Коза отпущения

– Я, собственно, артист цирка, – взял власть в свои руки Артем и достал из другого кармана нормальную визитку на русском языке. – Маркиз – это Марк Дубинский, мы потом встречались в Москве и в Париже. Большим человеком стал, правда? Из пантомимы он ушел, а переметнулся в цирк. Он поставил номер для Валентины Кирюшкиной, который в Париже взял малого «Золотого клоуна». Но как режиссер он начинал у вас, здесь.

Супруг Инессы молча кивнул. Возможно, он действительно слышал такую фамилию – Дубинский.

Зато секретарша Люся окончательно потеряла интерес к Артему. Он перестал баловаться с акцентом – и никакие всемирно известные фамилии уже, очевидно, не могли поднять его статус в Люсиных глазах. Вот разве что Арго, общий любимец, сунулся к ней пообщаться, и она стала активно чесать пса за ухом. Кто собаку любит, тот и хозяина приголубит…

– Он с нами недолго проработал, – подала голос Инесса.

– Ага. Я видел его в Париже, как раз мы приехали, а конкурс только что кончился, – сказал Артем. – Посидели, старых друзей вспомнили. ему очень было интересно, куда все разбежались, особенно девочки.

На самом деле пьяный в сосиску Маркиз слал через семь гробов в мировое пространство бывшую жену вместе с тещей, тестем, котом и собакой.

– Понятия не имею, – быстро ответила на еще не заданный вопрос Инесса. – Я вот – замужем. Света… помнишь Свету?

– Как не помнить? Такая пышечка, – и Артем увидел внутренним взором целую картину, Катю в черном трико и полумаске, Инессу в сером, с каким-то воротником из растрепанных веревок, Свету в балахончике, еще какие-то молодые и худощавые фигуры, а на переднем плане – глазастого, обнаженного по пояс, припавшего к светлому дощатому полу.

– Светка замужем, двоих родила, – тут Инесса как бы задумалась. – А больше я никого не встречала. Честно – не встречала! Ведь сколько лет прошло? Десять? Город большой. Там, где я бываю, их нет…

И она посмотрела на мужа с ярко выраженной благодарностью – мол, ты меня привел в этот мир, и я ценю то, что не приходится теперь встречаться со всякой шелупонью…

Муж улыбнулся ей – что означало полное понимание.

Они стояли рядышком – крайне довольные друг другом, ухоженные, процветающие. И все же что-то между ними было не так. Инесса уж слишком явно блаженствовала перед Артемом.

– А жаль, – покачал головой Артем. – Столько у меня с этими ребятишками связано… Марк пригласил меня тогда позаниматься с ними классической пантомимой. Схватывали прямо на лету! Я очень горевал, что им из самодеятельности не пробиться в профессионалы. Мальчик там один был, способный на редкость…

Инесса пожала плечами – мол, кто бы такой?

– Не помните? – спросил Артем.

– Витя? – она опять как бы задумалась. – Нет, кажется, его Славиком звали… Такой тощий-тощий, да?

Тут Артем вспомнил, что парня на самом деле звали Лешкой, но у него было и прозвище – Маугли. Они тогда ставили с Дубинским «Книгу джунглей», Лешка играл Маугли, Катя – Багиру, сам Маркиз – Шер-Хана, Инесса – безымянную волчицу…

Инесса забыла, как звали одаренного парня. Она больше десяти лет не встречала Катю. А Катя шла сегодня за ней по следу с фотоаппаратом. Дивны дела твои, Господи…

Артем видел, что мужу Инессы не до бесед. Из факса ползла бумага, и он все время на нее косился – видно, бумага была важная. Секретарша Люся, заглянув, сделала какой-то знак. Что-то вроде пальца у виска – очевидно, пришел известный всей фирме безумец… И Артем, сказав еще что-то этакое, светское, киношное, парижское, попросил разрешения пригласить Инессу в кафе.

Это мужа малость озадачило. Он понимал, что в каких-то недоступно высших сферах, очевидно, так и делается – просят у мужа позволения поухаживать за женой. Показать свою некомпетентность в деле он не мог. Соглашаться – тоже было как-то странно.

Инесса улыбнулась и пришла супругу на выручку. Она не отказалась от угощения в самом дорогом из городских кафе. Вернее, Артем спросил, где здесь можно угостить обедом королеву, и она сказала – в «Яне». Тут и супруг пригласил Артема в гости. То есть, светское знакомство вполне состоялось. И больше Артему торчать в этом заведении было уже незачем.

– Приятно было познакомиться, – сказал он мужу и сразу же получил визитную карточку, очевидно, в награду за короткий визит.

Артем поцеловал Инессе ручку, раскланялся с ее мужем и отбыл.

На лестнице он изучил визитку. Александр Петрович Черенков, исполнительный директор и председатель наблюдательного совета чего?..

Аббревиатуру из шести больших и маленьких латинских букв Артем расшифровывать отказался. Решил посмотреть на вывеске у входа, сунул визитку в карман – и забыл…

Выйдя на улицу, Артем прямиком направился к Кате. Она все еще стояла у книжек и позволяла продавцу себя уговаривать. Увидев Артема, она испуганно положила толстый том чего-то дамского, со средневековой девицей на обложке, и явно нацелилась на магазинную дверь, но Артем вовремя удержал ее.

– Привет, Катерина, это опять я, – сказал он. – Послушай доброго совета, перестань валять дурака. Если ты разозлишь Инеску, будут неприятности.

– Это не твое дело, – решительно ответила Катя. – Ты ничего не знаешь!

– А мне и незачем знать, – отрубил Артем. – Я видел, какая там на фирме охрана. Не дразни гусей. Вот заметит она тебя – и будет тебе бо-бо…

– У нее охрана и у меня охрана, – с вызовом сказала Катя. – Вот пусть и разбираются.

– Ну, смотри… – и Артем, не прощаясь, быстро пошел по улице.

Что-то тут было не так. Не то чтоб Катю подменили… Конечно, за одиннадцать лет, особенно за последние пять, кто хочешь изменится окончательно и бесповоротно. Но Катя и раньше задирала нос. Она и раньше была девочкой самоуверенной. Из тех, о ком говорят – ее еще жареный петух не клевал. И все же… С хорошей девчонкой Катей творилось что-то неладное.

Артем записал свидание с Инессой в дневничок и два дня поглядывал на эту запись. Он видел, что Инесса при муже не хотела говорить о Маугли и о Кате. Возможно, она расскажет что-то в «Яне».

Артем и сам не понимал, зачем ему знать о Катиных похождениях. Конечно, странно, когда женщина сегодня торгует сигаретами на базаре, а завтра строит из себя частную сыщицу и гоняется за бывшей подругой. Наверняка, милые девичьи шалости, подумал Артем, замешанные на мужике. Но если бы так – ему не было бы тревожно. Над Катиной головой явно собиралась гроза.

Катя занималась какой-то подозрительной ерундой, а Инесса вела просто дамский образ жизни, и все же к Кате тянуло больше – может, просто по старой памяти? Она вела свою дурацкую слежку с азартом и от всей души, а в ленивом благодушии Инессы была какая-то неприятная показушность.

Девчонки завязали узелок, подумал Артем, а кому-то развязывать…

Он рассчитал, что если в четыре сесть за столик, к шести светская беседа завершится, в половине седьмого он будет в цирке, а в семь начнется представление.

В «Яну» он вошел ровно в четыре, снял и доверил гардеробщику кожаный плащ, одернул костюм, который этому самому Черенкову только во сне присниться может, парижского блеска костюм, и сел за столик. Для блезиру Артем прихватил с собой французский же журнальчик с кинозвездами. И таращился на милые мордочки, не разумея языка, час и десять минут.

За это время он выпил чашку черного кофе, стакан сока и стакан минералки.

Когда стало ясно, что дама не придет, Артем угостил себя отбивной, на которой повар не экономил – она свешивалась за края тарелки. И дошел до телефона.

– Добрый день, Люся. Соедините с Александром Петровичем, – деловито сказал он, глядя на визитку. – Скажите, дело срочное и касается его жены.

– Сейчас, – испуганным голосом отозвалась Люся и действительно – сразу соединила.

– Александр Петрович? – на всякий случай осведомился Артем.

– Черенков слушает, – ответил супруг Инессы.

– Артем, – и Артем перечислил фамилию, должность, обстоятельства знакомства. – Простите за беспокойство, но я больше часа жду вашу супругу в «Яне». Она не заболела?

– Нет, я полагаю, что не заболела… – странным голосом сказал Александр Петрович. – Я звонил домой – прислуга сказала, что она ушла утром и не появлялась.

Артем понял, что Инесса куда-то сгинула и не дала о себе знать.

– Есть основания для беспокойства? – спросил он.

– Она моя жена, – нервно ответил Александр Петрович. – Это может быть что угодно! Она прекрасно знает, что нужно регулярно звонить… и с утра не позвонила!

– Ясно, – сказал на это Артем. – Могу я хоть чем-то вам помочь?

– Не знаю. Боюсь, что нет.

– Вы не возражаете, если я еще раз позвоню?

– Звоните, конечно.

Тем и завершился разговор.

Артем постоял, подумал – и понял, что опять ему крупно повезло. Опять нюх не подвел. Опять его выносит на опасную авантюру. Причем – совершенно ему не нужную.

Инесса пропала утром. Утро у нее раньше одиннадцати не начинается. За Инессой, как приклеенная, бродила Катя. Где прикажете искать Катю?

Артем пошел в цирк, переоделся, загримировался, с обычным успехом отработал свои изящные репризы, принял душ и оделся по-человечески – не в парижский костюм, а в потертые джинсы, свитер, кроссовки, куртку. Для человека, в девять часов вечера выходящего в поиск, парижский костюм – обременительная роскошь.

С вахты он позвонил Черенкову в приемную. Спросил, нашлась ли пропажа, хотя чувствовал – нет, не нашлась…

Так и оказалось.

– В милицию заявили? – спросил Артем после вопросов о больницах и ГАИ.

– Я пока еще в своем уме, – ответил Александр Петрович. – Мне живая жена нужна, а не по частям в коробочках.

Помолчал и добавил:

– Подожду еще немного. Если ее выкрали, то дадут о себе знать. А если еще часика два будет глухо… ну, тогда…

– Надо встретиться, – потребовал Артем. – Кажется, я кое-что знаю.

– Приезжайте, – согласился Черенков. – Мы тут всем штабом торчим. Ждем…

На сей раз Артему уже не пришлось изображать иностранца. Привратник, тоже явно обеспокоенный, впустил его без пререканий.

Черенкова он обнаружил в одном из кабинетов, с сотрудниками. Четверо мужчин и женщина пили кофе, который только что внесла Люся. Все они имели озабоченный и усталый вид. Бодрее всех держалась женщина – коренастая брюнетка, на первый взгляд – ровесница Черенкова. Люся рассыпала по чашкам кому – сахар, кому – сахарин, женщина мазала бутерброды.

По лицам Артем понял, что новостей нет.

– Поговорим? – спросил он Черенкова.

– Можно, – ответил Черенков, уже не изображая аристократа от экономики.

Он взял две чашки и первым проследовал в свой кабинет. Артем – за ним.

Они сели к журнальному столику.

– Вы знали, что за вашей женой следят? – сходу спросил Артем.

– С чего вы взяли? – изумился Александр Петрович.

– Своими глазами видел.

И, выждав положенную паузу, Артем начал рассказывать.

Собственно, он сказал почти правду. Он увидел Инессу на улице, узнал ее, поспешил следом, но тут увидел, что за ней мало того, что идет женщина – так эта женщина еще и фотографирует Инессу возле каждой витрины и двери.

Зная, что такая слежка может означать очень нехорошие вещи, Артем вбежал за Инессой в вестибюль, где и был задержан привратником. А когда он пробился наверх, то не решился говорить с женщиной на такую тему при муже. Так что простите за деликатность, а было все именно так…

– Значит, в «Яне» вы именно об этом хотели с ней поговорить? – уточнил Черенков. – Скверно все это. Что за женщина? Как выглядела?

– Самое забавное, что я и ту женщину, похоже, когда-то видел, – признался Артем. – Понимаете, я не был в городе по меньшей мере одиннадцать лет.

Приезжаю – а тут такие события. Может быть, потом я вспомню больше, а сейчас знаю одно – она имеет какое-то отношение к тому Театру пантомимы.

То есть, к розовой юности вашей супруги. Остались у Инессы подружки с того времени?

– Понятия не имею, – ответил Черенков. – Какие-то подружки у нее, конечно, есть, с кем-то она бегает по магазинам и аэробикам. А старые или новые…

– Ни одной не знаете?

– Она дружит с женой моего племянника, – сказал Александр Петрович. – Туда мы уже звонили.

– Но не о том спрашивали, – заметил Артем. – Давайте попробуем еще раз.

Позвонили. Осведомились. Жена племянника ничего такого не знала. При ней Инесса ничего о своей юности не рассказывала. А то, что была замужем и развелась, ни для кого не секрет.

– Надо искать бывшего мужа, – решил Артем. – Как была ее фамилия до вашей свадьбы?

Черенков задумался.

– А знаете, – признался он, – я не уверен, что она брала фамилию первого мужа. Мне кажется, тогда она оставила девичью фамилию.

– Но все-таки?

– Омельяненко, – подумав, сказал Александр Петрович. – Я думаю, это все-таки девичья фамилия. Она и подписывается так – Омель и выкрутасы.

Ну, как смолоду привыкла…

– Она давно развелась?

– К тому дню, когда мы встретились, уже года три было… – Черенков задумался. – И женаты мы шесть лет. Все это время она его ни разу не вспомнила. Никаким словом, ни хорошим, ни дурным.

– Даже имени не называла?

– По-моему, нет.

Артем задумался. На редкость странное для женщины поведение…

– И все-таки этого Омельяненко нужно найти, – сказал он. – И расспросить.

– Ищите, – позволил Черенков. – Там, под столешницей, телефонная книга.

Артем нашел в ней трех Омельяненко и задумался. Что сказать незнакомому человеку?

– Нельзя ли Люсю позвать? – спросил Артем.

– Какой с нее прок? – хмуро полюбопытствовал Черенков.

– Завиральный. Пусть накрутит все три номера и три раза скажет: «Добрый вечер, это Инесса!» – Можно…

Александр Петрович вышел и привел Люсю.

– Давайте, накручивайте, а я к ребятам пойду. Они там тоже дергаются.

Артем остался наедине с Люсей. В трех словах он объяснил ей задачу. Два номера оказались не те. Третий не отвечал.

– А что это за Омельяненко? – наконец спросила заинтригованная Люся.

– Похоже, что бывший муж вашей… – Артем запнулся. Не называть же Инессу хозяйкой. Или «мадам». А отчества он и не знал.

– Так он – Омельяненко? – удивилась Люся. – А на хохла вовсе не похож.

– Вы его знаете?

– Видела два раза. Один раз на улице, другой – он ее на машине подвез, мы у дверей встретились. Она сказала – должна же быть польза от бывших мужей.

Артем посмотрел в телефонную книгу.

– Стало быть, наш Омельяненко на улице Гагарина живет. Надо ехать.

– Там же дома никого нет! – возразила Люся.

– Пока доедем, может появиться, – резонно заметил Артем. Гагаринская – это было неподалеку от клуба… Того заводского клуба, куда Дубинский собрал студентов и старшеклассников в Театр пантомимы. Это – весомый аргумент. Возможно, третий Омельяненко – действительно бывший муж Инессы.

Катя была тогда студенткой, жила неподалеку от клуба, несколько раз проходила мимо витрины и читала объявление, прежде чем решилась зайти на репетицию. Это он помнил… И в считаные недели стала там звездой, что скромности как-то не способствует.

Артем вышел из кабинета и отыскал Черенкова.

– Александр Петрович, вы можете отпустить со мной Люсю? – спросил он. – Мы поедем искать этого самого Омельяненко. Похоже, что это действительно первый муж Инессы. Он скажет, как зовут ту женщину, которая ее выслеживала. И мы попробуем ее найти.

– Допустим, – проворчал Черенков. – Но при чем тут Люся?

– Видите ли, она знает первого мужа Инессы в лицо.

– Вот как?

Черенков косо посмотрел на свою секретаршу – как будто она должна ему докладывать о своих наблюдениях…

Люся ответила начальству взглядом исподлобья.

– И вызовите такси, Люсенька, – разрядил обстановку Артем. – Мой «фордик» стоит на цирковом дворе и еще неизвестно сколько простоит.

– Зачем же деньги на такси переводить? – удивился Черенков. – Кареев отвезет. Что с машиной-то?

Пока Артем объяснял, Люся нашла Кареева и собралась в дорогу. В последнюю минуту Черенков сунул им свой мобильник. Кареев, аккуратный мужичок средних лет, поджарый и широкогрудый, взял его и чуть заметно кивнул Черенкову.

– Возвращайся, – сказал ему Черенков.

Кареевская «вольво» стояла в переулке. Тихим писком она поздоровалась с хозяином.

Сели и поехали…

Кареев неплохо знал город. Он сосредоточился на руле и быстро доставил Люсю с Артемом на Гагаринскую.

Это была не совсем окраина, скорее, район двухэтажных домишек между центром и новыми районами. Артем всю жизнь хотел жить в таком райском уголке, где даже нет асфальта, и в то же время все прелести городской жизни – в двух шагах.

Гагаринская оказалась довольно длинной улицей, идущей параллельно железнодорожной ветке. Пока добрались до нужного номера, стемнело.

Артем и Люся поднялись на второй этаж и позвонили. Отозвалась старуха.

Старуха сказала, что она и есть Емельяненко. Люся догадалась и спросила ее насчет сына. Это оказался внук, он был в отлучке, но обещал прийти к ужину. Сколько Люся, корча Артему рожицы, ни называла себя Инессой, сколько ни просила впустить, старуха была непреклонна.

– Повадились! – крикнула она из-за двери. – Сейчас вот в милицию позвоню!

Подумала и добавила:

– И дворнику стукну!

Очевидно, это было надежнее.

– Ну, делать нечего, сядем в засаду, – решил Артем. – Посидим в машине, поговорим о всяких интересных вещах. Вы мне про Инессу расскажете…

– А что про нее рассказывать, – Люся на своих элегантных каблуках еле удерживалась на крутой лестнице. – Женщина как женщина. Только ей повезло больше, чем другим. Ну, умная женщина…

– Ага, – согласился Артем и помог Люсе сойти с крыльца. – Я ее хорошо помню. Очень сообразительная была девочка, хотя – себе на уме.

– Сообразительная, – согласилась Люся. – Она когда Петровича подцепила, он машины гонял. Тогда еще не иномарки были, а наши. Они с завода сюда караваны гнали и продавали. На этом и поднялись.

– А теперь он чем занимается? – невинно спросил Артем.

– А теперь он деньги делает, – так же безмятежно отвечала Люся. И нахально уставилась на Артема сквозь очки – этакое кудрявое дитя бизнеса.

– Ясно… – раз уж девчоночка неполных двадцати лет отучена болтать с кем попало на такие темы, значит, Черенков действительно делает деньги, подумал Артем. Впрочем, и по его конторе видно. По крайней мере, стало понятно, почему его свита имеет такие подозрительные физиономии. Вот у того же Кареева – почти черная, угловатая и неподвижная. Машину водит классно, а других талантов на лбу не обозначено. Прочие тоже – не с рекламных проспектов…

Артем усадил Люсю в машину.

– Прокол? – спросил Кареев. – Возвращаемся?

– Ждем, – отвечал Артем. – Скоро должен вернуться. Надо бы позвонить в офис – может, нашлась?

– Звонил, – лицо Кареева осталось неподвижным. – Не нашлась.

– Эти женщины… – проворчал Артем, и Кареев еле заметно кивнул.

И тут Артем вспомнил, что старуха за дверью сказала «повадились». Означало ли это, что какая-то женщина уже искала сегодня Омельяненко? И означает ли это, что женщина еще появится?

– Что у нас тут хорошего в окрестностях? – спросил Артем. – Какой транспорт? Какая культура?

– Во-он там, за поворотом, шоссе, – объяснил Кареев. – Пять минут – и новый универсам.

– На машине пять минут? – уточнил Артем.

– Там и пешком три шага, если огородами, – описал расстояние Кареев. – Вокруг универсама всякие китайские стенки. Рядом – троллейбусная остановка. А чуть подальше – трамвайная.

– Значит, если кто-то подойдет к дому, то оттуда? – показал Артем рукой.

– Допустим. А если подъедет – то, как мы, со стороны переезда. Если, конечно, от центра.

– Интересно, этот Омельяненко – на машине или как? – сам себя вслух спросил Артем.

– На машине, – уверенно сказала Люся. – Он же ее тогда подвозил.

– Машина – это дело ненадежное… – вспомнив ремонтные похождения своего «фордика», вздохнул Артем. Но Кареев заинтересовался – что за марка?

К большому удивлению Артема, Люся вполне грамотно описала ту машину. И оказался это старый, похожий на «волгу» белый «мерседес», которому где-нибуль во Франции уже лет восемь гнить бы на автомобильном кладбище…

– Допустим, машина на ходу. Значит, он может прибыть по шоссе или вывернуть с переезда, – рассудил Артем. – Но если он пойдет от троллейбусной или, Боже упаси, трамвайной остановки, то – огородами.

Может ли он так умудриться, чтобы проскользнуть мимо нас прямо к крыльцу?

Вопрос имел основания – перед домом был палисадник, а от крыльца вдоль стены вела выложенная плитками дорожка, которая тянулась за кустами к соседнему дому, и оттуда – куда-то еще.

– Не думаю, – сказал Кареев. – Но можно сделать так. Я поторчу тут, а вы с Люсей погуляйте. Во-он там те самые огороды. Или Люся его узнает, или я его увижу и остановлю. Если чего – два коротких гудка.

Это-то и хотел услышать Артем.

– Пойдем, Люсенька, – сказал он, выходя из машины. – Если вам не очень противно гулять с таким старым хрычом…

– Мне нравятся взрослые мужчины, – с достоинством сказала Люся.

Артем посмотрел на нее сверху вниз – что кудрявое дитя может понимать во взрослых мужчинах? Может быть, обожглась на однокласснике и решила, что все самцы моложе пятидесяти – подлецы и сволочи?

– Взрослые мужчины скучны, как таблица логарифмов, – нравоучительно заявил Артем. – У них жуткие привычки и старые болячки.