Пьесы и пьески
Лара:
– Девочку.
Леша:
– Пол женский – отменнейший катализатор всех процессов.
Вован:
– Санитарки и медсестры – армии оплот. Эх, на белых простынях с одной недавно я так славно…
Юра:
– Сказал же – парня.
Лара:
– А я что говорю? (в сторону) Девчушку, девочку… (громко Леше и Вовану) Вы долго еще?…
Леша, указывая на дверь:
– Мы уже там…«Бух-бах-пш-ш…» Испаряюсь двухлористым я ангидридом… (скрывается за дверью)
Юра – Вовану:
– Давай, брат, левой. Или, как там у вас «сено-солома»?
Вован подражает барабанному бою:
– «Там-тара-там…» (уходит, маршируя) Левой, левой, раз-два-три…
Стас откладывает гитару, встает, прохаживается, беззвучно как бы разговаривает с кем-то, убеждает, ругается. Лара с помощью Юры переворачивает скатерть наизнанку:
– Так, вроде по-белее…
Юра указывает:
– Вон краски лежат. (как бы машет кисточкой) Пять минут и – белая, как смерть.
Лара:
– Вот именно, нас мать потом повесит. На бельевой веревке в пару.
Юра:
– Да, мать твоя…
Лара:
– Что? Что ты сказал про маму?
Юра пытается что-то объяснить:
– Я, да я, да мать твою…
Стас в конце своего воображаемого диалога показывает кому-то неприличный жест. Поворачивается к Ларе с Юрой:
– Все так же гнило ль в нашем государстве?
Лара:
– Да, все нормально.
Юра:
– Все путем.
Стас:
– А я тут…
Лара, поглаживая живот:
– Занимайся – занимайся.
Юра, поправляя галстук:
– Мы тихо, мы мешать не станем.
Стас отворачивается:
– Ну как же, как же? Так не должно быть… Я, я…
Лара – Стасу:
– Может, подыграешь?
Стас, оборачиваясь:
– Ты – мне? Сейчас… слабаем. (садится, берет гитару, начинает играть одно, потом другое, увлекается, что-то бормочет)
Юра, прикладывая голову к животу Лары:
– И наш пацан не лыком шитый – то ж бормочет. (Выпрямляется) Цицерон?
Лара, вздыхая:
– Да, будет тебе мальчик, будет. (поправляет Юре волосы)
Юра:
– Что б весь в меня.
Лара:
– Как отражение в зеркале.
Юра смотрит в зеркало, потрясая кулаком:
– Мужик. Работник. Дефлоратор.
Лара:
– А как же. (в сторону) Девочка – звезда отечественной и зарубежной эстрады…
Вбегает Леша в еще более замызганном виде. Показывает Стасу новую коробочку:
– А?
Стас одобрительно кивает и продолжает играть. Леша протягивает Юре коробочку:
– Вот.
Юра берет, щурится и читает:
– «Мейд ин Джапан»… А здесь по-русски вроде…(шевелит губами и передает коробочку Ларе)
Лара читает в слух:
– «Свечи для зажигания…» Ты издеваешься над нами? Иль чокнулся вконец? Нужны другие свечи…
Юра:
– Красивые и разноцветные…
Леша:
– А это, это (вытаскивает) вот как раз такие: красивые и разноцветные…
Юра:
– Японский бог, но это же для зажигания.
Леша:
– Во-во, для зажигания. Мне так и обещали…
Лара:
– Ах, Леший, даже я, я знаю – эти свечи для зажигания двигателя. Внутреннего сгорания…
Юра:
– Для автомашины, Митрофан.
Леша понуро:
– Не пойдет, выходит…
Юра качает головой:
– Дошло.
Лара:
– Эх, Леший-Леший…
Леша:
– Значит, опять на поиски?
Лара жмет плечами. Юра:
– Кому – опять, а тебе – снова.
Леша мнется:
– Но мне…, я…, у меня…
Лара:
– Нет денег.
Леша кивает:
– Ни цента… Ни рубля… Ни пол эскудо…
Лара – Юре:
– Юра.
Юра, вздыхая, лезет за кошельком, долго отсчитывает, пересчитывает. Наконец, дает Леше горсть мелочи:
– Дорогих не покупай. И сдачу, если будет, сдачу не забудь. Отдать мне…
Леша:
– Спасибо, братцы, не забуду. (Идет на выход)
Лара:
– Кого увидишь, торопи.
Юра:
– Гони, гони…
Леша кивает, на пороге сталкивается с Лисой и Вованом. Она – в свадебном платье. Он – в парадной офицерской форме с аксельбантами.
Лиса:
– Здравствуйте.
Вован:
– Здравия желаем.
Леша, отступая:
– Во дают.
Юра:
– Дела…
Лара:
– Стас, ты только погляди.
Стас, не поднимая головы:
– Да-да, я вижу. (что-то проигрывает на гитаре еще раз, прислушивается) Это интересно…
Лара – Вовану и Лисе:
– А где цветы, шампанское?
Вован, доставая записную книжку:
– Купил, согласно предписанья все, что в плане было.
Лиса:
– Да, мы все приобрели…
Лара:
– Что-то я не наблюдаю.
Юра обходит Вована:
– Да нет у них шампанского… (пытается заглянуть под фату, под платье Лисы, та его одергивает), и даже и цветов…
Леша, протирая очки:
– Вован не станет врать. Он честь имеет. И Лиса тоже…, вроде бы…
Вован:
– Ну, да – мы все купили, но потом, потом…
Лиса:
– Мы это… Туда-сюда. Ну, в общем, как обычно. Как у приличных принято людей в такие дни…
Вован:
– И вот…(разводит пустыми руками)
Лиса, поправляя фату:
– Судьба.
Леша:
– Алхимия…
Юра:
– Стихия…
Лара строго:
– Все это дело ваше. Поздравляю и желаю. (посмотрев в сторону Стаса) Но сперва цветы, шампанское мне выньте да положьте.
Юра:
– И по-быстрей…
Леша, продвигаясь к двери:
– Пока не началось… (тихо) Припомнят свечи.
Вован и Лиса согласно качают головами. Лиса:
– Да-да, конечно, мы сейчас же…
Вован, разворачиваясь к двери:
– Еще раз по разведанным местам…
Леша, шмыгая за дверь:
– Бежим…
Лара – Юре:
– А мы – за скатертью.
Юра:
– Вот морока… Скатерть белая… Скатерть желтая… Все равно винищем зальют…
Все уходят. Стас остается один. Играет громче и поет:
«Эх, оторваться б, оторваться б, оторваться бОт веревок, тросов и цепей.Возойти, вскарабкаться, взобраться,Вознестись над суетой своей.»Не то…
Переделывает последнюю строчку:
«Вознестись над бренностью своей.»Не то…
Еще раз переделывает:
«Вознестись над данностью своей.»Не то… Не то… Не то…
Бросает гитару и встает. Ходит, потом играет перед зеркалом:
– «К нам едет ревизор!.. Как ревизор?… Где ревизор?…» Ну, что, что ему не нравится? (меняет голос) «Возможно, у вас есть талант…» (своим голосом) Артиста может обидеть каждый… режиссер… погорелого театра. Нет, ему не понять настоящую одаренность, не оценить… (меняет голос) «Вам надо учиться… Долго и упорно…» (своим голосом) Зачем? Чему? Я все могу, я все умею. (снова играет) «К нам едет ревизор!.. Как ревизор?… Где ревизор?…» (обращается к залу) Разве не видно?… Нет, меня здесь похоронят. В Москву! В Москву! (идет к двери, по дороге останавливается и еще раз играет) «К нам едет ревизор!.. Как ревизор?… Где ревизор?…» Блестяще. Гениально. «Карету мне! Карету!» (делает еще шаг к двери и вновь останавливается) Но там сплошь: деньги, блат, мохнатая рука… А у меня… (смотрит на руку) Кто я столичной Мельпомене, кто она – мне? Потребуются годы… И что в награду, что? Предпенсионный бенефис. (играет старика) «Меня девочки не любят»… (разворачивается от двери) Нет, только не это. (ходит) Я предназначен для великого, для славы, для доски почета… Ко мне придут, меня попросят… (слышит приближающийся голос Лары: «Баю-бай…») А эти все не наигрались. Какой, блин, день рождения? День траура, день смерти… (Падает в кресло, запрокидывает голову и застывает в этой позе)
Входит Лара без живота, но с детской коляской. Покачивает ее:
– Баю-бай… Вроде быстро обернулась. Да, Стас?
Стас тихо, раздраженно:
– А мне-то что?
Лара достает из-под коляски скатерть, расстилает:
– Красная… Как же я так снова оплошала (уходит)
Быстро входит Юра в несколько запачканных и мятых прежних брюках и рубашке:
– Лара, не сердись. Лара, ну где ты? Стас, ты не видел Лару?
Стас:
– Все – к черту…
Юра:
– Прости. Я понял – творческий процесс.( уходит)
Стас:
– Дурак. Какой дурак. Пред кем мечу я бисер?
Входит Лиса. Она – в обычных, не джинсовых юбке и блузке. Подходит к Стасу:
– Здравствуй, любимый.
Стас, не поднимая головы:
– Привет.
Лиса забирается к нему на колени, гладит его лицо, целует:
– Ты все такой же…
Стас:
– Да что мне будет?
Лиса рассеянно:
– Очаровашка, восходящая звезда…
Стас:
– Да, да и что?
Лиса:
– Ты уже написал песню? Ну, ту, что обещал мне посвятить. Мне, только мне – своей любимой.
Стас приходит в некоторое движение:
– Я работаю, я сочиняю. Думаешь, так просто. Надо абстрагироваться… Творческий процесс… Пойми ты, наконец…
Лиса кивает:
– Да-да…
Вновь слышится приближающийся голос Лары:
– Баю-бай… Баю-бай…
Стас:
– Она что: в няньки нанялась?
Лиса испуганно соскакивает с колен Стаса:
– Цветы-цветы… (убегает)
Стас опять отрешенно откидывается на кресле:
– Дура. Видеть больше не хочу. Ее. И всех других. Оставьте.
Входит Лара с коляской и животиком:
– Стас.
Стас:
– Оставьте.
Лара:
– И я устала… Баю-бай… (Достает из-под коляски скатерть, расстилает ее) Тьфу, ты, зеленая… Из-за него все, проклятущего. Опять идти. Нет, посижу. Хотя б минутку…
Вбегает Юра в тех же помятых и запачканных брюках и рубашке:
– Ну, наконец, нашел.
Лара:
– Как будто и искал? Нужна тебе с ребенком и с животом?
Юра:
– Ну, не сердись. Не дуйся. Все – я завязал. И ты. И мы не будем больше скандалы разводить, ругаться, как Сцилла и Харибда. Никогда. Лады? Идет?
Лара:
– Ой, никогда ли? Никогда?
Юра:
– Никогда-никогда. Но только теперь уж будет мальчик.
Лара:
– Да, будет тебе мальчик. Такой как ты, весь – работяга. (в сторону) Девочка – звезда кино, а также мирового телевидения… А ты меня, ты правда любишь?
Юра обнимает ее:
– Правда, Беатриче.
Лара, отстраняясь:
– Беатриче?
Юра:
– Да, из восьми букв: Б-е-а-т-р-и-ч-е.
Лара:
– «Бэ»?
На инвалидной коляске в военной форме въезжает Вован:
– Разойдись, народ.
Юра:
– Вован?
Вован, исполняя на коляске несколько фигур «высшего пилотажа»:
– Вован – Вован…
Лара:
– О, боже, что случилось?
Вован, похлопывая коляску:
– Вот, приобрел по случаю. Почти как «Харлей Дэвидсон» летает. Две спицы настоящие – «харлеевские». Новье… (Указывает) Эта вот и эта…
Лара подходит, молча гладит Вована по голове, Стасу:
– Стас, видишь ты?
Стас, не поднимая головы:
– Да-да, конечно. (тихо) Видеть не хочу…
Юра:
– А где Лиса?
Вован:
– Лиса?
Входят Леша и Лиса. Она – в вечернем туалете. Он – в смокинге, в красивых очках.
Леша:
– Я рад приветствовать вас.
Лиса:
– Добрый вечер, дамы, господа.
Юра:
– Ого.
Вован:
– Ага.
Лара поворачивается к Стасу:
– Нет, ну это ты просто должен видеть, Стас.
Юра:
– Стас.
Вован:
– Эй, Стас.
Лиса:
– Ну, Стасик.
Леша:
– Именинник.
Стас встает, обходит всех, глядя сквозь:
– Да-да, я слышу, точно, я слышу музыку. (взмахивает руками и напевает) «Та-та-тара-та-там» – Бетховен. «Та-та-та-та-та-та-там» – Моцарт. «Та-там-та-там-та-та-та-там» – это я. Вы слышите? «Та-там-та-там-та-та-та-там…» Это я, я. Так, значит, я… (снова садится в кресло взмахивает руками, напевает и что-то записывает)
Все переглядываются. Лара:
– Стас.
Стас:
– Продолжайте, продолжайте.
Лара жмет плечами и оглядывает Лису и Лешу:
– Лиса, Леша, откуда вы?
Лиса:
– Скорей – куда.
Юра:
– Куда вы?
Леша:
– Мы, мы…
Лиса:
– Алексей почти-что совершил открытие. Величайшее. И вот (поглядывает на свое платье) его пригласили выступить на международный симпозиум. Скажу вам по секрету: ожидается выдвижение на Нобелевскую премию.
Вован, поглаживая свою коляску:
– Уж, кому – что.
Лара, покачивая свою:
– Да уж… Да уж…
Юра:
– Ну, Леха, ну не ожидал. Выходит, и башкой неплохо можно заработать?
Леша:
– Но, видишь ли…
Лара кладет руку на голову Юре и постукивает пальцем:
– Эх, бедный Юрик… Учись. Алешка человеком стал из обезьяны. По Пришвину прям.
Лиса, поправляя Леше бабочку:
– Да, это было не так просто.
Вован:
– Конечно, быть супругою – работа. Нелегкая, как рейд в тылу врага…
Лара:
– Согласна.
Лиса тихо:
– Да-да…
Леша:
– Представьте – эксперимент удался… Друзья-друзья, о, как я счастлив. И как прекрасно, что есть вы, как чудно, что с вами поделиться я могу и радостью, и славой, и почетом…
Юра тихо:
– И деньгами?
Леша:
– И деньгами… Я это, я по дружбе всем теперь могу помочь. Всем – всем.
Вот Ларе обеспечу… питанья детского вагон…
Лиса негромко:
– Да-да…
Лара:
– Благодарствуем.
Леша:
– А Юрке, Юрке – станок такой…
Юра:
– Домашний и универсальный.
Леша:
– Точно.
Лиса:
– Да-да…
Юра:
– Спасибо, брат.
Леша:
– Вовану – «Харлей Дэвидсон»…
Лиса:
– Да-да…
Вован:
– Благодарю. (хлопает руками по колесам коляски) Есть у меня уже один. Последняя модель. Летает просто…
Леша:
– Ох, извини, забыл…
Лара:
– А надо б помнить…
Вован:
– Бывает.
Леша:
– Стасу… Стасу…
Лиса:
– Да-да, и Стаса не забудем. Давайте танцевать и веселиться. Такие времена: мы молоды, мы можем и мы будем… (тихо) Я дождалась (смотрит вверх, подставляет ладонь и затем сжимает пальцы, как будто в них что-то упало) Она упала… (громко) Ну, танцуйте (включает магнитофон. Звучит музыка. Стас зажимает уши и пытается качать головой в такт своей мелодии) Ну, же… (втягивает в танец Лешу) Милый, ты так забавен.
Леша:
– И любим.
Лиса:
– Да-да…
Лара – Юре:
– Ну что стоишь, как слесарь без зарплаты. Ты слышал: станок, вагон, давай, танцуй.
Юра:
– Даю… Танцую, Терпсихора…(танцует с Ларой)
Лара поглядывает на коляску:
– Авось, ребенка не разбудим.
Вован:
– И мне повеселиться… не грешно. Эй, поберегись (крутится на своей коляске)
Стас через пару минут опускает руки, говорит:
– Не слишком ль громко, господа… (его никто не слышит, и он кричит) Не слишком ль громко, господа…
Лара выключает музыку:
– Тсс… Мы Стасу помешали. (заглядывает в коляску) А эта спит…
Все замирают и показывают друг другу пальцем, приложенным к губам:
– Тсс… Тсс… Тсс… Тсс…
Стас:
– «Та-там-та-там-та-та-та-там…»
Лара громким шепотом:
– Леша, а где свечи? Лиса, где цветы?
Юра:
– Где антураж?
Леша:
– Но мы…
Лиса:
– Их…
Лара машет руками и уже повышает голос:
– А шампанское, фужеры?…
Юра:
– Атрибуты?
Вован виновато:
– Я – виноват. Я (хлопает себя по карманам) книжку записную потерял.
Гросбухер свой утратил на поле боя… Но не повторится. Никак нет…
Лара:
– Эх, все самой, самой все надо делать.
Юра:
– Как Цезарю из шести букв…
Лиса:
– Но мы, мы принесем цветы…
Леша:
– И свечи.
Вован:
– Ларочка, я расшибусь, но обеспечу… шампанское, фужеры… Я смогу, смогу…
Лара:
– В последний раз вам верю. А скатерть – все по-прежнему за мной.
Идем же, Юра.
Юра – всем:
– Постарайтесь.
Лара с Юрой уходят. Вован уезжает следом:
– По-прежнему я честь имею…
Стас:
– «Та-там-та-там-та-та-та-там…»
Леша – Лисе вдохновенно:
– Получу премию. Куплю себе свой собственный новейший институт. Найму толпу, как я был, лаборантов. Сам буду им планировать работу, заданья раздавать. Я знаю, знаю, за что нужно браться. О, муза! (прижимает к себе Лису) Ты принесла мне новую и гениальную идею. Представь, получим бензонат палладия и в присутствии «Аш-два-с-о-четыре» каллируем его, потом…
Лиса обрывает Лешу:
– Представь, у меня – другая новая и гениальная идея. Получишь премию и мы отправимся в круиз. Вокруг Европы. И Азии. И Антарктиды. Туземцы, пингвины, колибри…
Леша:
– Но опыты…
Лиса:
– Но круиз (смотрит на часы). Мы опоздаем на круиз…
Леша:
– На круиз?
Лиса:
– Да, в смысле на симпозиум. Бежим…
Леша:
– Бежим, о, муза, вдохновение, вперед, соратница моя… (уходят)
Стас, оставшись один:
– «Та-там-та-там-та-та-та-там…». Так, значит, я… Я этот…, я (бьет себя по лбу) Я – Чайковский?… Час от часу нелегче. И здесь мне не везет. А эти (оглядывается) что за бред они несли все время? (встает, обходит комнату) Уж лучше б накормили. Так кушать хочется, а Германа все нет… В магазин что ль прогуляться самому? (жмет плечами) Придется… (идет к двери, но останавливается, достает кошелек – в нем пусто, выворачивает карманы – тоже пусто) «Ни цента, ни рубля, ни пол эскудо…» Я где-то это слышал… Как же так? (задумывается) Ну, да, откуда же им взяться? Нет гонораров до сих пор. И жалованья никакого… (смотрит на дверь) Но может кто-нибудь все ж принесет поесть духовному творцу. А я тем временем, тем временем создам что-нибудь такое, наваяю нечто, что точно уж мое, и что оценят, за что воздать мне смогут все и сразу. (хватается за живот) Великую картину – «Голод во плоти» (берет лист бумаги, краски, рисует, бормочет) Авангард – всегда в цене. Пусть не поймут, но будут охать и вздыхать, просить, нет – умолять продать. И я… продам. Но дорого, как дорого, ох, очень дорого…
Входит Лара без живота, с двумя колясками:
– Нет, надо мне одну большую. Как Лешка премию получит – попрошу.
Ведь, если что, я и без детского питания обойдусь (взбивает грудь), а вот коляску бы двухместную… Нет, Лешка не откажет. Да, Стас?
Стас:
– Да-да, само собой.
Лара:
– Ты прав, наш Лешка – парень свой… Баю-бай… (покачивает коляски и расстилает скатерть) Белая – то, что надо… Осталось только шампанское, фужеры, свечи, цветы…
Входит Леша в прежней драной одежде.
Лара:
– Ты уже вернулся из круиза?
Леша:
– Почти. Поверишь, тогда на симпозиуме меня того, немного освистали. Из лаборатории же – прямо в шею. А за смокинг пришлось в торговой лавке мельтешить. Возможно ли меня представить с букетами цветов фальшивых. Торгаш ученый. Бизнес-Прометей… Я, знаешь, лицо так прикрывал газеткой (показывает), чтобы никто не видел, не признал… Но это временно все. Да, я продолжу свою великую работу. Хоть это и опасно для жизни. «Бух-бах-пш-ш…» Ну, что ж, я не боюсь. Меня ждут новые успехи, я, я добьюсь…
Лара:
– Добьешься, милый, ох, добьешься… (в сторону) Определят тебя понятно куда рано или поздно… А не видать коляски мне двухместной… И вагон с питанием детским под откос пошел…
Леша сам с собою:
– «Бух-бах-пш-ш…»
Стас, рисуя:
– Добавим красного – цвет страсти…
Въезжает Вован на своей коляске в спортивной форме с клюшкой и пакетом:
– «Звучит в ушах лихая музыка атаки…» (протягивает пакет Ларе) Фужеры… Меня взяли в спецкоманду. Продвинутый полузащитник. Левый край…
Лара вынимает и ставит фужеры на стол:
– Молодчик, что еще сказать… Да, Стас?
Стас, не отрываясь от рисования:
– А почему б и нет?
Леша:
– Лишь позавидовать возможно тебе, Вован.
Вован:
– Да, сам себе завидую я черной завистью.
Лара:
– Так, мужики. (оглядывается) А Юра? Видел ли кто Юру?
Входят Юра и Лиса с букетом. Юра – в костюме-«тройке», Лиса – в строгой юбке и блузе. Оба смотрят вниз:
– Мы…
– Мы это…
Лара:
– Это самое? Конечно. Пока я «баю-бай», так тут же этот раздолбай…
Лиса:
– Юра – очень даже приятнейший мужчина. И скромный, и тактичный. А работник, мастер – золотые руки, ноги…
Юра мнется:
– Да, вот…
Лара, качая коляски:
– Ну, тогда жди. Он тебе скоро наклепает. Своим рабочим, золотым…
Стас – себе, рисуя:
– А что? Здесь золото уместно.
Вован – Стасу:
– Что ты сказал?
Лара – Вовану:
– Я не уверена, что он нас слышит.
Леша – Ларе:
– И видит. Давай, я помогу. (качает одну коляску) Баю-бай…
Вован подъезжает ко второй:
– Я тоже (качает вторую) Баю-бай…
Юра:
– Мы это, мы тут принесли…
Лара:
– Ужель?
Лиса протягивает букет Ларе:
– Вот – цветы…
Лара пристально рассматривает их:
– Но они, они ж искусственные.
Вован:
– Вы что, на похороны прибыли?
Стас – себе:
– Да, нужен черный – страдающая утонченность…
Леша, отвернувшись, качает коляску еще более энергично:
– Баю-бай… Баю-бай…
Юра:
– Искусственные?
Лара:
– Да, это просто пластик.
Лиса:
– Но нам их продали, как настоящие.
Юра:
– Содрали денег, вам скажу.
Вован взмахивает клюшкой:
– Я б этим торгашам, ну прямо в…
Лиса:
– Какой-то тип в торговой лавке – жаль лица его не разглядела – так вот, сказал он, что это новый сорт – стоят неделями и пахнут…
Лара нюхает:
– Тройным одеколоном… (Подносит Стасу) Правда, Стас?
Леша в сторону:
– «Шипром»…
Стас бросает взгляд на цветы:
– Для натюрморта очень ничего, но у меня другие планы…
Лиса – Юре:
– Что ж, сходим еще раз?
Юра:
– Ну, я не против повторить.
Лара:
– Уж, конечно. Как я устала… Но почему, почему я не птица? Я б летала по магазинам, по детским садам и молочным кухням. Без устали…
Вован, глянув в коляску:
– Так, я – за шампанским, а ты, Лара – это, правда, отдохни тут…
Юра тянет Лису к двери за руку, говорит Ларе:
– Конечно, побудь одна.
Лара:
– Спасибо за заботу, дорогой.
Лиса следует к двери за Юрой:
– Мы купим другие цветы, купим…
Юра:
– Что же… купим…
Леша:
– Красивые и разноцветные… (всплескивает руками) О, свечи! (глянув в коляску) Бегу…
Лара:
– А торт.
Стас, рисуя и облизываясь:
– Торт?
Вован, напрягаясь:
– Торт?
Лара:
– Кто отвечал за торт? (Молчание. Лара осматривает стол) Где ж мой список?