Избранные произведения. Том 5

– Вот это хлеба! Да, здешние колхозы – побогаче нашего «Красногвардейца»!

Перед его глазами пробегают всё новые деревни, разъезды, станции, и везде строятся новые дома, всюду над стройками развеваются флаги. Эти красные флаги провожали Газинура от одной станции до другой, и хотя он не раз читал в газетах, да и знал по рассказам о размахе строительства в нашей стране, он всё не переставал удивляться.

– Ну и ну! Здорово, оказывается, работают!

Из глаз исчезает последний, чуть колышущийся на лёгком летнем ветру флаг. Поезд идёт уже вдоль бескрайних лугов и богатых травами речных пойм. Порой вдали промелькнёт, извиваясь голубой тесёмкой, узенькая речушка, и Газинур опять вспоминает колхоз, свою Миннури. Вполголоса, почти не раскрывая рта, он напевает:

Тобой одной полны мои мечты,О том, любовь моя, не знаешь ты.

Но постепенно жизнерадостный, не любящий долго грустить Газинур снова становится самим собой. Через несколько часов его уже знает весь вагон. Там он подтянет песне девушек из деревня Нурлат, тоже едущих по договору на производство, здесь поговорит с бывалым человеком. Газинур не устаёт задавать вопросы – так жадно хочет он поскорее всё узнать… Закутанной в шаль старушке татарке, должно быть, не по нутру такая дотошность.

– У того, кто меньше знает, душа спокойнее, сынок, – говорит она. – Много будешь знать – скоро состаришься.

Газинур заливается хохотом.

– Ну нет, бабуся, сейчас, наоборот, у того, кто знает, душа спокойна. Наш дед Галяк говорит: «У кого сильная рука – одного сшибёт, кто знаниями силён – тысячу одолеет». Жаль, что вы не знаете его. Сто лет уже прожил старик.

Гарафи-абзы, увидев, что Газинур мирно пьёт чай с тем самым высоким – борода лопатой – русским стариком, что напустился на него на бугульминском перроне, даже головой покачал от изумления.

– Ну и лиса! И старику в душу влез. – А потом сказал приунывшим товарищам: – О нас, к примеру, ничего не могу сказать. Если придётся туго, – а на сезонных работах такие вещи случаются, – очень вероятно, что мы и носы повесим. О Газинуре же могу сказать заранее: не пропадёт парень! Ни в огне не сгорит, ни в воде не утонет! Вы только посмотрите – мы с тех пор, как сели в вагон, с места не стронулись и молчим, будто воды в рот набрали. А он всё среди людей.

И сам тут же снова залез на верхнюю полку. Напротив него развалился Газзан, с третьих полок свесили головы Хашим с Салимом. Гарафи-абзы сказал им неодобрительно:

– Не рано ли сели на насест, молодцы? Нам, к примеру, с Газзаном можно, мы пожилые люди, а вы что лежите там, будто безногие? Полон вагон девушек. Ведь не обязательно брать невесту непременно из «Красногвардейца». А вдруг, к примеру, тут как раз бродит ваше счастье? Слезайте скорее! Хватит лежать да поплёвывать в потолок.

Но не спавшие всю ночь парни не торопились спускаться.

– Эх вы, сидни! – махнул рукой Гарафи-абзы и, прислушавшись к доносившемуся голосу Газинура, добавил: – Верно говорят: у того, кто не бежит от людей, есть о чём потолковать с ними. Молодец Газинур!

В окно вагона пробились лучи заходящего солнца. Сверху вниз наискось протянулась дрожащая золотая нить. Газзан, которому солнечный луч ударил прямо в лицо, перевернулся на спину, Салим с Хашимом придвинулись поближе к стенке. В противоположном конце вагона Газинур затянул новую песню. Девушки из деревни Нурлат дружно подхватили её.

Видно, дорога шла зигзагами – солнечные лучи падали теперь с другой стороны. Гарафи-абзы поправил под головой котомку и возобновил прерванный разговор:

– Я, к примеру, и сам дивлюсь иногда на этого Газинура. Жалостлив он к людям. Вы ведь знаете бабушку Васфию?

– Как же, знаем, знаем, – сказал Хашим.

– Увечная, полуслепая, одинокая старуха. Правда, колхоз её не оставляет, но ведь, кроме питания, живому человеку хочется и поговорить, душу отвести, узнать, что на свете творится. Взять, к примеру, меня самого… Чего греха таить, хоть и соседи мы с ней, редко заходил. А здоровье у старухи – что сито, нечего и спрашивать, насквозь видно. Газинур же, к примеру, когда ни посмотришь – всё около бабушки Васфии: воды принесёт, дров наколет и в избу занесёт. Печку ей поправил, дверь починил. И слово доброе всегда найдёт для старухи.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Название колхоза.

2

Все стихи даются в переводе Александра Шпирта.

3

Название колхоза.

4

Кордаш – ровесник.

5

Кумган – кувшин.

6

Чабата – лапоть.

7

Шурале – леший.

8

Маймул – обезьяна.

9

Джан – душа, душенька.

10

Ласковое обращение.

11

Салям – привет.

12

Газизнур – полное имя Газинура: газиз – дорогой, нур – луч.

13

Баит – былина, историческая песня.

14

Татарские свадьбы обычно приурочивались к периоду коллективного резанья гусей – поздней осени.

15

А ну, давай!