Тайны Троссард-Холла
– Не понимаю… – нахмурился Артур. – Где же мы допустили ошибку? Ведь мы все время шли по платкам… – Он сбился и задумался. Какое-то время ребята стояли на месте по колено в белом тумане, уже начиная подмерзать от смрадного холода.
– Вдруг… Отсюда уже не выйти? – тихо так поинтересовался Тин. Но Артур не собирался дрожать от страха. Раз они пришли сюда, значит, наверняка и выйти тоже смогут.
– Давай чуть погреемся сначала? – предложил он. Темень стремительно наступала, предоставляя холоду заполнять пространство. Артур сильно замерз, несмотря на теплый полушубок. «Дни становятся короче, зато ночи открывают просторы для работы ума, которой люди обычно предпочитают сонное забытье… В конечном итоге все мы уснем, если перестанем хоть немного размышлять», – говорила старая Левруда. Она всегда любила рассуждать над тем, что происходило вокруг – спокойно, без лишних эмоций. Эту черту Артур перенял у нее полностью.
– Уже совсем поздно… – почти в панике проговорил Тин, отчаянно надеясь, что им не придется ночевать возле мрачного полуразвалившегося фонтана. При этом он вслед за своим приятелем с удовольствием переступил черту между смраднем и оюнем. В саду ему, как по мановению руки, стало гораздо лучше.
– Может быть, нам стоит снимать платки, мимо которых мы проходим? По крайней мере так мы будем понимать, где уже были, – предложил Артур, но Тин отрицательно покачал головой.
– У тебя были вроде чистые листы? И карандаш? Можно я кое-что нарисую? – спросил он. Артур передал ему то, что он просил, и Тин, пытаясь скрыть легкую дрожь в руках, начал коряво выводить какой-то рисунок. – Вот, смотри. Наша дорога, как ты помнишь, не была прямой. Вероятно, в каком-то месте тропа делает петлю. И именно там мы по ошибке свернули обратно к саду, хотя должны были идти по направлению к школе… Предлагаю сделать следующее – как-то пометить те платки, мимо которых уже проходили, и таким образом мы поймем, на каком участке пути мы пропустили нужный поворот.
– Да, ты прав. Это замечательная идея! – согласился с ним Артур. – Можно сорвать зеленые листья в саду и привязывать их к тем платкам, мимо которых мы прошли…
Друзья оживились, почувствовав скорое освобождение из лабиринта, и принялись за дело. Сначала они нарвали больших зеленых листьев, не забыв и про яблоки – хоть и шли ребята совсем недолго, но все-таки есть им хотелось сильно. Наверное, это из-за холода. Потом в очередной раз свернули в лес. Теперь они продвигались гораздо медленнее, но зато у них появилась надежда быстрее найти дорогу домой. В какой-то момент ребята действительно наткнулись на красный платок, к которому уже был прикреплен зеленый лист. В этом месте друзья развернулись и пошли обратно, вглядываясь изо всех сил в просветы между деревьями, чтобы найти пропущенный поворот к дому. К счастью, их затея сработала: проходя по тропе мимо огромного дуба и соседней с ним ели, ребята заметили, что между ними не было стены, а еле заметно просматривался сквозной проход. Артур и Тин от радости одновременно ринулись в этот просвет и чуть не застряли меж упругих ветвей.
– Смотри! А вон и наш платок! – весело крикнул Артур, с трудом продираясь сквозь ветвистый плен.
– У меня голова-то неплохо варит, а? Что скажешь? – хвастливо поддразнил своего друга Тин.
– Да, не зря ты сегодня съел свой тренировочный обед.
Ребята уж было совсем развеселились, как вдруг неожиданно лощину огласил громкий зловещий вой, заставив друзей вздрогнуть от ужаса.
– Как думаешь, кто это? – поежившись, пробормотал Тин. Всю жизнь находясь под охраной беспечного города Беру, мальчик и понятия не имел, какие звери могут водиться в диком лесу. Вернее, в детстве мама показывала ему разные цветные книжки про зверей, но разве настоящий вой волка можно сопоставить с рисунком серого пушистого добряка, который из благородства отказывается съесть кролика?
В лесу повисла настороженная тишина, готовая в любой момент снова испугать ребят. Друзья, не сговариваясь, почти бегом кинулись по тропе, увязая в тумане, как в болоте. Теперь им было страшно остановиться хоть на секунду, чтобы проверить и скорректировать маршрут. Клочки платков, как кровавые ошметки, мелькали у них в глазах, а в ушах все стоял тот дикий голодный вой.
Каким-то чудесным образом мальчики поняли, что приближаются к дому. Стало даже чуть теплее – это мрачный лес постепенно выпускал их из своих страшных объятий.
Вскоре перед Артуром и Тином вновь появилась спасительная опушка с поврежденными елочками. Они были почти возле своего шале!
– Э-ге-гей! – закричал Тин от радости и бросился обнимать друга. Они, похоже, единственные ребята в этой школе, не побоявшиеся зайти в лабиринт и все-таки нашедшие дорогу домой! Тину страстно хотелось кому-нибудь проболтаться, чтобы повысить свой авторитет в глазах окружающих. Например, что сказала бы на это его сестрица? Она бы уже не называла его «малышом Тином». Стурция была всего на год старше, но это не мешало ей задаваться.
Но и Артур, и даже хвастун Тин понимали серьезность всей ситуации, о которой не стоило трубить на каждом углу. Что это был за ночной гость? Пришелец из леса? Или же один из жителей Троссард-Холла? Действительно ли Дейра гуляет по таинственному саду, куда воспрещен вход всем остальным студентам? Могла ли она пропустить кого-то в лабиринт? И если да, то с какой целью?
Все эти вопросы, пожалуй, яйца выеденного не стоили (так как в конечном итоге ничего страшного не произошло), но было во всем этом что-то таинственное, из ряда вон выходящее. И Тин с Артуром чувствовали себя обладателями некой тайны, ее хранителями.
– Ну что, куда пойдем? – весело проговорил Тин, когда они совсем подошли к своему домику. Окна шале были наглухо закрыты, и из них не сочился свет – Морские львы еще гуляли или, возможно, возвращались с ужина.
– Поесть в замке мы уже вряд ли успеем, – глянув на небо, ответил Артур. Не только отсутствие солнца говорило о позднем времени, но и лампадные часы, располагавшиеся почти на каждой улице спального городка. В них наливалось столько масла и подбирался такой фитиль, чтобы хватило на определенное время горения – то есть на световой день, или десять часов. Сейчас было около восьми.
– У нас один путь, – добавил Артур и весело подмигнул другу, намекая на одно известное местечко, где они смогут славно перекусить.
Так ребята дружно свернули по направлению к «Уголку». Им предстояло многое обсудить, да и поесть тоже было бы неплохо. Тин чуть не прослезился от умиления, когда они оказались в уютном заведении, где никогда не смолкали шутки и смех.
– Айда к нам! – мощно прокричал Треверс откуда-то из угла, и ребят сразу же смяли в сторону ко Львам. Тут были даже Дориус и Помпилиус и другие второкурсники. Не было разве что всеумной Триумфии, да и Диана, к глубокому сожалению Артура, тоже отсутствовала. Артура и Тина никто ни о чем не спрашивал – Львы даже не заметили, что ужинали без своих товарищей. Безмятежная атмосфера настолько завладевала сердцами каждого, кто отдыхал в «Уголке», что все тревожные мысли напрочь покинули голову Артура. Что может быть лучше веселья в компании друзей?
А найденная ребятами шпилька так и осталась лежать на массивной каменной скамье в таинственном саду, где хозяйствовал вечный оюнь, и властное солнце с кротким небом были всегдашними неразлучными друзьями.
Глава 7. В которой будет повествоваться об одном армуте
Полеты на единорогах! То, о чем грезил каждый клипсянин на огромной площади, когда крылатые животные пролетали над его головой. Если бы только простодушные обитатели уездных городов представляли, что есть на свете такая диковинная школа, где преподают азы полетов! Но в их скромном представлении о мире не существовало подобного рода чудес.
Этот урок проводился на открытом воздухе, на площадке неподалеку от замка. Безусловно, на первом занятии учеников не сажали на единорогов, это было бы небезопасно. Ребят учили на маленьких летающих пони, которые если и поднимались в воздух, то совсем невысоко. Однако уже на третьем уроке, при достижении определенных успехов, им разрешалось заменить пони на единорога – последние были специально подготовлены и делали все, чтобы с их шелковистой белой спины не упал ни один ученик.
Курс единологии для начинающих вел высокий серьезный мужчина, вроде бы и не слишком старый, но в то же время и не слишком молодой. Звали его Даг де Вайт. У него было мужественное, вполне характерное для жителя пустынных земель смуглое лицо с высокими скулами и узкими зелеными глазами, а его обольстительная улыбка, наполовину ласковая, наполовину угрожающая, довершала картину явно в его пользу – все старшекурсницы поголовно влюблялись в него. Профессор произносил свое имя с заметным южным акцентом тихим вкрадчивым голосом; так говорят армуты – народ, проживающий в степях и пустынях на юго-западе королевства. Их называли criassis или «котами», поскольку их речь напоминала мурлыкание кошки.
Армуты кочевали с места на места, пока вплотную не подошли к городу Кагилу. Им понравилось жить подле цивилизации. Кочевники особенно ценили искусные поделки из камня и лечебные крапивные настойки, которыми славился подземный город. Армутские купцы вели активную торговлю с кагилуанцами. Также кочевники не брезговали выполнять любую работу, в том числе и далеко выходящую за рамки закона, за что их нередко называли разбойниками. Впрочем, такое нелегальное ремесло не было основным видом их деятельности. Армутские мастера славились во всем Королевстве своими искусно сделанными товарами: расписной посудой, шелковыми коврами, вязаными игрушками, одеждой из шкур животных, а также пряными специями и сухофруктами.
Даг де Вайт был армутских кровей. А еще он производил сильнейшее впечатление на представительниц слабого пола. Справедливости ради нужно отметить, что благообразный преподаватель отнюдь не гордился своей внешностью. Он ее не замечал, равно как и восторженные заискивающие взгляды.
Даг де Вайт относился к той породе людей, которых любят все. Казалось, он не был особенно добр и не обладал теми качествами, которые действительно способны вызвать уважение со стороны других людей. Однако профессор был красив, как новенький блестящий венгерик, а его широкая дружелюбная улыбка могла расплавить даже самые черствые сердца. Людей, как правило, чаще всего привлекает именно внешняя оболочка.
Даг де Вайт внимательно относился к каждому ученику, чтобы не пропустить среди них настоящий талант. Самых ловких умельцев он набирал в спортивные команды, чтобы счастливчики могли в игре отстаивать честь своей группы.
Каждый студент мечтал попасть в команду. Игра именовалась «едингбол», однако никто не знал наверняка про этимологию этого слова. Вероятно, изначально оно появилось вследствие смешения двух слов – «единорог» и «болий», что на сверуйском наречии обозначало «полет». Так или иначе, игра всем нравилась, она была очень увлекательной. За участников приходили болеть даже преподаватели.
В едингболе между собой одновременно боролись три команды, которые соответствовали группам – Морские львы, Лекари и Энергетики. Всадники не играли вместе со всеми. Большинство их учебных дисциплин, особенно на втором и третьем курсе, были связаны с единорогами, поэтому Всадники очень быстро овладевали наукой полетов. У них был свой тренер, который проводил с ними почти все часы, отведенные на учебу. Он становился для них очень важным человеком, близким другом и помощником, а они, в свою очередь, были для него как родные дети. Тренера Всадников звали Жером Гричос, и он, к своему великому прискорбию, не являлся обладателем красивой фигуры и привлекательных армутских глаз, зато имел репутацию строгого и честного трудяги, поклявшегося дать своим подопечным то, о чем во все времена мечтают люди – умение летать. За мягкий нрав и доброе сердце Всадники прозвали его «наш дядюшка Жером».
Наставником других трех групп был Даг де Вайт. Он редко сам тренировал ребят, в основном этим занимался его бывший ученик – светловолосый Чак Милый, высокий худощавый юноша с чувственными губами и невероятно прямой осанкой. Он тоже когда-то учился в группе Всадников, и Даг де Вайт (в то время еще тренер всех четырех команд) частенько выделял его среди остальных, называя «лучшим». Возможно, подобное отношение повлияло на то, что, будучи тренером, юноша совсем зазнался и стал задирать нос настолько высоко, что зачастую спотыкался и падал, так как никогда не смотрел себе под ноги.
Неподалеку от озера Труль находилось солидных размеров поле с тремя кривоватыми башнями, вершины которых сходились к центру, но не касались друг друга. Между башнями располагались три сектора трибун, которые спускались амфитеатром к полю. Желающие посмотреть на едингбол были вынуждены сидеть на холодных каменных плитах. Места распределялись заранее, и, как правило, этим занимались преподаватели. Так, группы с лучшей успеваемостью имели право на самые выгодные верхние плиты. Все стремились получить билеты повыше, ведь действие игры происходило в воздухе, вокруг верхушек башен.
Поле было окрашено в яркий красный цвет, а на высоте двух-трех единорогов над ним, между башнями, была натянута белая, почти прозрачная сетка для ловли незадачливых игроков, не удержавшихся на своих единорогах. Цвет башен соответствовал цветам одежды ребят из разных команд, равно как и рога единорогов, которые также специально окрашивались. У Морских львов это был ярко-голубой, под цвет моря, у Энергетиков – загадочный сиреневый, у Лекарей – теплый оранжевый. Так что игроки на поле могли с легкостью отличить своих от соперников. Единороги участвовали в игре с видимым удовольствием; их разводили в Троссард-Холле, и, не зная дикой привольной жизни, они с радостью выполняли то, что от них требовалось, не пытаясь улететь. Да и зачем им было это делать, когда здесь их кормили морковкой и давали лучший овес, любили и лелеяли чуть ли не сильнее, чем самих учеников школы? Эти одомашненные животные вполне понимали человеческий язык и даже могли отвечать наклонами головы или выражением красивых глаз. Они, как дети, радовались, если их команда побеждала, и жутко расстраивались в противном случае, и только ведро морковки могло поправить дело.
Суть игры состояла в следующем. В трех командах (или союзах) было по четыре защитника, по три нападающих и по одному скороходу. На вершине каждой башни располагалось по одному гнезду, в котором сидела искусственная птица. Каждая из птиц высиживала по пять позолоченных яиц. Задача команды – сохранить эти яйца в своем гнезде до конца игры и при этом собрать как можно больше чужих яиц. Защитники не давали скороходам из других команд достать яйца, а задача нападающих состояла в том, чтобы очистить дорогу для скороходов – ключевых игроков, от которых в едингболе зависело практически все. Скороходы должны облететь все гнезда соперников, собирая яйца.
Алгоритм состязания был таким – к одной башне могли подлететь одновременно скороход и нападающие только одной из команд-соперников. Атакующие участники союзов перемещались от одной башни к другой строго по часовой стрелке через определенные промежутки времени, отмеряемые звуками горна. Единственные игроки, которые летали лишь вокруг своей башни – это защитники.
Начиналась игра так. По первому сигналу горна в воздух взмывали защитники с увесистыми деревянными щитами за спиной. Как только они занимали свои места и брали щиты в руки, раздавался второй сигнал – на этот раз в игру вступали нападающие с деревянными копьями наперевес и скороходы с большими кожаными сумками через плечо. Они летели к башне противника, и у них было всего десять минут на одно гнездо. Затем они перелетали к следующей башне попытать удачи – и так далее до конца игры. Время отмерялось специальными переворотными песочными часами. Об окончании десяти минут сигнализировал глашатай, который дул в горн, извещая о том, что команды должны переместиться. Занимала первое место та команда, чей скороход собирал больше всего яиц противников. Это и было основным условием победы. Проигрывает союз, у которого в гнезде не осталось ни одного яйца – это же событие означало и конец игры. Бывали случаи, когда скороход собирал большинство яиц, но при этом его команда теряла все свои. В данном случае все равно его союз считается победившим, так как основным критерием победы является лишь количество собранных яиц[9]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Будем трудиться (язык минолингов).
2
См. «Энциклопедия града Беру», т. 2.
3
Мера длины, равная одной тысяче единометров.
4
Денежная единица в Королевстве.
5
Почти мифические твари, обитавшие в северных лесах. Этот вид животных был описан купцами в походных журналах. Обувь, разумеется, была изготовлена из обычной телячьей кожи.
6
Примитивная карточная игра, смысл которой состоял в том, чтобы быстрее избавиться от своих карт. Проигравшего в шутку называли ревом, что в просторечии означало «осел».
7
Ежегодный праздник студентов Троссард-Холла.
8
А злодея и след простыл… (др. геракл. наречие).
9
Прим. из школьного сборника правил по игре в едингбол: «Победившей команде присваиваются три звездочки. Союзу, занявшему вторую позицию по количеству собранных яиц, – две звезды, а проигравшим – ноль, если все их яйца были собраны, и одна звезда, если у них осталось одно и более яиц. В случае, если одно гнездо опустошалось, а у скороходов двух других команд имелось равное количество собранных и оставшихся в их гнездах яиц, то два этих союза играли между собой до первого собранного яйца».
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги