Тайна великого Комбинатора и зигзаги любви

Глава 1. Жизнь продолжалась и мир бурлил

А некоторые «мозговые тресты» нашей планеты, движимые частично серым веществом, но в основном мозговым и другим побочным зудом, были озабочены проблемами перенаселения, а также сексуальными играми и различными антинародными революциями. К этому времени, под тонким воздушным слоем этого голубого шарика, на наиболее значимые, прибыльные и интересные места, уже были наложены волосатые лапы одних и положены разноцветные, но завидущие, глаза других. По этому поводу разночинные группки и страны частенько устраивали заседания, конференции, съезды, разноцветные революции и даже локальные и мировые войны. При этом, заманивали и вовлекали многочисленные народные массы в свои политические и финансовые игры.

Кто-то ещё ждал, что скоро «рак на горе свиснет» и широко известное классическое утверждение: «Заграница нам поможет!» – сработает и … дождался – оно сработало, но только после того, когда основные «мировые игроки» поняли, что им во «второй мировой» хана без усилий весьма сообразительной и напористой нашей части человечества. И эти подключённые усилия в очередной раз дали свои положительные результаты. Однако и в послевоенные годы, когда пришлось помогать освобождённой Европе, в этой отдельно взятой стране, активная её составляющая продолжала регулярно жить, не стесняясь разрухи и многочисленных катаклизмов. И притом, большая и лучшая её половина успевала не только работать и учиться (иногда по вечерам и даже «заушено»), но ещё при этом успевать рожать и воспитывать народившиеся поколение. А благодарная страна предоставляла им длительные декретные и учебные отпуска. То есть, настали времена, когда отдельно взятая страна, после изнурительной, победоносной войны, не только опять помогала другим, но и умудрялась иногда помогать себе.

Первые положительные признаки восстановления народного хозяйства в стране и возвращения домой мужского, изголодавшегося по мирной жизни, населения были очевидны. А так как во все времена, любви все возрасты покорны, а её влиянья плодотворны, то большинство молодых женщин ходили с загадочными взглядами и со счастливыми улыбками, намекая миру о том, что они не только оплодотворённые, но и удовлетворённые. Загадочность этих милых улыбок, возможно, возникала и от того, что старые и новые ячейки общества пока жили и размножались на тех кубатурах, где их застала судьба. Порой высота этих кубатур намного превосходила ширину и длину «уютного» жилища, так что у многодетных ячеек рост, спальных многоярусных мест, был налицо. И они часто спрашивали:

– Скажите, у вас, наверное, очень тесная комната?

– Да, действительно. Но как вы об этом догадались?

– Ваша собака машет хвостом не сбоку набок, а сверху вниз.

Но желание решить эту проблему уже витало в воздухе.

На восстановленных и действующих предприятиях в поте лица трудилась наиболее сознательная часть народных масс, выполняя в весьма укороченные сроки очередную пятилетку. Всё это обеспечивало живущему и планируемому поколению надежный плацдарм для их дальнейшего сосуществования. Одним словом, – потребность в кадрах увеличивалась, в соответствии с грандиозными планами страны. И об этом красноречиво вещали бесчисленные предложения «Требуются на работу», расклеенные почти на каждой доске объявлений у многочисленных организаций. Однако, оплата инженерного труда, в основании которого лежало только вдохновение, мягко говоря, была иногда весьма сомнительна или точнее сказать, не очень высока, но… при регулярности её выдачи и «обмывания». По этим причинам большинству трудового коллектива до обеда хотелось, есть, после обеда – спать и всё время было такое чувство, что мало платят! Видимо от этого во многих головах, при получении назначенной в виде зарплаты суммы, часто возникало неистребимое желание немедленно подзаработать где-нибудь ещё на стороне. Вероятно, в потаённых местах наших инженерно-технических работников (И.Т.Р.) ещё бродили остатки «пережитков прошлого». Но с этим государство, как единственный работодатель, неустанно боролось и «неусыпно» следило, чтобы от побочного труда организм И.Т.Р. сильно не переутомлялся. Тогда… этот организм резко потянулся к вечерней преподавательской деятельности, но эти «ниши» заняли только те, кто с высоты своего положения смогли их заполнить. Зато у основного рабочего класса заработок был сдельный, но так как благодарность государства «в лице Высшего руководства» не имела границ в рамках «разумного», то, как только кто-то вырывался вперёд, старательная армия нормировщиков раб труда сразу производила подобающий перерасчёт, дабы вернуть эту «благодарность» в «рамки разумного». Но, несмотря ни на что, победоносный дух послевоенного времени нарастал и проявлял себя в различных сферах. Это было время «Ч», когда…, стены бесплатных учебных заведений «трещали» и с трудом выдерживали натиск молодой «армии» различных возрастов и весовых категорий, желающих попытать счастья в конкурентной борьбе. А верховные власти всё ещё были способны… организовать для молодёжи бесплатные футбольные поля, заливные катки, всевозможные кружки и спортивные секции. Но в тоже время, власти регулярно устраивали «битву» за неожиданный урожай, направляя «по многочисленным просьбам трудящихся», этих высоко квалифицированных тружеников города: в колхозы, совхозы, овощные базы и прочие «горящие» строительные объекты, в рамках программ облагораживания городских масс и создания «нового человека».

Однако этим же людям во власти чего-то не хватало для полного счастья, так как все их попытки заполнить магазины страны потреб товарами сводились почти к нулю. Видимо «строения» были не качественными и со складов товары просто «улетучивались». Но возможно в больших объёмах, они бесследно утекали из «закромов Родины» через «чёрные дыры», создаваемые различными тайными обществами, такими как: «Ты мне, – Я тебе». По понятиям этих членов тайных обществ их принцип был «прост и благороден», то есть, не зависимо от окружающей среды, «если мы достаем, друг другу нужный товар, то – ты меня уважаешь, и я тебя тоже! А, следовательно, … мы уважаемые люди!».

Да!.. Коммунизм ещё был только на горизонте, а представители тайных обществах «Ты мне – Я тебе», для себя его почти построили! На судьбу они так сильно уже не роптали, поскольку питались не только обильно, но и калорийно ну, там… икоркой, осетриной и другим дефицитом, так сказать «что бог послал».

В тоже время другая не менее шустрая публика также не терялась и на «законных» основаниях стремилась через профсоюзы оприходовать своё «законное» право на получение квартир, машин, гарнитуров, путёвок, ковров и т. д., и т. п. Эти ещё до появления на свет нового поколения уже записывали и «ставили» своих будущих отпрысков в различные очереди на получение в перспективе различных благ, но при этом, испытывая огромное желание получить их как можно раньше! А чтобы их получить, жить иногда приходилось долго и даже очень! Особенно после того, как Высшее руководство объявило, что «коммунизм уже на горизонте!»

Но, если это руководство сказало, что коммунизм уже на горизонте, то большая трудовая часть населения страны сразу поверила в эту светлую мечту и перестала работать. А зачем? Ведь там: от каждого по способности, зато каждому по потребности! Просто «Класс!», – мечта идиота!

Но, как известно, с потребностями у человечества всегда обстояло на много лучше, чем со способностями и трудолюбием! Поэтому, большей части общества, эта мысль пришлась по душе, вселяя радужные надежды на долгие годы. И эта трудовая часть жила очень скромно, но зато с надеждой в светлое будущее, а посему долго! При этом, по ходу «пьесы», улучшая среднестатистические показатели большой страны. А кто в это не верил, при малейшей возможности проникали в общества «ты мне я – тебе», как на островок зародыша «мирового капитализма». И надо признаться, что некоторым повезло, так как ситуация и время иногда позволяли им балансировать в счастливой реальности до прихода к ним уважаемой контролирующей организации ОБХСС, и до их перехода из мира сего в образ «твёрдой памяти!» То есть эти – жили весело и сытно, но зато мало, и этим самым сильно подрывали устои основных среднестатистических показателей «счастливого» общества.

В этот отрезок времени не сознательная часть народных масс и большинство «слуг» народа ещё пока, открыто и много, воровать опасались, боясь неотвратимо и быстро оказаться в местах «не столь отдалённых». Видимо по этой причине автомобилей производилось ещё маловато, и приобретение ЕГО было большой редкостью! А для некоторых лиц это делать было даже не безопасно. И авто для масс продолжал, как и прежде, оставался роскошью, а не средством передвижения. Но «слуги народа» уже давно гордо горцевали на оседланных государственных «зисах», «чайках» и «волгах», используя их при решении проблем своих избирателей, а заодно и своих семей.

Люд, который попроще, с удовольствием использовал «авто в шашечку» – за 10 копеек км, а те им в ответ любезно подмигивали зелёным глазом. В это же время не очень многочисленные, но счастливые обладатели личных «моторов», иногда от избытка переполнявших их чувств, вешали внутри салона на передние зеркала заднего вида различные талисманы. Но наиболее весёлые обладатели АВТО, приклеивали на стекло стального любимца предупреждения и объявления.

Так Броня, c колбасного цеха, обнаружив на заднем стекле «Москвича» своей подруги очередное сообщение: «Не рискуй, держи дистанцию, – этот зад для тебя будет очень дорого стоить!», тут же водрузил на стекло своей «Победы» ответ: «Не говори мне про зад, – о нём всё сказано!»

На лобовом стекле авто священнослужителя красовалось предупреждение: «Водитель помни – Ангел летает со скоростью не более ста километров в час!» В общем, радушие было налицо, и при этом большая часть жила не богато, но зато дружно, а порой даже весело.

Городской «колокольчик» города «Н» регулярно воспевал дороги, а заодно пыль да туман, но горожан это уже не так сильно волновало, поскольку после классического удара «автопробегом по бездорожью и разгильдяйству», в городе наблюдался определённый асфальтовый прогресс.

Однако он, – прогресс, уже начал существенно отставать от темпов роста средств передвижения. И на перекрёстках, как на дрожжах, стало расцветать противостояние пешеходов и автомобилистов, которое порой превращалось в поле боя. И надо доложить, что битва проходила с переменным успехом.

Самодовольные и гордые автомобилисты считали для себя зазорным пропускать пешеходов и с «успехом» давили их по мере возможности. А пешеходы в отместку им, изготавливали для транспортных средств детали со скрытыми дефектами и «творчески» подходили к асфальтовым покрытиям, создавая углубления и неровности на дорогах в самых неожиданных местах.

Автомобилисты в долгу не оставались и старались взять реванш после заполнения этих неровностей тёмной жижей, «любезно» орошая пешеходов содержимым из этих разноцветных луж.

То есть «любовь» была взаимной. Но часть автомобилистов так увлеклись этой игрой, что иногда превращались в «глухарей» и дальтоников, перемещающихся по городским улицам, не согласно существующим дорожным правилам, а по их собственным понятиям. Некоторым водителям особенно понравилась новая авто игра «создай и линяй», то есть «создай аварию или пробку на дороге и линяй, не дожидаясь представителя ГАИ».

Поэтому, с учётом развития отечественного и мирового автопрома, способов приобретения автоправ, а также прогрессирующих «медицинских» отклонений у некоторых славных автолюбителей, утверждение, что «автомобили бились, бьются и будут биться», имеет «светлое» будущее…

Классики утверждают, что в этом «бренном» мире всё течёт и изменяется, а если верить некоторым оптимистам, то иногда эти изменения происходят и в лучшую сторону. При этом почти для каждого желающего, предоставляется возможность использовать свою энергию не только в военных, но и в мирных целях. Мирные цели – это прекрасно! И если это случалось, то молодость, помещённая в хорошую питательную среду, чаще всего старалась тянуться к новому, неизведанному, загадочному и волнующему. Так, от избытка энергии в здоровых телах и запаха цветущей сирени, благоухающих садов, в различных уголках заповедной пригородной природы города «Козлодуева» стихийно возникали многочисленные молодёжные «ПЯТАЧКИ». Их идейными вдохновителями, организаторами и реализаторами являлась наиболее динамичная часть любителей музыки и танцев. Проверяя на практике свои познания законов физики, молодые организаторы этих «плясок» на различных природных пяточках, без ЧП умудрялись подключать к различным источникам энергии различные ламповые источники звука.

И начинали литься звуки мелодий, «впитываемые» адаптерами с рентгеновских плёнок, проникая в чувствительные души активных поклонников вечернего и ночного отдыха. Тогда из славного города «Н» и его ближайших пригородов, а также со всей округи на эти музыкальные островки любви и веселья, начинали стекаться молодые «потоки».

Глава 2. Оскар

Темнело. На берегу острова «речников и прочих специальностей», связанного с остальной частью суши железнодорожными, пешеходным и шоссейным мостами, появился тёмно-русый, высокий, спортивного телосложения, парень, который внимательно вслушивался в звуки живой музыки. Они прилетали вместе с лёгким движением тёплого воздуха над поверхностью воды с различных оживающих «пятачков»:

«Как я люблю смотреть в твои глаза!..

Твои глаза блестят как бирюза!..

Твои глаза красивые такие,

Твои глаза как небо голубые!

Как я люблю смотреть в твои глаза,

В твои любимые глаза!»

Поток воздуха увёл голос певца в другую сторону, а затем опять любезно подтянул оставшуюся мелодию вместе со звуком саксофона:

«И я боюсь, всё время почему-то,

Что вдруг они достанутся кому-то!»

– Со станции, – мелькнуло у Оскара, – вдруг рядом, видимо от переизбытка чувств, воспоминаний о прошлом, из тёмной лодки с удочкой, неожиданно, как джин из бутылки, вырвался молодецкий голос:

«Зубов во рту у ней как небывало,

А на макушечке лишь парочка волос,

Когда она вдруг крепко целовала,

То у меня по коже шёл мороз!»

На этой счастливой ноте сообщение рыбака из лодки также резко оборвалось.

– Да, … ему, видимо, есть что вспомнить!

Тёплый ветерок подул с другой стороны и очередной «рентгеновский тазобедренный сустав» через адаптер продолжил завлекать местную округу:

«Бэ – са – мэ, бэ – самэ мучо …».

– Ну что же, махну я, пожалуй, на стадион. Там попросторней, подбор музыки получше, да и побольше процент симпатичных местных и столичных девушек, – и он уверенно направился в выбранную сторону.

Через некоторое время его вновь догнал молодецкий голос из лодки:

«Зашёл я в чудный кабачок, кабачок!

Вино там стоит пяточек! Пяточек!»

– Видимо принял на грудь очередную рыбацкую норму за счёт «золотой рыбки», – подумал Оскар, – и, войдя на стадион, окружённый с трёх сторон водой, услышал, как вслед за голосом Вертинского… «Здесь под небом чужим…», зазвучали полузапрещённые ритмы «буги-вуги» и «рок-энд-рола», ставшими модными среди динамичной молодёжи.

Молодая, и ещё не потраченная, энергия стремительно выходила наружу и «била ключом». Огромная толпа, не стеснённая пространством, весьма динамично двигалась в такт музыке. А наиболее спортивные пары показывали образцы акробатического танца, тренируя не только слух, но и все уголки, молодого тела.

В одной из таких танцующих пар Оскар узнал высокого, худощавого, но элегантного Арнольда из «Щукинского», по товарищеской кличке «Шарнир». И действительно, под звуки «буги-вуги» его конечности двигались как на шарнирах, но весьма эффектно и завораживающе. При этом он умудрялся свою партнёршу, в парусиновых белых тапочках, начищенных зубным порошком, подбрасывать, крутить вокруг себя и пропускать между ног. Музыка смолкла. Арнольд, узнав Оскара, отпустил свою гибкую партнёршу и, переваливаясь на «белой манке», в развалочку направился к нему. Арнольд был «укомплектован» по последнему «писку стиляг»: с высоко приподнятым коком, тщательно приглаженными бриолином висками, в расширенном в плечах в крупную клетку коричневом пиджаке, и в зауженных к низу тёных брюках, которые подчёркивали белые носки и чёрные «макасины». На его длинном голубом галстуке, указывающем на его мужское достоинство, красовалась полуобнажённая девушка под пальмой.

– Чувакам пламенный, привет! Оскар, целую вечность тебя не видел! Ну, как мы с этой «крошкой» от бацали?! Восхищённо, на одном дыхании, выдал он.

– Привет артисту из народа! Да, – впечатляет. Почти как за бугром в ансамбле Моисеева!

– Правда? А ты, что был там? Удивлённо спросил Арнольд.

– Ну, я пока ещё не невидимка, чтобы проникать через нашу «железную занавесочку»! Не видел, как говорят, но слышал, – отшутился Оскар.

– Но «чувиха», какова! – продолжал восхищаться «шарнир» своей «крошкой», – просто блеск! У нас даже в «Щукинском» таких кадров мало! Надо попытаться закадрить её, а вдруг и она не прочь «поклеиться!»

– Ну, «клей, клей», только клею возьми побольше, а то не приклеится.

– Да, … ты слышал? – продолжал Арнольд возбуждённо, ещё не полностью отдышавшись после динамичного «рока». – Двух «чуваков» взяли на Горького за изнасилование. Следователь их спрашивает: «Как же это могло случиться?» А те в ответ: «Хилеем мы с «чуваком» по броду, мацаем… Баруха. Баранём? Ну и баранули!» – и он громко засмеялся довольный своей шуткой.

– Случай, конечно, забавный, но таких сдвинутых серьёзно нужно лечить. Вообще, я сторонник классической взаимной любви, иначе и «желание» скоро будет указывать «на полшестого»! – резюмировал Оскар.

– Ну, а как, «бренная» жизнь? Как предки? – поинтересовался сразу всем Арнольд, резко сменив тему.

– Ты что? Какие предки?

– Извини, «прошуршал нечаянно». Запамятовал, что у тебя только мать (по-английски).

– Извинения прияты.

– Что, грызем гранит науки и «пашем»? – как бы по инерции снова спросил Арнольд.

– Всё в порядке! Экзамены сдал экстерном! Можно было бы погулять в «учебном», да попросили выйти потрудиться.

– Эх, Оскар! Зря, ты учишься на «вечернем»! Пропадает такой мужской «КАДР»! Перешёл бы на дневное, – распаляясь, продолжал Арнольд, – куча времени образовалась! Мы бы с тобой начали разрабатывать более активно целинные женские «заросли».

– При этом все его конечности подёргивались в такт звучащей музыке.

– Глядишь и ко мне в «Щукинский» почаще бы наведывался! Ты, очень видный «Бой» и от наших прелестных «старушек» у тебя бы отбоя не было! Вот тогда бы мы с тобой изрядно повеселились!

– Нет, это не про меня. Потом, тебя твои предки «окучивают, и даже хорошими «карманными» снабжают. А меня подкармливать некому, а недавно от «нашего рабочего ящика» наклёвывалась международная перспектива. Да ты, наверно слышал, как нас с «рыжим» Сашхеном наш «почтовый ящик» направлял на дневное отделение института международных отношений?

– Правда? Да ты что? Невероятно! – размахивая руками, с жаром удивился Арнольд. – В «САМ» институт «Международных отношений»!.. Это, что у знаменитого моста?! Вот это да! Туда же простым смертным попасть невозможно! Нужны рекомендации нужных людей, характеристики и всё такое прочее… В конце концов, как получить Рекомендации «тёплых» организаций? Так, так, давай рассказывай подробней, как дело было?!

– Да нам все это дали, – продолжал Оскар, – но мы отказались.

– Почему? Да, у вас, что здесь, не всё в порядке? – Арнольд азартно покрутил пальцами у, гладко прилизанных бриолином, висков. В это время, как из – под земли, появился Сашхен.

– Привет честной компании! «Артист из народа» ты, что мозговые извилины пальцами поправляешь?

– А, вот и ты «лёгкий на поминках». Ну, привет «техническому ничтожеству»! Да вот он говорит, что вы от знаменитого института отказались! Это правда?

– Да, было дело!

– Это же работа за «Бугром»! На мир посмотрели бы! Другой уровень жизни и общения! – не унимался Арнольд.

– В теории оно может быть и так, возразил Оскар, а в жизни, «дорогой товарищ», может быть всё не в таком розовом цвете.

– А, в прочем, Сашхен, расскажи ему нашу «международную опу- пею».

– Одним словом, это было ещё зимой, – начал важно Сашхен, – поехали мы с Оскаром к нашему «маяку будущей жизни», чтобы прощупать «почву» до зачисления. Одним словом, мы благополучно проникли в эти «международные отношения» и начали проводить в «деканате» разведку боем, пытаясь выяснить всё о нашем «светлом будущем» или хотя бы кем нас в итоге из института выпустят. Никто внятно нам ничего не произносил, а мягко говоря, посылали, как-будто эта была «сверхсекретная» информация. Но потом очень милая секретарша сжалилась над нами и решила «открыть нам глаза», как дварник в песне Высоцкого, указав многозначительным кивком головы на модного парня в «Боярке» и в сером с «папиного плеча», с шаликовым воротником и зауженного к низу, ратиновом пальто.

– Попытайтесь поговорить вон с тем парнем! – Шёпотом произнесла она и ещё раз кивнула в его сторону. – Он два года назад успешно закончил наше почтенное заведение и сейчас работает там, – повела она к потолку свои приятные глазки, – где-то наверху! И видимо, от какого-то внутреннего удовольствия так закатила свои бездонные глаза, что мы увидели их обратную сторону.

– Я сразу ринулся к этому новоиспечённому «светиле» и начал его «вежливо» пытать, что да как? Но «местное светило» тут же так надул щёки и начал пускать пузыри от осознания своей значимости, что я, испугавшись за их сохранность, на шаг отпрянул.

– Работаю, дескать, при нашем посольстве в Штатах и так далее, – начал важно он, но Оскару, видимо, быстро надоела эта не целевая политинформация про «жизнь и международно – семейное положение» и он ему вежливо так говорит:

– Послушайте господин – товарищ, барин! Дело в том, что мы не со школьной скамьи и уже работаем в одной из закрытых организаций. Прошли армию, а сейчас учимся в МИРГЕМЕ. Закончили параллельно «Дипломатический факультет» при Университете Марксизма-Ленинизма. Он, после этой короткой, но видимо для него значимой политинформации, как-то сразу выпустил лишний пар.

– Ну, это меняет дело! – и, спустившись с небес на землю, представился:

– Константин, – произнё он. – В общем, познакомились. – Ну что, пошли, а заодно по дороге побеседуем! – предложил Константин и начал «сливать» информацию о себе:

– Я, – рассказывал он, – сын довольно известного человека! Закончил с золотой медалью школу и с одной скамьи, по рекомендации влиятельных лиц, сразу пересел на другую, так что ничего не потерял. Естественно, моральная и финансовая поддержка мне была обеспечена. Да, к сведенью для Вас, – в «Международном» обычно проводят предварительные собеседования, чтобы определить на какой язык тебя «кинуть». Но естественно, с учётом, и ваших «связей». Так, что я благополучно преодолел эту «планку» и был «удачно распределён», при поддержке доброй и «волосатой» руки, в нужную страну и нужное место!

– Но кто я, при знании трёх языков, не считая русского, пока с трудом догадываюсь, при этом точно знаю, что целиком завишу от «шефа», его окружения и «поддержки». Если «шеф» скажет, что я не гожусь или что-то не так делаю и я, извините, «дерьмо», то доказать обратное невозможно. Например, он уходит, а за чемоданы отвечаю я, так что можно считать, если вам угодно, – то я носильщик!

– Ну, а если мне со временем удастся защитить диссертацию, на какую-нибудь там тему, например, о каком-нибудь призрачном рабочем движении в Штатах, то тогда! – он многозначительно поднял к небу глаза, – я смогу устроиться где-то здесь в центре.

– Так, что если у вас нет «волосатой руки», – констатировал он, – то в лучшем случае вас направят переводчиками «во тьму тараканью» или подальше на многие годы. Да, … и учтите, что по своему желанию вы оттуда сможете вернуться только в цинковом ящике.

– Ну, всё, пока! – завершил свой мрачный, но «насыщенный» рассказ «международник» и быстро «растворился» в толпе.

– Да!.. Это удар ниже галстука, а я-то думал, … кто бы мог подумать!? – начал, снова как-то не очень связно, сокрушаться «шарнир», двигая при этом своими конечностями.

– Ну, а как твоя жизнь, бьёт ключом? – в свою очередь, поинтересовался у Арнольда Оскар.

– Гудим брат! Гудим! И всё остальное, регулярно. Как говорят в народе, – чем глубже «в лес» тем ближе к телу. Одним словом, «будете у нас в Магадане», – шучу…, я имею в виду «Щукинский», – милости просим! Бывайте, спешу на кадрёш! – и будущий артист «всех времён и народов», услышав очередную мелодию, спешно направился «кадрить» свою «новую старушку…