– И ты, конечно, решил отомстить за его смерть, – очень спокойным голосом говорил тот, не сводя взгляда темных глаз с парня перед собой. Тот был молод, крепок, силен, и в нем чувствовалось что-то еще, что-то очень странное и в тоже время знакомое, но дать этому определение Арчи пока не мог.
– Ну, что ж, разумное и благородное решение. Только, боюсь, убить меня тебе не удастся.
– Это еще почему?! – совсем вызверился парень. Хладнокровие человека, которого он обрек на смерть, приводило его в бешенство, заставляя терять контроль над собой.
– Я убью тебя, чертова тварь, я застрелю тебя, как ты его, и вывешу твой труп гнить на борту моего корвета!
Матросы, несколько человек из команды Джона Барракуды, с которыми он сошел на берег, и которые сейчас застыли вокруг кучки людей в ожидании приказа капитана, переглянулись между собой. Такого от молодого человека они не ожидали, не привыкли видеть его до такой степени злым и теперь думали, что даже не догадывались, на что он на самом деле способен.
Арчибальд отнесся к этим угрозам с хладнокровием уверенного в себе человека, и даже более того – с насмешкой профессионала, слушающего похвальбу любителя.
Губы его раздвинула кривая усмешка.
– Да ты даже не знаешь, как это делается, мальчишка, – мужчина честно старался скрыть издевку в голосе, но ему это не удалось, – Сколько тебе лет? Двадцать? Двадцать пять? Ты хоть раз в жизни стрелял в человека?
– Я убил многих пиратов! – Джон горделиво выпятил грудь. Со своей точки зрения, он был отважным моряком, матерым морским волком, закаленным в самых разных жизненных ситуациях.
Арчибальда это почему-то не впечатлило. Он скрестил руки на груди и, прищелкнув языком, с явным неодобрением покачал головой. Доминик, не сводящий с него глаз, тихонько вздохнул. Ему, как никому другому было известно, на что способен на самом деле этот человек, и он прекрасно сознавал сейчас, что в прямом противостоянии Арчибальд одолеет молодого капитана. А победа Арчи всегда означала смерть противника…
– Мне будет не впервой убивать капитана Кэмпбела, – не разочаровал его мужчина, – А вот ты, ребенок, ты хоть раз убивал, глядя в глаза человеку? Не издалека топя корабли, а глядя прямо в глаза, видя, как уходит из них жизнь, чувствуя, как остывает под пальцами тело? Твои руки ощущали горячую, липкую кровь? Ты знаешь, что? значит убить?
Молодой Барракуда на пару секунд примолк, собираясь с мыслями. Такой проповеди он, конечно, не ожидал, да и вообще был наивно уверен, что Хищник, обнаружив перед собою мстителя, испугается и задрожит от ужаса, верил в эту глупую фантазию даже не взирая на слова мокоя… Мокой! Вот, кто сумеет справиться с этой мразью! Конечно, как он мог забыть о своем незримом помощнике!
– Я, быть может, и не знаю… – медленно и негромко проговорил он и голос его в эти секунды вдруг перекрыл мирные звуки тихой улочки, – Зато я привел того, кто зззнает!
Арчибальд вскинул голову, сдвигая брови. Это шипение в последнем слове… Эта уверенность, эти движения… Да, он знал, знал их давно, и так и не забыл с тех пор!
– Ты… – начал говорить он, но вдруг осекся, глядя на поднимающуюся из тела парня, извивающуюся тень с оскаленными зубами. Моряки, окружающие их, попятились, с суеверным ужасом глядя на монстра, вдруг выползшего из тела их капитана.
– Так вот, с кем он говорил… – прошептал кто-то, нервным движением приподнимая пистолет, целя в чудовище, но стрелять опасаясь по какой-то, не вполне ясной ему самому причине.
Неизвестное всегда пугает. Неизвестности страшно коснуться, ее жутко наблюдать, и единственным разумным выходом кажется просто бросить все и сбежать туда, где реальность еще не сошла с ума, где она понятна и прозаична.
– Так вот, кого ты выбрал, – Арчи опустил руки, с полнейшим хладнокровием склоняя голову набок, – И что же ты теперь сделаешь, мокой? Ты просто тень, как был тенью, так и остался!
– Уззнаешшь! – прошипел монстр, и вдруг ринулся вперед, с такой быстротой, с такой стремительностью, что Доминик и Ричард, находившиеся, казалось, поблизости от его пути, непроизвольно шарахнулись назад. Первый врезался спиной в Дерека, тот охнул и, превозмогая ужас, выглянул из-за крепкого плеча друга.
Он успел увидеть, как жуткая тень – хорошо знакомая ему, всем им тень! – отделяется от тела, от плеч молодого Кэмпбела, как она с размаху врезается головой в грудь Арчибальда, и как проникает, всасывается в него.
Молле взмахнул руками, согнулся, прижимая руку к груди… и медленно выпрямился. Темные глаза его горели диким огнем.
– Наконец… – голос срывался с губ мужчины жутковатым шипением: мокой захватил его тело, его сознание, мокой подчинил его себе!
– Отлично…
Рука поднялась на уровень глаз, сжалась и разжалась; губы скривила усмешка.
– Подхходящщее тело…
Доминик рванулся вперед. Спасший в прошлый раз этого человека от мести чудовища, помогший ему одолеть мерзкую тварь, он не мог, не хотел позволить мокою снова взять над ним верх! Он должен был помочь, должен был спасти…
– Взять! – Джон Барракуда, сдвинув брови, быстрым кивком указал на мужчину, и крепкие руки моряков схватили его, не пуская. Ричард попытался броситься на помощь брату, но оказался схвачен сам.
Дерека обездвижили. К виску Карла приставили дуло пистолета, сдвинув шляпу на его голове. Еж, человек ко всему привыкший, негромко хмыкнул и немного отодвинул от себя руку, намереваясь ударить противника локтем в живот и высвободиться…
И вдруг дикий вой потряс улицу, заставляя матросов в ужасе переглядываться, случайных прохожих разбегаться, а друзей Хищника цепенеть.
Арчи упал на колени, сгибаясь пополам. С губ его срывалось хриплое, прерывистое дыхание, глаза метались из стороны в сторону, а руки, царапающие грудь, дрожали. Да и весь он дрожал, трясся, как в лихорадке, боролся, сопротивлялся твари, пролезшей в его душу, сражался с нею…
– Что происходит? – Кэмпбел, впервые видящий подобное, недоверчиво нахмурился, отступая на шаг, и не слишком ловко, словно чего-то опасаясь, окликнул, – Альфа? Что…
Арчибальд выгнулся с гневным криком, подаваясь грудью вперед и разрывая рубашку на ней. Тело его на миг стало размытым, нечетким, а мгновением спустя жуткая тень с диким воплем вылетела из него, просачиваясь обратно в Джонатана.
Мужчина подался вперед, почти падая, упираясь руками в плитку и надсадно кашляя. На руку его упала пара капель крови – от сильного напряжения лопнуло несколько сосудов в носу.
– Како…
– Никогда… – Альфа хрипел, но голос его был прекрасно слышен всем, – Не смей… – он медленным, растянутым во времени движением поднял голову, глядя прямо на молодого капитана и тот отшатнулся. Бледный, с текущей из носа кровью, тонкой струйкой сбегающей к губам, взъерошенный, Хищник в эти секунды был поистине страшен.
– Использовать мое тело! – рявкнул он и, уверенно оттолкнувшись рукой, рывком поднялся на ноги. Он все еще был бледен, все еще тяжело дышал, а кровь из носа даже не пытался утирать, не желая тратить на это время.
Одним точным, резким ударом в челюсть он отбросил назад матроса, удерживающего Доминика. Конте, поспешно кивнув в знак благодарности, повернулся и, вступая в бой, оттолкнул человека, удерживающего его брата.
Моряки, ошарашенные, потрясенные жутким зрелищем, страшным противостоянием, не сопротивлялись. От Хищника им теперь хотелось держаться подальше.
Карл, не желая оставаться в стороне, нанес легкий, но сильный удар локтем своему противнику под ребра и, пользуясь тем, что находится ближе всех к основоположнику нападения, обхватил молодого Барракуду за шею сзади борцовским захватом. Арчибальд, тем временем, двумя ударами отшвырнул людей от Дерека.
Ричард выхватил пистолет – капитан полиции, в путь он предпочел отправиться вооруженным, как и оба путешествующих с ними преступника, поэтому сейчас среагировал молниеносно.
– Как он это сделал?..
Кэмпбел хрипел, не пытаясь пока ослабить хватку Ежа на своем горле, но смотрел только и исключительно на Молле, не веря тому, что произошло. Как, как он мог вот так запросто…
– У него же не было перстня!
– Похоже, ты плохо кормишь эту тварь, – Арчи, догадываясь, к кому обращается противник, но не желая дать его собеседнику шанса на ответ, ухмыльнулся, – Он ослаб, и сильно. Со мной ему не сладить.
– Не так-то он и слаб… – Джон сузил глаза. Ярость, на миг затушенная потрясением, возвратилась вновь, подпитываемая умелым мокоем.
Парень извернулся, ударяя Карла одновременно двумя локтями в живот и, видя, что результата это не приносит, скользнул рукой в карман. Впрочем, достать он ничего не успел – тень, возвратившаяся в его тело, внезапно вновь вынырнула на поверхность и, обратившись к держащему ее человека мужчине, с размаха впилась зубами ему в плечо.
Карл вскрикнул, против воли опуская руку и отшатываясь. Шляпа с его головы слетела, падая наземь, но мужчина даже н заметил этого. Зубы тени были призрачными, но боль причиняли вполне реальную, хотя это и казалось невероятным.
– Дьявол, он ядовит! – Арчи, вообще-то за Ежа не переживающий, рванулся вперед, только сейчас выхватывая пистолет… и вдруг замер, наведя дуло на парня, но не спуская курок. В голове его теснились воспоминания, нехорошие, неприятные воспоминания…
– Всспомнил? – мокой, извиваясь, не давая Джону открыть рот, мерзко захихикал, – Убей его! И его плоть сстанет моей, я сстану ещще ссильнее… Вззять ихх!
Матросы, сбитые с толку, не знающие, кому подчиняться, запереглядывались. Вообще говоря, они были честными людьми, не убийцами и не преступниками, и до сей поры полагали приказы капитана вполне разумными, были уверены, что схватить убийцу – дело благородное и справедливое…
