105 Дней
Дмитрий не особо любил отличаться от других, сейчас же, просто последовав хорошему примеру коллег, погрузился в работу. Точнее создал видимость такого погружения, наклонив голову вперед, над клавиатурой, в тоже время прислушиваясь к шагам приближающегося шефа. Он притворялся, но в последнее время он практически стал мастером скрытности, живя в условиях тайны и постоянного страха быть замеченным в чем-то противозаконном, быть схваченным с поличным.
И вот теперь он снова вынужден был играть. Нет, не то чтобы он боялся шефа. Благодаря Виктории он выполнил всю повседневную работу, осталась лишь внеурочка, которую он никак не мог закончить, также «благодаря» ей. Дмитрий боялся лишь одного, чтобы этот выскочка вновь не загрузил его еще какой-нибудь чепухой, которая будет отвлекать его от внезапно нахлынувших чувств, если увидит что он бездельничает.
Прошло мгновение, он внимательно вслушивался, но ничего не слышал кроме мерного постукивания десятков пальцев по клавиатурам. Шеф должен был быть прямо за спиной у него, но он не хотел оборачиваться. Оттуда, сзади не доносилось ни звука. Почему то Дмитрию показалось, что Бойл стоит и смотрит прямо на него, в упор, на его согнутую спину. Пауза затянулась, ему показалось что шеф уже дыру протер в его спине.
– Хм, так вы здесь работаете? – наконец удивленно спросил Бойл. Дмитрий встрепенулся, оглянувшись. Хотя он знал что шеф за его спиной, но все же вопрос прозвучал внезапно, и странно, позволив ему «сыграть» естественно:
– Что, простите? – как бы растерянно, словно оторвавшись от чего-то очень увлекательного переспросил Дмитрий, но тут же поправился увидев Бойла, смотрящего на него в упор, придав лицу скабрезную улыбку. – То есть, да! Вот моя скромная обитель… Простите, я заработался…
– Да, я вижу, – невнятно, как бы задумавшись, произнес Бойл. – Честно, я думал вы не здесь…. Впрочем, талант не утаишь! К чему это я? Ах, да, раз мы уже встретились, то хотелось бы спросить как обстоят дела с проектом? По контрактной работе все в порядке, я наслышан…. А вот по порученной мной работе как то не приходилось еще осведомиться… уже пора бы…
– Продвигаюсь, спасибо, медленно правда, всегда конечно хотелось бы быстрее, но очень интересные мысли вкладываю в проект. Должно быть весьма интересно с точки зрения заказчиков! – отрапортовал Дмитрий.
– Это не может не радовать, – ответил Бойл медленно, растягивая слова, словно потеряв нить мыслей и забыв зачем он сюда приходил. Он развернулся идти обратно, и еще даже не сделав и одного шага, остановился и повернув голову к Дмитрию, заметил:
– Все же довольно… узко, для такого специалиста…. Надо бы перевести! – обрывисто вымолвил он, и потом, словно опять став собой, властной походкой пошел обратно в свой мир.
Вдруг, для Дмитрия открылась другая сторона его шефа, мистера Бойла. Он всегда представлял его как довольно жесткого и примитивного человека, сосредоточенного лишь на прибыли. Однако эти мгновения общения с ним, почему-то немного пошатнули его представления о Бойле. Дмитрий не знал почему. Но так было. Возможно, он ошибался, а может и нет: сам Дмитрий, думая, что хорошо сыграл занятость, то почему бы шефу перед всем коллективом не сыграть заботу? Кто знает, – люди ошибаются, люди притворяются.
– Вовремя ты его отвлек! – послышался голос Оуэна из-за перегородки, когда еще Дмитрий не успел опомниться после разговора с начальником.
– Я?
– Да. Ходят слухи, что он шел в отдел кадров, с «благим» намерением сократить дюжину другую этих самих кадров! И если бы не застрял на тебе, то кто знает? Может и не пошли бы сегодня вечером…
– Я и так сегодня не пойду, – воспользовавшись привселюдным обещанием шефу быстро закончить вверенную ему работу, запротестовал Дмитрий. У него были планы на вечер более интересные, и сдаваться он намерен не был. – И так слишком затянул, дольше не получиться! Давайте заранее договоримся – где и когда. Я подготовлюсь, а сегодня, если честно, совсем нет настроения! Вся эта возня с проектом….
– Ладно, уговорил! – обиженным тоном отрезал Клайв. – Не хватало тебя еще уговаривать. Ты же занят, – карьеру делаешь!
– Да какой там! Карьеру… Работаю почти бесплатно на Бойла…
Дмитрий не хотел обижать друзей, но так получилось – лучше пусть немного пообижаются, чем узнают его правду, подумал он.
Тем временем рабочий день закончился. Люди потянулись на выход. Твердо решив все-таки поработать над проектом дома, Дмитрий взял папку с диском, содержащим проектную документацию и дождавшись друзей, пошел с ними на выход.
Попрощавшись, они разъехались в разные стороны. Дмитрий вздохнул с облегчением. Теперь он мог снять маску, порадовавшись скорой встрече, улыбнуться.
Уже почти месяц она жила у него, – он был рядом с самым прекрасным существом не Земле. Карьера, деньги, другие бывшие еще недавно такими важными жизненные цели, стали вдруг далекими и непонятными, не занимая столько внимания как раньше. И к его удивлению, начав относиться проще к этим сферам своей деятельности, Дмитрий стал больше зарабатывать и уже даже наметился карьерный рост. Чего только стоило сегодняшнее удивление шефа его нечеловеческими условиями работы.
Дмитрий уже въехал на свою улицу и когда до дома оставалось совсем чуть-чуть, как он заметил, нет, даже просто само бросилось в глаза, что через несколько домов от его дома, уже который день стоял серый фургон. Иногда он уезжал ненадолго, возвращаясь впоследствии. Автомобиль был без каких либо фирменных наклеек и прочей чепухи, которую вешают фирмы на свои фургоны. Только номера и все. Но в этот неприятный день, закончившийся возможным приятным вечером, ничего не могло смутить Дмитрия, и он как ни в чем не бывало, проехал мимо фургона, почти мгновенно забыв о нем. Кажется, у него даже мелькнула на мгновение мысль, зачем это соседям понадобилось покупать фургон? Что они собирались перевозить? Но именно сейчас ему было не до логических построений и теорий. Как и все влюбленные, он стал рассеян и невнимателен. Дмитрий спокойно припарковал машину у гаража и вошел в дом.
Зайдя в дом, позвал женщину, но никто не ответил. Осмотревшись, он заметил, что Виктория была в ванной. Его это развеселило, и он с улыбкой стал выкладывать подарки – стопку книг на столик в гостиной. Вдруг он услышал приглушенный смех и топот босых ног по полу. Через секунду в гостиную ворвалась Виктория, как обычно забыв накинуть на себя хоть что-либо или вовсе забыв об этом, хотя держала в правой руке полотенце. Дмитрий демонстративно отвернулся. Она нехотя, кое-как прикрылась и властно сказала:
– Смотри! – прикрывшись спереди полотенцем, она сначала повернулась боком к мужчине, потом повернувшись задом, указала на небольшой загар. Смотря вполоборота на нее, Дмитрий заметил, как на ее теле остались белоснежными участки кожи, скрытые от обжигающих лучей бельем, в котором она загорала. Все же остальное тело было слегка бронзовым. Затем пошевелив полотенце на груди, которым она прикрывалась спереди, добавила. – Здесь так же…
– Пречудесно! Ты опять игнорируешь мои просьбы, – стараясь выглядеть как можно серьезней, сказал Дмитрий. Женщина перестала улыбаться:
– Почему?
– Потому что если бы ты вчера принимала ванну, как я и просил тебя делать это каждый день, то осветила бы мой серый день своими прелестными формами еще вчера! И вообще, я же просил тебя не разгуливать голой….
– Но как бы я тебе показала?
– Не надо показывать, я знаю это….явление! Могла бы просто рассказать. И вообще, тебе нужно пользоваться кремом, у тебя слишком нежная и белая кожа, – быстро схватывает солнце! Надо осторожней, пять минут на утреннем солнце… и вот.
– И чего ты так боишься меня голой? – меланхолически заявила Виктория, укутываясь в полотенце, предварительно все же сверкнув наготой. Дмитрий лишь покачал головой:
– Ты – новое чудо природы, тайна, и, кстати, все еще не хочешь поделиться со мной своим секретом! Я же – обычный, нет, даже зауряднейший человек! Со всеми вытекающими отсюда слабостями и пороками, которые я пытаюсь сдерживать. И надо сказать мне это, пока, удается! А ты…
– Что же плохого в… твоих чувствах ко мне? – перебила его Виктория, подойдя к столику с книгами.
– Не к тебе, а твоему телу! Это то, с чем ты еще не сталкивалась… и я бы пожелал тебе с этим не сталкиваться. Пока, впрочем. И вообще, знаешь, мне приятнее чувствовать себя человеком разумным, а не животным только лишь живущего инстинктами, дающим им волю! Это то, чему бы тебе уже следовало научиться!
Дмитрию захотелось вдруг позлиться, повоспитывать свою непослушную подопечную, но глядя на ее обескураживающую улыбку и взгляд детских глаз, он смягчился. Она так просто стояла, мокрая и взъерошенная, переводя взгляд с журящего его человека на такие манящие книжки на столе. Простота и пугающая неизвестность переплелись, казалось в ней, самым невероятным образом. Злость, досада, быстро родившиеся, умерли еще быстрее. Дмитрий словно спохватился, спеша:
– Ладно… Вот смотри, я купил тебе еще книжек. Но не таких как обычно, обучающих. Это больше чувственные, лирические… не те сопливые женские романы, – а классика! Вот, «Божественная комедия» Данте, Шекспир… Это действительно чувства, и чувства высокие! Не какая-нибудь там пошлость как сейчас повсеместно…
Виктория, забыв, что она только с душа, в полотенце и с мокрыми волосами, села на диван и стала рассматривать книги.
– А где твоя одежда? – вдруг осенила одна мысль Дмитрия. Виктория, слегка оторвавшись от первых страниц Шекспира, сказала требующим похвалы тоном:
– Постирала!
– Это-то я понял, я имел ввиду что не дернуло ли тебя пойти и вывесить одежду на заднем довре? Там часто соседка бывает… могла тебя заметить!
– Да нет, я еще не доставала из машины…
– И вообще, лучше чаще принимай ванну, а не стирай! То есть я сам. Ну или… – задумался Дмитрий, сбиваясь. Виктория на сей раз не стала отрываться от чтения, лишь кивнула. – И оденься, у тебя достаточно всего, есть из чего выбрать!
Женщина, казалось, уже не слушала, целиком углубившись в чтение-перелистывание. Дмитрий еще разок посмотрел на нее, ее лицо, сосредоточенное и кажется напряженное, словно пытающееся что-то вырвать, вынести тайком из книги. Нечто колющее и далекое отдало в душе.
Тут он вспомнил, что взял работу на дом, и вздохнув, уселся за компьютер. Принялся силой воли вталкивать свое сознание и мысли в тесный круг выражений и переменных, подумав что может хотя бы сейчас удастся забыться в работе и он не будет думать об этом светловолосом дьяволе, пленившим его воображение.
Глава X. Тесный мирок одного фургона
11.41 ам, 13 мая
Несмотря на то, что в Калифорнии не бывает зимы, в настоящем смысле этого слова, а не календарном, изменение погоды все же ощущалось. С каждым днем становилось все жарче и жарче. В домах работали кондиционеры, в автомобилях опускались все стекла, лишенных этого блага. В особо людных помещениях, даже, несмотря на все охлаждающие приспособления, было душно и неуютно.
Планета неумолимо приближалась к Солнцу, несясь в бесконечном круговороте мирового пространства. Казалось, жара и этот постоянный круговорот вскружили головы людей, посеяв там хаос и спешку. Люди неслись кто куда, лишь бы подальше от палящего солнца, прячась в темных, плотно закрытых жалюзями пространствах кабинетов, зашторенных спален и гостиных.
Была одна группа людей, которым судьба уготовила еще большее испытание. Они в силу своих обязанностей должны были сидеть дни напролет в душном, тесном, давящим на сознание замкнутом пространстве, четко очерченным четырьмя плоскостями стенок автомобиля. Ни один лучик солнца не проникал внутрь этого темного рукотворного уголка мира. Лишь жар нагретого металла передавал общую картину за пределами этой железной западни. И хотя работал кондиционер и вытяжка, все равно воздух был сперт и проникся потом и запахом несвежей одежды. Люди сидели и ждали, возможно, проклиная того, по чьей воле они тут сидели и ждали, сами не зная чего. Ловили каждое мимолетное слово, небрежно брошенное в трубку телефона. Час за часом, день за днем, пытаясь собрать по крупицам жизнь незнакомого человека в ясную и легко читаемую картину. Но есть люди, чей внутренний мир остается загадкой, несмотря ни на что, как бы ни пылись влезть в него другие люди. Даже с помощью самого современного оборудования. Злость и досада, разогретая солнцем и духотой замкнутости, переполняла людей, выполняющих свой долг, сгорающих в железной духовке.
Вот внезапно, словно озарив благодатным светом и свежестью, распахнулась задняя дверь фургона и из ослепительного света, появился человек в белоснежной рубашке и светлых брюках. Он поднялся «на борт» и закрыл за собой дверь, снова погружая во тьму обжитый за несколько дней мир внутренностей фургона.
– У-у, включите сильнее кондиционер! – сказал Майкл, поморщившись. Он сел на свободное место и стал рассматривать всю технику, коей был нашпигован фургон полицейского управления. Здесь были и монитор внешнего наблюдения и запись прослушки телефона, и карта перемещений объекта.
– Не мог подождать вечерней смены? А если бы кто увидел? – недовольно протянул Мартин, снимая наушники.
– Его все равно нет дома… Да и авто далеко стоит. Плюс, я думаю что мы и так слишком выделяемся в этом сонном квартале где кроме как малолитражек и велосипедов больше ничего нет! Соседей, кстати тоже не было видно, вот я и решил присоединиться…
– Ну что ж, добро пожаловать в наш рукотворный ад! – пошутил, без улыбки Мартин. – Познакомься, это Сидни, наш техник-эксперт, заменяет Чарли.
– Привет Сидни, – поздоровался Майкл в ответ на кивок Сидни, сидящего в наушниках и фиксирующего все возможное с приборов. Это был совсем молодой полицейский, с круглым лицом и гладкой кожей. Майкл лишь на секунду глянул на него, потом спросил у Мартина. – Что слышно?
– Издеваешься? Ты же знаешь, что ничего! Абсолютно ничего, просто большой и жирный ноль! – раздраженно говорил Мартин. – За неделю записано целых …12 минут разговоров! Безумие, он вообще ни с кем не общается. Один раз, и то ему, а не он, позвонили с работы и все. Это мы и записали.
– Я не понял, он что вообще ни с кем не общается? – удивленно переспросил Майкл, и расстегнув еще две пуговицы на рубашке, добавил. – Жарко у вас тут… А по мобильному?
– Да то же самое! У меня складывается такое впечатление, что может если не найдем ничего по нашему делу, то можно будет все равно брать его за задницу, не за преступление так за подготовку к… чему-то! Или за …скрытность!
– А что внешнее наблюдение?
– Неделю ездили за ним – потом забросили это занятие. Маршрут: строго на работу и обратно, с небольшим заездом за едой и книгами! Сказали, как будет что-то существенное, позовите и уехали! Вот единственное что мы выяснили – он любит читать! Хотя, кто его знает? Опросили продавцов книг и составили перечень купленных книг – полный разброд, никакой тематики, линии… энциклопедии, классика, романы, философия… все подряд!
– Может просто библиотеку набирает? Или язык изучает? – предположил Сидни, робко поглядывая на старших коллег. Майкл одобрительно кивнул, соглашаясь с Сидни. На что, Мартин лишь отвернулся, нервно откинувшись в кресле.
– Надо входить…. – задумчиво произнес он.
– Но на это надо еще получить санкцию… У нас только на прослушку, – резонно заметил Сидни. Мартин лишь саркастические усмехнулся, а молодой эксперт не заметив, продолжил. – К тому же надо предупредить Чарли, потом сделать фото окружения и только потом внедрять микрофоны, на все это уйдет не меньше недели, – у Чарли сейчас много работы по другому делу!
– Да, спасибо, что напомнил закон! – наконец сказал Мартин, делая жест рукой Сидни, чтобы тот возвращался к прослушиванию и не отвлекался. – Кстати, как съездил домой? Наконец семья воссоединилась?
– В отличие от нашего дела, с этим все в порядке! Уже трое детей и седые волосы у Дженни… – попытался пошутить Майкл.
– О, по ребенку за неделю отсутствия? Неплохо… А почему она к тебе не приезжает?
– Она же приезжала на прошлой неделе! И вообще, у нее работа… Не только же мне одному увлекаться своей работой? Я пропадаю на месяц и еще непонятно, на сколько здесь задержусь…
– Видимо надолго, – перебил напарника Мартин. – Как я и говорил, не может все быть так просто! Что слышно в Сан-Франциско?
– Примерно тоже самое что и здесь – провели обыск в съемной квартире Кейси – ноль, к тому же, хозяйка успела подселить туда уже новых жильцов, пожаловавшись на неуплату. Точнее они только сняли, но еще не въехали, хотя изменили следовую картину окончательно, захламив место своими вещами. Неважно, главное что она там так и не появлялась. Поиски в городе продолжаются, дано объявление по радио и ТВ, развесили плакаты с телефонами – ничего… С приставом осмотрел все случаи смертей и в моргах, та же картина. Слышал вы осматривали тот участок шоссе, где по свидетельским показаниям ее последний раз видели?
– Надо же хоть за что-то цепляться? Впрочем, в радиусе нескольких миль от того места, где по признанию свидетеля ее видели последний раз, все равно ничего не нашли… Интересно, она была голая это точно известно, а куда же делись ее вещи? На шоссе и в окрестностях нет! Тогда где? – поинтересовался, словно сам у себя Мартин. И не найдя ответа, вздохнул. Становилось все жарче из-за того что в машине появился еще один человек. И хотя фургон стоял под деревом, все равно солнце липло к его темной металлической поверхности как магнит, раскаляя металл и нервы людей.
– У меня такое ощущение, что это все сон! Бьемся об асфальт головой и все без толку. Признаюсь, у меня такого еще не было – чтобы ни делал, ничего не дает результат. Вот вроде бы схватили зацепку, потянули, – ноль; вторая схвачена – опять ничего… Уже становится привычным привыкать к неудачам после каждого действия! И зачем вообще мы взялись за это дело? Возможно, капитану оно показалось легким и быстро раскрываемым? Видимо подумал перед пенсией подбросить мне плевое дельце! Так, чтобы размяться… напоследок. Кстати, надо будет по возможности зайти и сказать ему спасибо! Но реальность оказалась гораздо интереснее! Теперь-то мы знаем, что не все так однозначно. Честно, – и продолжать почти пропал интерес, и бросить жалко.
Майкл удивился такой позиции напарника и не стал скрывать своего разочарования. Мартин это заметил, и поспешил оправдаться:
– Нет, не бойся, я не собираюсь сдаваться, – не тот человек! Даже если и хотел – не смог бы. Такой я, – гордость не позволит. Просто все непросто! Особо впечатлительных прошу извинить за тавтологию, но s’est la vie. Не за что ухватиться. Все что было схвачено – оборвалось, и я не знаю что делать дальше… У нас нет ни доказательств, ни тела, ни мотива. Да и вообще такое ощущение, что дела тоже нет! В каждой объективной ситуации есть ее логические составляющие – причина и следствие, мотивы и действия… Здесь же ничего нет! Допустим, когда есть труп, мы отталкиваемся от него и ищем орудие преступления и подозреваемого, выясняем мотивы… Здесь даже тела нет, ничего! Может Кейси поехала на восточное побережье, и спокойно сидит себе у бойфренда? А мы тут возимся….
– Но есть же показания, и многое из них подтвердилось? – засомневался Майкл. Мартин же поспешил поправить:
– Показания о ком? Свидетель не указал четко, что это была Кейси! Это мог быть кто угодно!
– Тогда есть шанс, что мы раскроем иное преступление… Тоже хорошо! И вообще, а чего тебе переживать – еще месяц и на отдых!
– Чего мне переживать, – передразнил Мартин, – а ты не задумывался… хотя куда тебе? В твоем-то возрасте? Каково это уходить на пенсию вот так? С чувством дурака, когда я, опытный детектив сижу и ни черта не понимаю, как новичок? Да я спать не смогу!
– Так, надо отвлечься от посторонних тем! Они мешают сосредоточиться. Я только приехал, и еще не был в управлении и не читал отчета по беседе с соседями, можешь пересказать?
– А чего пересказывать? Так ничего особенного, все соседи отзываются крайне положительно об этом Димитрии….
– Он что, грек? – переспросил Майкл. Мартин устало покрутил отрицательно головой:
– Русский.
– Неважно, продолжай
– Так вот, все положительно отзываются о нем. На мой вопрос, в чем же заключалась положительность, почти все замялись, задумались… и ответили, что он им не мешает, живет как все, здоровается, улыбается, ведет себя спокойно и тихо! Представляешь, он классный только лишь потому, что его никто не замечает? То есть все думают только о себе и не смотрят на фут дальше своего носа. Неудивительно, что под боком иногда вырастают маньяки.
– Вы хоть себя не выдали, иначе могут рассказать о нашем интересе?
– Нет, конечно. Кто мы, профаны? – обиделся Мартин, сделав гневное лицо. Он почти перешел на крик. – Я представился эмиграционной полицией, проводящей контроль за поведением живущих здесь иностранцев и проверяющих сроки истечения визы и все такое…
– Но у него же Грин Карта? – «поправил» Майкл.
– Так соседи-то не знают таких интимных подробностей!
– А если…
– Слушай, отстань! Иди и сделай лучше! – не выдержал Мартин. Он снял наушники до этого висевшие на шее и положил их на приборную панель. Подумав, он начал говорить медленно, монотонно, словно цитируя:
– Просто… Не надо просто! А вот его соседка, межующая с ним… в-о-он тот голубой дом, поведала нам по секрету, что последние несколько недель, подозреваемый стал более скрытным, осторожным, что ли, и вообще изменился. Раньше, с ее слов, он чаще проводил время вне дома, позже приезжал, бывало, делал барбекю на заднем дворе. Это она запомнила по дыму, который иногда попадал к ней в дом. Да, их дома довольно близко расположены. Сейчас этого всего нет! Хотя, впрочем, она также как и другие заметила, что не может сказать ничего отрицательного о соседе.
– Вот это уже кое-что. И время совпадает – несколько недель как раз когда исчезла Кейси и ее, возможно ее, видели на шоссе…
– Именно поэтому я все это и терплю здесь! Уже давно бы забросил… Каждый день эта жарка! – с горечью проговорил Мартин.
Выговорившись после того как они не видели друг друга несколько дней, напарники замолчали. Прошло несколько часов, которые быстро пролетели в пустых разговорах и ничего не значащих фразах. Майкл, как самый бесполезный в данном случае прослушивания, даже был отправлен за ланчем. Когда уже импровизированный обед был почти закончен, как вдруг, посмотрев на экран, Сидни отложил недоеденный сандвич, и несмотря на набитый рот и приличие, сказал:
– Едет, уже близко.
На мониторе перед ним, показывавшего карту, загорелась и двигаясь, приближалась красная точка.
Глава XI. Прояснение
10.05 ам, 22 мая
Еще несколько дней новой жизни пролетели незаметно, схваченные жестко рамками маршрута к работе и обратно, туда с грустью и с радостью и желанием обратно. Здесь Дмитрия ждало тепло и ласка, дома ставшего таким манящим и уютным. Он осознавал свое наваждение, и ничего не мог с собой поделать, все больше вовлекаясь в эту игру. Которая все меньше походила на игру, скорее на корриду с опасными возможными последствиями. Дмитрий все ждал, когда же его незнакомка заговорит с ним о ее прошлом, и о их будущем, ведь он достаточно уже накупил ей книг из жизни человечества, выраженной в красивых словах авторов. И того что она уже знала, было достаточно для описания любой картины, даже самой мрачной или наоборот сказочно яркой. Дни шли, Виктория молчала. Лишь однажды она как будто что-то вспомнив, спохватилась, подалась вперед, к нему, словно помогая выйти словам, но тут же опомнившись, взглянув в его глаза, поникла и ничего не произнесла. Это бы позавчера, после того как они провели еще один прекрасный день вне дома. Он украдкой вывел ее как обычно через задний дворик, покатал на машине по побережью показывая захватывающие виды океана и природы. В конце путешествия они снова искупались, еще дольше и интереснее чем в прошлый раз. Без приключений и неожиданностей они вернулись домой и тогда то она, как показалось, хотела наконец то открыться ему, может лишь показалось.
Полторы недели назад, Дмитрий купил еще одну машину, чтобы не привлекая внимание отсутствием своего Форда перед гаражом, ездить инкогнито. Так уж вышло, что он приехал в салон покупать машину, как раз тогда, когда с него по воле случая сняли внешнее наблюдение. Если бы он знал, как же ему везло! Теперь, когда он снова покупал машину, он отбросил всю рациональность и скурпулезность, он просто покупал автомобиль, быстрый, избыточно мощный и неэкономичный, хотел почувствовать себя нормальным человеком, а не постоянно угнетенным необходимостью экономии, эмигрантом. Держа в уме все то что не позволял себе раньше он специально выбрал спортивный Мустанг кабриолет, белого цвета, забыв об осторожности, чтобы уж совсем поразить Викторию. Впрочем, он покупал авто не только для нее, но и для себя. Расплачиваясь за дорогой подарок, он горько усмехался своим новым мыслям и стремлениям, той легкости, с которой он тратил все накопленное за несколько лет, не думая о будущем, далеком и туманном. Он знал, что заработает еще. Может, именно вот так должен выглядеть новый импульс к продвижению карьеры? Больше тратить, чтобы больше зарабатывать? Желание перемен было намного сильнее голоса разума. Дмитрий поплыл, и ему нравилось это.