламенем и единственный уцелевший зрачок Нагарджуны. Магия начала питать его тело, блокируя чувство боли и наполняя нечеловеческой силой.
– Прошу, Джей, – взмолился он, глядя на попытки друга подняться, – остановись, не надо…
– Отныне и навсегда ты мой заклятый враг, – с трудом произнес Виджей. – Пощадишь меня сейчас, и я уничтожу тебя потом. Даю тебе слово.
Светящийся в полутьме глаз царевича впился в лицо Виджея. Тот выдержал этот тяжелый взгляд и усмехнулся. Затем сказал с презрением:
– Решайся… братец.
Нагарджуна огляделся. Они находились на самой окраине города, где когда-то давно жили землепашцы среднего достатка. Заросший колючим кустарником пустырь, огражденный жалким подобием забора, некогда являлся большой пашней. Чуть поодаль стоял завалившийся набок деревянный амбар для хранения урожая, а совсем рядом располагался и заброшенный хозяйский дом из обожженного камня.
Старинная планировка жилища предусматривала основное двухэтажное здание, два флигеля и обнесенный кирпичными стенами внутренний дворик. Давным-давно такие дома считались венцом достатка. Теперь же постройку украшали прохудившаяся черепичная крыша, заметенные песчаной пылью окна-бойницы и зияющая чернотой дыра в стене.
Виджей шевельнул рукой, пытаясь призвать магию. Но полученные травмы отняли слишком много сил. Нагарджуна заметил его попытки и подошел ближе.
– Мы оба знаем, – сказал он, хватая Виджея за шиворот, – что есть вещи куда страшнее смерти, ведь правда?
Хромая, царевич протащил его по земле и затолкнул во внутренний двор дома через дыру в стене. Виджей пытался сопротивляться, но силы стремительно покидали тело. Он упал в песок, который намело сюда за годы, и зашипел от боли в ребрах.
– Я сдержу свое слово, – холодно проговорил Нагарджуна, сплетая в пальцах сложный арабеск заклинания. – Смерть не коснется тебя, друг мой…
Над домом начал кружиться пламенный вихрь. По телу Виджея прошла ледяная волна. Магические путы сплетались на руках и ногах, раскаленными иглами забирались под одежду и впивались в плоть и кости. Постепенно израненная кожа стала светиться и распадаться на искры, точно потревоженные угли в камне. Увлекаемые потоком, частички тела возносились к вихрю и исчезали в нем безвозвратно.
Жемчужина засияла так ярко, что озарила светом все вокруг. Нагарджуна поднял ее над собой, выпуская на волю чудовищные потоки энергии. Артефакт загудел, вспыхивая красным пламенем, на его поверхности стали появляться и исчезать маленькие багровые протуберанцы.
Виджей застонал и попытался двинуться с места. Он запустил руки в прохладный песок, надеясь найти поблизости камень или палку. Но под слоем пыли была лишь голая земля.
Он посмотрел перед собой и с удивлением обнаружил маленькое глянцевое семечко сармитового дерева – то самое, которое он так и не решился съесть несколько часов назад. Стиснув зубы, Джей сжал семя в кулаке. Воспоминания об отце нахлынули на него бурным потоком. Из глаз брызнули слезы.
– Будь ты проклят, Нагарджуна! – закричал он, растворяясь в раскаленных вихрях магии. – Будь ты проклят навечно!
Яркая вспышка резанула глаза. Сознание Виджея потеряло связь с телом и съежилось в маленький комок. Нахлынувшая следом волна боли, накрыла этот жалкий островок разума, заставив мальчика раствориться в вечном забвении…
Глава 4
Арсений проснулся как обычно – за пару минут до подъема.
Ночь выдалась холодной, тонкое одеяло совсем не согревало, и Сеня промерз до костей. Все тело теперь неприятно ломило, а голова гудела от боли. В окна стучалось очередное недоброе утро очередного серого дня.
Растерев лицо руками, Сеня незаметно запустил пальцы под матрац, проверяя сохранность своего тайника. Несколько свернутых в трубочки купюр лежали точно там, где и должны были. Отлично, одна хорошая новость уже есть.
Дверь в спальню открылась, звякнув стеклянной мозаикой, и в комнату вошла санитарка Елена Евгеньевна. Скрепя половицами, она добралась до стола дежурного и включила «будильник». Так здесь называли старый школьный звонок, висевший под облупившимся потолком.
Резкий и противный лязг наполнил спальню и заставил Сеню невольно вздрогнуть. Он прожил в этом детском доме уже почти четыре месяца, а все никак не мог привыкнуть к такому кошмарному звуку.
– Подъем, мальчики! – прикрикнула Елена Евгеньевна. – Подъем!
Недовольно бурча себе под нос, воспитанники стали откидывать одеяла и неспешно одеваться. Санитарка тем временем приволокла в комнату ведро со шваброй и начала уборку.
В туалете Сеня случайно наткнулся на рослого, крепкого парня – Васю, носившего кличку Камаз. Камаз был старшим в самой многочисленной местной группировке, состоящей в основном из крутых уличных парней, невесть как оказавшихся в стенах этого интерната.
– Здорово… – буркнул он Сене.
– Привет, – ответил Сеня, уступая ему дорогу.
Опухшая и помятая физиономия Васи недовольно поморщилась. Разило от него просто феерически.
– Ты это… – хрипло сказал он. – Ничего не видел, ага?
– Да без проблем, – безразлично пожал плечами Сеня.
– Красава… – удовлетворенно кивнул полупьяный Камаз. – Тебя не обижает никто?
– Да нет, все отлично, – соврал Сеня.
– Ну, если что, обращайся.
– Ага…
Когда Сеню только перевели в этот детский дом, Камаз, по какой-то неизвестной причине, взял его под свою опеку. Сеня, привыкший везде и во всем быть одиночкой, не слишком-то стремился дружить с Васей, но и портить отношения тоже не хотел. Когда-нибудь это знакомство могло ему пригодиться. И, по всей видимости, это «когда-нибудь» должно было наступить очень и очень скоро.
За завтраком в общей столовой Сеня почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд и повернулся. За самым дальним столом у окна, в окружении своих дружков сидел еще один важный персонаж этого зверинца – Наиль.
Наиль был жестоким и коварным мальчишкой, подобранным с улицы в одну из лютых зим прошлых лет. По слухам, его родители оказались последними алкоголиками и крепко колотили сына. Не в силах больше терпеть, он сбежал, и какое-то время скитался по подворотням, пока его не поймала милиция.
С Камазом у них как-то сразу не заладилось, и Наиль решил собрать собственную банду, в которую вошли все те, кто точил на Васю зубы по своим личным мотивам. Нередко доходило и до столкновения интересов, но дальше слов разборки обычно не продвигались. Потому с каждым днем Наиль чувствовал себя все увереннее и вел себя все наглее.
Только-только обосновавшись здесь, Сеня по незнанию занял у Наиля денег. Через пару недель он вернул долг, но почуявший власть парень решил поставить новичка на счетчик и потребовал проценты. Сеня, естественно, отказался платить. Тогда Наиль принялся сыпать угрозами, но столкнулся с друзьями Камаза и пошел на попятную. Так и не разгоревшийся конфликт свинцовой тучей навис над Сениной головой. И вот, судя по ядовитому выражению Наиля, он решил взять реванш.
Продолжая ощущать на себе злобный взгляд, Сеня быстро доел безвкусную кашу, влил в желудок сладковатый компот и поспешил выйти в коридор. Сердце бешено колотилось, предчувствуя скорую беду, к горлу подступил колючий ком.
– Здорово, братишка! – сказал появившийся в дверях Наиль. – Ты чего это меня избегаешь? Мы уже не друзья, что ли?
– У меня с тобой дел нет, – Сеня постарался, чтобы его голос звучал как можно более уверенно.
– Да ну? – удивился тот и рывком прижал Сеню к стене.
Его руки впились в Сенино горло.
– А теперь послушай сюда, тварь, – процедил сквозь зубы парень. – Сегодня к вечеру ты возвращаешь пять бумаг, которые мне должен. Если после ужина ты этого не сделаешь, то ночью я вырежу тебе глаза, ты понял, мразь?
Прежде чем Сеня успел что-либо ответить, Наиль с силой ткнул его кулаком в живот. Сеня согнулся пополам, перед взором потемнело от боли.
– До скорого, Завьялов, – хохотнул Наиль и пошел по коридору.
А вот теперь дела стали как нельзя хуже. Найти столько денег до вечера, даже если выпотрошить всю заначку из тайника, нереально. Подсесть к Камазу с просьбой о помощи? Нет уж. Вася ни в коем случае не должен узнать, что Сеня занял деньги не у него, а у Наиля. Иначе у Сени вместо одного врага, будут сразу двое. Оставалось одно, придумать какой-нибудь план, выкрутиться и решить вопрос.
Весь день, сидя на уроках, Сеня был мрачнее тучи.
– Ты чего такой хмурый? – спросил Миша, сосед по парте.
– Да так… – выдохнул Сеня. – Проблемы.
– Влюбился что ли? – усмехнулся Мишка, толкнув Сеню локтем в бок. – Ну, колись, ну…
– С Наилем повздорил, – сдался Сеня. – Крепко так повздорил.
Миша пригнулся к парте, чтобы его не заметила учительница, и мрачно протянул:
– Оу-у, от этого парня ничего хорошего не жди… Помнишь Женьку Комара? Который дурачок. Такой худой, высокий.
– Ну?
– Наиль над ним ночью приколоться решил, руки ему клеем обмазал. А парень же взаправду дебил, он как проснулся, так Наилю этими руками по роже и съездил.
– И что дальше было? – спросил Сеня.
– На следующую ночь кто-то хорошенько отходил этого самого Комара ножичком. Ты тогда еще в больничке лежал, а тут такой скандал был… Но никто так и не сознался, кто это сделал. Хотя знали все.
Внутри у Сени все похолодело. Ничего хорошего эта история ему не сулила.
– Ясно… – выдавил он из себя.
Заходя вечером в столовую, Сеня уже почти смирился со своей участью. Весь ужин он ждал, что Наиль подсядет к нему и потребует отдать пять сотен. Но Наиль так и не пришел.
Исполненный самых страшных предположений, Сеня направился с остальными ребятами смотреть телевизор. В комнате отдыха набилась толпа народа, воспитательницы включили кассету с каким-то фильмом и удалились в каморку дежурного – перевести дух после тяжелого рабочего дня.
Сеня устроился на полу так, чтобы входная дверь хорошо просматривалась. Изредка в ней мелькали задержавшиеся мальчишки – в основном ребята Камаза. Но через полчаса в комнату протиснулся и Наиль. Парень сразу стал вычислять в толпе Сеню.
«Это конец…» – подумал Сеня, чувствуя, как душа уходит в пятки.
Страх перед расправой заставил его лихорадочно соображать. Сидеть здесь уже не было смысла. Через пару минут Наиль встретиться с ним глазами и тогда… Ну уж нет!
Сеня медленно поднялся и пополз к выходу, молясь, чтобы никто его не окликнул. Ему удалось добраться незамеченным до самой двери, но в последнюю секунду, фигура Наиля все же развернулась в его сторону.
Не теряя времени, Сеня побежал в спальню, надеясь найти там что-нибудь тяжелое. Он влетел в комнату столь быстро, что не сразу заметил ссутулившегося у кровати Толика Косого.
Рослый и королобый Толик был главной «шестеркой» Камаза, покорно исполнявшей все его прихоти.
– Эй! – рявкнул он, неуклюже убирая журнал с голыми девушками за спину.
Судя по раскрасневшемуся лицу Косого и расстегнутой ширинке, Сеня застал парня врасплох. Что ж, Косой, прятаться надо было лучше.
Повинуясь внезапной и совершенно безумной идее, Сеня подлетел к Толику и со всего маха вломил ему по носу.
Брызнул фонтан крови, раздался дикий вопль ополоумевшего Косого.
– Догони меня, дебил! – выпалил Сеня, тяжело дыша.
Но Толика и не нужно было упрашивать. Отшвырнув журнал в сторону, он взревел, как бешеная корова, и побежал за наглым обидчиком.
На выходе из спальни Сеня наткнулся на спешившего к нему Наиля.
– Где мои деньги, тварь? – спросил парень.
– Да вот же! – воскликнул Сеня и зарядил Наилю кулаком в зубы.
Он охнул от неожиданности, прикрыв окровавленный рот рукой.
Пользуясь заминкой, Сеня подтолкнул Наиля в дверной проход, как раз в тот момент, когда оттуда вылетел разъяренный Толик.
Парни столкнулись вместе, завалившись обратно в комнату. Не особо разбираясь, кто попался ему под ноги, Косой вслепую засандалил Наилю по лицу и поспешил подняться. Наиль в ответ пнул обидчика пяткой в живот и тоже занял вертикальное положение.
Теперь, когда капкан уже почти схлопнулся, и обратного пути не было, Сеня пошел ва-банк: с грохотом открыв дверь комнаты отдыха, он отыскал глазами Камаза и громко объявил:
– Камаз, наших бьют!
Через секунду в зал влетели и расквашенные физиономии Косого с Наилем. Парни держали друг друга за шиворот, пытаясь устоять на ногах. Но Камаз, давно искавший повода приструнить выскочку Наиля, сложил в уме два и два и понял все по-своему. Точнее так, как того хотел Сеня.
Вася выпрямился, сжал кулаки и коротко скомандовал:
– Мочи лохов!
Дальше остальное было, как в тумане. Парни Наиля сцепились с парнями Камаза в жестком мордобое. Комната отдыха в считаные мгновения превратилась в месиво из человеческих тел, мелькавших рук, ног и поломанной мебели.
Казалось, что копившаяся месяцами злоба на весь этот мир вырвалась на свободу и перетекла в кулаки. Очень скоро рукопашный бой перешел в весьма зрелищный реслинг, и в руках ребят замелькали ножки от стульев, горшки с цветами и даже выдранные из стен светильники.
Сеня расталкивал всех, кто пытался завязать с ним бой, и пробирался к ближайшему окну. Иного выхода у него не оставалось. Как только Камаз узнает о его подставе, Сене не жить. Единственный шанс решить все возникшие проблемы – это побег.
Крича и размахивая руками, в комнату ворвались воспитательницы с двумя охранниками. Они попытались усмирить толпу разбушевавшихся детдомовцев, но ощутимого результата не добились, вызвав только новую волну гнева и криков.
Схватив стоящий под батареей табурет, Сеня замахнулся, попутно припечатав кого-то к стене, и швырнул мебель в окно. Звон разбитого стекла потонул в шуме драки. Более медлить было нельзя. Собравшись с мыслями, Сеня поставил ногу на подоконник и попытался выбраться наружу, но чьи-то пальцы вцепились ему в свитер и повалили на пол.
Это был Наиль. С рассеченными бровями и перепачканными кровью губами.
– Стой, падла! – проорал он, хватая Сеню за волосы.
Шипя от боли, Сеня каким-то чудом вывернулся и оттолкнул противника двумя ногами. Наиль отлетел в сторону и упал точно на обезумевшего Толика Косого. Тот, недолго разбираясь, залепил ему в ухо и принялся с упоением душить.
Как потом сложилась судьба Наиля, Сеня не досмотрел.
Уже не помня себя от бушующих в голове эмоций, он вскочил на подоконник и спрыгнул вниз.
Глава 5
Прыжок даже с высоты первого этажа оказался довольно болезненным. Холодный весенний асфальт встретил Сеню жестким ударом. В лицо пахнул порыв ледяного ветра.
Сеня потер содранные ладони и поднялся на ноги. Прежде чем он успел сориентироваться в полумраке наступающей ночи, дверь черного входа открылась, и на улицу выскочили охранник с санитаркой Еленой Евгеньевной.
– Завьялов! – заорала она, ткнув пальцем в Сеню. – Стой на месте!
«Ага, сейчас…» – подумал Сеня и побежал в противоположную сторону.
Он обогнул угол здания и оказался прямо возле хозяйственного корпуса, левая стена которого упиралась в высокий сетчатый забор. А сразу за оградой чернел неизвестностью давным-давно заброшенный пустырь.
Поднажав, Сеня преодолел расстояние до сетки и вцепился в нее обеими руками. Металл оказался ледяным на ощупь и обжег пальцы. Сеня замер в нерешительности. Он прекрасно понимал, что, если сейчас перелезет через ограду, обратного пути уже не будет. Если его поймают за пределами детдома, жизнь превратится в кромешный ад.
Сеня оглянулся, пытаясь сделать выбор. Окна жилого корпуса горели теплыми желтыми огнями. Даже отсюда слышался шум продолжающейся драки. Из-за поворота выбежали уже три темные фигуры.
– Арсений! – закричал один из охранников. – Не делай глупостей! Будет только хуже!
– Куда уж хуже… – сказал Сеня вслух и полез на свободу.
На преодоление препятствия у него ушло не больше десяти секунд. Его преследователи к этому времени даже не успели добежать до хозяйственного пристроя.
Вдохнув поглубже и уже не оглядываясь, Сеня затрусил по пустырю, навстречу ночному холоду.
Серое апрельское небо нависало над землей свинцовым полотном. Колючий порывистый ветер бил в лицо. Еще не просохшая после недавнего дождя глина прилипала к подошвам. Но Сеню это не останавливало.
Стараясь держать темп, он бежал сквозь сгустившуюся темноту и боялся думать о том, что будет делать дальше.
В сущности, все выглядело не так уж и плохо. На нем были почти новые кроссовки, теплые вельветовые штаны с подкладкой, майка на пару размеров больше и вязанный шерстяной свитер с порванным рукавом. Гораздо лучше, чем ничего. Если где-нибудь найти кусок клеенки или пару целлофановых пакетов и обмотаться ими, то ночью точно не замерзнешь.
Впрочем, спать в ближайшие сутки Сеня не планировал. Скорее всего, воспитатели уже вызвали милицию и рассказали им о случившемся. А значит, начиная с этого момента, Сеню будут искать в каждом подвале, теплотрассе и общественном месте. И чтобы спрятаться получше, важно было убежать как можно дальше.
Сеня вспомнил, что месяц назад их всем детдомом вывозили на благотворительный концерт в театр. Автобусное место, доставшееся Сене у окна, позволило ему проследить путь от детского дома до центра города. Поэтому сейчас, преодолевая пустырь, Сеня примерно знал, куда выйдет.
Оранжевые огни уличных фонарей, цепочкой тянущиеся вдоль дороги, подсказали ему, что он на верном пути. Сеня остановился передохнуть, и вгляделся в открывшиеся перед ним перспективы.
Впереди начиналось крупное шоссе, ведущее куда-то в сторону аэропорта и далее, за пределы области. Другой конец трассы уходил в спальные районы. По правую сторону от Сени магистраль пересекалась с небольшой, асфальтированной линией, светящейся нитью уползающей в жилой микрорайон, что стоял на отшибе от основной черты города.
Вглядевшись в сумрак, Сеня вдруг обнаружил серебристые нити рельс. Какая-то часть путей шла параллельно дороге, а затем сворачивала куда-то влево, в темноту. Неподалеку от поворота нашлась и трамвайная остановка в виде неказистого каменного грибка.
Поняв, что это его шанс, Сеня растер онемевшие ладони и побежал туда.
На небольшом бетонированном островке ожидали несколько пассажиров. Хмурый дед в потертой бейсболке, полная женщина в пуховике с ребенком на руках и молодой парень в наушниках.
Решив не привлекать внимания, Сеня затаился неподалеку. Денег на проезд у него, конечно, не было, спрятанные под матрасом сбережения теперь уж точно улетели в трубу. Просить приобрести ему билет у незнакомцев Сеня не стал – боялся, что кто-нибудь его запомнит. Поэтому он решил действовать старым дворовым способом.
Когда трамвайный вагон подошел к остановке и запустил пассажиров, Сеня, пригибаясь, подбежал к задней части состава и запрыгнул на свободный конец сцепки.
Рогатый вздрогнул и, перестукивая колесами, медленно начал набирать ход. Вокруг замелькали деревья, редкие дома и полуразрушенные советские постройки.
Только сейчас Сеня расслабился и смог перевести дух. Он с удивлением обнаружил, что во время побега порезал ладонь осколком стекла и даже не заметил этого. Одежда на влажном воздухе промокла и теперь совсем не грела. Скользящий вдоль борта трамвая ветер забирался под майку и крал последние частички тепла. Очень скоро Сеня застучал зубами и задрожал всем телом. Онемевшее от осеннего холода горло начинало болеть. Чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных мыслей, Сеня стал считать фонарные столбы, попадавшиеся на пути.