– Не совсем, господин генерал. Но он пытался дозвониться до меня по видео. Я сбрасывал звонок.
– Почему я об этом только что узнал? – снова обратился он к сотрудникам.
Полковник Гобинд ответил за них: – Генерал, вас заинтересовала только расшифровка и фонограмма. Также вы запросили аналитику от психологов и других экспертов. Информация, которая от вас ускользнула, там не содержится, она есть только в полном отчете. Если хотите, нам сейчас его принесут…
– Позже, – генерал, кажется, не хотел терять темп. – Извините, капитан. Рассказывайте.
– В общем, сначала я позвонил сам, обычный аудиозвонок. Он, под каким-то предлогом, прервал разговор и перезвонил уже на видео. Я, по рабочей привычке, сбросил. Снова видео, я снова сбросил. Снова видео. И так несколько раз. Это, возможно, ничего не значит. Но потом он перезвонил обычным способом. То есть, он понимал, в чем может быть причина, но настаивал. А потом немного поиронизировал по этому поводу… В общем, уверен, что это не случайность. Он что-то хотел увидеть или показать.
– Хороший анализ, Илья Алексеевич. Быстрый и хороший. Наши сотрудники – он снова хмуро посмотрел на них – почему-то до этого не додумались. Продолжайте.
– Что именно он мог показать, даже гадать смысла нет. Разве что «ящик печенья». А вот если он хотел что-то увидеть, то тут все гораздо проще – кроме меня, он бы ничего не увидел. Я оперативник, это уже на рефлексах. И он об этом знал.
– Да, пожалуй, и тут вы правы.
– Извините, генерал, это пока все. Дальше мои аналитические способности захотели спать, и я решил, что утро вечера мудренее.
Генерал и большинство присутствующих улыбнулись. Кажется, обстановку удалось чуть-чуть разрядить.
– Как думаете, зачем недружественной разведке мог понадобиться внешний вид нашего сотрудника? – генерал обратился ко всем присутствующим.
– Решили проверить, не слишком ли много печенья ему хотят отвалить, – отшутился Хмырь.
– Извините, – не очень уверенно произнесла Ольга. – Я просто в порядке бреда…
– Да-да, Ольга Владиславовна, конечно. Говорите!
– Мне кажется, а точнее, я почти уверена в этом, все происходящее сейчас как-то связано с нашей миссией.
– Наверняка, – согласился с ней босс. – И что из этого следует?
– Вы вчера вскользь упомянули корабль, на котором мы полетим. И сказали, что это настоящая жемчужина, новое слово и даже революция в космонавтике. Может, их интересует корабль? А капитан – один из немногих людей, которые будут иметь к нему доступ….
– Интересная версия, майор.
– Очень интересная, генерал! – Хлыщ сказал это с таким лицом, словно только что изобрел колесо. – Доступ на корабль возможен только после очень продвинутого биометрического контроля. Там и проверка ДНК, и внешний вид, и поведение, и реакция на раздражители. ДНК, допустим, у них уже есть…
– Вы всерьез считаете, что можно обойди современную биометрию? – генерал смотрел на Хлыща с искренним недоумением.
– Если они действительно в контакте с иилитами, то я бы не сбрасывал со счетов такую возможность.
Генерал посмотрел на сикха. Тот среагировал моментально: – Усилить охрану корабля, генерал?
Тот кивнул, Гобинд достал телефон и отдал несколько команд.
– Подождите, Валерий Анатольевич, – генерал снова обратился к Хлыщу и я вздохнул с облегчением – наконец-то я вспомнил, как того зовут. – А что мешает нашим визави отработать другого сотрудника, имеющего доступ к кораблю?
Хлыщ ненадолго задумался. Потом сказал:
– Доступа к техническому персоналу они не имеют, потому что корабль все еще на верфи, а она в дальнем космосе. К тому же, никто из технического персонала не сможет управлять кораблем. Возможно, это имеет значение. И вообще, на Земле только два человека удовлетворяют всем требованиям, если они хотят не просто получить чертежи, а каким-то образом взаимодействовать с кораблем. И это присутствующие здесь майор и капитан…
Генерал перевел взгляд на нас с Ольгой.
– Что думаете?
– Думаю, что добраться до корабля им будет так же сложно, как и до работников верфи. То есть, обманывать биометрию на Земле для них – дело довольно тухлое. Разве только они хотят подменить нас прямо здесь, воспользоваться телепортом и добраться до корабля. Выглядит не очень реалистично, генерал, – я, действительно, очень сомневался в том, что подобный план можно реализовать.
– Обмануть биометрию на одном этапе и последовательно обманывать ее на нескольких – не одно и то же, – Ольга Владиславовна, кажется, была согласна со мной. Но не до конца. – А вообще, конечно, пусть сведущие люди подумают над этим. Если допустить помощь со стороны иилитов, то кто его знает, чего и ждать…
Генерал, кажется, был склонен перестраховаться, и Гобинд с Хлыщем получили соответствующие указания.
– Если это все, то экипаж «Тысячелетнего пингвина» отправляется в госпиталь, для углубленной подготовки к полету.
– «Тысячелетнего пингвина?!» – с некоторым изумлением переспросила Ольга. – Это название нашего корабля?
– Извините, майор, юмор официально считается полезным в нашем непростом деле. Кому-то, кажется, показалось забавным сделать отсылку к фильму…
– Да я поняла, к чему отсылка, – не очень вежливо перебила генерала Ольга. – Но «пингвин» как-то не очень героически звучит…
– Вот и хорошо, Ольга Владиславовна. Желаю вам обойтись в полете без героизма. И так же без героизма, тихонечко, вернуться домой. Все-таки это разведывательный полет, не забывайте об этом….
Дальше все было тихо и спокойно. Нас отправили в госпиталь, и единственное, что я успел сделать – позвонить по номеру Джона. Правда, я надел очки с серьезным затемнением, да и гримеры чуть-чуть надо мною поколдовали. Джон оказался, с виду, вполне типичным англосаксом – выше среднего, сухопарый, тонконосый, с тонкими сжатыми губами. На наше удивление, визуально опознать его мы тоже не смогли, из чего был сделан вывод, что где-то глубоко в недрах западных спецслужб есть отдел, работающий против нас и до сих пор нами не засвеченный. Генерал поворчал, поругался на Внешнюю разведку, но заметил, что нет худа без добра, и теперь мы их точно расчехлим.
На всякий случай, дед. Наше Управление занимается не только тем, чтобы защищать наши космические коммуникации от злобных инопланетян, но и, в первую очередь, тем, чтобы к нашим космическим секретам не присосались нагличане и американцы. Более того, наши полномочия так велики, что мы иногда совершаем диверсии на научных и космических объектах противника, и даже ликвидируем особо неприятных нам персон. Увы, события столетней давности заставили нас отбросить сантименты. «Партнеры», конечно, знают об этом, из-за чего отношения с ними никак не складываются, но тут уж, как говорится, ничего личного – прости, любимая, так получилось…
Глава 4
В госпитале нам с Ольгой примерно набросали, в чем заключается наша подготовка. Я, признаться, даже немного обалдел от подробностей, но кто бы на моем месте не обалдел? Ольга внешне осталась невозмутима, но, уверен, некоторый шок испытала и она.
В общем, нас ждал серьезный тюнинг. Или апгрейд. Или доработка… В общем, ничего не меняя в нас внешне, врачи решили сделать нас в разы сильнее, увеличить нашу память, жестко усилить нашу иммунную систему и вообще превратить нас в сверхчеловеков.
Для этого в нас решили запустить несколько миллионов нанороботов, которым предстояло кое-что сделать. Ну, например. Каждое наше мышечное волокно получило «дублера» в виде другого органического волокна, толщиной буквально в несколько молекулярных слоев. Каждое из этих волокон было всего лишь помощником основного, сила его была весьма ограниченной. Но огромное их количество должно было сделать нас настоящими суперменами, увеличив мышечную силу более, чем вдвое.
Чтобы этакая силища не порвала нас самих, другие наши «узлы» были соответствующим образом усилены. Суставы, хрящи, сосуды… С сосудами отдельный случай – они получили дополнительный слой, который обеспечивал им гораздо большую прочность, мог работать на сокращение, а значит, и на прокачку крови, облегчая работу сердца (фактически, все артерии и крупные вены в организме превращались в одно большое сердце), а кроме того, они могли мгновенно затянуть дырку в сосуде или, при необходимости, просто его защемить, предотвращая кровопотерю. Например, если бы мне взрывом оторвало левую ногу, раньше я бы почти гарантированно погиб – крупная бедренная артерия, кровоточа, убила бы меня за секунды. А теперь умный внешний слой этой артерии за пару секунд, не больше, сожмет разорванный участок. И максимум, что я почувствую, кроме боли, конечно, это головокружение от потери крови.
Кроме того, нам имплантировали в мозг накопители, содержащие полезные воспоминания. Я, например, получил пару имплантов, в соответствии с одним из которых я когда-то был студентом-отличником на факультете экзо-лингвистики, а кроме того, отлично разбирался в компьютерах, шифрах и программировании. Второй имплант был банальной библиотекой, касающейся технического функционирования тех узлов и агрегатов, которые есть на космических кораблях, в том числе на «Тысячелетнем пингвине».
То есть, не прилагая особых усилий, я стал отличным знатоком инопланетных языков, а кроме того, научился их расшифровывать. Также, теперь я мог починить что-нибудь не очень сложное из агрегатов корабля. Или, что еще важнее, предотвратить выход из строя чего-нибудь сложного и важного.
Ну и иммунная система. Как известно, одна из главных проблем дальнего космоса – несовместимость биологических систем на разных планетах. Увы, на какой-нибудь миленькой планетке, населенной милейшими существами, может обитать мерзкая бактерия или вирус, от которой человек, подышавший воздухом этой планеты, гарантированно окочурится. Или, наоборот, от человеческого дыхания окочурятся все обитатели этой планетки – не сразу, конечно, а по мере распространения бацилл, которые распространил человек своим дыханием.
Но второй вариант, к счастью, весьма редок – как правило, биологические системы достаточно устойчивы, чтобы постепенно уничтожить вторгшийся вирус или бактерию. А вот то, что человек, подышав инопланетным воздухом, скорее всего в ближайшие дни умрет в адских муках, эмпирически доказано и в дальнейших обоснованиях не нуждается.
Отчасти бороться с этим научились, изучив возможные угрозы и подготовив специальные иммунные «коктейли», способные на некоторое время сделать ваш организм невосприимчивым к инопланетной заразе. Принимали этот коктейль, в зависимости от состава и требуемых свойств, в таблетках или как микстуру, ну или внутривенно, в самых серьезных случаях.
Но универсальных средств и механизмов у земляшек пока не было. Например, мы до сих пор не научились бороться со спорами золотого ковыля с планеты Шейа. Прекрасная планетка, очень красивая и какая-то уютная – второе местное солнце, красный карлик, добавляло к пейзажам какой-то изумительный малиновый оттенок – не сильный, мягкий, теплый. Климат там отличный, флора и фауна относительно мирные, разумных обитателей нет – в общем, идеальная планета для колонизации. Да вот беда – местное растение, которое люди, особо не заморачиваясь, назвали золотым ковылем, размножается спорами. А споры эти весьма агрессивны для продвинутых биологических форм, вроде человека. Но если местная фауна еще как-то научилась с ними бороться, и споры прорастали только на открытых ранах местных обитателей, то человеку достаточно было просто подышать воздухом в местных красивых полях и лугах – буквально через несколько дней споры прорастали, и человеческий экземпляр неожиданно обрастал красивой порослью рыжеватой, внешне совершенно безобидной, травки.
В процессе превращения в живую клумбу человек умирал. Корни, увы, были совершенно немилосердны, прорастая сквозь органы, кровеносные артерии и прочие, жизненно важные, участки организма. И ничего с этим поделать мы пока не могли.
