Маленькие повести о любви

Кевин проснулся через два часа, принял душ и пошел на кухню. Яйца вкрутую, нарезанная ветчина, сыр, йогурт – все как он любит. Кофе остыл, он подогрел его в микроволновке. Почему-то думал, что она оставит ему какую-нибудь записку, но никакой записки не было.

Работа не давала возможности отвлечься в течение всего дня. Даже на обед он не пошел, а попросил своего секретаря принести ему бутерброд и сделать кофе покрепче. К концу дня количество выпитых чашек уже приближалось к десятку. После командировок так бывало часто: стоит уехать хотя бы на несколько дней, и потом не представляешь, как разгрести гору накопившихся дел. Ближе к семи часам вечера самые срочные отчеты были прочитаны, остальное можно было сделать завтра. Нужно было собираться домой, тем более, что отец уже дважды звонил и напоминал про покупки, которые нужно сделать по дороге. Кевину ужасно хотелось поговорить с Рейчел. Утром они не сказали друг другу и десятка слов. Он не знал, что хочет от нее услышать, может быть, просто послушать ее голос. Но он так и не придумал повод, по которому он мог бы ей позвонить. Ведь не будешь же говорить своей бывшей жене «Поговори со мной, я соскучился по звуку твоего голоса». Нет, этого нельзя делать. Надо пригласить ее пообедать, как поступают нормальные цивилизованные люди.

Номер не отвечал. Кевин в сердцах написал: «Не могу дозвониться, ты где?» и только когда отправил, понял, что не должен был этого делать. Рейчел разозлится и будет права. Они в разводе, он не имеет права требовать от нее отчета. Отчета, кстати, так и не последовало. Вздохнув, Кевин убрал молчащий телефон в карман и поехал домой.

Заехав в ТЕСКО, он купил все, что просил отец, и уже около кассы услышал звук пришедшего сообщения. Забрав пакеты, он отошел в сторону, поставил их на пол и достал телефон. Рейчел писала «Гуляла с собакой, телефон забыла дома». Кевин улыбнулся. Сколько раз он выговаривал ей, что телефон нужен человеку, чтобы другие могли с ним связаться в любой момент. Все без толку, но сейчас это его почему-то уже не злило. Наоборот, настроение заметно улучшилось, он отбил сообщение «Перезвоню через 15 минут» и пошел к машине.

– Привет, – услышал он в трубке. – Что хотел сказать?

– Я думаю, может, пообедаем?

– Когда?

– Выбирай.

– Не завтра и не послезавтра.

– Почему так?

– Дела.

– Если не хочешь, так прямо и скажи! – Кевин уже начинал жалеть, что затеял этот разговор.

– Ну почему не хочу? Хочу. Но действительно не могу в ближайшие два дня!

Рейчел тоже немного обиделась. Если бы он спросил ее, что за дела у нее, которые не позволяют ей с ним встретиться, она бы объяснила, что завтра с утра приезжает очередная «звезда», которую надо встретить, потом интервью газете, потом развлекать до вечера. Завтра утром опять интервью, но уже на радио, и только к вечеру, когда отвезет его обратно в аэропорт, закончится этот двухдневный марафон, и можно будет расслабиться. Но Кевин ничего не спросил. Его не интересует, чем она занимается. Когда они еще не были в разводе, он воспринимал ее работу как блажь, теперь она понятия не имеет, что он по этому поводу думает. Его всегда интересовала только его работа, и только ее он считал важной.

– Не заводись! – приказала себе Рейчел.

Кевин молчал, она слышала только его дыхание в трубке.

– Ну, хорошо, обедать ты со мной не хочешь, может тогда поужинаешь? Или это тоже не возможно? – он явно злился.

– Ты зря сердишься. Я и пообедать и поужинать с тобой готова. – Тон Рейчел был примирительный. – Подожди, я возьму свой ежедневник и посмотрю, когда можем встретиться.

Да, это была совершенно другая женщина, спокойная и уверенная в себе. Придется ему привыкнуть, что у нее теперь своя жизнь, в которой он далеко не на первом месте.

Они договорились встретиться в пятницу. Пожелав ей спокойной ночи и положив трубку, Кевин еще долго смотрел на молчащий телефон.

Они встретились в обед в их любимом ресторане на Канале. До этого ресторана обоим было удобно добираться, там хорошо кормили, было тихо, можно было поговорить спокойно. Рейчел чуть опоздала, но объяснила, что зависит от расписания поездов, т.к. в течение недели старается не ездить на машине. Она была одета по-зимнему – темно серые брюки и вязаный жакет на молнии. Как всегда элегантна, подумал Кевин, немного похудела, но ей идет. Она тоже разглядывала его с нескрываемым интересом. По сравнению с их предыдущей встречей утром после трансатлантического перелета Кевин выглядел почти нормально. Только на висках стала заметна седина, а, может, она и раньше была, только Рейчел не обращала на нее внимание? Нет, не было этой седины, я бы заметила, подумала она. Но седина его не портила. Кевин всегда был очень привлекательным мужчиной, таким он и остался.

– Я рада тебя видеть. Выглядишь лучше. Отдохнул немного?

– От чего, от Америки?

– Ну и от Америки, и от полетов. Сколько ты налетал за январь?

– Не знаю. Дважды был в Париже, Один раз летал в Стокгольм, ну и в Нью-Йорке пару дней. Это ты знаешь.

– Не кажется, что многовато?

– Нет. Нормально. Ты же знаешь, я всегда так жил.

«Знаю», с грустью подумала Рейчел. Работа у него всегда была на первом месте.

– Да, я знаю, что тебе нравится такая напряженная жизнь. Значит все хорошо?

– Нормально.

– Ты выбрал какое-то уж очень нейтральное определение.

– Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Что я счастлив? Ты прекрасно знаешь, что после того, что произошло, это не так.

Он даже не злился. Он был просто очень грустным.

– Но я нормально живу, ни на что не жалуюсь.

Пришел официант, они сделали заказ, и она посмотрела на часы. У нее был всего лишь час, дальше придется бежать на встречу. Она попросила официанта поторопиться с закусками.

– Торопишься?

– Да, прости, в три часа у меня клиент придет, должна быть в офисе.

– Ясно.

Опять молчание.

– Кевин, скажи мне, зачем мы здесь? Почему мы обедаем вместе?

Ее вопрос, казалось, поставил его в тупик. Он пожал плечами и просто ответил:

– Мне больше не с кем обедать. У меня никого нет, кроме тебя.

Рейчел не могла поверить тому, что услышала. Он так просто и откровенно признался в своем одиночестве, что у нее заболело сердце. Она физически почувствовала, что не может вздохнуть. Слезы встали комом в горле. Она попыталась что-то сказать, но не смогла. Она смотрела на него и плакала совершенно беззвучно. Кевин не ожидал от нее такой реакции. Он так привык, что она упрекает его, сердится. Это было не раз за прошедший год. Сейчас она могла бы праздновать победу, ведь теперь ему так же плохо и одиноко, как было ей, когда они расстались. А она сидит перед ним, и из ее глаз катятся слезы.

– Не плачь! Не надо. Я знаю, что сам виноват. Все образуется, – Кевин взял ее за руку. – Просто я подумал, что за эти годы так и не смог завести друзей, с кем можно было бы поговорить по душам.

– Я твой друг, – сказала Рейчел. – Я всегда им была и буду. Еще у тебя есть сыновья. Есть отец. Это не так уж мало, дорогой.

– Да, пожалуй. Но ты же понимаешь, что с сыновьями я не могу разговаривать о своих чувствах.

– Почему нет? Ты думаешь, что они не поймут тебя?

– Не знаю. Они всегда были на твоей стороне…

– При чем тут сторона? Мы закончили военные действия, разве не помнишь? Теперь надо восстановить нормальную жизнь после этой разрушительной войны, вот и все. Сыновья могли бы помочь.

– В чем? У меня больше ничего нет, ни семьи, ни дома.

Про семью мы еще поговорим, подумала Рейчел, но вот дом…

– Ты так и будешь жить у отца?

– Ты знаешь, это оказалось не так уж и плохо. Он, конечно, страшный зануда, но он очень помог мне, я ему благодарен. Потом, я рад, что прихожу не в пустой дом. Он никогда в этом не признается, но мне иногда кажется, что он тоже рад, что я так у него задержался. Он ждет меня вечером, рассказывает последние политические сплетни. Где только берет их, хотел бы я знать.

Рассказывая об отце, Кевин даже развеселился. Рейчел тоже заулыбалась, представляя Бернарда, ждущего сына, чтобы поделиться новостями. Пожалуй, ей впервые пришло в голову, что Бернарду тоже был очень несладко после смерти жены, что эта его требовательность, вечно недовольный тон, желание привлечь к себе внимание имеют глубокие корни, имя которым – одиночество. Она укорила себя за черствость. Кевин молодец, что с таким юмором относится к причудам старика.

– Значит, ты не хочешь ни покупать, ни арендовать свое собственное жилье? – спросила она.

– А зачем? Для кого? Я домой прихожу только спать.

– Но ведь так нельзя жить вечно.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, не знаю…

– Женщину? Говори, не стесняйся. Мы ведь друзья, ты же так сказала?

– Да. Сказала. Мы друзья, которые иногда спят вместе.

– Я знаю. Это было прекрасно! Можно как-нибудь повторить.

В его голосе ей почудились нотки надежды. Может быть показалось.

– Можно.

– Знаешь, я сейчас часто думаю о нашем старом доме…

– Ты опять?

– Подожди, дослушай. Я, наконец, понял, почему ты продала его. Слишком много воспоминаний. Я до сих пор не могу даже ездить мимо него, так сердце сжимается. Я бы сейчас отдал все, чтобы оказаться в нем с тобой. Вот ты предлагала выкупить твою половину и оставить его себе. Знаешь, я думал, что мне это тогда показалось абсурдом только из экономических соображений. А теперь знаю, что это не так.

– А как?

– Мне этот дом без тебя не нужен.

– Я не знаю, что сказать тебе на это.

Она действительно была поражена его признанием. Кевин, которого она знала, никогда бы так не сказал. Он бы продолжал ее упрекать в том, что она разрушила его жизнь. Ему пришлось бы напомнить, что это он все начал, но он оставался бы в убеждении, что виновата в его бедах она. Этот Кевин, который сейчас сидел перед ней, был другим. Ей хотелось узнать поближе этого столь дорогого, но такого незнакомого ей человека.

– Кевин, прости, я знаю, что ты сейчас несчастлив. Но я тоже не имею понятия, что делать с этим.

– Просто вернись ко мне.

– Нельзя вернуться. Ты хочешь вернуть ту женщину, на которой был женат. А ее больше нет и я совсем не уверена, что тебе нужна та женщина, которой я стала.

– Нужна, я знаю это.

– Я в этом не уверена. Посмотрим.

Она взглянула на часы. Через 10 минут будет поезд на юг. Она может еще успеть.

– Прости, мне действительно нужно бежать. У меня работа.

– Мы еще продолжим этот разговор, – произнес он в убегающую спину Рейчел.

«Она не сказала «нет». Эта мысль доставляла ему радость весь оставшийся день. Может быть, еще не все потеряно? Но он так боялся сделать что-то, что отпугнет Рейчел, напомнит о прошлой обиде, вернет их в состояние войны. Больше всего на свете ему хотелось вернуть ее доверие, но как? Был только один человек, который мог бы ему помочь, но захочет ли она с ним разговаривать?

Несколько дней Кевин колебался, но потом все-таки позвонил Келли, любимой младшей сестре своей бывшей жены.

– Привет, это Кевин.

– Кевин? Ну и что тебе от меня нужно?

– Келли, прости, что я беспокою тебя, но мне очень нужно с тобой поговорить.

– О чем, интересно, ты собираешься со мной разговаривать? Вот просто ума не приложу!

– Келли, не надо так, прошу тебя. Я знаю, как ты ко мне относишься, но мне действительно очень нужно с тобой встретиться. Я очень тебя прошу!

– Интересно, а Рейчел знает, что ты назначаешь мне свидание? – она явно над ним издевалась. – Кстати, учти, что я, вообще-то, замужем.

– Рейчел ничего не знает, и я очень надеюсь, что и не узнает. Можешь не встречаться со мной, если тебе это так неприятно, но я очень прошу, чтобы ты не говорила ей ничего.

– Ладно, Кевин, так и быть. Не такая уж я и стерва, как ты думаешь. Можешь забрать меня завтра от работы после 2 часов. Устраивает?

– Конечно, спасибо тебе! До завтра!

Келли была заинтригована. Ей казалось, что она хорошо понимает Кевина, и какие чувства им движут. Она знала и о его утреннем визите к Рейчел. Этому паршивцу не так уж плохо живется. Сестра ведет себя с ним очень лояльно, она не была бы такой покладистой на ее месте. Тогда что же нужно Кевину от нее? Вечером Келли рассказала о предстоящей встрече с Кевином мужу. Нельзя сказать, чтобы Шон и Кевин были близкими друзьями. Скорее у них было что-то вроде мужского братства. На семейных сборищах они всегда вместе, плечом к плечу, противостояли своим женам. В одиночку с ними было не справиться – сестры были очень близки и всегда выступали единым фронтом. После того, как Кевин с Рейчел расстались, Шон позвонил ему. Об этом не знали ни Рейчел, ни, уж тем более, Келли, которая просто убила бы его за этот звонок. Он спросил тогда Кевина, что тот собирается делать, и, услышав ответ, что ничего не собирается менять и надеется, что все как-нибудь утрясется, сказал: «Ну это, друг, вряд ли». Как в воду глядел.

– Как ты думаешь, что хочет от меня Кевин? – допытывалась у мужа Келли. Шон не задумывался ни одной минуты.

– Он хочет вернуть Рейчел и надеется, что ты ему поможешь – сказал он.

– С какой стати я должна ему помогать?

– А почему нет?

– Что значит «Почему нет?»? После того, что он сделал?

– А что такого он сделал?

Шон оторвал глаза от экрана компьютера и посмотрел на жену.

– Он что – насильник и убийца?

– Как ты можешь так говорить? Он предал Рейчел, изменил ей, заставил ее страдать! Ты сам прекрасно знаешь, как плохо ей было все это время.

– Знаю, дорогая, конечно знаю. И я совершенно его не оправдываю.

– Попробовал бы ты! Тогда о чем ты пытаешься мне сказать?

Шон несколько минут смотрел в экран, потом, нажав на какие-то клавиши, завершил работу и повернулся к жене. Лицо его было совершенно серьезным. Не сердитым, но и не улыбающимся, как это было всегда, когда он смотрел на жену или дочерей.

– Давай, Келли, я попытаюсь объяснить, как я понимаю эту ситуацию со своей, с мужской точки зрения. Только договоримся, что ты меня выслушаешь, и не будешь устраивать базара. Ок?

– Ну, давай, – нехотя согласилась Келли. На самом деле она была заинтригована. Шон любил ее старшую сестру, как мог, помогал, и поэтому Келли была уверена, что он смотрит на сложившуюся в семье Рейчел ситуацию так же, как и она. Но, возможно, она ошибалась.

Шон взял лист бумаги и ручку. Келли знала эту его особенность все объяснять с карандашом в руках.

– Давай разберем ситуацию – начал Шон. – Вернемся во времена, когда Кевин и Рейчел жили вместе. Скажи, Келли, Кевин был хорошим мужем?

– Неплохим – нехотя согласилась Келли.

– Хорошим, – сказал Шон. – Он много работал, заботился о ней и о детях, купил и выплатил хороший дом, не был скуп, она ни в чем не знала отказа. Давай говорить так: Рейчел считала его хорошим мужем. Так? Так. Дальше он совершил ошибку. Будем считать, что единственную, т.к. про другие мы просто ничего не знаем. Он завел себе любовницу.

– Вот! – глаза Келли горели праведным гневом.

– Это плохо, дорогая, это очень плохо. Но, знаешь, это случается, причем довольно часто. И должен тебе сказать, что из этой ситуации есть несколько выходов.

Он начал чертить какие-то схемы на листе бумаги.

– Выход первый: уйти от жены к любовнице и создать с ней новую семью. Выход второй: по требованию жены бросить любовницу. Выход третий: оставить все как есть. Кевин выбрал третий. Теперь давай разберем, почему же он не выбрал первый путь. Ведь если Рейчел больше ничего для него не значила, он мог сам инициировать развод и жениться на Айрин. А он до последнего бился, чтобы не разводиться. Почему?

– Потому что для него это был самый удобный выход. Одна женщина обеспечивает ему быт, другая – постель, – сказала Келли.

– Думаю, дорогая, что ты не права. Ведь даже, получив свободу, Кевин не захотел жениться на Айрин. Ведь так? Ты никогда не спрашивала себя, почему? А я задал себе этот вопрос, и думаю, что знаю на него ответ. Он любил Рейчел. Он не хотел ее терять. Да, он изменил ей, но она была ему нужна совсем не только как домохозяйка. В этом ты не права. Домоправительницу можно нанять, не такая уж это дорогая и сложная вещь при его доходах. Он любил ее, пусть несколько по-иному, чем Айрин, но любил.

Келли пыталась что-то сказать в ответ, но он остановил ее жестом.

– Подожди, я еще не закончил – сказал он. – Тебе вообще когда-нибудь приходило в голову, что любовь – это не только постель, а постель – не всегда любовь? Если не приходило, то должен сказать, что у тебя, дорогая, довольно упрощенное понятие о жизни. Но вернемся к нашей схеме. Почему Кевин не выбрал второй путь? Очень просто. Рейчел не дала возможности сделать это. Она выставила его вон, отрезала сама эту возможность. Может быть, она и была права в этом поначалу, но даже приговоренному к смерти дают последнее слово. Она его лишила возможности не только вернуться, но и попытаться все исправить.

– То, что он сделал, исправить нельзя – сказала Келли.

– Можно, дорогая, можно. Просто надо на все посмотреть немного с другой точки зрения.

– С какой, например? – начала кипятиться Келли.

– С мужской. Надо посмотреть на ситуацию с мужской точки зрения. Понимаешь, мужчина по биологической сути своей является охотником. Для него процесс охоты на женщину чрезвычайно важен. Попытайся понять меня, а не злиться. Ему нужно завоевывать женщину, тогда ему интересно. Если этого нет, то интерес пропадает.

– Ты порешь чушь. Если тебя послушать, то все замужние женщины становятся скучны своим мужьям сразу же после первой брачной ночи.

– Ничего подобного. Я этого и не говорил и не думал. Жену тоже нужно завоевывать, а не просто заваливать в койку. Вот тебя, например, я так до сих пор и не завоевал до конца. Ты мне скучать не даешь. От тебя никогда не знаешь, чего ждать.

– Ну, так уж и не знаешь, – улыбаясь проговорила Келли. – Чего ты еще не узнал за столько лет, что мы вместе?

– Я не узнал самого главного – любишь ли ты меня и все ли я сделал, чтобы ты и завтра меня так же любила.

– Ты серьезно?

– А что, похоже, что я шучу?

– А что же Кевин? – Келли действительно заинтересовал этот доморощенный психоанализ мужа.

– А Кевин перестал завоевывать Рейчел. А зачем? Она всем довольна, она никуда не денется. А в этот момент на него повела охоту другая, более молодая самка. Уверяю тебя, что если бы не было инициативы со стороны Айрин, Кевин и сейчас был бы с Рейчел. Айрин пробудила в нем интерес охотника, и он попался на этот крючок. Вот и все.

– Правильно ли я поняла тебя, дорогой, что если бы ты был на месте Кевина, то ты тоже попался бы на крючок?

– Да, Келли, ты все правильно поняла. На месте Кевина – да, я повел бы себя так же. Скорее всего. Но на своем месте – никогда. Я сказал бы этой молодой самке «Отстань, я занят. Я веду охоту на свою жену, у меня нет на тебя ни времени, ни сил».

Впервые за весь разговор Шон улыбнулся. Келли подошла и обняла его за шею и поцеловала в ямку за ухом. Когда он заурчал от удовольствия, закрыв глаза и тесно прижавшись к ней, она довольно ощутимо прикусила мочку его уха и прошептала:

– Попробовал бы ты сказать что-нибудь другое.

Утром Келли вернулась к вчерашнему разговору.

– Так что мне делать? – спросила она.

– Ты о чем? О Кевине?

– Ну да, о нем.

– Ну, помоги ему, если сможешь.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что Кевин ничуть не хуже другого мужчины, который может сейчас встретиться на пути Рейчел. Любой мужчина его возраста будет иметь за плечами либо развод, либо оставленных детей, либо кучу любовниц, вредные привычки, может быть еще и долги. На этом фоне Кевин смотрится совсем неплохо, ты не считаешь? – Шон хитро посмотрел на жену. – Всего одна любовница, с которой, к тому же, он уже расстался.

– А ты, оказывается, циник – с нежностью проговорила Келли. Он чертовски умный, этот ее тихоня-муж, подумала она.

Кевин заехал за ней на работу и увидев, как она спускается по ступенькам оглядываясь в поисках его машины, вышел и открыл левую дверцу. Келли сказала «Привет», и в ее тоне Кевин не услышал враждебности, которую ожидал. В отличие от дипломатичной Рейчел, ее младшая сестра не отличалась особо хорошими манерами и всегда говорила прямо в глаза, что она думает. Сейчас она сидела к нему в пол оборота и смотрела изучающим взглядом, ничуть не заботясь о том, как он под этим взглядом себя чувствует. Кевин назвал ресторан, куда собирался ее отвезти, она сказала коротко «Не возражаю». Они ехали молча, но в этом молчании не было враждебности или напряжения. Келли ждала, когда Кевин начнет разговор, а он искал те правильные фразы, которые позволят убедить ее.

– Ну и что же ты, Кевин, от меня хочешь? – спросила Келли, когда они, наконец, сели за стол и сделали заказ.

– Я хочу, чтобы ты помогла мне вернуть Рейчел. Я знаю, что ты единственный человек, которого она послушает. Пожалуйста, Келли, помоги мне!

Кевин говорил совершенно серьезно. В его тоне не было никакого намека на раздражение или высокомерие. Он говорил как человек, действительно попавший в трудное положение, нуждавшийся в помощи.

– Назови мне хотя бы одну причину, по которой я должна помогать тебе – спросила Келли.

– Потому что я люблю Рейчел, – просто сказал Кевин. – Я всегда любил и сейчас люблю. Но я не знаю, что я должен сделать, чтобы она вернулась ко мне.

Да, Шон был прав в отношении Кевина, подумала Келли. Он хорошо его понимает. Умница.

– Кевин, я не буду говорить тебе, как подло и плохо ты поступил с Рейчел. Ты и сам это знаешь. Я просто хочу понять, что изменилось, что ты думаешь, что я, а главное, что она должна поверить тебе. Не Айрин, так какая-нибудь другая длинноногая девица вильнет перед тобой хвостом, и моя сестра опять будет страдать. Разве не так?

– Не так. Теперь я это совершенно точно знаю. Мне никто не нужен кроме нее. Я сам этому удивляюсь, но действительно никто не нужен. Айрин была красивая и умная, но я совершенно не мог представить ее своей женой. Я вообще никого не могу представить на этом месте, кроме Рейчел.

– Так ты хочешь опять жениться на ней?

– Конечно, хочу. Но боюсь даже думать об этом, потому что знаю, что она откажет. И потому не знаю, как мне вести себя, что делать, что говорить, чего не говорить. Я не знаю ее сегодняшнюю так, как знаешь ты. Помоги мне, пожалуйста!

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? Позвонила ей и сказала «Рейчел, а не выйти ли тебе замуж за Кевина»? Боюсь, что это не сработает. Она свободная женщина, она сама решает, что ей делать, с кем спать, за кого замуж выходить. А чем тебе не нравятся ваши нынешние отношения? Насколько я знаю, она тебя уже и в свою спальню пустила. Прости, если тебя смущают мои вопросы, но ведь это ты меня просишь помочь.

– Я сам не знаю, чего хочу, вернее знаю, но не могу до конца сформулировать. Я хочу, чтобы она снова полюбила меня, чтобы я был ей нужен. Сейчас я вижу, что она может прекрасно обходиться без меня.

– Да, Кевин, она этому научилась. Все те месяцы, что ты был с той женщиной, а она бродила, как тень, по вашему пустому дому, она училась жить без тебя. Вот она этому и научилась. Чем ты теперь можешь быть не доволен? У нее был отличный учитель.

– Не надо упрекать меня, Келли. Тебе все равно не удастся сделать мне больнее, чем я сам себе сделал. Я хочу знать, что теперь? Можно ли вернуть все назад?

– Назад? Нет, нельзя. Можно только идти вперед.

– Что ты имеешь в виду?

– Послушай, той Рейчел и, которая была твоей женой, больше нет.

– Вот и она так же говорит – горько сказал Кевин

– И правильно говорит. Скажи, тебе нравится та женщина, которой она стала?

– Очень! Не просто нравится. Я совершенно без ума.

– Ну, так добивайся ее, завоевывай!

– Но как?

– Я что, должна учить тебя, как ухаживать за женщинами? Вот за той женщиной ты как ухаживал?

– Да никак, особенно не ухаживал. Она сама этого хотела.

– Ну, вот здесь тебе придется потрудиться – Келли рассмеялась. Ей начинал нравиться этот разговор. – Читай книжки, а не только свои банковские отчеты. Может быть, тогда узнаешь, чем завоевать женщину. Одно могу тебе посоветовать. Не думай, что ты ее хорошо знаешь. Считай, что эту женщину ты только что встретил, только познакомился. Может быть, тогда все получится.

Кевин довез Келли до дома, вышел, открыл дверцу. Уже сев за руль он увидел, что она остановилась, и возвращается к машине. Он опустил стекло. Келли наклонилась к нему и сказала: