Адвокат
Стивен тяжело вздохнул, переводя дух, после долгого разговора. Пьер хотел объяснить, что его взгляд на это дело исключительно юридический и в его планы не входит намерение освободить преступника всеми правдами и не правдами, но старик заговорил раньше:
– Прежде чем встретиться с вами, я узнал, что вы за человек. И признаюсь, я не смог не проникнуться уважением к вашей персоне. Устремлённый, талантливый юрист, который за свою пока ещё короткую, но карьеру не проиграл ни одного дела. Ни одно из них правда не было таким громким как это. Разве что ваш последний суд. Полагаю, что и с делом Моро́ вы намерены не отступать и это достойно уважения. Но хочу, чтобы вы поняли и меня, ведь вы, как и я, тоже отец.
Пьер похолодел. К горлу подступил ком.
– В отличие от вас, месье де Корте, ваш наниматель не отличается благородством и там, где вы используете букву закона, он предпочитает иные пути достижения своих целей. Он непременно попытается вытащить своего любимца из-за решетки, прибегая к самым изощрённым способам. И я более чем уверен, что для свершения своих планов, он непременно попытается привлечь вас, что меня, в свою очередь, сильно огорчит.
– Я понимаю, – тихо и подбирая слова, ответил Пьер, – вы хотите отомстить и не могу осуждать вас за это. Думаю, окажись я на вашем месте, меня посетили бы такие же мысли. Но, поверьте, я не собираюсь делать что-то, что противоречило бы закону. Каждый, даже самый жестокий человек, имеет право на защиту в суде. К тому же я видел дело Моро́ и, поверьте, шансов…
– Если вы не поможете мне, – сухо перебил его старик, – вы поможете Се́рпоту.
– Се́рпоту? Я понятия не имею, кто это. И, поверьте, не собираюсь ему помогать, даже несмотря на то, что он, возможно, является моим нанимателем.
– Даже так? – удивился Стивен, и его брови приподнялись, наморщив пергаментную кожу лба. – Похоже, я действительно опережаю его, раз вы ещё не имели удовольствия познакомиться с этим змеем. Но в то же время, вы можете попусту заговаривать мне зубы, месье де Корте.
– Я совершенно не понимаю, о чём вы говорите, – нахмурился Пьер. – И впервые слышу о каком-то Се́рпоте.
– Ну, что ж, я вас просвещу. Се́рпот – это довольно неприятная личность. Если быть точным, наглый юнец, выскочка, не лишённый определённых незаурядных талантов и деловой хватки. Он не так давно перехватил бразды правления в восточной части Каффу́ра, убив своего предшественника, при помощи небезызвестного вам Клауса Моро́. Помните взрыв машины на новой трассе, за площадью Чайки? Тогда было уничтожено где-то тридцать метров дорожного покрытия и несущие опоры низководного моста у залива.
Пьер утвердительно кивнул. Это произошло примерно год назад, и тогда резонанс в прессе был куда громче. Кроме того, то дело повлекло за собой масштабную чистку кадров в отделах, благодаря чему на первый план впервые вышел отдел «А», который в первую очередь создали для борьбы с организованной преступностью и терроризмом. Шумиха не унималась долгие месяцы, а дело о взрыве так и остаётся не закрытым.
– И всё ради смерти одного человека, – холодно продолжил старик. – Теперь же Се́рпот нацелился на мой синдикат и начал с самого ценного члена семьи. С моего наследника. Уверен, его план заключался в том, чтобы обезоружить меня, лишить мотивации к дальнейшему противостоянию. Но тут мне на руку очень кстати сыграл отдел «А».
Старик чуть подался вперёд, отдав стакан с алкоголем одному из своих подчинённых, сидевшему напротив.
– Клаус Моро́, – продолжил О’Генри. – Он не просто подрывник. Этот человек знает многое и может потопить не только Се́рпота, но и добрую сотню других влиятельных людей Каффу́ра, включая меня и ещё с пару десятков высокопоставленных особ.
Пьер едва не расстался с челюстью. Он в немом шоке продолжал смотреть на старика и пытался осознать услышанное, но в голове мысль никак не могла найти себе место.
– Однако мне Моро́ нужен по другой причине, – говорил старик. – Есть кое-что, в чём я солидарен с Се́рпотом, мы оба не особо доверяем нашему правосудию. И даже будь это иначе, я бы предпочёл самолично вершить суд над убийцей моего сына. Потому мне и нужна ваша помощь.
Адвокат нахмурился и, внимательно обдумав свой ответ, осторожно произнёс:
– Я понимаю вас, месье О’Генри. Но всё же вынужден повторить, что не собираюсь помогать ни Се́рпоту, ни вам. Вне зависимости от моего личного мнения.
Старик улыбнулся, в полумраке его глаза блеснули уважением к собеседнику, и, тем не менее, он откинулся на спину и произнёс:
– Это вы так думаете и только сейчас. Я опережаю Се́рпота уже на два шага. Во-первых, я встретился с вами раньше него. Во-вторых, обеспечил безоговорочную мотивацию, которая поможет вам сделать правильный выбор.
Кивком он приказал парню, что сидел рядом с Пьером протянуть ему папку для бумаг. Пьер молча взял её и, мельком взглянув на старика, открыл.
Сердце оборвалось и провалилось куда-то в чёрную непроглядную пропасть пронизывающего холода.
– Личное дело вашего сына, – пояснил О’Генри, в то время как Пьер, не отрываясь, глядел на фотографию Мишеля. – Мои люди достали его прямиком из школы. Лицей №165, если не ошибаюсь. Второй класс с продвинутым курсом математики. У вас очень талантливый сын, месье де Корте. Вы по праву можете им гордиться.
Пьер в немой ярости сверлил взглядом старика.
– Вы не тронете его, – прорычал он, внезапно охрипшим голосом. В горле пересохло и ком мешал дышать. Сердце колотилось уже где-то на уровне кадыка.
– Вы правы, – согласился старик, – я и сам потерял сына, и мне бы не хотелось заставлять вас переживать то же самое. Поэтому я более чем уверен, что мы с вами непременно найдём точки соприкосновения в сложившейся ситуации.
– Что это значит? – впервые в жизни Пьер ощутил острое желание убить человека. И только здравый смысл удерживал его от роковой ошибки.
– Ваш сын будет в целости и сохранности, пока вы ведёте себя благоразумно. И в случае необходимости, вы будете помогать мне, а не Се́рпоту. Если я скажу, что вы поможете Моро́ бежать, вы это сделаете. Скажу, отправить его на смерть, вы выстроите защиту таким образом, что суд вынужден будет его осудить. Скажу, не вмешиваться, вы будете хранить молчание на каждом заседании. Только в таком случае я смогу гарантировать жизнь вашему сыну.
Пьер сверлил его яростным взглядом и та беспомощность, которую он ощущал в этот момент, причиняла физическую боль.
– У вас очень умный мальчик, месье де Корте, – продолжил старик. – Мой Ален тоже был хорошим человеком. Он хотел жениться и создать крепкую семью. Но сейчас это невозможно. Поэтому я хочу, чтобы ваш сын не лишился такого шанса.
Пьер ничего не говорил. Он просто сверлил старика взглядом, наполненным бессильной яростью. Безысходность мешала ему думать и анализировать ситуацию.
– Я уверен, мы договорились, – продолжил старик, жестом приказывая помощнику открыть дверь для адвоката. – Время обеда уже вышло, вам нужно вернуться в офис.
Пьер ничего не ответил и вышел из машины.
– И ещё, месье де Корте, – услышал он из салона скрипучий голос, – я решительно рекомендую вам не обсуждать ни с кем, наш с вами разговор. Всего доброго.
Дверь автомобиля закрылась, после чего он тут же тронулся с места.
Оказавшись на улице, Пьер даже не заметил жару, царившую в городе. Его била мелкая дрожь, а спина и руки похолодели от переполнявшего его ужаса.
Некоторое время, он стоял одинокий, потерянный у входа в метро. Редкие люди, выходившие из подземки, в недоумении смотрели на него, но спешили сами поскорее скрыться от лучей агрессивного солнца.
Через пару минут, Пьер всё же пришёл в себя, ощущая жгучую боль на коже лица и на руках. И поспешил скрыться в тени, что в общем-то совершенно не улучшило ситуацию. Глаза болели и слезились, поэтому он поспешил надеть плотно прилегающие к лицу, солнцезащитные очки.
Офис «Дефенсо́рис» находился примерно в паре десятков метров. Пьеру пришлось перейти на бег, чтобы скорее скрыться от опасных лучей.
Оказавшись под защитой стен, мужчина с ужасом заметил красные ожоги на руках. Ощупав осторожно лицо и с облегчением обнаружив, что волдырей нет, он стремительно направился в свой кабинет. Небольшая «милость» Э́кельса за недавно выигранное громкое дело.
– Пьер! – позвал кто-то из его коллег из общего зала. – Когда проставляться собираешься?
Но увидев покрасневшее лицо адвоката, неосознанно отступил на шаг.
– Ты что решил позагорать? – пошутил кто-то ещё.
– Оставь его в покое, Дрейк. И наливать тебе он не обязан. – осадила коллег девушка и протянула Пьеру крем в небольшом белом тюбике.
Тот молча, не особо отдавая себе отчёт в том, что делает, взял его и так же, не произнося ни слова, скрылся за дверью своего кабинета.
– Не прошло и двух дней, как его повысили, а он уже зазнался, – донеслось из-за стола напротив компании юристов.
– Да брось ты, Хенк, – ответил ему молодой человек с кружкой холодного кофе, – он имеет права на это. Э́кельс загрузил его делом Моро́.
– Моро́? – ужаснулась девушка, протянувшая Пьеру крем.
– Ага, де Корте теперь ведёт дело подрывника из «Атлантик», – пояснил первый коллега, окликнувший Пьера.
– Похоже у босса большие планы на него, раз отдал ему такое дело.
– Ты серьёзно не понимаешь, что происходит? – с презрением спросила всё та же девушка.
– Дело Моро́ на всех новостных пабликах первой строкой. Его рейтинг поднимется до небес.
– Или упадёт, – проговорил парень с кружкой, отпивая немного кофе.
– Второе более вероятно, – согласился не без удовольствия первый коллега.
– Пресса уже смакует имя адвоката террориста, – поддержал его кто-то из компании.
Но Пьера совершенно не волновали разговоры за его спиной, особенно сейчас. Едва лишь переступив порог кабинета, он поспешил закрыть дверь и задёрнул все жалюзи, включая те, что отделяли стеклянные стены от общего помещения. Сев за стол, Пьер тут же сорвал с телефонного аппарата трубку и уже собирался набирать номер экстренной службы, как его рука застыла над циферблатом.
Всё его тело била мелкая дрожь, настолько сильная, что попасть по нужным цифрам представлялось невыполнимой задачей.
Нервно положив трубку обратно, Пьер сцепил пальцы в замок и, опустив поверх голову, принялся глубоко дышать, пытаясь совладать со своими эмоциями. На это ушло около десяти минут.
Он пытался думать, найти какой-то выход. Первое, что пришло в голову, это бросить всё и этим же вечером уехать с семьёй в Лазурный край. Его больше не пугали возмещения по расторжению договора и возможные долги, которые в принципе можно выплатить, продав дом и машину. Открытым оставался лишь вопрос, оставят ли их в таком случае в покое синдикат или переключится на другого бедолагу, которому перейдёт это дело?
– Да какая к чёрту разница? – тихо прорычал Пьер, решительно вскидывая голову, и глаза его загорелись огнём надежды. – Ничто не стоит жизни моих детей.
Адвокат уже собирал некоторые из важных для него бумаг в свой портфель, как вдруг телефон на столе разразился назойливым писком.
Резко сорвав трубку, Пьер довольно грубо произнёс:
– Бюро «Дефенсо́рис». Пьер де Корте. Слушаю вас.
– Добрый день, месье де Корте, – прозвучал довольно приятный мужской голос из трубки, – ваш номер мне дал месье Э́кельс. Я нанял вас для защиты моего друга Клауса Моро́.
Трубка едва не выпала из похолодевшей руки Пьера. На мгновение он потерял самообладание, а вместе с ним едва не лишился равновесия, ведь ноги подвели его, и мужчина опустился в кресло.
– Что вам нужно? – сдавленным голосом спросил Пьер, ослабляя галстук.
– Хотел бы обсудить некоторые нюансы касательно порученного вам дела и внести определённую дополнительную информацию, которая, уверяю, будет вам интересна.
– Я вас понял, – уклончиво ответил Пьер. – Завтра утром вас устроит?
– Боюсь, что нет, – голос будто улыбнулся. – Я уже отправил за вами машину. Мои люди с минуты на минуту будут у вас.
– Не думаю, что это возможно, – попытался настоять Пьер. – Сегодня весь мой день распланирован и у меня нет ни одной свободной минуты.
– Как странно. Месье Э́кельс сообщил мне, что вы более не обременены ни какими другими делами, кроме защиты Клауса.
– Думаю, месье Э́кельс сам не помнит, какими обязанностями обременил меня.
– И, тем не менее, я вынужден настаивать, – голос на другом конце провода стал твёрже и в нём едва заметно улавливались нотки раздражения.
Но, прежде чем Пьер что-либо успел возразить, дверь кабинета кто-то попытался открыть. И этот кто-то был весьма силён и настойчив. А затем последовал и не менее требовательный стук огромного кулака.
– Оставляю дальнейшее на своих людей, – проговорил голос и из трубки раздались короткие гудки.
3
ПАРТИЯ В ГОЛЬФ
На слабых подкашивающихся ногах Пьер подошёл к двери и даже что-то сказал настойчивым посетителям, от чего стук прервался, и теперь он мог спокойно повернуть щеколду замка.
На пороге стояло два крупных парня в деловых костюмах с туго затянутыми галстуками на могучих шеях. Но эти двое кардинально отличались от тех, что пришли за ним в подземное метро. Ни армейской выправки, ни ясного острого взгляда. Напротив, чуть ссутуленные плечи и чрезмерно перекаченная мускулатура, что особенно подчёркивали строгие костюмы. А главное взгляд одного из них, словно проникающий под кожу хорошо наточенный нож, пристальный, немигающий.
– Месье де Корте, следуйте за нами, – проговорил бархатным тенором тот, кому принадлежал острый как лезвие взгляд.
На лбу Пьера выступил холодный пот. Ему потребовалось всё самообладание, чтобы сохранить невозмутимое спокойствие.
– Похоже, ваш начальник совершенно не заинтересован в благополучном исходе суда, раз мешает моей работе, – мрачно пробормотал он, мастерски маскируя волнение и страх, за раздражением и не встречаясь напрямую со взглядами нежданных посетителей.
– Напротив, – нарочито вежливо возразил тот же качок, а его напарник криво усмехнулся, – он максимально заинтересован, потому и желает встретиться с вами лично.
Пьер лишь мельком взглянул на обладателя пронзительного взгляда и тут же вернулся к столу, чтобы взять крем от ожогов, который одолжила ему не так давно коллега.
– Мне нужна пара минут, – произнёс он, поворачиваясь к амбалам.
– Конечно, – согласился качок и вместе со своим спутником вышел из кабинета адвоката.
В тот же миг Пьер ощутил непреодолимую слабость в ногах. Он тут же поспешил присесть на край стола и изо всех сил пытался унять дрожь.
Убежать не получится. Он на седьмом этаже, а выход из кабинета только один. На этот раз сомнений нет. Тот, кто ему звонил, и кто прислал этих двух амбалов и есть Се́рпот. Он заказал «Дефенсо́рис» защиту Клауса Моро́ и именно с ним Стивен О’Генри предупреждал его не встречаться.
– Проклятье! Проклятье! Проклятье! – тихо рычал Пьер изо всех сил пытаясь собраться и взять себя в руки. – Нужно успокоиться.
Он глубоко вздохнул и подержав воздух в лёгких медленно выпустил его через рот.
Затем решительно встал на ноги, слабость никуда не ушла, но хотя бы он мог теперь твёрдо стоять. Наспех нанёс крем от ожогов, который тут же впитался и эффект лёгкого холодка мгновенно распространился по горевшей до того коже, успокаивая и снимая красноту.
Через несколько минут Пьер вместе с двумя посланниками Се́рпота уже сидели в полностью автоматизированном автомобиле. Двое амбалов против движения, а Пьер лицом к ним.
По команде одного из них автомобиль тронулся с места, но адрес назначения так не был озвучен, значит, маршрут вбивался заранее. Оба молодых человека сидели не подвижно, будто солдатики, которым придали нужную позу. Только глаза пристально, практически не моргая, следили за каждым движением и взглядом адвоката.
– Могу я узнать, куда вы меня везёте? – спросил Пьер нарочито твёрдо и спокойно.
– С вами хотят поговорить, – грузно ответил второй. Тот, что прежде сохранял молчание, пристально пялясь на него, от чего ситуация стала ещё более неуютной.
– Это я понял, – заверил его Пьер и перевёл взгляд на другого, надеясь на более содержательный ответ. – Меня интересует, куда мы едем?
Со вздохом, обладатель острого взгляда отвернулся к окну.
– Никто не завязывал вам глаза, – ответил он. – Наберитесь терпения и сами увидите.
В данный момент, они проезжали мимо огромного парка, который сейчас больше напоминал страшную сцену из постапокалиптического фильма: редкие деревья с пожелтевшей, местами опавшей, листвой, пустынные дорожки и пожухлая, солома вместо газона. Вдалеке угадывались очертания некогда шикарного фонтана, который теперь стоял сухой и пыльный.
– Не завязывал глаза? – повторил Пьер.
Парень перевёл взгляд на него, и рубашка адвоката второй раз за день пропиталась холодным потом.
– Вижу, мне действительно повезло, – пытался скрыть за сарказмом волнение Пьер. – Спрашивать имя вашего начальника тоже, я полагаю, бесполезно?
– Наберитесь терпения, месье де Корте, – вежливо ответил мужчина, вот только его взгляд, будто приставленный к спине нож, недвусмысленно призывал к молчанию.
Пьер посыл понял и решил прислушаться. Он смирился с пристальным взглядом второго парня и с неосведомлённостью относительно пункта назначения. В конце концов, видимых причин беспокоиться, пока не было. Силой никто его не увозил, не угрожал. Вот только наличие численного превосходства и полная секретность персоны, что желает говорить с ним, не приносили ему абсолютно никакого спокойствия.
Они проехали центр города, заставленный высокими небоскрёбами, покрытыми желтоватой пылью из-за отсутствия должного ухода, свернули на старую дорогу в обрамлении невысоких старинных зданий, въехали в относительно новый район с модернизированными старыми зданиями, проехали ещё несколько жилых кварталов и наконец, остановились у невысокого, всего в десяток этажей, но широкого спортивного комплекса и виар-технологий.
Машина въехала на подземную парковку, спустилась на пару этажей.
Пьеру бросилось в глаза то, что, несмотря на ходовое время суток и популярность этого места, машин здесь было маловато. После, странность только увеличилась, потому что, поднявшись на пятый этаж, в коридорах, как и в лифте, никого не было, и это несмотря на то, что под центром находилась одна из самых оживлённых станций метро.
– Не нужно удивляться, – посоветовал Пьеру всё тот же парень, – на сегодня центр был арендован нашим работодателем.
– Весь центр? – не смог сдержать недоумение Пьер.
Они пересекли огромный зал отдыха с удобными креслами, диванчиками и даже кушетками с мягким приглушённым светом. А потом вошли в длинный коридор, одна стена которого была из прозрачного стекла и позволяла видеть то, что происходило с другой стороны. Там находился просторный зал с искусственным освящением, с, казалось бы, бескрайним полем для гольфа, имитирующим настоящий ландшафт. Там даже была возможность передвигаться на электрокарах, вот только все они были припаркованы у входа на поле. И только парочка машин стояло где-то вдалеке, терявшимся за неровным покрытием.
Двое парней вместе с Пьером вошли в гигантский зал и взяли один из электрокаров, после чего направились туда, где виднелась группа игроков. Вскоре Пьер разглядел трёх мужчин с клюшками и ещё двоих помощников. Позже он увидел и ещё одного человека, который сидел в машине и скучающе наблюдал за игрой богатеев.
Когда адвокат с двумя сопровождающими приблизился достаточно, чтобы разглядеть игроков, первым Пьер заметил молодого мужчину, лет двадцати восьми не больше. У него были светлые волосы, пронзительный взгляд насыщенно-синих глаз, приятная внешность с замершей, таинственной улыбкой, которая будто никогда не сходила с его лица. Другой игрок готовился к удару и его лица было не разглядеть. А вот третьего Пьер узнал, и от того сердце его запнулось, и кровь застучала в висках.
Джастин О́лкен – высокопоставленный чиновник из управления города. Влияние этой персоны было неоспоримо, как в самом Каффу́ре, так и за его пределами. Кроме политической карьеры, О́лкен занимался благотворительностью, в частности он спонсировал разработки форм-компаний, занимался очисткой города. Последним из его благотворительных проектов стала поддержка и продвижение разработчиков защитного купола над городом-гигантом. Но рядом с молодым человеком О́лкен выглядел как преданный пёс, виляющих хвостом перед добрым хозяином.
Понять у какого из всей компании игроков власть, было нетрудно. Достаточно лишь одного взгляда. Синеглазый молодой человек, держался настолько уверенно и непринуждённо, что Пьеру стало как-то не по себе. Особенно с каким уважением к нему обратился О́лкен, когда их приятель сделал довольно точный удар по мячу.
– Похоже, нам не стоило звать его, Се́рпот, он уделает нас, как малышей на площадке.
Пьер нервно сглотнул. Электрокар остановился, двое амбалов легко спрыгнули на искусственный газон и недвусмысленным жестом приказали ему следовать их примеру.
– Месье де Корте! – голос Се́рпота был так же приятен, как и его внешность. Глядя на него, едва ли можно было предположить, что такой человек мог быть причастным ко взрыву в торговом центре и тем более сделать это, чтобы замаскировать убийство сына своего конкурента.
Вот только взглянув в его холодные глаза, за вежливой приветливостью, Пьер разглядел силу. Такую силу, какой никогда и ни у кого не видел прежде.
– Очень рад, что вы нашли время присоединиться к нашей игре, – продолжил Се́рпот, и его улыбка стала чуть шире, искажая красивые черты лица.
Кто-то сунул Пьеру клюшку. Адвокат в недоумении отступил.
– Я не играю в гольф.
– Это никогда не поздно исправить, – ответил так же Се́рпот, вот только даже без нажима в голосе, возражать этому человеку Пьер всё-таки не решился.
Он взял клюшку и неумело покрутил в руках.
– Джастин, пропустишь нашего нового друга? – спросил Се́рпот у чиновника.
– Мне всё равно не вырваться вперёд. Вы с Фабиэ́лем меня уделываете в сухую, – рассмеялся О́лкен. – А так хоть какая-то надежда.
Игрок, что бил по мячу до этого, наконец, обернулся и его мрачное лицо, будто маска из кошмара, заставило сердце похолодеть.
– Прошу вас, Пьер, – пригласил Се́рпот. – Могу я называть вас так?
– Де Корте мне привычнее, – сконфужено ответил Пьер.
– Вы правы, всему своё время, – коротко рассмеялся молодой человек. – Ах да! Как же грубо с моей стороны. Мы о вас уже говорили сегодня, потому представлять вас нет нужды. А вот представить вам моих друзей, я должен. Вы, думаю, уже узнали месье Джастина О́лкена, председателя совета правления Каффу́ра. Нашего спасителя.
О́лкен скривил губы подобно усмешке и дружески похлопал Пьера по плечу. Адвокат же лишь коротко кивнул.
– Вы же знаете, месье де Корте, проекту «Купол» мы обязаны именно месье О́лкену, – с широкой улыбкой продолжил Се́рпот. – Ещё каких-то полгода, и мы сможем безбоязненно покидать дома в любое время суток.
Джастин О́лкен почему-то рассмеялся в полный голос и, закинув на плечо клюшку, произнёс:
– Ты преувеличиваешь. К тому же полгода это ты загнул. Через пару дней начнутся тестовые запуски. Если всё пойдёт как надо, к концу следующего месяца Каффу́р вновь оживёт.
Се́рпот удивлённо округлил глаза, и на мгновение его улыбка померкла.
О́лкен это заметил и уже набрал в грудь воздух, чтобы что-то добавить, но молодой человек перевёл взгляд на второго компаньона и протянул в его направлении раскрытую ладонь:
– А это мой дорогой друг Фабиэ́ль Ю́стек – несменный глава «Центр управления отделами».
Клюшка выпала из ослабевших рук Пьера. Кто-то из помощников бросился её поднимать, но жестом Се́рпот заставил их остановиться. Вместо этого он самолично склонился и поднял её, после чего с самой добродушной и приветливой улыбкой протянул адвокату.
– Не стоит так волноваться, – очень тепло и с заботой произнёс молодой человек, вот только взгляд синих глаз прожигал Пьера насквозь. – Смелее, сделайте свой первый удар. Мячик уже готов.
Пьер взял клюшку. Скрывать дрожь в руках было всё сложнее. Оглядевшись кругом, он лишь убедился в своём полном и безоговорочном одиночестве. Если до этого у него в сознании теплилась слабая надежда на то, что возможно ему удастся договориться с Се́рпотом о защите своего сына от О’Генри, то теперь всякие сомнения рассеялись. Доверять жизнь Мишеля террористу и его продажным приспешникам, он точно не будет.
Адвокат нервно сжал клюшку и встал напротив мячика, стараясь повторить позу, которую принял перед ударом начальник «ЦУО»
– Старайтесь не напрягать руки, – посоветовал Се́рпот. – И расслабьте спину.
Целиться или хотя бы делать вид, Пьер не пытался. В голове мысли путались. Страх сковал тело.
Удар! И мяч устремился куда-то влево от компании. Электронные датчики считали траекторию полёта. И удар ушёл в молоко.