Два умудренных жизнью опытных детектива исчезли посреди дня. А утром Капитану снова напомнили о том, что "его шлюха" поплатится, если он нарушит правила.
Но ведь он уже это сделал. Он посадил за решетку Фиону Шейк. Знатную леди, участвующую в кровавых ритуалах.
Тогда ему тоже угрожали жизнью Киры. Но за арестом леди Шейк ничего не последовало.
Нет, это бред.
Джек никогда не даст напарницу в обиду. Капитан нашел этих двоих в девятом участке, что располагался в Обители. Точнее, не нашел. Ему рассказали про странную парочку напарников-детективов, ввергающих в шок своей неординарной внешностью, которые время от времени закрывают дела до того, как их кто-то откроет.
Джек чувствовал Тварей, и они с Кирой ловили самых отъявленных, не желающих жить по человеческим законам.
Когда Капитан пришел к Джеку с предложением перевестись в центральный участок и стать одной из Теней, тот поставил условие.
Он сделает это только вместе с напарницей.
А когда Капитан увидел эту самую напарницу и узнал в ней женщину, на которую уже давно любовался из окна, он понял, что это судьба.
Джек не даст Кире попасть в беду.
Он попадет в нее вместе с Нордив.
– Не волнуйся, – тихо сказала Мэри, когда бричка повернула, и копыта лошади застучали по каменной мостовой улицы Неровных Башен. – Я уверена, что с ними все в порядке.
Томас, сидящий рядом с Рисующей, громогласно чихнул. Он выглядел плохо: на одежде и в его доме все равно оставался запах кошки, и шакал страдал от аллергии.
– С ней все хорошо, – прошелестел он.
Капитан усмехнулся. Странно, он почему-то решил, что, завязав отношения с Марлой, Томас охладел к Кире.
Очевидно, нет.
– Я не волнуюсь, – сказал Капитан.
Теперь настала очередь Мэри усмехаться.
– Я вижу, – хмыкнула она.
Слышать подобное от слепой было дико.
Бричка остановилась. Капитан помог Мэри выйти, и она привычно взяла его под руку.
Привычно. Еще не так давно именно Рисующая была его спутницей на всех раутах, и все думали, что она – его любовница.
И если бы не слепота, все так бы и оставалось. И сейчас Капитана шантажировали бы жизнью Мэри, а не Киры.
Боялся бы он за Рисующую так же? Поддался бы шантажу?
Хотя, если подумать, он не поддался шантажу и в прошлый раз. Они все равно раскрыли дело о пропавших подростках.
И спасли детей.
Но образ Киры, израненной и обнаженной, до сих пор преследовал Капитана во снах. Мэри нарисовала то, что не сбылось.
Так бывает?
Дежуривший у входа в морг, старик вытаращил глаза, глядя, кого привел Капитан. Слепая художница выглядела просто жалко, а вот Томас представлял собой классического пройдоху. Впрочем, это было недалеко от правды.
– Шт…татских не положено, – промямлил он, вжимая голову в плечи.
Старик совершенно точно подрабатывал, позволяя студиозусам из местной медицинской школы, вскрывать тела неопознанных. И он знал, что все об этом знают.
Поэтому, выдав дежурную фразу, дал Капитану, Мэри и Томасу пройти.
Честно говоря, Капитан уже насмотрелся на труп Нинель Эйзенберт. Поэтому, пока Томас и Мэри занимались делом, он отошел к столу, где располагались улики.
Цветы.
Хризантемы в глазах. Сплетенное рубище из декоративных подсолнухов, гербер и лилий. Что это может значить?
Предположение, что убийца символизировал это, как подарок, было очень похоже на истину. Убийство на почве ревности? Вдовушка явно пользовалась популярностью среди мужчин, а судя по ее участию в деле с танцующей – страдала от скуки. И вполне могла пытаться развеять скуку частой сменой партнеров.
Вдовам можно все. Им многое прощают.
Нинель была не только богата, но и красива… очень красива.
А кто теперь унаследует ее состояние?
И куда, демоны всех преисподних, делись Кира и Джек?
– Незадолго до смерти она с кем-то была, – внезапно сказал Томас.
Капитан обернулся. Оказывается, пока он нюхал цветочки, Шакал принюхивался к телу. И не просто принюхивался.
Частично изменившись – на щеках и запястьях проступила шакалья шерсть, а челюсть выдвинулась вперед – он легонько касался языком шеи леди Эйзенберт.
– Ты уверен? – отведя взгляд, спросил Капитан.
Томас кивнул. Вернув себе человеческий облик, он опасливо покосился на него.
Мэри с безучастным видом стояла возле двери. Будто почувствовав его взгляд, она сказала:
– Прости, Капитан. Я же слышу эмоции. А мертвые ничего не чувствуют. Здесь я бесполезна.
В этих словах слышалось многое. Капитан явственно услышал: «Зря вы меня с собой взяли».
– Ладно… – глубоко вздохнув, он двинулся в сторону рисующей. – Пошли отсюда.
– Надо было оставить меня у Томаса, – произнесла Мэри. – Я всего лишь обуза.
