Книга В злом сердце Бог не живет - читать онлайн бесплатно, автор Александр Валерьевич Александров. Cтраница 2
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
В злом сердце Бог не живет
В злом сердце Бог не живет
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

В злом сердце Бог не живет

– А еще, знаешь, что меня раздражает? – продолжал возмущаться Сан Саныч. – Эстетика уродства… Современное искусство отравлено ядом пошлости и порока. Когда сняли ограничения, отменили запреты – все это буквально хлынуло в нашу жизнь. Настоящие творцы разом поникли, отступили в тень, а на первый план выбрался новый человеческий тип: энергичный, нахрапистый, наглый. И эти люди, которые сегодня определяют развитие культуры, вольно или невольно навязывают свои представления о прекрасном. Дошло до того, что шепелявые ведущие на телевидении появились… Вообще, телевидение – это отдельная песня. Оно словно зеркало, отражает состояние, в котором находится наше общество. Негатив, агрессия, внедрение деструктивной морали… Ничего святого не осталось. Впрочем, может быть, я просто устал…

– Скоро у вас выйдет новая книга?

– Две главы еще осталось.

– Это сколько страниц?

– Страниц тридцать, наверное… За пару месяцев успею дописать.

– А чего так долго? – нарочно поддел я Сан Саныча. – Некоторые столько за день выдают.

– Кто это? – обиженно вскинулся мой сосед. – Уж не ты ли?

– Ха-ха-ха! Нет, не я… В газете вот на днях интервью с одной дамой-писательницей прочел. Так она на полном серьезе утверждает, что пока с утра двадцать пять страниц не выдаст, обедать не садится. Причем пишет только от руки.

– Двадцать пять?

– Точно.

– В каждый день?

– Естественно… И вообще, говорит, написать роман за месяц – для нее не проблема.

– Вот зараза! – Сан Саныч хлопнул себя ладонью по колену. – Надо же… И ведь верят, небось, люди-то?

– Кто-то возможно и верит.

– Нет, ну ты подумай… Что такое написать двадцать пять страниц текста? Да ты просто с книжки от руки их перепиши – уже утомишься… Толстой «Войну и мир» шесть лет писал, Булгаков «Мастера и Маргариту» – двенадцать, Иванов «Вечный зов» – тринадцать… А тут раз, за месяц, – и готово!

Сан Саныч разошелся не на шутку. Я и не думал, что его так заденет эта, в общем-то, безобидная тема.

– Однажды Бунин в разговоре с журналистом признался: дескать, больше двух страниц в день написать не могу. «Почему?» – удивился журналист. «Просто не могу – и все», – ответил писатель… Понимаешь? Какая мера ответственности, какое отношение к слову, к делу своему… Настоящий художник всегда творит с сомнениями, с болью; стремится сделать так, чтобы читатель сопереживал, рос духовно, становился чище и добрее. Но сейчас такая литература никому не нужна. На ней не заработаешь… А все, что не приносит дохода, в нынешнее время – не заслуживает внимания.

Мой собеседник замолчал, устало провел ладонью по лицу. Я не знал, что сказать, чем утешить его. Какой-то невеселый у нас получался разговор.

– Заниматься литературой сегодня – сродни духовному подвигу, – печально продолжил Сан Саныч. – Ни славы, ни денег это не дает… Раньше, лет двадцать назад, писатель был уважаемой, значимой фигурой, а сейчас – непонятно кто. Иногда даже стесняюсь признаться, что пишу, вот до чего дошел.

– Конечно, – согласился я, – без государственной поддержки литературе нелегко. Но вряд ли в ближайшее время что-либо изменится. Сейчас у нас другое мироустройство. И вообще… Может быть литература уже никогда, не будет играть такой роли в общественной жизни, как в прошлые века. Когда не было ни радио, ни телевидения, ни интернета…

– Не знаю, при социализме уже существовали и радио и телевидение, но это не мешало нам быть самой читающей страной в мире. Просто нет на то государственной воли. Может быть там, наверху, думают, что необразованной и неграмотной массой легче управлять? Ошибаются… Человек не развитый духовно – опасен; от него не сострадания, ни пощады не жди. Его надо воспитывать. А как воспитывать, на чем?.. Сказки – это литература; кино и театр – тоже литература; песни, юмор, стихи – опять литература; да куда не коснись – всюду изначально автор присутствует.

Сан Саныч посмотрел на меня. В печальных глазах его застыла решимость.

– Что бы там ни было, а я с пути не сверну. Буду стоять до конца, как солдат в окопе.

На мгновение он и вправду показался мне таким солдатом – уставшим, израненным… Вокруг которого все товарищи побиты, бастион разрушен, а он продолжает сражаться: без веры, без надежды – просто, потому что не может сдаться и отступить.

* * *

В пятницу, как договаривались, я позвонил Ане и на следующий день мы встретились возле метро. Я пригласил ее к себе, по пути соображая, как себя вести, чтобы не оказаться в глупом положении. Ведь если девушка принимает подобное приглашение, то велика вероятность, что самые смелые мужские мечты могут осуществиться… А мы еще даже ни разу не целовались.

Аня шла рядом. Я слегка касался ее плечом. Тонкий аромат духов долетал до меня вместе с запахами весенних улиц. День был солнечный, ослепительно яркий. Это было время, когда деревья стояли еще совсем голые, без листвы и на земле тоже не было видно ни малейших признаков зелени. Только сухие клочья прошлогодней травы слегка качались под слабым ветром. Я поймал себя на мысли, что в последние годы как-то проскакивал этот период, почти не замечая его. Раз, и все уже цветет… Теперь я словно заново погружался в эту волнующую атмосферу предчувствия. Когда все еще только-только начинается, все впереди.

Прежде чем войти в дом Аня захотела посмотреть на «Аврору». Мы перешли дорогу и оказались на набережной Невы. Подернутая мелкой рябью вода была темно-синего цвета – словно в ней растворилось небо. И солнечные зайчики весело прыгали по волнам, отражая от поверхности яркие блики.

Мы стояли рядом, смотрели на раскинувшийся простор. Свежий ветер тугой волной то и дело налетал с реки, обдавая лицо весенней прохладой.

– Морем пахнет, – тихо сказала Аня, поворачиваясь ко мне.

– Да, – так же негромко ответил я и придвинулся к ней ближе.

Вокруг не было никого. Только одинокий велосипедист, потихоньку накручивая педали, медленно двигался в нашем направлении со стороны Троицкого моста.

– Холодно? – спросил я, робко обнимая ее за талию.

– Нет, – смутившись, улыбнулась она. – Просто ветер…

Я приблизил Аню к себе. Она податливо уступила, щеки ее слегка заалели. Набравшись решимости, я приник губами к ее губам, ощутив их трепетное живое тепло и едва уловимую ответную нежность. Все разом исчезло куда-то, пропало, унеслось… Только я и она, только мы вдвоем остались на этой пустынной, обезлюдевшей планете.

Шум проезжавших мимо машин вернул нас к действительности. Я выпустил Аню из объятий и увидел удаляющегося велосипедиста. Он уже подъезжал к Литейному мосту.

Потом мы долго не могли перейти дорогу. Поток стремительно несущихся машин преградил нам путь. Пришлось долго ждать, пока с той и с другой стороны не наметился просвет.

Я взял Аню за руку и увлек за собой. Мы бегом проскочили опасный участок и оказались возле самого дома. Почему-то мне не хотелось, чтобы навстречу попался кто-нибудь из соседей.

В подъезде царил полумрак. Тусклая лампочка слабо светила над входом. Я пропустил Аню вперед, заметив, как она взволнована. Да мне и самому было как-то не по себе.

Пока я возился с замком, она, молча, стояла рядом, ждала. Наконец дверь распахнулась и мы вошли. В прихожей я помог ей раздеться.

– Ну, вот, здесь я и живу… Хочешь, тапки надень.

– Спасибо… – сказала Аня и с любопытством принялась изучать мое жилище.

Когда она сняла берет, я заметил, что волосы у нее в кудряшках. Это меня глубоко тронуло: ведь, без сомнения, завилась она не просто так, а именно для меня – чтобы мне понравиться.

Я обнял ее за плечи.

– Ты сегодня такая красивая.

– Ты тоже… – Аня улыбнулась. – Интересный мужчина.

Ее лицо было совсем рядом, и я не кривил душой – она действительно казалась мне сегодня красивой. Тонкие линии бровей; бездонная глубина серых глаз; изящный, чуть вздернутый носик; струящиеся волнами длинные светлые волосы – все это придавало ее образу очаровательную женственность и утонченность.

«Может быть, предложить ей чаю?» – отрешенно подумал я, но вместо этого поцеловал в губы. Привстав на носки, она доверчиво подалась мне навстречу…

Мы целовались и не могли остановиться; как не в силах остановиться истомленный жаждой путник, припавший к ковшу с родниковой водой. Пьянящая, безумная страсть совлекла с нас одежды, бросила на шелк простыней и наши тела слились воедино. Вне времени и пространства мы парили где-то далеко, растворившись в вечности, потеряв свое «я»; не осознавая и не чувствуя ничего, кроме блаженства; постигая одну на двоих – загадочную, великую и невыразимо сладостную тайну бытия.

Потом мы лежали рядом, обнявшись, и мягкий солнечный свет падал на нас сквозь тонкие тюлевые шторы. На душе у меня было радостно и легко, словно в далеком-далеком детстве. Не хотелось ни о чем говорить, чтобы не потревожить эту благостную тишину.

Когда, наконец, мы встали и начали одеваться, Аня обнаружила, что на пальце у нее нет кольца. Мы перерыли весь диван, осмотрели все вокруг, но нигде не смогли отыскать пропажу.

– Потом обязательно найду, – уверенно пообещал я, но, кстати сказать – так и не нашел. Куда оно подевалось?.. Во всем этом мне почудился какой-то загадочный, тайный смысл.

Обратно к метро мы шли уже под руку. Шагая сбоку, она доверчиво прижималась ко мне. Незримая связь возникла межу нами. Первому встречному теперь было ясно – мы не чужие… А вокруг бушевала весна и город, ошалев от долгожданного тепла, был полон лихого, отчаянного веселья. Шумела на проспектах оживленная толпа, щурились от солнца старики в скверах, беспечно играли дети во дворах, и какой-то бесшабашный водитель в красном нарядном джемпере, высунувшись из окна своей крутой иномарки, беззлобно орал на прохожих: «Куда прете? Нет здесь перехода!» При этом с лица его не сходила улыбка.

Мне захотелось остановить время, продлить эти легкие, неуловимые мгновения счастья; удержать безмятежность, спокойствие и радость в душе: ведь я уже знал – все проходит, и нет ничего вечного на земле. Но так хотелось сегодня забыть эту мудрость, стать снова наивным, поверить в свою звезду.

3

Компания «Монолит» все-таки решила снимать рекламный ролик. Ирина позвонила мне спустя три недели, пригласила в офис. Я захватил подготовленный договор, мы подписали его, и теперь дело оставалось за малым – снять, смонтировать, озвучить и отдать заказчику готовый продукт, предварительно договорившись с размещением на Первом телеканале.

Заканчивался август, и надо было успеть провести съемку до наступления периода затяжных дождей. Всем известно, какая в Петербурге осень. В серый дождливый день сделать картинку яркой и презентабельной при всем желании не получится. Поэтому я не откладывая, начал формировать съемочную группу.

Главной задачей было – найти опытного оператора. Вообще, знакомых операторов у меня достаточно. Но здесь требовался особый специалист, умеющий работать с кинопленкой. Один из моих приятелей, знающий это дело сейчас снимал какой-то сериал и не мог поучаствовать. Другой был в длительной командировке… Коллеги вошли в мое положение и порекомендовали пару человек. Я позвонил по первому телефону, но он оказался недоступен. Второй абонент ответил… Оператора звали Аркадий, он согласился встретиться и обсудить проект. Встречу назначили в кафе Ленфильма.

Аркадий оказался неплохим парнем и произвел впечатление человека уверенного в себе. Это для меня было немаловажно, поскольку за результат я отвечал сполна, и здесь нельзя было ошибиться.

За чашкой чая мы оговорили детали предстоящих съемок, определились с суммой за оплату съемочного дня. Признаться, порядок цен меня немного смутил. Я привык, что мои операторы работали по более гуманным расценкам. Но, подумав, все же согласился… Даже после того, как Аркадий заявил, что без второго оператора работать не сможет. А это – еще дополнительные расходы.

Прихлебывая из чашки горячий чай, я продолжал внимательно изучать его. Среднего роста, круглолицый, с зачесанными назад волосами, модные солнечные очки на лбу… Ничего такого, чтобы вызывало отторжение и неприятие ни во внешнем виде, ни в манере разговора я не нашел.

«Нет, определенно, надо соглашаться, – решил я. – Тем более, что и выбора особого нет».

Мы ударили по рукам и договорились в ближайшее время выехать на «локейшен», чтобы совместно утвердить подходящую натуру. Кроме того, Аркадий порекомендовал мне бригадира по аренде кинооборудования. И хотя изначально я планировал сам заниматься подбором необходимой кинотехники, чтобы сэкономить – предложение меня устроило. Пусть будет дороже, но зато всё в одних руках.

Еще одной проблемой, которую необходимо было решить, являлся подбор актеров. Причем надо было не только найти подходящие типажи, но и обязательно согласовать кандидатуры с заказчиком. Я позвонил знакомой девушке Карине и предложил поучаствовать в проекте в качестве ассистента по актерам. Поскольку она сама была с актерским образованием, и мы с ней уже работали, мне показалось, что это неплохой вариант. Карина без колебаний согласилась.

Теперь оставалось найти толкового администратора. На эту должность я решил позвать Настю – представительницу одного известного в городе модельного агентства, с которой мы были тоже достаточно давно знакомы и неоднократно вместе участвовали в съемках. С Настей так же не возникло проблем – она ответила согласием.

Таким образом, костяк съемочной группы был сформирован. Оставалось составить план действий и приступить к его реализации.


В актерском отделе Ленфильма мы с Кариной провели несколько часов. Пересматривали картотеки с данными потенциальных претендентов, сортировали их по типажам, по возрастным группам. Руководитель отдела Нина Александровна и ее помощница любезно помогали нам в этом.

– Вот, посмотрите, какой мужчина. Высокий, прекрасно сложен, лицо…

– А этого не хотите? Брутальный, мужественный… Настоящий мачо.

Мы благодарили, откладывали учетную карточку с несколькими фото и биографией актера в стопку и смотрели дальше.

Выбор был очень большой. В огромных длинных ящиках – десятки карточек на каждую букву алфавита. Мужчины, женщины, дети – отдельно; типажи, начинающие и опытные актеры так же рассортированы по разным местам.

В глазах уже рябит от портретов, анкет, номеров телефонов и адресов. Но хочется отсмотреть всех, чтобы не пропустить тех, кто нам нужен. А нужны нам три человека – мама, папа и ребенок. Такая вот счастливая среднестатистическая семья.

Легче всего было с молодыми мужчинами. Мы отобрали их человек семь – тех, кто, на мой взгляд, подходил больше. С женщинами оказалось сложнее. Почему-то ни одна из них не устраивала меня на сто процентов. Может быть потому, что подсознательно я искал свой типаж, который бы отвечал именно моим представлениям о прекрасном. В конце концов, я устал, махнул на это рукой, решив: главное – чтобы заказчику понравилось. Карина отложила в сторону десятка полтора женских анкет, и мы перешли к поиску детей. Мальчик, девочка, мальчик, девочка… Набралось тоже где-то с десяток.

Утомившись, мы прихватили с собой отобранные анкеты, клятвенно пообещав вернуть их сразу же после кастинга, и отправились пить кофе. Надо было еще оговорить некоторые детали и определиться, на какой день приглашать народ для отбора кандидатов.

Кастинг мы решили проводить в три этапа: сначала отсмотреть детей, потом женщин, затем, в самом конце, мужчин. Начало мероприятия наметили на десять утра. Предварительно Карина обзвонила всех претендентов, согласовала с ними дату и время.


С утра на проходной Ленфильма было многолюдно. Родители с детьми гурьбой толпились возле бюро пропусков. Карина дождалась, пока все соберутся, и проводила их к нашему офису.

Я уже сидел за столом, передо мной стопкой лежали анкеты, чистый лист бумаги для пометок и небольшая видеокамера. В просторной комнате был только стол и пара стульев. Ничего лишнего…

Не первый раз я уже проводил подобные кастинги, и всегда при этом ощущал некоторое неудобство. Отчего-то неловко было перед родителями и детьми; да и перед взрослыми претендентами – тоже. Ведь доля того, что кто-то из них попадет в кадр – ничтожно мала. И даже если кто-то понравится мне, не факт, что его одобрит заказчик.

– Можно? – спросила Карина, заглядывая в приоткрытую дверь.

– Да, – кивнул я, – пожалуйста.

Дети пошли один за другим. Я беседовал с каждым ребенком, мысленно представляя его в кадре. Но то, что я видел, никак не совпадало с тем, что я себе представлял… Хотя среди этих ребят, безусловно, были и одаренные, и фотогеничные. Но…

В итоге я отобрал три анкеты и, заснял на видеокамеру двух мальчиков и одну девочку – для согласования с заказчиком. Хотя в глубине души остался недоволен. Не было внутренней уверенности, что кто-то из них на все сто подойдет. Даже если кого-то из них и одобрит заказчик.

С девушками – молодыми мамами – получилось то же самое. Я общался с каждой из них, присматривался, но так никого для себя и не выбрал. Снял на камеру четверых – наиболее фотогеничных – для заказчика, но при этом внутренний голос упрямо твердил: не то, не то…

Мужской кастинг немного обнадежил. По крайне мере двое из семи претендентов меня устроили.

Но все-таки общий итог оставлял желать лучшего. «Мамы» – нет, «ребенка» – нет… На душе было тягостно. Идти к заказчику на утверждение с таким багажом не хотелось.

И вдруг меня осенило – а Настя, мой администратор?! Это же профессиональная модель, причем одна из лучших и востребованных в своем агентстве. Как же я сразу не сообразил. Понятно, надеялся увидеть что-то новенькое… А к Насте уже привык. Но, между прочим, я был у нее в должниках. Этим летом уже сватал ее в проект в качестве главной героини.

Должны были снимать ролик для английского банка. Утвердили сценарий, актеров, получили предоплату, изрядно потратились на подготовку, назначили съемочный день. И вдруг – бац! – отмена! Без каких-либо внятных объяснений… Я потом три дня болел, людям в глаза смотреть стыдно было. Хорошо хоть предоплату в качестве неустойки оставили.

Я позвонил Насте на мобильный.

– Привет. Чем занимаешься?

– Выполняю ваши поручения, – бодро отрапортовала она. – Транспорт, питание…

– Бросай все и лети к нам.

– А что случилось?

– Хочу тебе по совместительству еще и в съемках поучаствовать предложить. Как ты на это смотришь?

– Положительно… Как одеться? Что с собой брать?

– Захвати обязательно несколько хороших фотографий. А насчет одеться… Не знаю, одень что-нибудь такое… Не слишком легкомысленное.

Через час Настя приехала на студию. Я взял видеокамеру и сделал несколько постановочных кадров. Результат меня удовлетворил – она выглядела намного убедительнее других претенденток. Фотографии, сделанные профессиональным фотохудожником, мне тоже понравились.

Вообще, надо сказать, Настя имела одну удивительную особенность. В жизни она могла выглядеть довольно буднично и просто. Но стоило ей попасть в кадр – она расцветала и могла затмить любую красавицу. Помниться, когда снимали ее впервые, я отнесся к ней с недоверием. Виду, конечно, не подал, но перед заказчиком, присутствующим на съемочной площадке, испытал некоторое неудобство. Нужна была королева, а тут… Однако вскоре от моих сомнений не осталось и следа. Она была так органична, так естественна в кадре, что заслужила всеобщее восхищение.

Итак, вопрос с «мамой» и «папой» был решен. По крайне мере было, что показать заказчику. Оставался ребенок…

«Ладно, поеду с тем, что есть. А там… Что-нибудь придумаем».


– Проходите, только недолго… – милостиво разрешила худенькая секретарша, поднимаясь из-за массивного темного стола. – Скоро у Станислава Сергеевича совещание, ему еще надо подготовиться.

– Мы очень быстро, – бросил я, входя в кабинет и пропуская вперед Ирину.

– Здравствуйте!

– Добрый день! – Станислав пожал мою руку, кивнул Ирине. – Присаживайтесь… Как успехи?

– Вот… Принес вам актеров на утверждение, – ответил я.

Достав из папки пухлый пакет с фотографиями, я разложил их перед ним на столе. Станислав внимательно изучал кандидатов. Я решил направить его усилия в нужное русло.

– Мужчины… На мой взгляд наиболее предпочтительны трое. Вот этот – с большим съемочным опытом, работает актером в театре. Этот – спортсмен, автогонщик, тоже не раз уже снимался. А этот – помимо всего прочего, в одном из ваших домов недавно квартиру купил.

– Да вы что? Правда? – Станислав и Ирина развеселились. – Прямо мистическое совпадение.

– Поэтому компания «Монолит», как порядочный человек… – я сделал многозначительную паузу.

– Обязана на нем жениться! – смеясь, закончила Ирина.

– Ладно, – Станислав отложил в сторону мужские фото. – А что там с женщинами?

– Пожалуйста, можете ознакомиться… Раз, два, три… Но… – я выхватил Настину фотографию, как козырного туза из карточной колоды. – Вот, это, на мой взгляд – самый лучший вариант. Смотрите, какое лицо, какая осанка, фигура… Волосы роскошные. У меня еще видео на диске есть, можете потом посмотреть.

Я очень хотел, чтобы они выбрали именно ее. Тем боле, что на фоне других Настя и в самом деле выглядела явно предпочтительнее.

– Хорошо, – кивнул Станислав. – Подумаем… А дети?

Я выложил на стол фотографии ребят. Мальчики, девочки…

– Если честно, с детьми сложнее. Какой-то определенной кандидатуры у меня пока нет. Может быть, еще один кастинг придется провести. Не знаю… У вас никого на примете нету?

– Станислав, – сказала Ирина. – А сына своего не хочешь попробовать?

Тот неопределенно пожал плечами. Я ухватился за это предложение.

– Сколько ему лет?

– Да столько же, сколько этим, примерно… Пять лет.

– А что, может, действительно, попробовать?

Станислав задумчиво потеребил подбородок, рассеянно улыбнулся.

– Вообще-то он у меня парнишка смышленый. Могу фото скинуть по почте… Если подойдет…

– Договорились, – поспешно согласился я, радуясь, что этот непростой вопрос мне удалось перебросить на плечи заказчика.

Той весной было много солнца и много тепла. Дни стояли погожие, тихие, с сиреневой призрачной дымкой по утрам, сквозь которую проступали городские пейзажи – величавые старинные дома; воды Невы, стремительно несущиеся к морю меж гранитных высоких берегов; разросшиеся кусты и деревья Летнего сада, покрытые молодой, резко пахнущей зеленью; позолоченные купола Исаакия и шпиль Петропавловки. В нагретом воздухе городских улиц смешиваясь с сотней других ароматов, витали запахи бензиновой гари и ванильных булочек, расплавленного битума и свежезаваренного кофе. Шум проносящихся мимо машин; обрывки фраз, долетающих из толпы; хлопки крыльев потревоженных голубей… Все это было лишь декорацией, фоном, на котором сама жизнь с удивительной легкостью чертила замысловатые линии моей судьбы.

– Знаешь, – тихо сказала Аня, задумчиво глядя куда-то вдаль, – у меня давно не было так хорошо на душе… Спокойно, легко…

– У меня тоже, – вздохнув, ответил я и покрепче прижал ее к себе, ощутив щекой гладкие льняные волосы.

– Этой зимой мне было так одиноко. Я даже плакала по ночам… Иногда просто хотелось кричать от тоски. Правда-правда…

– Зимой всегда бывает тоскливо. Мне это хорошо известно… Зато теперь уже весна, я с тобой, и обещаю – ты больше не будешь плакать.

Мы сидели на скамье, в сквере, среди деревьев. Прямо за нами возвышалась цветущая черемуха. Пышные белопенные кисти источали пьянящий аромат. Я вдыхал этот удивительный, ни с чем несравнимый весенний запах и чувствовал себя счастливым. А впереди было еще целое лето… Что будет дальше – я не загадывал. Пусть все идет, как идет, а там посмотрим.

Держась за руки, мы гуляли по Невскому. Возле Гостинки шумные зазывалы наперебой предлагали автобусные экскурсии. Мы замедлили шаг.

– Сколько интересно стоит экскурсия? – риторически поинтересовалась у меня Аня.

Я понятия не имел, но тут же, не раздумывая, направился к окошечку кассы. Денег у меня было немного. Хватит, или не хватит?..

– Два билета, пожалуйста.

Кассир назвала сумму. Я полез в кошелек, красивым жестом вытянул купюры. Никому и в голову прийти не могло, что это были последние деньги. И самое главное – когда получу следующую зарплату, я тоже не знал. Дело в том, что я был свободный журналист, газета мне жалование не платила. Я жил только на гонорары.

«Ладно, займу у кого-нибудь, потом отдам» – подумал я, стараясь сохранить на лице невозмутимость и беспечность.

Единый проездной на метро и прочий наземный транспорт у меня был, на кухне еще оставались кое-какие запасы…

«До следующей публикации как-нибудь дотяну».

В автобусе мы сели на свободные места и стали дожидаться отправления. Народу в салоне было немного, большинство, судя по всему, – гости города. Минут через двадцать девушка-гид объявила о начале экскурсии, мы поехали.