Красный сокол

Нилн

Продолжение откровений Нилна, которые я разбил на две части исключительно с художественной целью.

Двери распахиваются – знак того, что мне дадут аудиенцию. Я поднимаюсь и вхожу во вторую приемную Великой Царицы Фаилы. Она сидит в кресле, изящные руки лежат на подлокотниках. На ней простое серое платье, которое так удачно оттеняет цвет ее глаз. По мне, так Фаила – самая красивая из жен Таала. Я кланяюсь. Она удивленно смотрит на меня, изящная рука тянется к бокалу с водой.

– Нилн?…

Я снова кланяюсь.

– Прошу меня простить, Великая Царица, но дело не терпит отлагательств.

Распорядитель Уан, естественно, запомнит, что я приходил к Фаиле, и проблема в том, что никто так до сих пор и не может понять, кому же докладывает Уан. Не может никому не докладывать, иначе не пережил бы уже третьего Великого Царя на своей должности.

– В чем дело? – Фаила с беспокойством смотрит на меня.

У нас с ней достаточно ровные отношения, мы никогда слишком не сближались, но и не высказывали друг другу взаимной антипатии. Внешне Фаила держится в стороне от политики, за нее все делают Маларк и Урем.

– Народ волнуется. Им нужно больше новостей с Желтой земли и из Радора. Народ должен видеть, что мы побеждаем.

– Великий Царь победит, разве это не очевидно?

Я бы так не сказал…

– Ночью люди могли видеть, как Альрат бомбит Желтую землю. Это вызывает определенное беспокойство.

Беспокойство у Фаилы вызывает то, что я пришел к ней с таким дурацким вопросом. Стоящий по правую руку Царя в состоянии сам все это решить, ее участие совершенно не требуется.

– Вероятно, мне стоит дождаться, когда на связь сможет выйти Командующий Бракар или наш Великий Царь, да живет он вечно… – я снова кланяюсь. – Прошу простить меня за беспокойство.

Бракара я не зря упоминаю первым – я бессовестно делаю вид, что продаю свою лояльность. Я импровизирую. Выглядит все достаточно правдоподобно: Миртес умерла, мне нужны новые союзы, а Фаила, Маларк и Урем выглядят самыми сильными. Великая Царица Фаила размышляет. И тоже принимает решение.

– С чего бы это? – спрашивает она. – Думаю, что мы с вами вполне способны решить этот вопрос.

Я кланяюсь так низко, как не кланялся даже Миртес.

– И что же нам делать?

– Уверена, у вас есть какие-то мысли на этот счет.

Конечно, у меня есть сколько угодно решений для проблемы, которая и проблемой-то не является.

– Я полагаю, необходимо предоставлять ежедневные сводки с фронтов. Достаточно правдивые, но скорректированные в тех аспектах, которые нам нужны. Это успокоит народ, но не приведет к панике. Я бы и сам это сделал, но, увы, я не могу получить одобрение Великого Царя, потому что никто не может с ним связаться. Этим и вызвана затруднительность моего положения.

– Что ж, – Фаила обворожительно улыбается, – давайте рискнем, Нилн.

– Вы одобряете мое решение? – я не могу не улыбнуться в ответ.

– Насколько может Царица одобрить такое решение.

Я снова кланяюсь.

– Садитесь, – она указывает на кресло напротив. – К чему стоять?

Я с удовольствием исполняю ее приказ.

– Даже не знаю, что бы мы без вас делали, Нилн, – Фаила поднимает бокал с водой в шутливом салюте, – когда Великого Царя нет, только на вас вся надежда.

Я склоняю голову. Понятно. Фаила хочет дружить. Но не слишком ли открыто она это делает? Когда у тебя в друзьях Урем и Маларк, Нилн не так уж и нужен.

– В меру моих скромных возможностей, Великая Царица.

Я поднимаю глаза, встречаюсь с ней взглядом. Очень интересная женщина.

– Ну не такие уж они у вас и скромные, Нилн… – мурлычет она.

– Ну что вы…

На мгновенье, только на мгновенье, я поддаюсь ее очарованию. Вот сейчас, еще немного… а потом уже я заговорю с ней о том, что нужно убить Вайарет. Но не прямо сейчас, нет, не прямо сейчас…

– Поговаривают, что Стоящий по правую руку Царя Нилн находится в сговоре с Императором Инсонельма Аренетульпой Вторым, – Фаила произносит это так обыденно, как будто бы читает меню званого ужина.

Мои глаза расширяются. Что? Что она только что сказала? Откуда она знает? Кто меня сдал? Кто, во имя Богов Анима, мог знать, что мы с Авирном ведем переговоры с Его Величеством Аренетульпой? Догадка поражает меня как удар молнии.

– Боги Анима… – шепчу я.

Улыбка Великой Царицы Фаилы остается столь же обворожительной, что и прежде.

Денени

Из стенограмм Денени.

Желтая земля держит оборону ровно три дня, хотя обороной это можно назвать с очень большой натяжкой. Желтая земля делает то ли два, то ли три залпа, ни один из которых не достигает цели.

– Потому что это альратская система, – почти небрежно замечает наш Великий Царь.

Все остальное время мы просто «утюжим», как называет это Командующий Бракар, ту часть Желтой земли, на которой нет могил и золотых шахт. Учитывая, что и первое, и второе – это практически вся Желтая земля, мощь альратского флота обрушивается на небольшой участок спутника: столицу Желтой земли Тареир и его окрестности. Если уж быть совсем откровенным, то теперь этого места просто не существует – там только кратер и остекленевший песок. Третий день атаки состоялся исключительно потому, что повстанцы Желтой земли остались без руководства – если оно вообще было – и им пришлось искать кого-то, кто мог бы говорить от их имени. Такого человека нашли, им оказался некий Мей, Глава профсоюза шахтеров. Он попросил встречи с Великим Царем Таалом Ламитом, чтобы от имени народа Желтой земли поклясться ему в вечной верности.

– А если это ловушка? – спрашивает Командующий Бракар.

Наш Великий Царь пожимает плечами.

– Не думаю, Бракар. Ловушкой было само восстание на Желтой земле, оно должно было отвлечь меня от Радора. Я поговорю с этим Меем.

И я, и Командующий Бракар после этих слов задаемся вопросом: откуда наш Великий Царь знал о том, что в Радоре начнется восстание? Но, конечно, ни один из нас не смеет спрашивать. Надо сказать, что я был очень удивлен тем, что мы с Командующим Бракаром стали чем-то вроде друзей в этом путешествии. Командующий Бракар помогал мне выходить из неловких ситуаций, связанных с космическим путешествием, как, впрочем, и Великий Царь, но только с Командующим Бракаром все по-другому. Великий Царь – это Великий Царь, а Командующий Бракар ближе ко мне, чем к нему, даже с учетом того, что он – Командующий и урожденный аристократ, а я – ничтожный слуга Денени.

И вот наступает знаковый момент. Бесстрашие, которое не знает границ, и уж точно заслуживает того, чтобы его запечатлели в веках – Великий Царь Таал Ламит спускается на Желтую землю после того, как она восстала. Любой другой на его месте приказал бы переговорщику прибыть на корабль, где легче контролировать безопасность, но только не наш Великий Царь. Челнок, эта жуткая дребезжащая конструкция, отделяется от «Царя Царей» и снова спускается, но на этот раз на Желтую землю. У меня была надежда, что я уже опытный космический путешественник, и этот спуск дастся мне существенно легче, но, увы, меня снова мутит, и снова мне приходится приложить все возможные усилия, чтобы не опозорить себя. На Желтой земле челнок приземляется прямо посреди некрополя Великих Царей Альрата. Сила тяжести на Желтой земле почти не отличается от таковой на Альрате, так что нелепо подпрыгивать, как это пару раз случалось со мной на корабле, мне на этот раз не приходится. Трап челнока опускается, сначала выходит Черная стража, потом Командующий Бракар, потом Великий Царь и последним – я, ничтожный Денени, склонившийся над своим планшетом. Я уже понял свою задачу: я вроде как существую, а вроде как и не существую, но даже ценой собственной жизни я должен записывать то, что произойдет с нашим Великим Царем. А наш Великий Царь Таал Ламит одинаково великолепен и в рубке «Царя Царей», и когда он идет по мягкому песку Желтой земли. Песок, как не сложно догадаться, желтый, но его цвет чем-то неуловимо отличается от того цвета, который имеет песок на Альрате, в той же пустыне Асеир. Что-то в этом песке не так… Сложно это описать… Он, как будто чужой, неправильный… Будь я поэтом, я, наверное, подобрал бы подходящие слова, но, увы, я не поэт. Наш Таал Ламит снова скромен в своем одеянии: на первый взгляд, невысокий человек с простоватым лицом, но при ближайшем рассмотрении – Великий Царь золотого Альрата, коварный и расчетливый. Ох, если бы они знали, насколько он расчетлив, наш Великий Царь… Он бесстрашно идет к ожидающей его делегации. Их всего трое – благоразумный выбор, потому что большее число могло бы быть воспринято Черной стражей превратно. Командующий Бракар уже стоит с ними, очевидно, перекинулся парой слов, но не более. Мы подходим ближе, из трех людей, которые нас встречают, двое не заслуживают внимания: они и стоят чуть поодаль, и глаз не поднимают – явно они здесь просто для того, чтобы делегатов было больше, чем один. Зато оставшийся… Залысины на лбу, тонкое вытянутое лицо, живые серые глаза – кого-то он мне до боли напоминает… Да я прекрасно знаю, кого! Стоящего по правую руку Царя Нилна! Сходство просто удивительное, как будто бы они…

– О… – хмыкает наш Великий Царь, от него тоже не ускользнуло это сходство.

А копия Стоящего по правую руку тем временем кланяется до самой земли и представляется.

– Ничтожный слуга Великого Царя Альрата и Желтой земли Таала Ламита Глава профсоюза шахтеров Мей.

Наш Великий Царь с минуту внимательно смотрит на него, а потом почти небрежно командует.

– Все вон. Кроме Денени.

Я уже было делаю шаг назад, но мне приходится остановиться. Командующий Бракар неодобрительно смотрит на Великого Царя, что, само собой, достаточно бесполезно, и вместе с двумя спутниками Мея уходит к нашему челноку. Я вижу, что Бракар достал пистолет, явный намек на то, что если хоть что-нибудь покажется ему подозрительным, он сразу же примет меры. Хотя ничего он не сделает без приказа Великого Царя. А мы остаемся втроем, Великий Царь внимательно разглядывает этого Мея.

– Мей из храма Аним, полагаю? – спрашивает Таал Ламит.

– Из храма Гебет, мой Царь, – он так и не поднимает головы.

– Гебет? – в тоне Великого Царя сквозит удивление. – Не сказал бы, что это хорошая маскировка. В храме Гебет вас еще проще заметить, чем в храме Аним.

– Никто не стремился меня замечать.

– Хм… – Великий Царь многозначительно кивает. – Раз уж так, говорите, Мей из храма Гебет.

Надо пояснить, в чем странность этого разговора. Храм Аним – Храм Храмов, главный храм Альрата, где Богами являются Великие Цари. Быть его прихожанами могут только избранные. Но и храм Гебет – не самый последний, у него есть несколько очень древних Божеств, которые до сих пор широко почитаются. Но даже не это самое странное, самое странное то, что Мей вообще говорит, к какому храму принадлежит. На Альрате каждый, кто не имеет титула, называет не только имя, но и храм. Но на Желтой земле все не так, здесь храмы и Богов чтят недостаточно, ни один уроженец Желтой земли не стал бы упоминать свой храм при представлении, и тем более, ни один уроженец Желтой земли не мог принадлежать к храму Гебет … Все-таки не зря этот Мей так похож на старого Нилна, что-то здесь не так…

– От имени народа Желтой земли я клянусь в вечной верности Великому Царю Альрата и Желтой земли Таалу Ламиту. Отныне и впредь народ Желтой земли будет верными слугами Великого Царя, да живет он вечно.

– Не сомневаюсь, – парирует Таал Ламит, – в следующий раз я прикажу бомбить шахты и шахтерские поселки.

Большая часть населения Желтой земли живет именно в таких поселках, а еще во времянках у строящихся могил в некрополе. Если бы мы ударили по ним… Думаю, ждать делегатов было бы особенно не от кого.

– На все воля Великого Царя…

Можно только позавидовать выдержке этого человека. Я бы на его месте уже впал в панику. Слава Богам Анима, я не на его месте. Мои пальцы бесшумно нажимают виртуальные клавиши со стенографическими знаками. Не имея других указаний, я фиксирую каждое слово этого разговора.

– Мей… – Великий Царь покачивается с пяток на носки, песок скрипит под подошвами его сапог. – Мей из храма Гебет… Не тот ли Мей, который был внебрачным сыном Стоящего по правую руку Царя Диммита?

Я разве что на месте не подскакиваю. Ну точно! Стоящий по правую руку Царя Диммит! Тот самый Диммит, который был убит по приказу Миртес. Стоящий по правую руку Царя Нилн – сын Диммита, этот Мей, как оказалось, тоже – ничего удивительного, что они так похожи.

– Именно он, мой Царь.

Ответ на вопрос Таала Ламита, хотя вопрос-то задан только для того, чтобы затеять хитрую словесную игру. Великий Царь прекрасно знает, кто перед ним.

– Не думаю, что присутствие внебрачного сына покойного Стоящего по правую руку и сводного брата нынешнего Стоящего по правую руку, на Желтой земле можно считать случайностью.

И снова наш Великий Царь намеренно вскрывает раны этого Мея. Всем известно, оказаться на Желтой земле можно только двумя способами: родиться здесь или быть сосланным сюда. Вряд ли Мей здесь родился, значит, Диммит отправил сюда своего сына, чтобы спрятать его подальше от посторонних глаз. Интересно, Стоящий по правую руку Нилн знает о том, что его брат здесь? Да, конечно, знает. А о том, что он ведет переговоры о капитуляции Желтой земли? А вот это уже маловероятно – это даже я, ничтожный Денени, могу сообразить. Не думаю, что Мей и Нилн поддерживают братские отношения.

– Желтая земля ваша, Великий Царь, с этого момента и до скончания времен. Вы преподали народу Желтой земли справедливый урок, теперь мы вспомнили, что мы – часть Альрата, и всегда будем ею.

– Надеюсь… – тянет Таал Ламит.

Его взгляд скользит по горизонту, неровному от песчаных дюн, исковерканному маревом летней жары. А Мей открывает рот, чтобы сказать что-то еще, но как будто бы колеблется. Великий Царь смотрит на него со снисходительной улыбкой.

– Ну и?

Мей впервые поднимает голову. Глаза такие же, как у Нилна, но взгляд у них колючий, пристальный… Удивительно похож на взгляд нашего Великого Царя, когда он скидывает маску деланого безразличия и становится самим собой.

– Я могу говорить открыто, Великий Царь?

Таал Ламит пожимает плечами. Я быстро оборачиваюсь: Командующий Бракар внимательно следит за нами, нервничает. А Мей продолжает.

– В моих руках Фраат из храма Таа, человек, который назвался Наместником Желтой земли. Я взял на себя смелость его допросить. Он назвал мне того, кто снабжал его деньгами на подкуп и организацию собраний, а также давал указания, как поднять восстание на Желтой земли. Это был…

– Император Инсонельма Аренетульпа Второй, – говорит Таал Ламит.

Мей открывает и закрывает рот как рыба, выброшенная на берег. На самом деле, все так реагируют, когда наш Великий Царь показывает свою проницательность. Иногда кажется, что он обладает некоей сверхъестественной силой, читает мысли и предвидит будущее.

– Великий Царь воистину велик.

– А были сомнения? – улыбка Таала Ламита становится кривой.

Мей бросает на него осторожный взгляд.

– Как бы у меня, ничтожного раба, могли быть сомнения в величии Царя Альрата и Желтой земли?

– Но… – Таал Ламит делает приглашающий жест.

– Этот же человек рассказал мне, кто поддерживает Аренетульпу на Альрате. Это Стоящий по правую руку Царя Нилн.

Налетает порыв ветра. Ветер здесь тоже не такой, как на Альрате. Я знаю, что такое летний зной в тропических широтах, где находится Ландер, но здесь все совсем по-другому. Здесь ветер поднимает песок, и этот песок царапает кожу как наждачная бумага, дышать здесь сложно из-за недостатка кислорода, от сильного ультрафиолетового излучения кожа покрывается волдырями.

– Нилн – твой старший брат, законный наследник Диммита, получивший все его состояние. Почему я должен быть уверен, что ты просто не клевещешь на него?

Мей ухмыляется.

– Потому что Нилн – фанатик, помешанный на том, чтобы отомстить Царям Одиннадцатой династии за смерть нашего отца. Когда Великая Царица Миртес повелела, что мы можем получить полагающееся нам наследство без расследования, только Нилн был против этого. Все эти годы он изображал покорность, а на самом деле искал способ отомстить.

– А ты не хочешь отомстить за смерть отца? – спрашивает Великий Царь.

– Он отправил меня сюда, – Мей красноречиво оглядывается вокруг.

Я уже говорил: можно родиться на Желтой земле, а можно быть сосланным на Желтую землю – третьего варианта не дано. Или все-таки он есть?

– А если он хотел тебя спрятать, Мей? – Таал Ламит делает шаг вперед. – Если он хотел укрыть тебя от тех, кто может причинить тебе зло? Отправить тебя туда, где ты сможешь сделать собственный выбор?

Наш Великий Царь в два раза младше Мея, но его слова – это слова мудреца. И того, кого никто не укрыл от бури, кого никто не спрятал, кому никто не дал сделать собственный выбор. Даже мне это понятно.

– Вы плохо знали Стоящего по правую руку Царя Диммита, – вежливо улыбается Мей, и вся история про отцовскую заботу разбивается на тысячу осколков.

Таал Ламит тоже перестает быть страдающим романтическим героем. Как пустынный оборотень он меняет обличье в мановение ока.

– Я принимаю капитуляцию Желтой земли. Остался последний штрих. Этот Фраат из храма Таа.

– Хотите поговорить с ним?

– Угу, – наш Великий Царь снова начинает раскачиваться с пяток на носки. – Приведи его ко мне.

Может быть, Мей из храма Гебет и хочет сказать что-то еще, но Великий Царь уже разворачивается и идет к кораблю. Наскоро поклонившись Мею, я следую за Великим Царем. А он уже почти дошел до Командующего Бракара и Черной стражи.

– … немедленно, – я слышу только конец фразы Великого Царя.

Он уже поднимается по трапу челнока. Я, споткнувшись на нижней ступеньке, с трудом поспеваю за ним. Я еле успеваю проскользнуть в закрывающуюся дверь каюты, о существовании которой я до этого даже не подозревал. Странно, что в челноке вообще оказалось такое большое помещение. Эта каюта площадью метров в двадцать, из мебели только железные кресла у стен и огромный экран. Сейчас этот экран покрывает рябь помех. Великий Царь меряет каюту шагами, зубы сжаты, лицо перекошено. Я вжимаюсь в стену. Я должен быть здесь? Но он не приказывал мне уходить, а если он не приказывает, то я должен оставаться.

Экран мигает.

– Мой Царь, – я слышу в динамике голос Бракара, – связь налажена. Мы ждем вашей команды.

– Он уже здесь?

– Да, мой Царь.

Великий Царь нажимает на кнопку в стене, и переборка отъезжает в сторону. Я вижу человека, руки которого связаны за спиной. Командующий Бракар почти толкает его внутрь. Он падает на пол каюты. Вероятно, это и есть тот самый Фраат из храма Таа, сосланный за растрату казначей, решивший стать Наместником Желтой земли. Я даже видел его несколько раз в Царском дворце, а может быть, мне просто так кажется… Не знаю.

– Начинаем, – приказывает Таал Ламит.

– Есть прямой эфир, – рапортует Командующий Бракар.

На большом экране появляется маленький квадрат – экран трансляции, на котором виден Таал Ламит, Фраат из храма Таа, Мей и… я вдруг понимаю, что и меня, Денени, стоящего за спиной у Великого Царя, сейчас видят все Внутренние миры. Интересно, Верин тоже меня видит? С большим трудом я преодолеваю искушение помахать рукой в камеру.

Таал Ламит достает из кобуры пистолет. И мне уже совсем не так весело.

– Этот человек, – он кивает на стоящего перед ним на коленях Фраата, – некий Фраат из храма Таа, бывший Казначей Великого Царя Хескаана Хмаса и Великого Царя Таала Ламита. Он совершил преступление против Великого Царя и народа Альрата, за которое был сослан на Желтую землю. Здесь он ложью и подкупом поднял народ Желтой земли против Великого Царя Альрата и вопреки воле Великого Царя Альрата назвался Наместником Желтой земли. Так ведь все было, да? – Таал Ламит вдруг наклоняется к Фраату из храма Таа. – Хочешь что-нибудь сказать?

Лицо стоящего на коленях человека перекошено ужасом. Я знаю, что это лицо сейчас видят все Внутренние миры. Таал Ламит приставляет пистолет к его затылку.

– Ну раз не хочешь, значит так тому и быть.

Великий Царь Таал Ламит стреляет. Я закрываю глаза. Когда я их снова открываю, то вижу огромную лужу крови и лежащего на полу у ног Великого Царя человека. Он лежит лицом вниз, вместо затылка у него что-то красное и рыхлое. Значок, который указывает на прямую трансляцию, перестает мигать. Бракара и Мея уже нет, а я наконец-то могу отойти в угол, где меня рвет. Слава Богам Анима, это никого не волнует. Я поднимаю голову. Великий Царь все так же стоит над телом, смотрит на него не отрываясь, он пытается улыбнуться, но улыбка превращается в оскал.

Таал Ламит

Экран становится темным, и я вижу в его отражении силуэт у себя за спиной, бледный, прозрачный, но до боли узнаваемый. Я слышу странный шепот, не здешний, похожий на шепот ветра Желтой земли, но все равно не такой. Он шепчет мне то же, что десятилетие назад. Я смотрю в глаза этого мальчика, Денени, и вижу в них ужас. Я слышу, как Великий Архитектор Сентек повторяет у меня за спиной свои последние слова.

– Правь, Таал Ламит, Сентек тебя благословляет.

Кто ты такой, чтобы меня благословлять? Кем ты себя возомнил, Сентек? Когда ты уже исчезнешь навсегда? Сентек, Морн, Миртес, проклятая Миртес… Я стреляю в голову трупа, еще, еще, еще и еще – пока в пистолете не заканчиваются патроны.

– Ветер Пустых миров… – почему-то шепчет из угла Денени. – Ветер Пустых миров…

Бракар

Записано Денени со слов Бракара.

Мне выпадает сомнительная честь убрать труп, а заодно разобраться с Денени. Я видел то же, что и все Внутренние миры: Таал застрелил Фраата из храма Таа, якобы Наместника Желтой земли. На этом трансляция закончилась, мы с Меем вышли, уверенные, что следом идут Денени и Великий Царь. Но дверь каюты оказалась закрыта, и я услышал выстрел, а потом еще один, еще и еще. Я уже потянулся к кнопке открытия двери, но один из Черных стражников отрицательно покачал головой. Великий Царь не велел его беспокоить. У этих ряженых власти больше, чем у меня, Командующего. Как такое может быть? С другой стороны, ряженый-то, наверное, прав. Внутри только Таал, тот самозванец, которого убили при всех, и Денени. Если кто-то там и стреляет, то это Таал. В кого? Ну, в Денени, видимо, хотя что такого мог сделать мальчишка, что Таал решил его пристрелить, я даже предположить не могу.

Когда дверь открылась, из каюты вышел Великий Царь, покрытый брызгами крови. Лицо у него было спокойное и даже отрешенное, на губах эта его вечная улыбка, от которой и так-то дрожь берет, а сейчас и подавно.

– Великий Царь, – я кланяюсь, – вы ранены?

Он смотрит на меня, как на идиота, потом стирает кровь со щеки и смотрит на ладонь.

– Нет, – отвечает он. – За мной.

Денени из каюты не выходит. Ну точно – Таал его за что-то пристрелил. Небось Денени в очередной раз ляпнул что-нибудь от избытка чувств – за ним такое водится – и попал под горячую руку. Жалко… Я кошусь на открытую дверь, но не смею ослушаться Таала. Я, Черная стража, этот Мей, братец нашего зануды Нилна – все мы идем за окровавленным Таалом Ламитом, который чеканит шаг как на параде. Он идет в рубку челнока. Зачем? Когда открывается дверь в рубку, оба пилота вскакивают и кланяются. Таал бесцеремонно наклоняется над приборами и вызывает «Царя Царей». Флагман отвечает, и Таал отдает короткое указание:

– Спустите еще один челнок.

Зачем нам еще один челнок? Таал оборачивается и смотрит на меня.

– Поздравляю, Бракар, ты теперь Наместник Желтой земли.

– Я? – от удивления у меня даже рот открывается.

– Ты, – невозмутимо отвечает Таал. – Разве ты этого не хотел?

Желтая земля… Да кто же не хочет быть Наместником Желтой земли?

– Но я же Командующий… – растерянно бормочу я.

– Если хочешь, можешь и дальше называть себя Командующим, – Таал пожимает плечами. – Мне нужно, чтобы ты показал Желтой земли, кто ею правит. Он, – Таал кивает на Мея, – окажет тебе содействие. Но сначала убери труп и приведи в порядок Денени.

Через пятнадцать минут на Желтую землю опускается второй челнок с «Царя Царей», и Таал Ламит улетает. Понятия не имею, куда. Когда его челнок вспыхивает яркой точкой, выходя за пределы атмосферы, я вдруг понимаю, что я, Бракар из храма Таа, стал самым могущественным человеком на этой небольшой планете. Странное ощущение. Но Таал прав – я всегда хотел этого, а если уж не этого, то чего-нибудь подобного.

– Наместник Желтой земли… – шепчу я, пробуя на вкус свой новый титул.

Альрат административно делится на номы, провинции, во главе каждой из которых стоит Наместник. Но руководство ни одним из номов не может сравниться с титулом Наместника Желтой земли, потому что Желтая земля содержит самое дорогое, что есть у Альрата – золото и могилы, наполненные золотом.