Восставшая против нормы

– Совместный проект! – фыркнула Сельма. – Нужен Империи этот проект, как рыбе зонтик.

Сельма всегда следила за изменениями в международной политической обстановке и была в курсе всех важных событий. А через своих знакомых в порту она знала и то, о чем в новостях не говорилось.

Ведущая скромно умолчала о том, что, хотя проект и именовался совместным, участие Империи ограничивалось тем, что в состав экипажа были включены несколько человек с двойным гражданством.

Тейи не предоставили американцам технологий создания мощных межвременных порталов, однако американцы смогли договориться с имперцами. Имперские звездолеты успешно пользовались Нижнеклонским порталом, уходя в прошлое на миллионы лет и исследуя Солнечную систему. Назвав миссию исследовательской, а проект совместным и включив в исследовательскую группу нескольких специалистов с двойным гражданством, американцы получили право пользоваться этим порталом для перемещения в прошлое боевого звездолета. Изготовленного, конечно же, при помощи Секретной Федерации и с ее ведома.

Ведущая бодро тараторила:

– Не всякий звездолет способен двигаться в различных средах: раньше огромные звездолеты гордо парили в открытом космосе, но не могли приземляться, а тем более приводняться на поверхность планеты. «Инвиктус», звездолет класса «Первопроходец», способен передвигаться в различных средах. Создание подобного звездолета было обусловлено тем, что для прохождения через межвременной портал звездолет должен перемещаться в водной стихии подобно океанскому лайнеру. При необходимости «Инвиктус» способен также двигаться под водой подобно подводной лодке.

– Еще бы боевой звездолет не мог двигаться в различных средах, – проворчала Сельма Акка, намазывая масло на хлеб.

В боевых звездолетах она разбиралась особенно хорошо, черпая свои знания из романов под грифом «фантастика».

Ведущая продолжала:

– В рамках исследовательской программы предполагается…

– Как же, исследовательской! – издевательски усмехнулась Сельма Акка. -Видела я этих исследователей, когда они выходили в увольнительную! Военная выправка…

Высокая, стройная и прямая, несмотря на возраст в семьдесят с лишним лет, Сельма знала, о чем говорила.

Тем временем ведущая продолжила репортаж:

– Сегодня рано утром частицы белого порошка были направлены на анализ в химическую лабораторию. Исследование не выявило следов взрывчатки. Капитан звездолета «Инвиктус» Джон Кеннет уже дал объяснение случившемуся…

На огромном студийном мониторе возникло изображение молодого мужчины в форме капитана первого ранга американских ВКС. Было видно, что капитан Кеннет связался со студией прямо из конференц-зала «Инвиктуса».

Говорил он по- английски, медленно и спокойно. Автопереводчик четко переводил каждое слово.

– Происшествие было вызвано тем, что на камбузе вышел из строя синтезатор пищи. В результате разорвало рукав, которым синтезатор был подсоединен к машине. Мука, поступавшая в рукав под давлением, начала заполнять камбуз, а затем мучная пыль вырвалась через иллюминатор наружу. Случайно возникшая искра вызвала взрыв мучной пыли. Мы приносим извинения всем пострадавшим и готовы возместить им ущерб, нанесенный в результате инцидента на борту «Инвиктуса».

– Ага, случайность! Если не техническая неисправность, так диверсия, – пробурчала Сельма, указав вилкой на экран. – Вот когда я была молодой, в смутное время…

Готовая от избытка чувств пуститься в воспоминания о своей боевой молодости, Сельма, обманувшись изображением соблазнительно спелого помидора, ткнула в скатерть вилкой да еще и полоснула ножом. Эдельвейс сокрушенно покачала головой и подумала, что придется заменить изображение овощей на скатерти на простой геометрический орнамент.

Взяв со стола свою чашку с чаем, Эдельвейс через веранду вышла на южное крыльцо. Чай она предпочитала пить, сидя на этом крыльце на кресле-качалке, с которого открывался вид на живописно разросшийся терновник и высокую черемуху в полном цвету. Однако насладиться созерцанием пейзажа в одиночестве ей не удалось: в дверном проеме веранды, примыкающей к крыльцу, бесшумно материализовалась высокая фигура в длинном темно-зеленом платье и черной шляпе с высокой тульей. Эдельвейс вздрогнула, заметив краем глаза человеческую фигуру: она сама так и не смогла привыкнуть к тому, что голографические программы меню «Горничная» и «Секретарь» настолько человекоподобны. Как только на электронную почту приходило очередное сообщение, «Секретарь» извещала ее об этом своим появлением в голографическом режиме и передавала послание электронной почты, отображенной в виде тактильной голограммы конверта. Эдельвейс подумала, что, наверно, стоит изменить интерфейс программы «Секретарь» и настроить его в виде птицы, или животного, или любого неодушевленного предмета, с которым она, как пользователь, в состоянии будет вести диалог…

– Вам послание, миледи, – произнесла программа меню «Секретарь», представленная в образе молодой женщины в темно-зеленом платье, мелодичным, хорошо поставленным голосом.

Приблизившись к сидящей на кресле Эдельвейс, она подала ей на серебряном подносе конверт. Эдельвейс тяжело вздохнула и, поставив недопитую чашку на перила крыльца, взяла в руки конверт.

– Очередной заказчик, – крикнула она Сельме и помахала раскрытым конвертом. – Просит о срочной личной встрече…

– И? – протянула Сельма.

– Вообще-то я личные встречи незнакомым людям не назначаю, но учитывая его высокий чин и другие обстоятельства…

Сельма кивнула понимающе.

– В общем, назначу ему через час, здесь, в усадьбе.

– И кто же он такой?

– Да ты его уже видела сегодня утром!

– Что?..

Эдельвейс нетерпеливо кивнула в сторону терминала. На лице Сельмы отразилась мучительная работа мысли, но, когда она поняла, о ком идет речь, глаза ее блеснули от радости. И Эдельвейс поняла, что любившая общество и вечеринки Сельма не упустит случая превратить деловую встречу в торжественное мероприятие и встретит гостя во всеоружии – разодетая, как на великосветский прием.

Эдельвейс окинула критическим взглядом веранду: в углу возле двери, ведущей на южное крыльцо, выходившее в сад, висели дождевики, а на полу у стенки стояла целая коллекция разноцветной пластиковой обуви всех моделей – от тапочек до утепленных башмачков, незаменимых при работе в саду. Некоторые из этих моделей Эдельвейс распечатала на принтере сама. Легкая, непромокаемая обувь идеально подходила для тех, кто бывает на природе в любую погоду.

Однако перед приходом клиента-заказчика плащи и обувь с веранды следовало убрать, но с этой задачей справятся роботы.

Роботов в доме был явно избыток. Ростом с семи-восьмилетнего ребенка, они обладали примерно такой же физической силой, вполне достаточной, чтобы выполнять простые работы по дому – подметать пол, чистить ковры, застилать постели, приносить и подавать определенные вещи. Они умели отвечать на простые вопросы, а интеллект их соответствовал уровню развития трехлетнего ребенка, хотя мелкая моторика была развита не в пример лучше. Роботы не нуждались в теплом помещении, поэтому их можно было держать даже в тех помещениях дома, где температура была значительно ниже нуля градусов. Они не занимали много места, поскольку, задвинутые в кладовку, могли стоять, плотно прижатые друг другу.

В повседневной речи их называли робы, причем во множественном числе ударение, вначале ставившееся на первом слоге, постепенно перекочевало на второй слог, а буква «о» в первом слоге стала произноситься как «а».

И, поручив роботам уборку веранды, Эдельвейс приступила к более важным делам: перед деловой встречей следовало привести себя в порядок и переодеться.

Кеннет предусмотрительно припарковал аэрокар возле моста через Малый канал, а сам, чтобы не привлекать внимания, вошел на территорию усадьбы через маленькую угловую калитку, выходившую в лесополосу прямо у Петровской дороги. Про эту калитку ему сообщила сама Эдельвейс, когда он связался с ней через ее личную страничку в социальной сети. Пройдя по тропинке мимо небольшого магазинчика сувениров и водоема, Кеннет подошел к центральному строению усадьбы.

Сельма Акка, в длинном кардигане из плотной черной ткани, напоминавшей бархат, с отделкой из широкой золотистой тесьмы со спиралевидным орнаментом, встретила его на крыльце особняка. Застегнутый только на верхние пуговицы, распахнутый кардиган позволял видеть длинное платье из блестящей оливково-золотистой ткани.

Пожилая леди проводила Кеннета на веранду, на которой в семействе Акка было принято принимать важных, но пока малознакомых клиентов.

– Прошу вас, присаживайтесь…

Обитые черной кожей объемные приземистые кресла с «дутыми» спинками и подлокотниками занимали большую часть пространства вытянутой в длину веранды. Свет падал откуда-то сверху, из арочных окон. Было ощущение, что они находятся в подвале, хотя Кеннет понимал, что этого просто не может быть.

Он с удивлением рассматривал облицованную диабазом стену: будучи прочней и долговечней гранита, диабаз был незаменим для мощения дорог, облицовки туннелей, надводных и подводных частей мостов, но Кеннет впервые видел, чтобы диабазом облицовывали стену в жилом помещении.

… -А вот и моя внучка, Эдельвейс Акка!

Она появилась внезапно, возникнув, словно из воздуха – девочка лет тринадцати, как подумал вначале Кеннет. Худощавая, небольшого роста, Эдельвейс Акка выглядела подростком.

Войдя, по-видимому, со стороны расположенного у северной стороны коттеджа сада, она остановилась на фоне облицованной крупными блоками черного диабаза стены. В левой опущенной руке она несла большую ветку цветущей черемухи, крупные белые султаны которой, влажные от росы, источали дурманящий аромат.

Перехваченные алой лентой, как диадемой, пышные темно-русые волосы падали Эдельвейс на плечи. Длинная челка с пробором на две стороны обрамляла светлое овальное личико, казавшееся еще более светлым на фоне темной стены. Распахнутый длинный кардиган из темной блестящей ткани с расширенными в плечах рукавами и отложным широким воротником из белых кружев, надетый поверх светлой блузки, позволял видеть две нитки крупных бус из гематита на груди Эдельвейс.

На левом боку девушки на широкой голубой ленте, перекинутой наискось через грудь, висела плоская прямоугольная матерчатая сумка. Робот в виде русской псовой борзой вертелся у ее ног, норовя обтереть свою влажную от росы шкуру об ее светлые брюки-юбку из гофрированной ткани. Небрежным жестом отослав робота, Эдельвейс села в кресло напротив Кеннета.

– Итак, что же у вас за проблема? – тон Эдельвейс был подчеркнуто вежливым и деловым.

– Вы моделлер-фрилансер? – на всякий случай уточнил Кеннет: не то, чтобы он не знал этого, но внешний вид Эдельвейс Акка удивил его. До сих пор Кеннет видел ее только на снимках и не ожидал, что в жизни она будет выглядеть совершенно иначе. И дело тут было не в чертах лица или пропорциях фигуры, дело было в самом облике: ее внешний вид шел вразрез с его представлением о том, как должен выглядеть профессиональный высококлассный моделлер.

– Разумеется, – с легким удивлением кивнула Эдельвейс. -Так что вы хотели бы заказать?

– Дело в том, что у нас вышел из строя синтезатор пищевых порошков…

И Кеннет вкратце объяснил суть проблемы.

Выслушав Кеннета, Эдельвейс нахмурилась.

– Поверьте, не было бы ничего проще, только… Я не знала, что речь идет о работе на выезде. Официально я оформлена на работу в отдел техподдержки Сектора хроноопераций Имперской Государственной Комиссии по урегулированию конфликтных ситуаций, выходящих за рамки существующего законодательства, и согласно договору, который я подписала, я не могу выполнять заказы на иностранной территории, каковой является также и территория иностранных звездолетов. В общем, в данном случае вы должны подать официальный запрос по моему месту работы, и вот тогда, если мне дадут разрешение на работу на иностранной территории, я смогу взять ваш заказ. А пока…

Она развела руками и поднялась с кресла, давая понять, что аудиенция закончена.

Эдельвейс не удивилась, что Кеннет обратился к ней напрямую: многие заказчики договариваются с моделлерами напрямую, чтобы те не были вынуждены платить налоги. Но в данном случае речь шла не только о налогах.

Иностранец, который хочет, чтобы она выполнила работу на иностранной территории!

Эдельвейс была в раздражении – ведь если Кеннет обратится в Храм Немезис, как аллегорически называется Имперская Государственная Комиссия по урегулированию конфликтных ситуаций, выходящих за рамки существующего законодательства, то привлечет к ней внимание имперской контрразведки – они обращают внимание на тех, кто официально сотрудничает с иностранцами. Эдельвейс искренне надеялась, что разрешения на работу на иностранном звездолете ей не дадут. В противном случае ей придется работать под пристальным вниманием имперской контрразведки…

– Заметила, как он косился на стену? – Сельма кивнула в сторону облицованной диабазом стены после того, как они с Эдельвейс проводили Кеннета до калитки и вернулись.

Эдельвейс кивнула. Это была ее идея – облицевать стену диабазом, крупные блоки которого она достала по случаю. Ей сказали, что этими блоками когда-то был вымощен проезд на территории знаменитой Апрашки и за долгие десятилетия использования блоки были отшлифованы миллионами ног. И в этом было что-то романтическое…

– Необычный интерьер всегда привлекает внимание, -пожала Эдельвейс плечами. —А не это ли основная задача дизайнера? Ручаюсь, он никогда не видел ничего подобного.

В этот день они с Сельмой обедали чуть позже обычного.

Когда они перешли к десерту, в дверном проеме материализовалась высокая фигура в длинном темно-зеленом платье. Приблизившись к столу, она подала на серебряном подносе конверт.

– Сначала – горничная, теперь – секретарь… – проворчала Сельма.– Я уже вздрагиваю!

– Привыкнешь, – пробурчала Эдельвейс, разворачивая конверт. —Я тоже не сразу привыкла, когда училась у тейи. Потом сама убедишься, насколько это удобно…

Эдельвейс просмотрела присланное ей сообщение, стараясь держать его так, чтобы Сельма не могла прочесть его содержание. Она опасалась, что это очередное послание от какой-нибудь фирмы, специализирующейся на оказании услуг по клонированию. С тех пор, как погибла Сельвия, эти фирмы, не заботясь о чувствах родственников погибшей, заваливали семью Акка своими рекламными проспектами, всерьез считая, что Сельма захочет клонировать свою погибшую дочь. Эдельвейс живо представила в доме младенца, которого она будет звать своей мамочкой. Конечно, фирмы, специализирующиеся на клонировании, содержат в нижележащем времени специальные пансионы для подращивания клонированных детей, особенно если их родители находятся в преклонном возрасте и не могут ждать, пока ребенок достигнет совершеннолетия естественным путем… В этом случае между заказом на клонирование и получением от фирмы подрощенного ребенка могло пройти от нескольких недель до нескольких месяцев, а потом в доме появилась бы восемнадцатилетняя копия Сельвии, которая звала бы Эдельвейс доченькой… Да-а, перспектива… Но это послание было вовсе не рекламкой от очередной фирмы.

Это было уведомление о том, что заказанная книга доставлена на почту на центральной площади.

– Времени-то впритык, в четыре они закрываются, значит, надо успеть раньше, – проворчала Эдельвейс, бросая письмо на стол. Она знала, что тактильная голограмма, если ее специально не сохранить, автоматически прекратит свое существование через несколько минут. И никаких проблем с утилизацией!

…Вот из-за этого письма с уведомлением она и вышла с территории усадьбы.

…План доктора Иеронимуса с самого начала вызывал сомнения у капитана Кеннета.

Найти специалиста, способного отремонтировать поврежденное оборудование, оказалось сложной задачей. Такого специалиста, чья кандидатура по всем параметрам устраивала капитана, удалось найти только в отделе техподдержки Сектора хроноопераций Храма Немезис, как аллегорически называлась Имперская Государственная Комиссия по урегулированию конфликтных ситуаций, выходящих за рамки существующего законодательства. Разумеется, в Парадизской Империи было достаточно специалистов, чтобы воссоздать уничтоженный артефакт, но капитан Кеннет по разным причинам отклонял предложенные кандидатуры, пока не выбрал именно Эдельвейс Акка. Он внимательно и придирчиво рассмотрел выложенные в сеть портфолио специалистов по трехмерному моделированию. И остановился на портфолио Эдельвейс. Нильсен, старший инженер «Инвиктуса», конечно, пожал плечами: зачем им высококлассный специалист такого профиля, достаточно было бы и кого попроще, но возражать не стал: капитану лучше знать, кого нанимать на работу.

С тех пор, как Кеннет связался с отделом техподдержки Храма Немезис, отправив на их электронный адрес просьбу прислать моделлера Эдельвейс Акка, которую в Храме звали сестра Теодосия, руководство операцией полностью взял на себя доктор Иеронимус. Переговоры с ним велись по видеофону. Он объяснил Кеннету, как следует действовать.

– А нельзя ли как-то попроще? – Кеннет был удивлен сложностью предложенного плана.

Доктор Иеронимус вздохнул. Иностранцы – они как дети, американцы особенно. Доктор Иеронимус понял это давным-давно.

– Вся проблема в том, что вы хотите, чтобы ваш заказ выполнил определенный моделлер. Если бы вам было все равно… Но вы хотите, чтобы этот заказ выполнила непременно Эдельвейс Акка. Почему именно она, почему бы вам не выбрать другого моделлера?

– Я ознакомился с ее портфолио в сети. Она – один из лучших моделлеров. По ее работам видно, что она высококлассный специалист, – ответил Кеннет.

– Да, я тоже считаю, что Акка – наш лучший специалист-моделлер… В смысле, лучший, что у нас есть, -важно заявил доктор Иеронимус. В своей длинной черной мантии с красной оторочкой, с расширенными к запястьям рукавами и капюшоном он выглядел очень внушительно. – Но вот это-то и плохо…

– Плохо? Что именно плохо? – удивился Кеннет: он решительно не понимал представителей Секретной Федерации.

– Она оформлена как сотрудница отдела техподдержки сектора хроноопераций Храма Немезис, а также по совместительству преподает моделирование трехмерных объектов на кафедре виртуальной симуляции предметов и явлений Парадизской педагогической Академии, а еще является и фрилансером. Если бы она не была высококлассным специалистом, ей бы редко перепадали заказы, и она хваталась бы за любую работу. Но она, увы, специалист высокого класса. Высококлассные специалисты-фрилансеры берут со стороны только те заказы, которые им интересны. А я не уверен, что ваш заказ будет ей интересен, – пояснил Иеронимус и покачал головой.

Американцы еще не поняли местной специфики… В результате широкого распространения в Парадизской Империи программ трехмерной графики, позволяющих моделировать самые сложные объекты материального мира, а также принтеров трехмерной печати, способных воспроизводить по виртуальным моделям практически любые атомные структуры, используя в качестве сырья разложенную на атомы любую материю, жизнь коренным образом изменилась. С такими технологиями отпала необходимость работать ради куска хлеба, пусть даже и с маслом. Зачем, если все это и многое другое можно бесплатно синтезировать по химической формуле? Бесплатные бибилиотеки моделей в сети предлагали богатый выбор виртуальных моделей синтетической пищи, одежды, предметов интерьера…

Секретная Федерация щедро делилась своими знаниями с имперскими специалистами, считая это своего рода гуманитарной помощью отсталым государствам, стоящим на низкой ступени технического развития. Продвинутые технологии начали широко внедряться в Парадизской Империи еще лет двадцать назад. Однако на подготовку специалиста-моделлера уходят годы, и редко кто согласен учиться годами, чтобы научиться создавать что-то новое, тогда как в огромных каталогах библиотек бесплатных моделей можно отыскать практически все. Иеронимусу уже доложили, что у американцев проблемы: две дизайнерские фирмы уже отказались от заказа. А зачем им делать что-то новое, если можно предложить нечто из библиотеки моделей за ту же цену?

В такой ситуации с каждым годом было все сложнее найти работников. Работали только те, кому это еще было интересно: представители творческих профессий и те, кто маялся от скуки и при этом очень хотел чувствовать себя нужным и полезными другим. Представителей нетворческих профессий – уборщиков, техников, ремонтников было не найти днем с огнем. Роботы еще не были способны их полностью заменить. Поэтому за административные нарушения провинившихся посылали на общественные принудительные работы, но публика эта была ненадежная.

Понимая, что, когда высокие технологии получат широкое распространение в США, там будет аналогичная ситуация, правительство крайне осторожно внедряло в повседневную жизнь американцев полученные от Секретной Федерации технологии. А некоторые технологии вообще не спешило внедрять.

Иеронимус не стал объяснять этого Кеннету, так как тот и сам все понимал, а вместо этого сказал:

– У вас с самого начала было два пути – официальный и неофициальный. Вы могли бы связаться с Эдельвейс неофициально. Но, если бы ее не заинтересовал ваш заказ, она бы просто вам не ответила.

– Она ответила, и я даже встречался с ней, но леди Эдельвейс сказала, что у нее нет разрешения работать на иностранной территории, каковой является «Инвиктус».

– И после этого вы, абсолютно правильно, предпочли официальный путь, обратившись с предложением работы на электронный адрес отдела техподдержки Храма. Там ваше послание продублировали и отправили на ее электронный адрес на кафедре в педагогической академии. Как куратор факультета, я узнал об этом заказе, поступившем на ее имя. И, так как Ее Императорское Величество Эллина I повелела всячески содействовать вашему проекту, сделаю все возможное, чтобы Эдельвейс Акка подписала с вами контракт. И вот теперь следует сообщить ей лично о поступившем на ее имя заказе.

– Но разве недостаточно ее начальству из отдела техподдержки связаться с ней по коммуникатору? – Кеннет был крайне удивлен.

– Связаться можно, но это вовсе не значит, что леди Эдельвейс будет отвечать. А в вашем случае речь идет еще и о работе на выезде, на иностранной территории… Ее начальство должно будет оформить для нее особое разрешение, и только потом связаться с нею. А если рабочий день тем временем закончится, то по закону она имеет полное право не реагировать на послания, присланные с работы. А согласно нашему трудовому кодексу, нельзя привлечь сотрудника к ответственности за невыполнение служебных обязанностей, если нет доказательств, что данный сотрудник был поставлен в известность о необходимости выполнить эти самые обязанности. И если сотрудник не проверял свою почту в свободное от работы время, считается, что он не был поставлен в известность. А ведь сегодня уже четверг, а заказ у вас срочный! Завтра начнется уикэнд, и тогда она примет ваш заказ только в понедельник утром. Поэтому придется поставить ее в известность при личной встрече. Тогда Акка не сможет сказать, что не знала про заказ. А по условиям договора сотрудник отдела техподдержки не может отказаться от выполнения заказа, даже если узнал про него в нерабочее время. При этом безразлично, кто выступит в роли курьера, оповестившего сотрудника о поступившем заказе.

Кеннет нахмурился: он все больше запутывался, пытаясь понять странные имперские обычаи.

– Я бы, конечно, не стал сейчас тревожить леди Эдельвейс с принудительным предложением заказа, – продолжал доктор Иеронимус. Она приехала в усадьбу «Темные Ели» на похороны матери. Ее мать, Сельвия Акка, трагически погибла, разбившись на аэрокаре… Леди Эдельвейс в трауре. Однако ее Императорское Величество Эллина I повелела оказывать всяческое содействие вашему проекту, поэтому придется нарушить траур леди Эдельвейс.

– Мы хорошо заплатим. Можем деньгами, можем по бартеру…

– Волхвы не боятся суровых владык, а княжеский дар им не нужен… – пробормотал Иеронимус.

– Что? – Кеннет вопросительно уставился на Иеронимуса: автопереводчик не распознал тихо сказанной фразы и не смог ничего перевести.

– Эти владельцы усадеб – личности самодостаточные, – терпеливо разъяснял доктор Иеронимус. —Укрывшись за стенами своих имений, они могут сидеть в осаде годами. Пищевые синтезаторы есть в каждом доме, многофункциональные терминалы обеспечивают их развлечениями на любой вкус. Выцарапать владельца имения во время уикэнда из его логова – это все равно, что вытащить улитку из раковины. Придется как-то выманить леди Эдельвейс с ее территории. Могу предложить следующий вариант…

…Они припарковали аэрокар как раз за остановкой рейсового аэробуса, чтобы его не было заметно с дороги. Припаркованный здесь аэрокар не выглядел подозрительным: рядом находился мост через Малый канал, и здесь парковались многие.