Прусс и рыцарь. Покорение Ульмигании

Глава 6. Муж и жена

– Знай же, Дуона, что твой… бывший муж Литис – твердолобый недоумок! Грязная свинья!

– Я давно это знаю, милый Барт. А что между вами произошло?

«Знающий» немного помолчал.

– Я ему предложил за тебя три флорентийские монеты… На них можно купить целую деревню! А он начал рожу кривить, мол, мало…

– Да, он – такой. Ему всегда мало… Ну, а ты что?

– Я ему сказал, что… пусть он хоть лопнет, но больше ничего не получит!

– А он?

– Он начал браниться и бросился на меня с кулаками…

– Это он может, – вздохнула молодая женщина.

– Потом он стал говорить про тебя разные гадости! Тут уже я не выдержал…

– Что?.. Что ты ему сделал, Барт?

– Да ничего страшного, – махнул рукой ведун. – Приложил его разок мордой о столешницу…

– Но там же был его отец и братья, – не на шутку перепугалась Дуона.

– Слава Перкуно, они не стали нарываться на неприятности!.. И тогда я ушёл.

– Так просто, взял и ушёл? И ничего не сказал?

– Не совсем так… Сначала из трёх монет я забрал две… И сказал, что отныне ты – под моей защитой… И пусть не тявкают в сторону нашего дома. Злобную собаку я в состоянии задушить одной рукой.

Дуона крепко прижалась к Барту.

– Ещё никто, никогда меня не защищал, – прошептала она. – Благодарю тебя, Локис.

Солнце увязло в облаках, и погода испортилась… Дорожка была устлана прошлогодними шишками, хвоей и листвой. У её края чернели кусты ракитника, а чуть поодаль ощетинился низкий сухой репейник. Они возвращались из дома, где проживали родители Барта, и куда заглянули после сделки купли-продажи жены Литиса. Увидев невесту сына, Скамбо с женой оторопели. Их сын зачем-то приобрёл ненужную другому мужчине жену… Кто же она такая, коль сумела очаровать самого вайделота? Почему он взял ту, от которой отказалась другая семья?.. Впрочем, пораздумав, Скамбо пришёл к выводу, что Литис, несомненно, полное ничтожество, хоть и стал богат, благодаря отцовским сделкам… Каково прислуживать в такой семье?.. Его Анни уж точно бы не смогла!.. А Дуона… Очень привлекательная девушка. И глаза такие же синие, как у его Анни… Пусть же живут вместе, его Барт – совсем не глупый человек. Он знает, что делает. Ведь отец его чему-то научил… Да и старый жрец Жол – наверняка, тоже…

Анни прослезилась, а обветренный и морщинистый Скамбо пожелал молодым удачи, чтобы Боги не забывали их. Для сына отец Барта решил освободить отдельную комнатушку, ведь обе его дочери уже были замужем и жили со своими мужьями в своих домах. А раз пространство освободилось, пусть же тут живёт Барт. Нечего ему, словно дикому зверю, обитать в лесной чаще.

Возвращаясь из отцовского дома к себе, в землянку отшельника за некоторыми, необходимыми ему вещами, Локис вёл на поводу коня. Высокие деревья гигантским колпаком покрывали их. Рядом с такими великанами человек казался букашкой… Вот рыженькая белка с белой грудкой невозмутимо грызёт на ветке шишку, а дятел, заметив путников, забрался повыше и спрятался на другую сторону ствола, откуда с опаской поглядывал на идущих людей. Тем временем, небо начало хмуриться и заметно похолодало, того и гляди, закружатся белые хлопья…

– Ты не замёрзла? – заботливо спросил Локис, обнимая суженую.

– Нет, что ты… – та из дома Литиса забрала только гребешок и льняное платье, которое тут же и одела. А поверх набросила войлочную накидку. – Твоё тепло меня согревает…

Они приближались к Гридижалису. Огромный священный дуб рос на склоне, заканчивающимся берегом Прегоры. В этом месте она была неширока, даже запруду, которую соорудили местные жители для постройки причала, запросто могла перелететь стрела, выпущенная из лука.

Сейчас вода имела тёмный, свинцовый цвет… От неё веяло смертельным холодом, тревогой и необъяснимой опасностью. Казалось, сам седой Патолло (48) смотрит на вас из глубины… Да, слишком рано люди обрадовались весеннему теплу…

– — Ты знаешь…, – Дуона вновь прильнула к сильному плечу спутника, – мне с тобой и в землянке было бы прекрасно…

– Нет, – улыбнулся Барт. – Землянка хороша для одинокого зверя… А для главы семейства нужен человеческий дом!

– А… – вдруг встрепенулась Дуона, – какой ты меня берёшь женой? Второй или третьей? – в её глазах вспыхнула лукавая искорка.

– Первой, – усмехнулся Барт. – И – единственной… Так угодно Богам…

– Но ведь мужчинам из нашего рода можно иметь до трёх жён… Значит, это тоже угодно Богам?

– Нет, милая. Это люди придумали сами. А пообщались бы с Богами… или хотя бы с духами… то поняли, что это – не так!

– А ты что, общался с ними? – женщина взяла руку Барта и прижала её к своей груди.

– Да… Конечно, не так как с тобой, но и того было достаточно, чтобы понять, что это – Боги… Они ведь постоянно рядом с нами, но часто используют чужие губы, чтобы сказать человеку что-то важное…

– А с кем из них тебе довелось видеться и говорить? – шёпотом спросила Дуона.

– Перкуно… Такой седовласый, крепкий мужчина… Потримпо, молодой безбородый паренёк… и мудрый Патолло… Кроме них, я неоднократно беседовал с гномами-барздуками… Все они против многожёнства… А вот и сам Гридижалис… Здравствуй, наш могучий брат! – Барт поклонился дубу. – Мы прибыли к тебе для того, чтобы совершить обряд соединения наших путей и судеб!

Много повидал священный дуб на своём длинном веку. Издавна под его кроной собирались люди и проводили разные обряды: радовались рождению детей и прощались с умершими, произносили судьбоносные речи и давали торжественные клятвы… Приходили поодиночке, семьями и целыми родами… Дарили ему самые ценные вещи, повязывали на его ветках цветные ленточки, вкладывали в дупла и зерно, и хлеб, и мёд, и монеты, часто приносили в жертву домашних животных… А эти двое отчего-то вызвали в нём чувство лёгкой грусти… Когда-то и он был молод, крепок и гибок… Сколько же зим с тех пор прошло?

Молодой человек без труда забрался на коня, протянул руку, легко ухватил девушку и посадил её перед собой. Затем Барт тихонько направил коня вокруг священного дерева. Пока они совершали троекратный поход вокруг Гридижалиса, Дуона слышала, как Барт что-то шептал дубу. Ну, конечно, ведь он «знающий», он – вайделот… Ему известны слова, которые говорят в подобных случаях… Это значит, что их союз будет крепким, как этот дуб, долгим, как его век, и нерушимым, как гора, на которой он стоит. Мужчина обнял её стан своими сильными руками и надёжно прижал к себе.

Она почувствовала себя счастливой, возможно, первый раз в жизни…

– Вот теперь мы – муж и жена, – промолвил Барт, когда обряд закончился. – Чуть позже я отведу тебя в дом своих родителей, и мы там будем жить долго и счастливо…

– Я не могу поверить…, – слёзы стояли в синих глазах Дуоны. – Или мне всё это снится? О, Боги… Примите мою глубокую благодарность… Я буду тебе верной и послушной женой, Барт…

– А сейчас мы наведаемся в лес, в мою землянку… в которую я уже больше не вернусь, – заметил Барт. – Мне нужно забрать с собой травы, которые я собирал всю прошлую осень. Эти травы, я думаю, помогут мне спасти ещё не одну жизнь! Кроме того, там у меня есть ещё что-то…

Дуона не слушала его, она вообще ни о чём не думала, потрясённая свалившимся на неё счастьем. Ведь она больше никогда не увидит ненавистное лицо Литиса, не почувствует его грубую хватку и резкие, хлёсткие удары, не услышит упрёков и брани со стороны его родни… Ас Бартом у них всё будет хорошо, в этом она была уверена.

Жёлтые глаза с янтарным оттенком, принадлежащие грозному лесному хищнику, были прищурены. Казалось, что он дремлет в кроне раскидистого дуба. Но это впечатление было обманчивым. Нос и уши зверя уже сигнализировали ему о приближении двух человек к месту, которое он охранял и считал своим. Одного из них он хорошо знал и нисколько не боялся. Пожалуй, он был ему даже рад. Но вот второй… Запах второго был ему незнаком. Он настораживал и заставлял сердце зверя биться чаще… Крупный хищник отчётливо слышал голоса, и ему даже казалось, что первому человеку ничто не угрожает… Но полной уверенности у него не было. Он знал, что люди часто бывают веселы и добродушны, но в следующий момент они могут взять в руки изогнутую палку и пустить стрелу с острым наконечником, неся кому-то смерть… Люди хитры и коварны…, но его, лесного зверя, им не обмануть. Он всегда чувствует любую фальшь и исходящую от них энергию, будь то страх или сила, злоба или доброта, агрессия или любовь…

Голоса приближались. Зверь грациозно потянулся, обнажив острые когти и оскалив страшную клыкастую пасть… Затем он бесшумно перепрыгнул на толстую суковатую ветвь, простирающуюся как раз над малоприметной лесной тропой, где затаился и приготовился к прыжку…

– Не беспокойся, Милио! – услышал зверь своё имя. – Это я и моя жена Дуона! Уверен, что вы подружитесь!

– Милио? – спросила Дуона. – Кто это?

Но тут же увидела крупную рысь, упруго выпрыгнувшую навстречу вайделоту. Размером она была со сторожевую собаку, что охраняют дворы в их селении. Туловище у большой кошки было короткое, плотное, с длинной, особенно на брюхе, шерстью и коротким хвостом. Лапы, как водится у рысей, крупные и сильные, а на кончиках ушей темнели кисточки.

– Три зимы прошло с тех пор, как мы с Жолом приютили маленького котёнка, детёныша рыси. Он очень привязался к нам, – рассказал Барт. — Когда Жол ушёл в обитель предков, Милио, такое имя ей дал сам жрец, стала постоянным моим гостем… Я с ней подолгу разговариваю и могу с уверенностью сказать, что зверь меня понимает…

– Как она смотрит на тебя! – с восхищением заметила Дуона. – Похоже, что она и сейчас нуждается в твоём совете…

– Прекрасно, что ты заметила это, Дуона. Твой взгляд способен проникать глубже, чем у обычных людей. Не удивлюсь, если ты скоро начнёшь понимать и язык зверей…

– А она не набросится на меня? – испуганно спросила женщина.

– Теперь нет…. Она уже поняла, что ты – со мной… А сейчас я открою вход в землянку… Полезай за мной!

Они подошли к небольшому холмику, покрытому снегом везде, кроме самой верхушки. На снегу пестрели следы, в основном, птичьи. А вот тут, кажется, пробежала мышь… А эти следы странно напоминают человечьи… только слишком уж маленькие…

– Это следы барздуков, – заметив взгляд Дуоны, пояснил Барт. И деловито добавил: – Они хорошо относятся к нам, людям.

Локис наклонился и открыл четырёхугольную дверь. Дуона заметила, что внутри землянки что-то слабо светится. Когда они спустились вниз, женщина увидела, что это тлеют в очаге угли.

– Вот моё жилище! – сказал ведун. – Увы, теперь уже бывшее. Как ты находишь его, жена? – И зажёг фитиль масляной лампы.

– Тут тепло и вполне уютно, – заметила Дуона. – Пол усыпан листьями и хвоей, уложен шкурами, в углу – столовая утварь… а тут я вижу две лежанки, тоже накрытые шкурами…

– Одна моя, другая – жреца Жола. Я чувствую, как он порой спускается сюда… и даже иногда разговариваю с ним… – Барт раздул угли и бросил в огонь несколько сухих веток.

В жилище сразу прибавилось света. Дым от очага через отверстие в потолке уходил наружу…

– Я могу тебя угостить кое-чем… О, – знахарь поднял с пола заячью тушку, – наша Милио ждала меня. Она частенько приносит мне свою добычу, делится… Спасибо, подруга!

Тут Дуона заметила, что рысь тоже спустилась в землянку, несмотря на то, что Барт закрыл за собой дверь. Видимо, у Милио был отдельный вход…

Барт, между тем, предложил жене усесться на лежанку, затем покидал в котомку кое-какие мешочки, поставил на огонь котелок с водой и бросил туда пучок травы. Затем достал из деревянного ларца хлеб и сало. Предложил Дуоне перекусить. Пока та ела, Барт задумчиво помешивал варево в котелке.

– Что за зелье ты варишь, Локис?

– Этот напиток придаст тебе и мне силы и бодрости, – ответил тот, снимая котелок с очага. – А сейчас, – он уселся рядом с Дуоной, – нужно вспомнить, что мы – муж и жена! – И, ласково обняв, принялся снимать с неё платье…

Когда они с трудом оторвались друг от друга, Барт нашёл в себе силы подняться с лежанки и шагнуть к очагу. Дуона, надевая платье, украдкой любовалась красивым телом мужа, пока тот наливал в глиняные кружки изготовленный им напиток.

Она обхватила ладонями тёплую кружку и вдохнула приятный пряный аромат.

– А какие в нём травы?

– Шиповник, боярышник, немного облепихи… и ещё кое-что… Ты пей, Барт своей жене дурного не предложит! – загадочно усмехнулся «знающий». – Вот видишь, я тоже пью и даже с удовольствием!

Зверь, усевшийся в сторонке, куда падало меньше света, с интересом наблюдал за хозяином и его гостьей. Его больше волновал вопрос: почему хозяин до сих пор не проявил интереса к зайцу, которого он поймал? Он занят своей спутницей… Надолго ли? Скорей бы он её прогнал… Милио считала, что лишний жилец в «их доме» совершенно ни к чему.

Барт, между тем, принялся свежевать зайца.

Дуона, сделав несколько глотков, уже успела почувствовать чудодейственную силу напитка, приготовленного Локисом. Сердце её успокоилось и забилось ровно, тепло растеклось по всему телу, усталость улетучилась вместе с дымом от очага… Она зажмурила глаза, всё ещё оценивая то, что произошло с ней за сегодняшний день. Да, в её жизни появился другой мужчина. Настоящий, тот, которого она с удовольствием и гордостью называет своим мужем. Это не злобный слизняк Литис, это – совсем другой человек: гордый, знающий, сильный… И – добрый.

– Это – Милио! – Барт оставил рыси часть зайца, остальное завернул в шкуру и бросил в котомку. – А нам пора собираться. Ещё надо проститься с лесными духами, которые были ко мне неизменно добры…

Они вышли наружу. В лесу уже начало темнеть. Предметы потеряли резкие очертания и словно поплыли… Барт минуту постоял перед входом в землянку, затем прошептал несколько слов лесу. Дуоне показалось, что тот ответил ему лёгким ветром.

– Сестра моя, Милио, – обратился к рыси «знающий». – Настало время прощаться и нам с тобой. Я буду жить среди людей, а ты – обитатель леса. Оставайся здесь хозяйкой и не попадайся на глаза вооружённым людям.

Рысь в ответ изогнула спину, положила передние лапы на сосну и поскребла когтями ствол дерева. При этом она обнажила густой белый мех на своём брюхе в знак доверия к человеку.

Коня Барт и Дуона оставили в селении Лауме, у отца с матерью. Поэтому, домой пошли пешком. Вайделот прекрасно знал эти места и нисколько не опасался заплутать, к тому же на небе к этому времени появилась полная луна. Лесные тропинки были в снегу, но он был неглубок.

– Скажи, Локис… зачем ты взял меня в жёны? – тихо задала мучивший её вопрос Дуона.

– Так было угодно Богам, – с улыбкой ответил Барт.

– Богам… – она недолго помолчала. – А тебе?

– То, что угодно им, угодно и человеку, – ответил тот. – Я почувствовал острое желание жить вместе с тобой, значит, это Боги породили во мне такую мысль…

– Значит, Боги сами решили за нас нашу судьбу…

– А иначе и не бывает, разве ты не знаешь этого?

– Теперь знаю.

Рысь бесшумно следовала за ними, её мощные задние лапы ступали точно в след передних…

В это время, считающий себя ограбленным, Литис подбивал семью на совершение мести вайделоту, посмевшему отобрать у него жену.

– Ты в своём уме? – увещевал его отец, почёсывая свою редкую бородёнку. – Ты продал Дуону, а он её купил! Сделка была законной!

– Но мы не сошлись в цене! – буйствовал младший сын купца. – Он предложил мне слишком мало денег!

– Ну и поторговался бы с ним, как принято в наших делах, – рассудительно произнёс Жмогун. – А не лез бы на него с кулаками! Он же – дикарь, в лесу живёт, человеческих законов не знает!

– Ты же сам говорил, что жена тебе надоела, и ты хочешь избавиться от неё, – язвительно усмехнулся брат Литиса, Томас.

– К тому же, три флорентийские монеты – это совсем неплохо! – заметил второй его брат, Франц, – А настоящая цена твоей Дуоны – как раз, одна монета, которую ты и получил.

Никому не хотелось связываться с грозным вайделотом.

– Всё равно я проучу его! – не успокаивался Литис. – И её тоже! Они у меня ещё попляшут! Я их уничтожу!

– Ну, если за это дело взяться с умом, – рассуждал отец, – то твою месть можно и осуществить… Боги помогут, если их хорошенько попросить…

– И принести жертву, – добавил Франц.

– Да, – вздохнул отец, принимаясь за еду. Семья сидела за общим столом, на котором стояло блюдо с жареным мясом, а рядом – большой кувшин с медовухой. – Жертва понадобится знатная… Тут одним петухом не отделаешься…

– Если понадобится, я целого барана отдам! – горячился Литис.

Жмогун взглянул на раскрасневшееся лицо младшего сына. У того красовался большой синяк на лбу – это его так «приветил» Барт. Губы Литиса скривились, по подбородку текли слюни… Отец едва сдержался, чтобы не отвесить своему отпрыску оплеуху. Он-то лучше любого другого знал все его недостатки. Тот, случалось, как скинет на ночь свою рубаху, так утром её и наденет, пусть даже наизнанку…

– А ты не спеши, – Жмогун вгрызся зубами в кусок мяса. – Придёт время, и твоя месть свершится безо всяких жертв…

– Это как? – не понял Томас.

– А так, – отец ухмыльнулся выщербленным ртом. – Сюда идут крестоносцы… Разве вы не слышали, что римский папа объявил против нас крестовый поход?

Сыновья пожали плечами и притихли. Конечно, об этом слыхали все… Поговаривают, что на юго-западе уже идут сражения… Впрочем, из Польши давно уже захаживают незваные гости…

– Вот придут они сюда… И начнут обращать нас в свою веру…

– Но мы…

– Тихо! Молчать всем! – старый Жмогун нахмурился. – Кто захочет жить, тот примет чужую веру!.. Видно, нам всем придётся сделать это… А, скажите мне, кого крестоносцы будут карать в первую очередь?.. Хранителей старой веры, жрецов-вайделотов…

– Тут нашему Барту и конец… – пробормотал Литис с довольной ухмылкой.

– Вот-вот! – кивнул отец. – Тут-то ты с ним и поквитаешься!

– Я сам зажгу костёр под его ногами!

Глава 7. 1232 год. Рейд за подарком из Палестины

К лету 1232 года наступление крестоносцев вглубь территории пруссов было приостановлено. Настало время строить замки и другие оборонительные сооружения. К тому же, закончились запасы кофе. Как ни странно это выглядит, но Христовы воины многие свои победы связали с употреблением этого напитка, в чём сумели убедить и ландмейстера, и самого Великого Магистра.

Герман фон Балк, получив донесение от братьев рыцарей после успехов отряда брата Герхарда фон Кууна, приказал распределить запасы его кофе по отрядам. «Раз уж он столь благотворно влияет на боевой дух и силы рыцаря, значит, сама Пресвятая Дева Мария через этот напиток являет нам своё покровительство! Я напишу письмо Великому Магистру с просьбой заказать для Ордена в Палестине ещё кофейных зёрен!»

Герман фон Зальца уже неоднократного убеждался в том, что, кофе способствует победам Ордена. Из Торна крестоносцы с ожесточёнными боями пробивались на север, рыцари пили крепкий кофе и.… брали верх! Одна победа следовала за другой! Однако, как сообщил в своём донесении рыцарь Вернер фон Нордхаузен, во время переправы через реку Ногат кофе был подмочен, и перед атакой прусского племени погезан его высушить не успели. В бой вступили без кофе и потерпели поражение! Были убиты брат Йоганн фон Вальдберг и пять кнехтов.

Великий Магистр через венецианских купцов заказал не менее 60 шефелей (49) обжаренных кофейных зёрен для нужд рыцарского войска. Корабль с драгоценным грузом должен был прибыть в залив, к устью Вислы, в начале августа.

14 июля ландмейстер призвал в свой шатёр брата Рудольфа фон Брайдена, командовавшего отрядом, состоящим из пяти рыцарей, полусотни сариантов и сотни кнехтов.

– Брат Рудольф, – сказал Герман фон Балк, наполняя кубки вином. – Господь распорядился таким образом, что я вынужден возложить на тебя и твой отряд весьма ответственное поручение…, – они пригубили вино. – Речь идёт о корабле, который должен прибыть к устью Вислы. – Ландмейстер развернул лист пергамента, на котором был начертан план местности. – В этом заливе, неподалёку от Путцегеровской косы он должен дожидаться вас…

Брат Рудольф был невысокого роста рыцарем, тридцати пяти лет. Лицо его словно было выдолблено из обожжённого кирпича – обветренное и загорелое, с резкими, не совсем правильными чертами. Возможно, сказывалось ранение – ему два года назад мечом рассекли щёку. Она зажила, но грубый рубец остался. Белёсые брови над жёлто-зелёными глазами, взгляд внимательный и настороженный. Как и от большинства рыцарей, от брата Рудольфа резко пахло потом, кислым вином и чесноком.

– С корабля требуется сгрузить кофе, – продолжал ландмейстер. – Это – приказ Великого Магистра. Там будет примерно десяток мешков… Зёрна следует доставить сюда. Если судно запоздает, мало ли что…, возможно, непогода или пираты…, организуйте лагерь и… постарайтесь дождаться его… А если до конца сентября корабль не появится, значит, будем считать, что он захвачен или уничтожен… Возвращайтесь назад. А сейчас подготовь отряд, возьми самых выносливых и бывалых воинов. На сборы вам – один день! Да пребудет с вами Пресвятая Дева Мария!

Согласно приказу ландсмейстера, со всех отрядов были собраны остатки кофе, ими и снабдили отряд брата Рудольфа. Зёрна сложили в небольшие бочонки, которые изнутри были покрыты слоем воска, дабы избежать попадания внутрь влаги, причём, у каждого рыцаря при себе имелась ручная мельница.

17 июля отряд Рудольфа Брайдена начал продвижение на север, вдоль правого берега Вислы. Среди пяти рыцарей, входящих в его состав, были брат Ансельф Грюнфельд и брат Рудольф Ломзе. Их сопровождали два десятка конных сариантов и полсотни кнехтов. Среди воинов находился и священник, отец Георг.

Брат Ансельф поверх доспехов накинул котту с чёрным крестом на груди (50). Кресты красовались на его щите и знамени. За годы ношения защитного вооружения тело рыцаря практически не ощущало тяжести хауберга (51) и капюшона. В качестве второго доспеха поверх хауберга он надел прочную кирасу из вываренной в масле кожи, которую, скрывала котта. На ногах сидели кольчужные чулки, поверх которых были надеты плотные простёганные полуштанины. На двойной мечевой перевязи висел длинный романский меч с фигурным линзовидным навершием.