Тёмное Пламя

– Мы должны послать немедленное сообщение на Землю, – сказал он. – Времена, когда мощи радиостанций звездолётов хватало, чтобы послать сообщение только на расстояние в несколько световых дней, к счастью, позади, и нормой стало несколько световых лет. «Аристон» оснащён самой мощной радиостанцией в истории звездоплавания. И хотя опыт радиосообщений со звездолёта на расстояние шести световых лет отсутствует, есть все основания полагать, что наше дойдёт.

– Это так, – кивнул Мир Гром, – но стопроцентной гарантии нет. А чем скорее Земля получит информацию об опасности, тем больше шансов защититься от пришельцев.

– Сообщение можно продублировать, и не раз, – заметил Морэ, – это большой расход энергии, но в данном случае он оправдан.

Слово взяла Сандра Кара.

– Опасность, нависшая над Землёй, самая грозная в истории, – сказала она, – и, возможно, более разумным стало бы наше немедленное возвращение. Но я считаю, что экспедиция должна продолжить работу. Мы до сих пор не знаем, что случилось с иридианами и кто наши враги. А способы выяснить это есть. Кроме того, не следует забывать, что межзвёздные полёты опасны, и хотя нам идти проторённым путём, полной гарантии, что экспедиция вернётся, нет. Радиосигналы дают надёжную возможность предупредить Землю. Сообщение нужно послать.

– Хотела бы уточнить, – спросила Дейра, – почему станция на Луоне не участвовала в космическом сражении? Ведь она наверняка была одним из центров противокосмической обороны Ириды!

– Естественный спутник – это не звездолёт, Дейра, им нельзя управлять, – ответил Морэ. – Луона в момент атаки пришельцев была далеко от места сражения. Атаковать её потом для обескровленного флота пришельцев не имело смысла, атака означала ненужные потери. Было ясно, что персонал погибнет, как только закончится ресурс реактора.

– Морэ, как вы думаете, – заговорил Мир, – как скоро землянам можно ожидать атаки со стороны пришельцев?

– Учитывая, что здесь они объявились вновь через сто пятьдесят лет, расстояние до их мира или одного из их миров максимум семьдесят световых лет. Какое—то время, допустим, ещё сорок лет, их звездолёту нужно, чтобы вернуться. Затем им нужно ещё восемьдесят лет, чтобы посланный боевой флот достиг Земли. Но это в лучшем случае. Вряд ли решение о повторном полёте на Ириду принято сразу после возвращения эскадры, скорее всего, прошло какое—то время. А это значит, ближайший к Земле мир, населённый ими, на расстоянии всего нескольких десятков световых лет от Солнца, намного ближе, чем Ахернар. Значит, вторжения нужно ждать через несколько десятилетий.

– Как же они не обнаружили нас до сих пор? – спросила Дейра Кор.

– Очевидно, их экспансия направлена к богатым звёздами центральным скоплениям Галактики, – ответил Морэ. – Возможно, планета, ставшая базовой для удара по Альграбу и Ириде, колонизирована недавно. Впрочем, в их масштабе «недавно» может означать и тысячу лет, – подумав, добавил он.

– Но как мы сможем оказать сопротивление цивилизации, которая уже тысячи лет назад овладела межзвёздными полётами? – вновь спросила Дейра.

– Сопротивление, Дейра, мы оказать сможем, – ответил Мир Гром. – Более того, мы сможем победить. Факты говорят – у них нет боевых аннигиляторов. Видимо, они их не изобрели. Иначе какой смысл посылать на уничтожение разумных цивилизаций целые эскадры и наносить ядерные удары? Один наш «Аристон» легко сметёт с Ириды всё живое. И не только Ириды. «Аристон» может уничтожить десятки и сотни миров.

Спокойный и деловой тон командира резко контрастировал со страшным смыслом его слов. В рубке повисла неловкая, напряжённая тишина.

Дейра в растерянности смотрела на повелителя звездолёта.

– И вы сделаете это, Мир?! – тихо спросила она.

– Да, Дейра, – просто ответил Гром, – я сделаю всё, чтобы защитить Землю и Великое Кольцо…

– Но чем же мы тогда лучше этих нелюдей?! – потрясённо спросила она.

Ей никто не ответил. Напряжённое молчание усилилось. Его нарушила Эдна, переведя разговор на другую тему.

– Я тоже против немедленного возвращения, – сказала она. – Мудрость учит: «Самый страшный враг тот, которого не знаешь». Нам выпала редкая удача хоть что—то узнать об этой чудовищной псевдоцивилизации. У нас великолепная радиостанция, и, полагаю, нужно ограничиться тремя дублирующими сообщениями. Кроме того, мы до сих пор не выяснили, выжил ли кто—нибудь из иридиан, а помочь им – наш долг.

Слово вновь взяла Сандра.

– Мы до сих пор не знаем даже, как пришельцы выглядят, – сказала она. – Не говоря об их физиологии и генетике. Судя по всему, иридиане дали им суровый отпор, а значит, мы обнаружим в космосе останки не только иридиан, но и их врагов.

– Как знать, – сказал Морэ, – может быть, исследуя обломки их звездолётов, мы узнаем о координатах их планет. Наверняка на навигационных компьютерах есть такая информация. Значит, попробуем её расшифровать.

– Кто—нибудь считает, что нужно прекращать работу? – спросил Мир Гром.

Таковых не нашлось.

– Что ж, Корн, – продолжил он, – мне кажется, Луона нам дала всё, что могла. Пора отправляться на Ириду.

Последняя ночь на Луоне была очень тревожной для Эдны. Навалившееся чувство опасности приглушало интуицию, не давая возможности осознать природу тревоги. Эдна попыталась войти в транс, но не получилось. Некоторое время она размышляла, не применить ли психоделики, но решила этого не делать. Она ни разу не применяла их с тех пор, как получила звание Раджа—йога.

Наконец, удалось забыться тревожным сном.

Её разбудил чудовищный грохот и сигнал боевой тревоги. Корабль трясло. Казалось, что великан бил по нему гигантским молотом, в иллюминаторах вспыхивало пламя. Эдна остро почувствовала, как близка смерть. Полыхнула яркая вспышка.

Всё кончилось так же внезапно, как и началось.

На Луоне пришлось задержаться. Расследование показало, что «Аристон» был обстрелян системами противоракетной обороны иридиан. И это дело рук кого—то из членов экипажа звездолёта.

Пульт управления ракетными системами находился на основной станции, и именно в его восстановленную компьютерную систему была введена программа, перенацелившая ракеты на удар по «Аристону» по навесной траектории. Земляне перезарядили аварийные аккумуляторы компьютерной системы, никому и в голову не пришло их разрядить. Именно это и позволило нанести удар.

Установить личность диверсанта, естественно, не удалось. Сбросить простую программу на компьютер станции с мини—носителя – дело не сложное. Звездолёт и экипаж спасло только то, что обшивка, хоть и с трудом, но выдержала удары кумулятивных боеголовок противоракет. Было ясно: на борту корабля находится смертельный враг или смертельные враги, и они не пощадят никого, в том числе и самих себя. Давняя гипотеза Эдны об адептах тайной смертеутверждающей религии получила уже отнюдь не косвенное подтверждение.

Эдна, сидя перед иллюминатором в своей каюте, смотрела на удаляющуюся Луону. Та уже имела диаметр не намного больший, чем земная Луна. Она с детства любила ночное небо, но на Земле увидеть удивительную красоту звёздного мира можно не всегда. И с детства Эдна любила Луну – Солнце Ночи, как называла её про себя, подолгу смотрела на эту удивительную планету. Ей казалось, что и Луна тоже смотрит на неё. Именно это однажды и научило её входить в транс, тоже ещё в детстве. Самым удивительным чувством Эдны всегда было чувство непонятной близости к Луне. Она всегда воспринимала её не как небесное тело, а как близкого человека, причём близкого человека, которому сейчас очень тяжело.

Эдна невольно вспомнила стихотворение русского поэта, посвящённое Луне:

Лик Ужаса в бесстрастности эфира

Вне времени, вне памяти, вне мер!

Ты кладбище немыслимых Химер,

Ты иверень разбитого Потира.

Зане из сонма ангельского клира

На Бога Сил, Творца бездушных сфер,

Восстал в веках Денница—Люцифер,

Мятежный князь Зенита и Надира.

Ваяя смертью глыбы бытия,

Из статуй плоти огненное «Я»

В нас высек он; дал крылья мысли пленной,

Но в бездну бездн был свергнут навсегда.

И остов недосозданной вселенной

Ты вопль тоски, застывший глыбой льда.

И почувствовала, что проваливается в транс. Каюта и Луона исчезли.

Титаническое космическое сражение достигло высшего пика. Первая линия противокосмической обороны Земли была сметена. Эдна и Рам мысленно проклинали себя, что не смогли убедить людей Земли вложить больше средств в систему защиты. Даже после экспедиции на Ириду Карту удалось сохранить большое влияние, и, признав факт существования Коры и опасность для Земли и Великого Кольца, исходящую от неё, он со сторонниками, тем не менее продолжал утверждать: «Псевдоцивилизация Коры – это деградировавшая эволюционная система, а такая система неизбежно слабее социально здоровой». И большинство землян поверили сторонникам Карта. Теперь за эту наивность приходится платить.

Три орбитальные крепости, вместо запланированных пяти, оказались недостаточно эффективными. Боевые аннигиляторы тоже отнюдь не абсолютное оружие. Силовая защита боевых звездолётов корнов аннигилировалась не полностью, а лишь частично. Аннигиляторы были, конечно, намного эффективнее, чем лазерное и плазменное оружие корнов, но эффект оказался меньше ожидаемого. Механизмы кораблей корнов в большинстве случаев восстанавливали повреждённую силовую защиту.

Будь число кораблей равным, земляне легко уничтожили бы флот вторжения, но вражеских кораблей было намного больше.

На огромном экране центра противокосмической обороны, расположенного под Арктидой, появился Мир Гром, командующий боевым звёздным флотом Земли.

– Мы потеряли две трети наших боевых звездолётов, – мрачно доложил он. – У корнов потери намного больше, но… – Мир немного помолчал. – Компьютерный анализ показывает, что несколько их кораблей вполне могут прорваться к Земле. Этого же достаточно, чтобы испепелить ядерным оружием и УБТ более трети наших крупных городов. Как известно ещё по Ириде, наземные системы противоракетной обороны малоэффективны. – Мир опять помолчал и продолжил: – Сейчас они перегруппировуются. Уже очевидно – удар будет направлен в самое большое «окно» между стационарными орбитами наших орбитальных крепостей. Оно расположено над западом Евроазиатского континента. То есть основной удар неизбежно обрушится на русские и европейские города, также в сфере их досягаемости Ближний Восток. Я приказал остаткам флота сосредоточиться в этом направлении. Бой начнётся через несколько минут! – закончил он и отключился.

На экране появились звездолёты землян, выстраивающиеся в боевой порядок, а затем огромный рой сияющих точек кораблей корнов. Несмотря на все потери, их всё же было намного больше. Вскоре звездолёты вошли в огневой контакт. Было чётко видно, что кораблей корнов гибнет куда больше, но всё меньше оставалось и земных звездолётов.

На экране вновь появился Мир. Эдна ещё никогда не видела у него такого напряжённого выражения лица.

– Они начали прорыв, – кратко доложил он. – Через считаные минуты удары обрушатся на Землю!

Эдна вышла из транса и долго сидела в кресле неподвижно, приходя в себя. Второй подарок Луоны был не менее впечатляющим, чем первый.

Теперь, благодаря Прямому Лучу, она знала самоназвание псевдоцивилизации и то, как себя называют её представители, знала, каким будет результат первого сражения землян с корнами, и знала, как это изменить. Академия Горя и Радости давно уже доказала, что будущее не предопределено, и подобные картины – это только линии вероятности, на которые можно влиять. Эдна включила мнемограф и ещё раз внимательно просмотрела картины, возникшие в её сознании. «Что ж, – решила она, – посмотрим. Нужно обязательно найти на Ириде доказательства того, что эта запись не плод моего больного воображения».

Глава IV. Троан

Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю,

И в разъярённом океане,

Средь грозных волн и бурной тьмы,

И в аравийском урагане,

И в дуновении Чумы.

А. С. Пушкин1.

Звездолёт был на орбите, шли работы по выбору места для посадки и адаптации к условиям Ириды. Вечно угрюмый командир корабля Мир Гром и Сандра Кара случайно оказались рядом в огромном зале для занятий гимнастикой в невесомости. Гравитация в нём была отключена. На руках обоих были небольшие крылья, и сама собой возникла мысль посоревноваться, кто преодолеет дистанцию полёта быстрее. Гибкая грациозная Сандра и коренастый широкоплечий Мир старались изо всех сил. С очень небольшим перевесом победила Сандра. И сразу заметила – суровый командир огорчён, хотя и не показывает этого. Улыбнулась.

– Знаете, Гром, – сказала она, – я прожила на свете ненамного больше, чем Эдна, хотя в наше время это не считается очень солидным возрастом, и всё же меня всегда удивляет, как умудряются даже самые лучшие мужчины оставаться мальчишками.

Мир заметно смутился.

Сандра рассмеялась.

– Вот видите, – сказала она, – но должна признать, такая мальчишеская непосредственность довольно мила.

Может быть, в качестве реванша сразимся в чём—либо другом? Я слышала, вы любите фехтование.

– Знаю, что и вы тоже его любите.

– Это так, – согласилась Сандра. – И думаю, в фехтовании мужчина всегда проиграет женщине, – и весело взглянула ему в глаза.

– Почему? – удивился Мир.

– В фехтовании, особенно лёгким оружием, ловкость, выносливость и выдержка имеют большее значение, чем сила, а в этих качествах женщина превосходит мужчину. Вот если бы бой был на тяжёлых мечах, например двуручных, женщина, при прочих равных условиях, обязательно бы проиграла. Но этим видом боя сейчас занимаются немногие любители, да и вызывать на такой бой женщину не по—рыцарски, – Сандра вновь лукаво взглянула на Грома.

– Ещё не так давно, – заметил Мир, – не по—рыцарски было вообще вызывать женщину на бой.

– Да, – согласилась Сандра, – но с тех пор многое изменилось. Люди поняли – место мужчины и женщины рядом в совместном пути, и она вправе ему уступать только в физической силе. С тех пор мужчинам стало намного труднее доказывать, что они сильный пол. Может, сразимся прямо здесь, в невесомости? Мне всегда нравился такой бой.

– Я, как профессиональный звездолётчик, люблю занятия в невесомости. Гравитаторы всегда могут отказать, поэтому такие упражнения крайне важны.

– Прекрасно, бросаю вам вызов, – улыбнулась Сандра и подняла руку, в которой мгновенно вспыхнул лёгкий светящийся меч из силовых полей.

Мир склонил голову, принимая вызов. В его руке тоже вспыхнул меч.

Противники отсалютовали и сошлись в схватке, что было крайне сложно в невесомости. Разница в тактике вскоре стала очевидной: Мир полагался на стремительный напор и натиск, Сандра, напротив, умело уходила от прямого столкновения, дающего преимущество Миру, Делала частые обманные движения и только потом наносила удары всерьёз.

– Туше! – торжествующе объявила она, достав левое плечо Мира, и взглянула на него с откровенной иронией.

Мир отпрянул на максимально возможное расстояние и, выставив меч, переживал острую боль – пропущенный выпад означал приличный удар электрическим током. В нём вскипела дикая ярость. Но усилием воли он сумел себя сдержать.

Они сошлись вновь. Теперь Мир перестал полагаться на натиск и начал экономить силы, и, только пропустив очередной выпад, понял – Сандра всё же сумела его обмануть, навязав более выгодную для себя тактику боя.

Он начал по—другому строить бой, навязывая свою тактику, но было поздно. Два пропущенных удара давали о себе знать, и Сандра, сэкономившая больше сил, опять оказалась в выигрыше.

– Туше! – вновь вскрикнула она.

И когда Мир, поняв, что проиграл, кинулся на неё в отчаянном и стремительном последнем броске, умело увернулась, отбила нанесённый уже нетвёрдой рукой удар и по самую рукоять всадила ему меч в солнечное сплетение. Иллюзия того, что Мир пронзён мечом, была полной. Лезвие, сверкая, вышло из спины, а по телу хлынула голографическая кровь, совсем как настоящая. Боль же от удара током была настолько сильной, что как только Сандра выдернула меч, он обмяк почти так же, как обмяк бы в реальности. Если бы бой происходил при гравитации, то Мир рухнул бы на пол.

Сандра отсалютовала поверженному противнику.

– Вот видите, Гром, – сказала она, когда командир звездолёта пришёл в себя, – в фехтовании преимущество всегда на стороне женщины. Я, кстати, забыла сказать ещё об одном преимуществе – женщины хитрее мужчин. Мы намного реже, чем вы, сохраняем наивность даже в ранние годы, вы же в какой—то мере остаётесь наивными всегда. И мы умеем это использовать.

– Только что убедился в этом, – согласился Мир и неожиданно для себя выдал: – Слышал, что в прежних жизнях вам не раз приходилось убивать мужчин.

И тут же замолк, мысленно кляня свой язык.

Сандра расхохоталась. На этот раз её мелодичный смех звенел намного дольше.

– Что в вас ещё по—настоящему хорошо, Гром, – сказала она, – так это то, что, потеряв равновесие, вы легко обретаете его вновь. Весьма редкая черта, поверьте специалисту. Ну а на ваш вопрос отвечу честно – имеется медитативная память и о таких событиях. Но ведь никто пока не доказал, что так называемая избыточная информация – это действительно память о прежних жизнях. Впрочем, что вас ещё интересует в моих прежних жизнях? Я выиграла у вас два раза подряд и сейчас в отличном настроении, поэтому отвечу на любые вопросы, – и в очередной раз искромётно взглянула в глаза.