Становление богом
Демон неожиданно услышал звонок в дверь, жрецы конечно не отвлеклись, но кто-то из сатанистов отправился открывать… через секунду он влетел обратно с криком:
– Менты! Много!
Всё смешалось на мерзком шабаше, в храм ворвались блюстители правопорядка вооружённые чем попало, от резиновых дубинок до автоматов. Заметив окровавленную девушку на алтаре и застывшего над нею с ножом верховного они истолковали это как-то превратно и явно укрепились во враждебных своих намерениях.
– Стоять! Всем на пол! Сопротивление бесполезно! – выкрикнул ментовской глава, тут началось совершенное столпотворение, менты хватали чёрных адептов, охаживали их своими дубинками, то и дело норовили от чего-то напялить на сатанистов наручники, сами сатанисты растерялись, не от того, что сопротивление бесполезное, ибо толпа фанатиков дьявола способна оказать сопротивление ещё то, а потому, под влиянием тёмной силы все несколько ошалели, иные принялись бормотать убийственные заклятия, которые не оказывали на ментов никакого видимого воздействия, словно те были инквизиторами насквозь пропитанными святой водой, некоторые не уверено отбивались, такие быстро падали под ударами решительного, и гораздо лучше вооружённого противника, остальные же просто метались туда-сюда, рассчитывая неизвестно на что.
Кеннет Хоуп размахивал какой-то бумажкой, истошно вереща по-английски, очевидно, что он угрожал местным ментам натовскими бомбёжками, все менты посмеивались над ним, – Хоть пальцем тронуть гражданина великих Соединённых Штатов Америки? Да запросто!
Размахивание эти оказались не действеннее заклинаний, и американца повязали одним из первых. В общем, организованного сопротивления не получилось, слишком уж неожиданно произошло нападение, расслабились нечестивые апостолы сатаны, таким образом менты восторжествовали и сумели привнести в дьявольский ритуал свежую и здравую струю восхитительного насилия. Демон в себя силы тьмы не вбирал, а потому и вовсе не растерялся, был он в таких делах весьма опытен, сориентировавшись почти мгновенно, он рванул на себя Марину и побежал на кухню. Девушка упиралась – ей хотелось обратно, к силе и перекачивающим её жрецам.
Колдун, заметив состояние медиума и поняв, что явилось его причиной, выругался и несколько раз тряхнул Марину за плечи. От этих действий взгляд девушки прояснился, и она более или менее пришла в норму.
Вскочив на кухонный стол, Демон нанёс сильный удар ногой по оконной раме. Окно сразу же распахнулось, и он, подхватив Марину, без лишних слов выбросил её девичье тело в ночь. После этого он выпрыгнул сам, чуть было не угодив своему медиуму кроссовкой прямо в лицо. Казалось, что свобода близка и всё закончится беспроблемно. МентыМенты, однако, были тоже не лыком шиты, и обустроили свою опаснейшую спецоперацию по всем правилам сыскного искусства. Неподалёку от окна был поставлен здоровенный амбал, чьим долгом являлось отлавливать таких вот слишком уж прытких. Ростом он был метра под два, а толщиной – как боров, обожравшийся пива. Подскочив к выпавшим из окна адептам, он ухватил Марину за плечо, а второй лапищей попытался дотянуться до Демона, но колдовская парочка не растерялась и в этой прискорбнейшей ситуации. Демон повторил свой удар ногой, имея целью яйца врага, а девушка воткнула свои длинные ногти прямо в глаза. Не ожидавший отпора мент выпустил Марину, взревел и рухнул в сугроб. Воспользовавшись этим, адепты ринулись прочь.
Быстро пробежав чуть ли не километр, Демон, задыхаясь, остановился.
– Чёрт, надо бы курить бросить, – прохрипел он, доставая мятые и промокшие сигареты. – Да смысла нет… Ты как, нормально?
Марина, оглядев себя в свете отчего-то помилованного хулиганами фонаря, пришла в ужас и возмутилась:
– Нормально? Конечно, нет! Ты куда меня притащил? Пентаграммку потеряла серебряную, платье испорчено, пальто и куртку ментам оставили. Знала бы, ни за что не пошла!
От такого нахальства Демон аж побелел.
– Я тебя притащил? Я вообще спать хотел лечь! Чья это идея была – не твоя, скажешь? А теперь я же и виноват!
В словах колдуна присутствовала суровая логика, но Марина этого не заметила и продолжала своё нытьё:
– Что делать-то теперь будем? У тебя на транспорт хоть деньги есть? Я свои оставила в сумочке.
– Есть. Сейчас покурю, и домой поедем. А пока сделаю тебе выговор. Ты во время ритуала что делала?
– Я? – не сразу сообразила Марина. – Ничего. Стояла, слушала. А потом… Понимаешь, это такое… такое…
– Кайф ловила, змея ты непослушная? Я ведь предупреждал тебя, чтобы ты силу эту не принимала! Мало того, что я уже один раз из дерьма тебя вытащил, так ты опять с силами заигрываешь, действия которых даже не понимаешь! Зачем это надо было?
– Всё случилось так неожиданно…
– А ты и рада! В том, что касается бытовухи и личной жизни, своё мнение иметь можешь. Но в том, что касается магической практики, изволь прислушиваться ко мне. Неужели не ясно, что не посвящённого в сатанизм сила тьмы порабощает и разрушает? Вот уши бы тебе надрать за такое!
Демон был прав, и Марина выгораживать себя не решилась.
– Извини. – сказала она. – Твоего авторитета в магии никто не оспаривает. В следующий раз я буду внимательнее и сдержанней.
– Следующего раза не будет, и больше мы сюда не придём. Неужели тебе понравилось от ментов через окно бегать?
– А зачем, кстати, мы от них убежали? Сатанисты, вроде, ничего противозаконного не творили, а мы к тому же не сатанисты.
– С точки зрения уголовно административного кодекса – ничего. Нарушили они разве что закон божий, но сейчас не средневековье, и за это сажать не станут. Мне просто не хотелось долго торчать в бомжатнике, доказывать, что я не верблюд и периодически получать дубинкой по почкам. В камере грязно, холодно и вонюче, а я люблю покой и тёплые одеяла. Сатанистам этим ничего не будет, конечно – подержат, да и отпустят. Но на заметку возьмут. И меня взяли бы вместе с ними. А потом совершу я ритуальное убийство, исполняя условие, и меня сразу таскать начнут. Или придурки какие осквернят кладбище, а Демон окажется виноватым. Мне это надо?
– Но если они ничего плохого не сделали, то почему с ними так? У нас же демократия, свобода совести и всё прочее…
Демон презрительно отбросил окурок в снег, показывая своё отношение к демократии и свободе совести.
– Ну не любит наше общество сатанистов, – пояснил он. – Демократические ценности недостаточно ещё разрушили сознание масс. Да и православие большую силу имеет. Попы – та же мафия, разве что благолепная. И действуют они соответствующе. Так что выступающий против церкви быстро получит по сатанинским своим соплям. Ладно, идём, уже холодно стало.
Адепты, действительно, стали мёрзнуть. Майка Демона и выходное платье Марины были далеко не лучшей одеждой для промозглого февраля. Помочь могла бы хорошая доза алкогольных напитков – но, как на зло, ни одного бара не наблюдалось. Угрюмые и дрожащие, похожие на бездомных, побитых кошек, они потащились к автобусной остановке, ругая сатанизм на чём свет стоит.
Изучив расписание, Демон выяснил, что по причине позднего времени автобусов сегодня больше не будет. Оставалось надеяться на дежурный, который мог появиться в любое время, а мог и не прикатить вообще. Прождав час и перестав чувствовать свои пальцы, колдун пересчитал всю наличность и начал ловить такси.
Такси тоже не ловилось довольно долго – ни мерзкий район, ни потрёпанный вид адептов водителям доверия не внушали. Но, наконец, какой-то добрый самаритянин сжалился над несчастными, и парочка проникла в благостное тепло салона автомобиля.
Самаритянин, впрочем, на поверку оказался не столько добрым, сколько корыстным, и заломил за проезд на своём задрипанном "Жигули" цену просто астрономическую. Демон покосился на жадного водителя с раздражением, но безропотно уплатил мзду. Деньги будут, а сейчас следовало спасать от холода свои молодые жизни. Так что через каких-нибудь полчаса любители чёрных месс добрались до своей квартиры.
Пытаясь снять промокшие напрочь кроссовки, Демон тихо ругался матом. Марина, созерцая его попытки развязать смёрзшиеся шнурки, начала вдруг громко смеяться.
– И скажи только… – задыхалась она. – Скажи только… что не было… весело!
Демон поднял белые от злости глаза, желая хорошенько наорать на подругу, но неожиданно улыбнулся.
– Точно. Жаль только, что не удалось послушать проповедь господина Кеннета Хоупа. Он, бедный, сейчас явно не благоденствует. Будет знать, проклятый империалистический враг, как насаждать на Святой Руси своё похабное лжеученье! Марина с этим, конечно же, согласилась. Спать адепты улеглись в отличнейшем настроении.
Из предсмертного письма Станкевича Игоря
… не может.
Я – эта вот овца, ну а вы, естественно, волки. Мне хотелось бы во всём походить на вас – но простите уж, тошнит меня от запаха кровушки. Этот запах, запах зла и насилия, преследовал меня столько, сколько я себя помню. Но, если вы считаете такой аромат нормальным и даже почти его не замечаете, то у меня он вызывает брезгливость и тошноту.
Говоря проще, я не приспособлен к насилию и жестокости, которыми насквозь пропитан наш мир. Проклятье всей моей жизни – это проклятье Адама, который мог видеть добро и зло. Я тоже всё это вижу, и слишком уж ярко для того, чтобы хранить равнодушие.
Самое страшное заключено не в том, что зло существует. Страшно, когда оно становится повседневностью. И ещё страшнее, если ты понимаешь вдруг, что не способен ничего изменить.
Впервые, пожалуй, я столкнулся со злом, когда мне было лет этак девять. У этого зла не было кровавых клыков и дьявольского лица – оно проявилось в облике такого же мальчишки, как я.
Мальчишка этот всего-навсего резал куском стекла обыкновенного дождевого червя. Мы смотрели, как червь корчится, и смеялись – то, как он извивался, казалось очень забавным. А потом – не знаю, почему именно, но только я вдруг всё понял. Понял, что он живой, что ему больно и что причина этому – мы.
Пустяковый случай, не правда ли? По-вашему, наверное, так и есть. Подумаешь, чисто детский исследовательский интерес, пусть даже и немного жестокий. Где же здесь зло? Зло – это войны, маньяки, насилующие десятилетних девочек, террористы, которые отрезают пальцы заложникам. Вот что такое зло – так вы, наверное, полагаете.
Но если задуматься, то разница между маньяком, вырезающим у девочки печень, и мальчишкой, что кромсает червяка осколком стекла, не так уж и велика. Дело в том, что в нас присутствует нечто, желающее чужой боли и крови. Это есть, оно сидит почти в каждом – кроме, пожалуй, таких неполноценных людей, как я. И рано или поздно оно выбирается наружу и убивает. Это…
Глава 3
Как Демон маньяком стал
Прошло, наверное, две недели после достопамятного разгона шабаша, прежде чем Демон решил наконец вплотную заняться первым из девяти условий.
– "И первое условие – убить девственницу, признавшуюся тебе в любви, и натереть тело невинной кровью её, что есть дьявольский образ крещенья Господа." – прочёл он смотревшей телевизор Марине и продолжал:
– Как бы за это взяться?
Девушка оторвалась от своей соплежевательной передачи.
– Что значит "как"? Ручками! Наточи хорошенько свой ритуальный нож, кстати, это давно пора сделать, а то поля плохо разряжаться стали. Найди девственницу, замани её в какое-нибудь укромное место. Убей и кровью натрись. Или тебя смущает необходимость убийства как такового?
– Да не то что бы… надо, так надо. Не я ведь эти условия выдумал. Но ты тоже подходишь к делу как-то слишком уж упрощённо. Не жалко тебе девушку эту?
– Нет, – зловеще улыбнулась Марина. – А если тебе жалко, то ты не тот человек, которого я люблю. Меня никто не пожалел в своё время. Всём на меня было плевать. Умри я, и никто даже не почесался бы. Так что, по-твоему, я должна испытывать страшные нравственные мученья из-за смерти какой-то дуры? Даже и не подумаю!
– Ладно, проблемы морального характера отложим за их ненадобностью. Цель, как говорится, оправдывает любые средства. Но возникают и чисто технические вопросы. Как, например, обнаружить девственницу? Мне что, выйти на улицу и спрашивать у каждой проходящей мимо особы женского пола, не девственница ли она, случаем? Ах, девственница? Ну, тогда пройдёмте со мной в ближайшее укромное место – будем вашей кровушкой натираться. Вот так, что ли?
Марина посмотрела на колдуна, как на наивнейшего ребёнка.
– Больше романтики, друг мой, – начала поучать она. – И тогда наверняка всё получится. Если и ошибёшься, то ничего, убьёшь ещё пару девушек, пока не натолкнёшься на нужную. Попытка не пытка.
– Но девственница должна признаться мне в любви, ты не забыла?
– Забыла, но это не так уж важно. Ты, если постараешься, можешь быть очень даже милым и привлекательным. А для того, чтобы усилить эффект, я могу сварить для тебя особый состав. На девчонок действует безотказно, натрёшься им, и они будут табунами за тобой бегать. Правда, вдыханье его паров неважно влияет на мужскую потенцию, но это в данном случае значения не имеет.
Демон угрюмо фыркнул.
– Так вот, – продолжала Марина. – Как я всё это себе представляю. Возьмёшь ножик наш, натрёшься моим составом. Приведёшь себя в божеский вид, сейчас ты похож на дореволюционного анархиста, существующего на кокаине и идее мировой революции. Сбрей свою ужасную щетину хотя бы и причешись, девушкам это нравится. Дальше сделай вот что, сходи на дискотеку или же в ночной клуб. Покрутись там, выпей для храбрости пару рюмок. Найди какую-нибудь забитую, невзрачную грымзу, которая постоянно вертится под ногами у своей более красивой подруги.
Разумеется, помоложе. Скорее всего, такая и окажется девственницей. Познакомься с нею, поговори, туда-сюда… Ну что мне, учить тебя, как с девушками знакомиться?
– Не надо уж.
– Ну и вот. А дальше действуй по обстоятельствам. Возможно, всё получится в первый вечер, а если нет, то ничего, несколько раз с ней встретишься. Но этого лучше избежать, не хватало ещё, чтобы тебя после убийства менты поймали. И сядешь в тюрьму, а я буду тебе передачи носить, до старости. Выйдешь исправившимся, перевоспитанным, с кучей татуировок, крутым, на понтах и с очком раздолбанным…
– Ужас какой. – постучал Демон по-деревянному. – Хорошо, ментам мы постараемся не попасться. Да и вычислить они меня вряд ли смогут. С жертвой я не связан никак. Насчёт мотива… им девять условий и в голову не придут. Так что после убийства я могу чувствовать себя в безопасности, разве что нелепый случай вмешается. Но я возьму с собою амулет на удачу, и Фортуна повернётся к нам личиком.
– Правильно. – одобрила Марина своего друга.
– Ну что ж, решено. Приступим. – окончил разговор Демон, и адепты занялись подготовкой.
Дождавшись вечера, колдун побрился, вычистил ботинки и зубы, красиво оделся, терпеливо принимая во внимание многочисленные советы Марины. После этого ведьма изготовила свой хвалёный состав с отвратительным, по мнению Демона, запашком. Однако этим составом ему пришлось обильно натереть волосы и одежду, Марина, заметив явственное отвращение колдуна, утешила его тем, что путь маньяка тернист и вовсе не выстлан розами. Наконец неприятная процедура была окончена, и адепт, сунув нож во внутренний карман куртки, пошёл на дело.
Местом совершения акции он избрал ночной клуб под названием "Чёрный джинн". Это была поистине земля обетованная всех маньяков, преимущества клуба являлись просто неоспоримыми. Во-первых, там собирались толпы самых разных и по преимуществу молодых девчонок, способствовало этому то, что вход для них до двенадцати часов был бесплатным. Во-вторых, рядом с клубом находился тёмный, пустынный парк, дореволюционное кладбище, преобразованное не боявшимися коммунистами в место отдыха. В-третьих, наконец, неподалёку проходили маршруты двух автобусов и аж четырёх трамвае, так что смыться в случае чего было бы довольно легко. Все вышеназванные обстоятельства в совокупности и определили выбор начинающего маньяка.
За вход в клуб пришлось заплатить порядочно, Демон улыбнулся при мысли, что не только затащить в постель, но даже и убить девушку стоит денег. Недовольно морщась от бьющих по глазам лучей лазера, колдун принялся осматриваться, выискивая подходящую жертву.
Маринин состав действительно являлся штукой мощнейшей, в низшей любовной магии ведьмочка разбиралась здорово. Все девушки, оказывавшиеся от колдуна на расстоянии трёх, четырёх шагов, смотрели на него оценивающе и призывно, часто пытались заговорить с ним. Демон отмахивался, никакого влечения к этим девушкам он не чувствовал. Очевидно, проявлялся побочный эффект состава; освободившись от желанья, объединяющего всех и вся, адепт, подобно мрачноватому философу Шопенгауэру, видел женский пол во всей его неприглядности.
"Вот самки похотливые, а?" – думал он, отбиваясь от назойливых девок, у которых с девственностью явно было неважно. – "Мерзость какая!" Осматриваясь по сторонам, колдун подошёл к рулетке, сделал небольшую ставку и выиграл – подействовал взятый амулет на удачу. Поставил во второй раз, проиграл, мысленно обложил матом маломощный магический артефакт – и в этот момент увидел наконец ту, что идеально подходила под Маринино описание.
Девушка эта действительно была довольно невзрачной, хотя уродиной её тоже вряд ли бы кто назвал, просто "серая мышка", каких полно. Как правило, на таких никто не обращает внимания, не потому, что они некрасивы или обладают мерзким характером, а потому, что они слишком обыденны. Тем не менее девушки такого рода часто делаются стандартными жёнами, хотя любовницами не становятся почти никогда, не тот тип. Намеченная Демоном жертва относилась именно к такому вот племени. Имела она вид грустный и сидела совершенно одна, что отвечало планам колдуна полностью. Изобразив приятнейшую улыбку, он направился к кандидатке, торопливо закуривая крепкую сигарету, нервы всё же пошаливали.
Дальше всё пошло, как по нотам. Девушка, сначала воспринявшая поползновения адепта к знакомству настороженно и почти что враждебно, очень скоро расслабилась и почувствовала к нему искренний интерес. Демон не знал, что подействовало на неё больше, собственное его обаяние или же вонючая смесь Марины. Но, как бы там ни было, дело постепенно налаживалось.
Колдун, внешне спокойный, весёлый и непринуждённый, на самом деле ощущал огромнее напряжение, он проводил тяжёлую магическую работу. Погрузив себя в полутранс, он включил "чувствование" – развитое долгими и упорными тренировками сверхспособность. И теперь он понимал свою жертву – понимал даже то в ней, что было не всегда ясно и ей самой.
Это не могло быть названо, конечно же, каким-то чтением мыслей – подобные вещи были доступны Демону редко. Но он мог очень чётко воспринимать все, даже самые глубокие эмоции и желанья молодой девушки, простоватый, наивный её интерес к нему, жажду мужской восторженности и поклонения, неуверенность в себе, скрываемую за бессмысленным разговором. Чувство колдуна обострилось вплоть до того, что на мгновение он ощутил себя этой девушкой вместе со всей её сероватой душонкой и его начало тошнить.
Но Демон не позволил выразить своего отвращения даже взглядом. Напротив, он придвинулся ближе к девушке и постарался увлечь её разговором, заставить рассказать о себе побольше. Выяснилось, что потенциальную жертву назвали пятнадцать лет назад Светочкой, что учится она в одной из престижных школ, что в любви ей как-то до сих пор не везло. Колдун, выслушивая всё это, только загадочно улыбался и очень много курил.
Свете понравился привлекательный молодой человек с умными, всепонимающими глазами, которого не портила даже лёгкая хромота. Говорил он остроумно и интересно, на неё смотрел с восхищением. И было ещё в нём нечто… нечто неуловимое, вызывающее желанье, лишающее возможности трезво оценивать ситуацию. Свете казалось, что новый её знакомый принадлежит к редкой породе тех самых принцев, которые почему-то упорно предпочитают замарашек фото моделям. И ещё ей казалось, что она наконец нашла того, кого могла бы любить с преданностью и верностью. Это было, естественно, не слишком разумно делать такие выводы в отношении человека, которого и знаешь-то минут сорок. Но Света в тот момент здраво рассуждать уже не могла, помимо того, что она была романтична и верила в вещи вроде вечной любви, приходящей с первого взгляда, так ещё и состав Марины оказывал на неё развращающее своё воздействие. Но об этом девушка, конечно, не знала, обосновывая своё чуть ли не мгновенное увлечение исключительно необыкновенностью Демона.
– Слушай, тут как-то скучновато становится, – заявил колдун, посчитав, что почва достаточно подготовлена. – Может, сходим в другое место, где потише и поспокойней? Тут ресторанчик довольно милый неподалёку есть.
Девушка неуверенно огляделась по сторонам, кого-то выискивая в толпе.
– Не знаю… Поздно уже. Мне домой пора.
– Да брось ты, – отмахнулся Демон, прущий к своей злобной цели как танк. – Это на какой-нибудь час, не больше. А потом возьмём такси и быстро доедем, я тебя провожу.
Расставаться с принцем, беспрерывно смолящим крепкие сигареты, Свете не хотелось никак.
– Хорошо, – согласилась она, радостно и безоглядно подписывая смертный свой приговор. – Только подруг вот предупрежу.
– Отлично. Я тебя подожду у входа.
Светочка смешалась с толпой, а Демон вышел на улицу. Никакого страха перед предстоящим убийством он не испытывал, им владело одно только нетерпение и желанье поскорее покончить с этим. Точно так же кто-то выполняет неприятную, но необходимую работу, безо всякого удовольствия, потому просто, что без результатов этой работы не обойтись. Колдун, ощупав карман и убедившись, что нож на месте, сплюнул и отбросил опустевшую пачку сигарет в снег.
Появилась Светочка – счастливая донельзя. Адепт улыбнулся ей, и они медленно направились в присмотренный магом парк. Девушка не удивилась и не встревожилась к остановке одного из автобусов можно было пройти только через него. Демон, что-то рассказывая, осторожно оглядывался по сторонам, мало ли кого потянет по ночам шляться? Однако в парке было пустынно, следовало приступать к главной фазе своего плана.
Внезапно остановившись, колдун привлёк девушку к себе и поцеловал в губы. Света, словно ожидавшая чего-то подобного, ответила ему несколько неумело, но от души.
– Скажи, что любишь меня. – Потребовал Демон тихо. – Скажи, это очень для меня важно.
Едва уловимый аромат, исходивший от мага, всё больше погружал мысли и чувства девушки в невидимый туман страсти. Крепко прижимаясь к адепту, обнимая его за шею, она ласково прошептала:
– Да, я люблю тебя… Ты мне сразу понравился. Мы всегда теперь будем вместе, правда?
– Правда. – ответил Демон. – И… благодарю тебе за всё.
Ритуальный нож вонзился девушке в горло. Она издала хриплый звук и начала медленно оседать в мокрый снег. Взгляд её был полон недоумения, губы дрожали, словно у обиженного ребёнка. Не желая, чтобы она страдала, колдун вторично ударил её ножом, на этот раз в сердце. Встревоженно осмотрелся, никого, только вдалеке слышатся чьи-то полупьяные выкрики. Спрятав нож, он ухватил Светкино тело за руки и потащил его за кусты и деревья, подальше от проложенной через парк дорожки.
Быстро раздевшись донага и дрожа от холодного, пронизывающего насквозь ветра, Демон принялся натираться кровью, обильно текущей из раны на шее Светы. Ветер неожиданно стих, и редкие снежинки падали на плечи адепта строго отвесно, при соприкосновении с кожей окрашиваясь в бледно-розовый цвет. Город содрогнулся от ужаса, почувствовав поступок своего сына, и посмотрел на колдуна своими многочисленными глазами с ненавистью и осторожным упрёком. Чуть сгорбившееся, покрытое чужой кровью, человеческое, ничтожнейшее по меркам города существо неожиданно приобрело совсем иное значение, более совершенное и высокое. Город задрожал, пытаясь что-то передать тем, кто жил в нём, кто составлял его исполинское полумиллионное тело. Но, как обычно, Города никто не услышал.
Демон, окровавленный, как недорезанная свинья, стоя по колено в снегу ожидал эффекта от своих противоправных и недостойных действий. Эффект этот выразился в голосе Знающего, который вошёл в мозг мага, словно железнодорожный костыль в здорово прогнившую шпалу.
– Молодец, человечишка! – провещал могучий житель астрала. – Так держать! Первое условие выполнено. До встречи, властолюбец паршивый!
– До встречи. – машинально ответил Демон, обращаясь к окружавшим его тёмным деревьям. Пора было уходить. Напялив одежду на окровавленное, дрожащее от холода тело, он зачерпнул снега и попытался хоть немного отмыть им лицо и руки. Заметив под своими ногтями свернувшуюся уже кровь Светы, колдун невесело усмехнулся и двинулся куда подальше от места совершённого преступления.
На общественном транспорте ехать он не решился – опасался, что смыть кровь до конца так и не удалось. Надёжнее было идти пешком, и Демон, избегая освещённых участков, будто голливудский вампир, добрался до дома без приключений, где и был встречен ждущей результатов Мариной.