Древние Боги

– Наконец-то! – С облегчением вздохнул Сардейл. – Что-то засиделся я без дела! Моя секира давно наточена, а Тэнгри принесены все жертвы! Жрец говорит, что нам будет сопутствовать удача!

– Так говорят все жрецы. – Усмехнулся Стальной Барс, и немного подумав, добавил: – А что будет на самом деле – никому не известно.

* * *

Глава 32.

Странно видеть, как в тёплой зелени окружающих замок лесов, пролетают крупные хлопья холодного снега. Здесь всегда такая странная погода, что может меняться по несколько раз в день. Утром бывает тепло, светит солнце, поют птицы, и кажется, что так будет долго, несколько дней, а к полудню небо затянет свинцовыми тучами, и из них посыплется снег, чтобы к вечеру растаять без следа, и уже ничем не напоминать всему живому, что небеса совсем недавно хмурились. Это из-за ледника. Он напоминает о себе своим ледяным дыханием каждый день.

Мортрей стоял на стене, кутаясь в плащ из медвежьей шкуры, и смотрел вниз. Туда, где за рвом, среди деревьев и кустов скрывались харвеллы из Тайной Стражи лорда Фельмора. Они ничем не выдавали своего присутствия, но все, кто находился в замке, знали: они там, и не уйдут, пока не перебьют всех.

Сколько их там? Сотня? Две? Этого не узнать, пока не опустишь подъёмный мост, не откроешь ворота, и с верными воинами не пойдёшь в атаку. Зачем? Только для того, чтобы в отчаянном порыве погубить и без того небольшой отряд? Из замка Корте ведёт только одна дорога, да и та петляет так, что на ней не развернуться большим силам. Отличное место для множества засад. В замке, окружённом со всех сторон скалами, хорошо обороняться, и только. Его невозможно взять штурмом, но и невозможно из него вырваться. Замок Корте – самое безопасное в стране Лазоревых Гор, место, и в то же время, это самая надёжная ловушка.

Лорд тяжело вздохнул. Его оболгали, объявив изменником страны Лазоревых Гор. Его обвинили в том, что он вступил в сговор с Повелителем Сармейских степей, чтобы занять трон Владыки. Никаких доказательств Совет Лордов не предоставил, да они были и не нужны. Зачем доказательства тем, кто это всё и придумал? Им было нужно, чтобы он замолчал навсегда, и не мог рассказать вигам об их предательстве. Чтож, им это удалось. Пока. Но зато он смог вырваться, и не смириться. Он ещё продолжит борьбу. Как? Пока он не знал ответа на этот вопрос, только чувствовал – всё ещё впереди. Надо просто немного подождать, а после победы вигов в войне с челманами, всё решится, само собой. Военный вождь Балвер рассудителен, и имеет здравый смысл. Он сможет принудить лордов подчиниться ему. Он сможет восстановить справедливость, и тогда страна Лазоревых Гор узнает всю правду о тех, кто хочет ей править, грабя свой собственный народ.

– Мой лорд! По моим подсчётам, запасов еды хватит на три месяца. – Сотник Норд помолчал, что-то прикидывая в уме, и добавил: – А если немного затянуть пояса, то и на четыре.

Мортрей повернулся и, глядя на своего верного сивда, улыбнулся:

– Этого более чем достаточно. Столько времени нам не понадобиться. Балвер сможет вернуть Законы Предков, и накажет зарвавшихся лордов.

Сотник криво усмехнулся, и, глядя со стены вниз, недовольно проворчал:

– Ещё неизвестно, кто победит в этой войне. Насколько мне известно, у Аллай-хана несколько тысяч воинов, а вигов наберётся едва ли две!

– Не забывай царя Россы! Они придут к нам на помощь, а тяжёлая конница россов непобедима! – Мортрей тоже посмотрел со стены, пытаясь разглядеть среди листвы и кустов харвеллов, потом спросил: – Сколько ты уже в стране Лазоревых Гор? Шесть лет? Или я ошибаюсь? Неужели ты ещё не заметил, что в Обитаемом Мире нет воинов сильнее, чем виги?

Норд улыбнулся, снял шлем, и лорд заметил в его пышных, каштановых волосах несколько косичек, заплетённых по обычаю вигов. Он подумал, что совсем недавно не видел их на голове своего сотника. Или просто не замечал? Не обращал на это внимания?

Сивд заметил удивлённый взгляд своего господина, и ответил на немой вопрос:

– Я считаю страну Лазоревых Гор своей Родиной. Что меня ждёт в Сангаре? У меня нет ни невесты, ни матери, ни дома. А здесь…

– Что здесь? Неужели есть невеста?

– Да. Она харвеллка, и её отец держит кузницу. Как только всё утрясётся, мы думаем, что можно будет и пожениться.

– Поздравлять тебя пока не буду. – Улыбнулся лорд. – У вигов это считается плохой приметой.

– Я понимаю. – Пробормотал Норд, и отпрянул за зубец стены. Стрела, пущенная откуда-то из леса, бессильно ударила в камни, и упала вниз. Сивд засмеялся, и, погрозив кулаком невидимому стрелку, спросил: – Мой лорд! Что мы будем делать? Неужели так и будем сидеть здесь? Твои воины жаждут боя!

– Будем ждать. Всё-таки я верю, что чаша весов склонится в нашу сторону. После победы виги не будут терпеть лордов, а выдвинут свои требования. Вот тогда всё и изменится.

– Может нам попробовать послать гонца?

– К кому? – Устало спросил Мортрей. Он и сам уже думал над этим, но так и не смог решить, куда слать гонцов, и с какой вестью. Призывать на помощь вождей кланов? Они наверняка думают, что в замке Корте скрываются изменники, и придут не на помощь, а для того, чтобы взять его штурмом. Это им не удастся, но сражаться с войском своего народа…

– Пошлём гонца к Владыке Альгару, и к сотнику Ярву.

– Что это даст? Ты же знаешь, что Альгар – ставленник лордов, и ничего для нас делать не будет. Отдать себя в руки правосудия, это значит подписать себе смертный приговор. Судья и присяжные – все куплены. Им надо, чтобы я молчал, и лучше, чтобы я замолчал навсегда. Ведь об их заговоре знаю только я и лорд Гринхард.

– Значит надо послать гонца к лорду Гринхарду!

– Я даже не знаю, жив ли он. Наверняка Фельмор принял какие-то меры. А кто такой сотник Ярв?

– Он командует охраной Владыки Альгара, и имеет кое-какой вес. Он может как-нибудь повлиять на Мудрого и Справедливого. Тогда чаша весов, может быть, склонится в нашу сторону.

– Не знаю. – Мортрей размышлял. Это казалось слабой надеждой. И вообще, с каких пор сивд, командующий сотней телохранителей может иметь какой-то вес, и повлиять на Владыку? Что происходит в Вольфбуре? Мир сходит с ума? – Вряд ли из этого что-то получится, но попробовать можно. Надо узнать, что происходит в стране Лазоревых Гор. Мы сидим здесь взаперти и совсем ничего не знаем. Надо только найти добровольца, и способ, как проскользнуть между воинами Тайной Стражи! Как это сделать?

– Ледник! Надо попробовать пройти через ледник. Замок одной из стен упирается в скалу. Добровольцы просто взберутся на неё, а потом через ледник выйдут в тыл харвеллам.

– Это невозможно. Насколько я знаю, со дня постройки замка Корте никто не мог подняться по той скале и уйти через ледник.

– А разве кто-то пытался это сделать?

Лорд немного подумал и улыбнулся. А ведь действительно! В летописях нигде не было сказано о смельчаках, способных пройти через ледник. Никто и не пытался этого сделать. В конце концов, не возникало даже такой ситуации, что нужно было искать какие-то дополнительные пути отхода.

– Надо попробовать. Хорошо. Ты найдёшь с десяток добровольцев, я напишу пару посланий. Пошлём гонцов к сотнику Ярву, и вождю Снежных Барсов, Вальхару. Мне кажется, что он наиболее из всех вождей здраво мыслит.

– А Балвер?

– Да. Тогда три послания. Хотя, мне кажется, что с Балвером что-то случилось. Мы с ним были в добрых отношениях, и, зная его характер, я уверен, что он давно бы нашёл способ связаться со мной, не смотря на все препоны Тайной Стражи. Ищи добровольцев! К полудню я набросаю текст всех трёх посланий!

Мортрей посмотрел вниз, со стены и усмехнулся. Ему показалось, что он кого-то заметил среди деревьев. Какое-то неясное движение. Харвеллы никогда не уйдут отсюда, и будут продолжать осаду, пока не погибнет последний сивд.

Через хмарь свинцовых облаков неожиданно пробилось солнце, и своими огненными лучами согрело этот кусочек Обитаемого Мира. Сразу стало теплее, и на глазах, тут же начал таять снег. Это показалось добрым знаком, вселяющим в сердца людей надежду, и веру, что ещё ничего не кончено, и всё, конечно, изменится в лучшую сторону.

*       * *

Держась за стремя неторопливо идущего коня, Арния молчала. Молчал и вождь клана Снежных Барсов, Вальхар. Он понимал, что это не правильно, что они должны о многом поговорить, и как-то проститься. Вот только ни один из них не знал, как. Что их ждёт в скором будущем? Будут ли они живы через неделю? Месяц? Полгода? Насколько расстаются, и встретятся ли когда-нибудь вообще? Увидит ли он когда-нибудь своего восьмилетнего сынишку, или тот будет помнить об отце только из рассказов матери, и от убелённых сединой ветеранов?

Обитаемый Мир жесток, но это их мир. Нужно найти силы, чтобы жить в нём, думать о будущем, и пытаться заглянуть в далёкое завтра. Если будет угодно Бессмертному Тэнгри, он даст жизни ещё не одному поколению вигов, и не даст врагам уничтожить страну Лазоревых Гор.

Вальхар не выдержал этого тягостного молчания, нарушаемого звоном удилов, фырканьем коня, и его мерной поступью.

– Что же ты молчишь, Арния? Неужели тебе нечего мне сказать, или я не заслуживаю твоих слов?

Жена подняла лицо вверх, и вождя клана как всегда опалили её бездонно-изумрудные глаза. Но сегодня он в них заметил ещё и тревогу. Она пряталась где-то там, в дальних уголках, и всё же была заметна. Что её так встревожило? Что она может предчувствовать? Смерть кого-то из них? Или что-то ещё похуже?

– Разве мои слова смогут остановить тебя? Ты ещё слишком слаб. В тебе ещё очень мало крови, чтобы полноценно жить, а ты уже взбираешься на коня, тревожишь кое-как оправившихся телохранителей, и едешь в стан войска вигов! Неужели без тебя там никак не смогут обойтись?

– Там остался Рутгер. Он слишком молод и неопытен. Лорды смогут поймать его в сети интриг, и из них наверняка будет очень трудно выпутаться. Я не могу поддержать его мечом, но я могу думать, и смогу дать ему пару полезных советов. Мы должны закончить дело Балвера. Ты же знаешь: люди власти не принадлежат сами себе.

Арния опустила голову, и грустно произнесла:

– Да, это так, и от этого мне кажется, что жизнь остановилась, и что я никогда не смогу тебя увидеть.

– Перестань. Нет причин для грусти. Война кончилась, орды челманов изгнаны из пределов страны Лазоревых Гор. Сейчас наступило время переговоров. Что мне может грозить?

– Самое опасное всегда может поджидать впереди, и интриги лордов – это совсем не пустяк. Они ещё способны попортить вигам кровь. Это только начало твоей борьбы, и кто знает, чем она закончится?

– Я уверен, что ничего страшного не случится. – Вальхар, встретив взгляд супруги, ободряюще улыбнулся. Он хотел наклониться и поцеловать её, но вспомнил, что сзади, на небольшом отдалении от них едут трое телохранителей, единственные, кто смог так скоро оправиться от ран, полученных у Волчьих Ворот. Только это удержало его. Не подобает вождю клана на людях проявлять какие-то обычные, человеческие слабости. Он – кремень, и сильнее его, нет никого.

Арния поняла его движение, и оглянулась на телохранителей.

– Я вижу улыбку, но твои глаза говорят мне совсем о другом. Чем ты озабочен? Чем встревожено твоё сердце?

– Я думаю о том мальчике, кого Снежные Барсы выбрали воеводой. Это сильнее меня. Да и как мне о нём не думать, если мы с Балвером подняли его на такую высоту? Как сделать так, чтобы он оттуда не упал, и оправдал все наши надежды?

– Не забывай том, что этот мальчик сумел два дня выстоять против сотен челман, и тем самым спас страну Лазоревых Гор от разгрома. Разве он поддастся лордам? Разве они смогут его обмануть? Насколько я его помню, то он всегда был не такой как все. Какой-то серьёзный, не по годам рассудительный. Оно всё и понятно. Так рано лишиться матери, а потом и отца!

– Он не нуждается в жалости. Его отец – Ульрих, Великий Герой Балты! Разве сын героя не должен быть героем?

Арния чему-то улыбнулась, а потом, подняв лицо к своему мужу, и вовсе рассмеялась:

– В Обитаемом Мире может всё встать с ног на голову и наоборот, но виг никогда не перестанет хвастаться.

Вальхар тоже засмеялся, потом задумчиво посмотрел на возвышающиеся по сторонам Марвейской дороги скалы, и произнёс:

– Да. Ты как всегда права. Скорее рухнут эти горы, и небо упадёт на землю, прежде чем виги перестанут хвалиться чем-нибудь. Не собой, так предками, а если не предками, то потомками.

– Я почему-то всегда думала, что если бы ты не был воином, то наверняка был бы поэтом.

Вождь клана посмотрел в глаза Арнии, и увидел в них любовь. Нерастраченную и неостывшую за все годы, что они прожили вместе. Были ли эти годы? Что он смог дать ей кроме тревог, забот и переживаний? Жизнь любого вига – это оттачивание мастерства владением клинком. Это служба в войске, какая занимает его так, что на семью почти не остаётся и времени. Сколько раз он видел своего сына за последние пару лет? Несколько раз?

В глазах противно защипало, и Вальхар почувствовал, как по щеке скатилась, запутавшись в седеющей бороде, скупая слеза. Он всегда был сентиментален, но никогда не решался сказать то, что ощущал сердцем. Он боялся показаться в глазах других людей слабым, нерешительным человеком. Странно. В молодости он совсем не думал об этом. Он просто знал, как должно быть, и шёл, невзирая на преграды по пути воина, следуя Законам Предков. Он беззаветно служил клану, рискуя на поле битвы своей жизнью. Судил, как подсказывала ему совесть, и никогда не пытался начать жизнь как-то по-другому. Теперь тяжкий груз прожитых лет всё сильнее давил на плечи, и он понимал, что надо было жить как-то иначе, что в мире есть не только чёрное и белое, что в мире есть и другие цвета, радующие глаз. Раньше, как и сейчас, он не боялся умереть. Пасть в битве, как друг Ульрих, или быть отравленным, став жертвой интриг, как Балвер. Он боялся не успеть сделать то, что хотел сделать, а времени, отпущенного ему Бессмертным Тэнгри, становилось всё меньше и меньше. Вальхар не знал этого наверняка, он просто это чувствовал. Ему придётся чем-то жертвовать, и вывод был очевиден. Семья! Ему придётся жертвовать самым дорогим и святым для него, ради будущего всего клана. Чтобы его род продолжал жить, чтобы у его сына было светлое будущее, а не рабское существование под гнётом лордов.

– Наверное, ты права. – Вождь грустно улыбнулся. – И если бы я был поэтом, я бы все свои песни посвятил тебе. Это ты давала мне силы, чтобы я мог бороться, чтобы я стал тем, кем я стал сейчас.

Арния остановилась, и молитвенно сложив руки на груди, еле слышно произнесла:

– Я только заклинаю тебя: вернись домой. Хоть какой – только вернись. Помни – мы тебя любим и ждём.

Вальхар заметил в глазах жены застоявшиеся слёзы, и это больно сжало сердце. Сейчас он был готов отдать всё на свете, лишь бы она улыбнулась, лишь бы никогда не видеть её слёз. Он наклонился в седле, и зная, что телохранители всё видят, поцеловал жену в губы. Он почувствовал вкус земляники, и подумал, что уже начал его забывать. Вот то, ради чего стоит жить. Не смотря ни на что, и на зло всем врагам.

– Будь осторожен…

– Я вернусь. – Проговорил вождь клана, и, почувствовав, как снова, предательски защипало в глазах, дёрнул поводья, пришпорив своего коня.

* * *

Глава 33.

Вместо рукопожатия царь россов рассмеялся, и, раскинув руки, обнял воеводу клана Снежных Барсов. Рутгер слегка растерялся такому проявлению дружеских чувств, но быстро сообразил, что к чему, и похлопал Аласейю по сильным плечам, затянутым в чёрный, невзрачный кафтан. Краем глаза он заметил, как передёрнуло лорда Сатвела, а Фельмор смотрел на это с ироничной полуулыбкой. Царь отстранился, и, держа за плечи воеводу, с вызовом спросил:

– Разве так встречают друзей? Рутгер! Где вино? Где ужин? Я весь день был в пути, не останавливаясь ни на мгновение, и жутко проголодался!

– Здесь вряд ли тебе дадут кусок мяса и глоток вина! – Стальной Барс ещё раз обнял росса, отметив, что собравшиеся в палатке Владыки Альгара лорды, совсем не в восторге от столь бурной встречи обычного воеводы клана и царя могущественного, сильного государства. – Чтобы поужинать, нам придётся оставить многоуважаемых лордов, и пройти в мой шатёр.

– Могу я узнать у почтенного царя Россы, чем вызвана его спешка, и какова цель его посещения лагеря вигов? – Вкрадчиво спросил повелитель Тайной Стражи, и слегка наклонил голову, всем своим видом показывая, что не пропустит мимо своих ушей ни одного звука.

Аласейа повернулся, и беззаботно ответил:

– Конечно! Я не делаю из этого какой-то тайны. Уже многие века виги и россы союзники и в горе, и в радости, так неужели я могу пропустить такое приключение? Уладив кое-какие срочные дела я оставил вместо себя своего брата наместником, и принял решение участвовать в походе под предводительством Стального Барса.

– Но это может грозить многими опасностями твоей жизни! Что будет с Россой, если её царь погибнет?

– А что может быть с Россой? – В голосе царя послышались нотки удивления. – Я всего лишь царь. Один из многих, что когда-то занимали трон своей страны. Я оставил за себя брата, так о чём мне расстраиваться? Каждый человек в этом мире смертен, и каждый может умереть.

– Вот именно… – Многозначительно заметил лорд Фельмор.

Глаза Аласейа вспыхнули гневом, благородные черты лица заострились, и еле сдерживая ярость, голосом, не предвещающим ничего хорошего, он воскликнул:

– Знай своё место, пёс! Я – царь Россы! А ты кто? Я не виг, и ничто мне не помешает срубить твою голову! Ты прячешься за спины харвеллов и сивдов, а я всегда встречаю опасность с мечом в руках! Ты опутал нитями заговора всех, кто здесь находится, но, видимо, не понимаешь самого простого: это всё ненадолго! Придёт время, и если не виги, то я сам посажу тебя на кол!

В шатре Владыки повисла напряжённая тишина. Только было слышно, как потрескивает фитиль в лампаде у небольшого изваяния Бессмертного Тэнгри, и как кто-то из лордов с присвистом дышал. Где-то вдалеке, за полотняными стенками палатки послышалось ржание лошади, чей-то хриплый смех, и насмешливый голос Сардейла: «А что нам терять? Ворвёмся, и перережем всех лордов вместе с сивдами! Что у них, кровь, что ли не такая, как и нас? Чем они лучше?»

Рутгер видел испуганные, побледневшие лица, и не мог сдержать злорадной усмешки. Всего несколько слов, а Аласейю удалось до смерти напугать правящую верхушку страны Лазоревых Гор, и показать им, как ненадёжна и убога их власть.

Царь россов успокоился, с улыбкой оглядел всех здесь собравшихся, и мягко, чуть ли не ласково, сказал:

– Доведите мои слова до Владыки Альгара. Жаль, что сегодня его здесь нет, и что он отбыл в Храм Бессмертного Тэнгри вместе с телом военного вождя. Пусть он знает, что я всегда готов оказать ему помощь и поддержку, и я всегда готов наказать зарвавшихся лордов. – Он повернулся к Стальному Барсу, положил ему руку на плечо, и весело спросил: – Так ты мне дашь поесть или нет? А то я уже начинаю думать, что ты жаден так же, как и эти твари!

Воевода улыбнулся, и, кивнув, решительно направился к выходу из шатра. В его голове промелькнула мысль, что он совсем не обсудил с лордами то, зачем они его вызывали к себе. Напомнят они ему об этом, или нет? Осмелятся, и попытаются задержать его? Вряд ли. Сейчас они слишком напуганы вспышкой гнева царя Аласейа, и не скажут ни слова.

Хвала Бессмертному Тэнгри! Наконец-то он покинул их шатёр! Сейчас он понял, как там было душно. Кажется, сам воздух был пропитан ядом интриг и заговоров. Ещё немного, и каждый, кто был чист душой, будет отравлен, если будет находиться там чуть дольше.

Царь россов и Рутгер, едва вышли из шатра перепуганных лордов, как тут же были окружены десятком телохранителей Аласейа. Держа в руках обнажённые мечи, они шли рядом, готовые при малейшей опасности пустить их в ход, и покарать того, кто может угрожать их царю. Немного впереди шёл Сардейл с несколькими воинами из клана Снежных Барсов, и расчищал дорогу от любопытных, начинающих собираться, чтобы поглазеть на грозных союзников.

– Зачем ты устроил это представление? – На ходу спросил Стальной Барс, глядя на своего новообретённого друга.

– Догадался? – Аласейа весело улыбнулся и подмигнул: – Давно уже следовало преподать урок вашим лордам, особенно Фельмору. Слишком вольготно они себя почувствовали после того как убили Балвера. Да и тебе, друг мой, надо понемногу давить на них. Или ты ведёшь какую-то свою игру?

– Можно сказать и так. – Рутгер стушевался. Никакой игры он не вёл, да и это претило чувству его достоинства. Он просто хотел собрать отряд, и через пару дней отправиться в степи, чтобы покрыть своё имя неувядающей славой. Что будет потом, как поведут себя виги и лорды, он даже и не загадывал, как и не строил далеко идущих планов. Он жил сегодняшним днём, и этого казалось достаточно.

– Хорошо. За ужином расскажешь. – Кивнул царь россов, и немного погодя рассмеялся: – А кто это предлагал перерезать всех лордов вместе с сивдами? Твой головорез?

– Да. Один из лучших – Сардейл. Моя правая рука.

– Чтож, обязательно с ним познакомлюсь. За ужином нам нужно будет немного пошептаться. Я бы сказал, в узком кругу. Балвер просил меня кое о чём, и я, сам понимаешь, не могу не выполнить его последнюю волю.

* * *

За приготовление ужина взялся сам Сардейл, и Рутгер невольно подивился, откуда взялось такое разнообразие, если учесть то, что виги в основном питались кулешом и козлятиной, запивая еду кисловатым, дешёвым вином, разбавленным водой. Откуда взялось такое богатство, если, несмотря на все обещания лорда Вармера, в войске ещё не было выплачено ни одного золотого?

На столе сочно парила источая жир, нарезанная крупными кусками свинина, говядина. Пышные караваи белого хлеба дразнили своим запахом и вызывали зверский аппетит. Перья лука свешивались с серебряных блюд, и казались зелёными реками между горок парящего, рассыпчатого картофеля. Безумно дорогие помидоры, как бы подчёркивая свою обособленность, сиротливо жались к своим ближайшим родственникам, огурцам. И среди всего этого изобилия, в центре стола, возвышалась пара глиняных кувшинов с терпким, батгейским вином.

– Ого! Так вот значит, как кормят воеводу клана! – Воскликнул царь россов, вольготно располагаясь в кресле во главе стола. Он сразу же потянулся к кувшину с вином, наполнил свой кубок, в несколько глотков выпил, и, переводя дух, проговорил: – Наконец-то! Только у вигов можно выпить хорошего вина, и ничего не опасаясь, расслабиться. Анди!

В палатку вошёл воин с обнажённым мечом, в шлеме без маски, в чешуйчатом, не как принято у россов, доспехе. Его плечи покрывал плащ из шкуры пятнистого, неизвестного Рутгеру, зверя, застёгнутый на мощной груди серебряной пряжкой. Он сразу же внимательно осмотрел внутреннее небогатое убранство шатра, и только тогда промолвил:

– Приказывай, мой царь.

– Расставь воинов по периметру шатра в двадцати шагах от нас, чтобы никто не мог услышать то, о чём мы будем говорить, и вели никого не подпускать ближе. Пусть это будет даже сам Владыка Альгар. Если кто-то ослушается – тому смерть! Позови сюда воинов, чьи имена сейчас назовёт тебе воевода клана, и заходи сам.