Хроники Доминиона. Меч Самурая

– Ну да-а-а…

Коммуникаторы, очки-акваланги и даже генератор давно выдохлись и не подавали ни единого признака жизни, превратив лишенный естественного освещения подземный уровень в практически неодолимое испытание.

– Сегодня праздник урожая… – задумчиво произнесла Алисия, остановившись на лестнице, и вдруг неожиданно пулей вылетела наружу.

Пожав плечами, парни двинулись во тьму, ориентируясь наощупь, и, вооружившись приблизительным описанием нужной емкости, время от времени опрокидывали стеклянные банки, со звоном разбивающиеся в темноте. У Ковричей навалом всякого барахла, так что наверняка понадобится вытащить с дюжину канистр, пока не отыщется нужное топливо. Придется сделать несколько ходок. Работа предстояла трудная, и, собравшись с духом, сэкондары ускорили шаг. Винсент зацепил здоровенный мешок муки и, подняв столп невидимой пыли, с грохотом рухнул на пол. Идущий позади Альберт споткнулся о товарища, но устоял, схватившись рукой за что-то в пустоте и рассыпав множество мелких металлических предметов, забарабанивших по полу.

– Извини! – кашляя мукой, хрипло выдавил из себя Винсент.

На лестнице вновь появилась Алисия. Запыхавшаяся, но довольная, она спускалась во тьму, как сходящий с небес ангел.

– Какое совпадение! – освещенная тусклым светом, улыбаясь произнесла девушка. – Случись это на пару дней раньше, и мы бы не смогли сюда даже забраться.

Алисия медленно и осторожно наступала на каждую ступеньку, держа руками прямоугольный стеклянный фонарь, в самом сердце которого робко трепетало пламя свечи. Лишь раз в году такие причудливые светильники можно найти на стенах множества домов во всех трех поселениях Колыбели.

– Вот почему ты говорила про праздник! – догадался Альберт.

– Ай да умница! – похвалил ее Винсент.

Алисия спустилась и, обогнув все созданные парнями на полу препятствия, высветила лица виновников безобразия.

– Ребята, вы чем тут вообще занимались?

С трудом сдерживая смех, она разглядывала вывалянного в муке Вика. Слабого огня едва хватало для освещения полуметра вокруг девушки, но за неимением лучшего сэкондары завороженно смотрели на витражный фонарь как на подарок самих богов.

Выращенное в колыбели технологий и столкнувшееся с неожиданным предательством такого обыденного союзника человечество обнаружило себя поставленным на колени перед неизвестным недругом, и лишь хрупкий огонек традиций помог отыскать путь во тьме.

– Какое совпадение… – шепотом повторила она, пока парни выискивали среди множества практически одинаковых оттенков красную канистру. В столь слабом свете все цвета выглядели непривычно одинаково, но всё же, несмотря на трудности, идея Алисии привела к нужному результату в куда более краткие сроки.

Прихватив пару глухо булькающих сосудов, парни последовали за прокладывающей путь в темноте девушкой. Выбравшись из здания и вернув фонарь на место, она задула свечу и летящей походкой направилась к броневику. Занявшие позиции на случай появления противника сэкондары кивком проводили девушку, стремительно сближавшуюся с тем из них, что в последнее время уж очень налегал на табак.

– Дмитрий! – шикнула она. – Почему вы не заглушили двигатель?

Проработав несколько минут на холостом ходу, броневичок до неприличия громко застучал массивным двигателем, нагоняя на командиршу «Сэконды» нешуточного страха. Но старик лишь снисходительно улыбнулся молодой блондинке и, затушив сигару, приложил ладонь к сердцу.

– Лиса, родная, если я заглушу, мы эту дуру с места уже не сдвинем. Аккумулятор совсем того.

Несмотря на разительную разницу в возрасте, Алисия намного превосходила Дмитрия в звании. И не только его: почти каждый из присутствующих не обладал и половиной полномочий, коими располагала хрупкая девушка в столь юном возрасте. Но, к удивлению Альберта, ближайшим к даме в водовороте иерархических переплетений «Сэконды» оказался Митчелл Кенд, комично щурившийся на солнце и отвинчивающий крышку бачка. Едва завидев «трофей» на поясе Альберта, Митч восторженно присвистнул.

– Ну ни фига себе ты игрушенцию там надыбал! А можно я тоже по-быстрому сбегаю, чего поищу?

– Иди. Заходишь, поворачиваешь направо и прямо до женской раздевалки. Но я тебя прикрывать не буду, Дитя Тьмы… – ехидно ухмыльнувшись, передразнил его Альберт.

Митч подхватил тяжкую ношу из рук товарища и приставил канистру к борту транспорта. Быстро освободив сосуд от мутной желтой жидкости, он вернул изрядно облегченную емкость Альберту. Аналогичным образом обойдясь с канистрой Винсента, Митч резко вскинул ладони над головой и, дважды хлопнув, жестом приказал занявшим позиции в кустах и за стенами солдатам возвращаться к броневику, чем и выдал свой высокий статус в организации. Альберт лишь успел удивленно изогнуть брови, как Алисия, позабыв про опасность, чуть не сорвалась на визг:

– Это что же получается, ты?..

– Второй йона, так точно, – озвучил испугавшую девушку догадку Митч, издевательски отсалютовав, и немного погодя ответил на немой вопрос Альберта: – Да, это значит, у меня появятся свои семь игрушечных солдатиков, когда блондиночка склеит ласты.

Возмущенная Алисия наконец не выдержала и развенчала слух о своей непоколебимости, браня Митча, как сварливая жена бранила бы непутевого мужа, даром что не прошло и суток с момента их знакомства. Она припомнила ему все моменты неуставного поведения, нарушения субординации и оскорбления чести мундира с такой точностью и в таких подробностях, будто с самого первого мига их встречи только и делала, что следила за каждым его движением.

Хотя с чего бы, в самом деле, такой утонченной и образованной особе уделять внимание «невоспитанной скотине, всё время злоупотребляющей терпением других людей»? При их первой встрече грязная форма Митча скрыла от глаз девушки столь деликатную деталь, как полосатый шеврон на рукаве, и теперь, по-другому взглянув на это «грязное отребье», к списку обвинений она добавила неподобающее для офицера поведение и внешний вид. От брани позабывшей об опасности барышни, казалось, даже двигатель вездехода смущенно притих, но нужно отдать Митчу должное – удар он выдержал достойно. Можно даже сказать, полностью избежал его, проигнорировав все причитания ранимой особы.

– Давай, Самурай, не тормози, баба визжит уже, – крикнул он озадаченному Альберту, свесившись из десантного люка броневика.

Наскандалившись, Алисия завернулась в плащ-палатку и, пристроившись прямо под перегородкой кабины, мирно задремала. Остальные могли позволить себе лишь смотреть на нее с завистью, будучи слишком напряженными, чтобы сомкнуть глаза. Альберт вместе с Митчеллом и еще троими сэкондарами, чьих имен он не знал, обменивались байками и шутками, в то время как Винсент, заручившись помощью Ольги Велиговой, второй и последней женщины в автомобиле, перебинтовывал пострадавшую конечность. Размотав повязки, он обнажил всё еще кровоточащее место укуса, в разные стороны от которого разбегались темные сеточки сосудов. Рука приобрела нездоровый синий оттенок, и, болезненно морщась, Коврич сжимал и разжимал ее в кулаке. Ольга обработала рану и наложила свежий бинт, после чего помогла обильно потеющему Винсенту устроиться на импровизированном матрасе из плащ-палаток.

Картина редеющих домиков в смотровых оконцах быстро сменилась монотонным полотном девственных лесов, рассеченным надвое широкой дорогой вековой давности. Достаточно ровное полотно подарило еще паре счастливчиков билет в царство снов как минимум на пару часов, но, лишившись коммуникаторов, каждый из присутствующих оказался во власти диковинного ощущения потерянности во времени. Никто не мог сказать, сколько часов прошло, когда броневичок замедлил ход и плавно остановился.

– Народ, поглядите-ка, – донесся голос Дмитрия из-за полуопущенной перегородки. В сотне шагов от них навстречу одинокому автомобилю в свете множества прожекторов медленно продвигалась крупная колонна бронетехники «Примы».

Парящие танки на воздушной подушке, вездеходы с тяжелыми многоствольными рельсовыми пулеметами, сотни солдат, неспешно переминающихся как на своих двоих, так и в характерно поскрипывающих поршнями громоздких экзоскелетах. «Прима» никогда не отказывала себе в финансировании амбициозных инициатив, прикрываясь необходимостью постоянного наращивания военной мощи для отражения неизбежного вторжения. Только раз за разом оказывалось, что вторжение совершали сами недовольные обитатели Колыбели, протестующие против возрастающих армейских аппетитов. А разгонять толпу демонстрантов почему-то оказалось удобнее именно в броне и с оружием. Но, несмотря на отставание в финансировании и популярности, именно члены «Сэконды» на политической арене всегда разбивали чопорных примаров, в корне придушивая их наиболее эпатажные затеи.

– Вы только посмотрите, прибыли рыцари в сияющих доспехах! – крикнул Митч вышедшему к ним навстречу средних лет мужчине в вычурной военной форме. Незнакомец в окружении пары автоматчиков приблизился к немногочисленной группе сэкондаров и, сняв фуражку, представился:

– Прима-калебмаршал Лучиано Иноцензе, командующий двенадцатой механизированной. Кто у вас старший?

– Она спит, – скрестив руки на груди, небрежно бросил ему Митч.

Еще не понимающий, с какой проблемой столкнулся, военный с титулом, по причудливости не уступающим одежде, пытался нащупать правильный подход. По всей видимости, восхитительный головной убор не производил на потрепанного мужчину никакого впечатления. Альберт же мысленно тихо ликовал: присутствие одного из четырех калебмаршалов облегчало его душу как бальзам. Такая важная шишка в полном облачении и при весьма боеспособной армии однозначно гарантировала: битва еще не проиграна. Нова стоит, человечество пока не кануло в Лету.

Лучиано предпринял несколько безуспешных попыток убедить Митча выполнить его требования, но последнего лишь забавляло, что всемогущий калебмаршал, возможно, впервые в своей жизни столкнулся с кем-то, кто отказывается выполнять его приказы.

– Если хочешь говорить, говори со мной, – подвел черту Митч.

Лучиано лишь вопросительно посмотрел на Альберта, на что тот только развел в стороны руками.

– После нее он старший, – уничтожил все надежды военного юноша.

Успевший оценить все прелести знакомства с Митчем военачальник болезненно выдохнул и морально подготавливал себя к крайне неприятному диалогу, когда на сцене появилась желанная им персона.

– Да с тобой разве уснешь, Дитя Тьмы… – всё еще завернутая в плащ-палатку Алисия быстрым шагом приближалась к компании вооруженных людей. Торчащая из камуфляжной ткани растрепанная голова девушки вызывала доверие ничуть не большее, чем грязные обноски Митчелла, но, подойдя ближе, она развеяла все зарождавшиеся сомнения. Девушка нашла в себе силы избавиться от теплого покрывала и обнажить изящный шеврон на рукаве красивой черной формы. Стараясь держаться как можно более достойно и уверенно, она заговорила, медленно проговаривая каждое слово:

– Алисия Стиллет, первая йона «Сэконды».

Быстро обменявшись сводками с передовой, сэкондары узнали, что, утратив связь с обоими городами-времянками, управители Новы немедля отправили несколько машин от «Примы» для эвакуации, что оказалось даже излишне, коль «Сэконда» полностью справилась своими силами. Тем не менее, известие о полной потере города калебмаршал воспринял с изрядным скепсисом. Командование всё еще считало ситуацию полностью подконтрольной, не подозревая, с насколько невероятным противником им предстояло столкнуться. Даже демонстрация насквозь прогнивших батарей не смогла повлиять на замыслы примара, и, лишь пообещав связаться с начальством, тот настойчиво попросил не покидать пределы конвоя, откланялся и предоставил сэкондаров самим себе. По большей части, военачальник видел в их рассказе проявление дичайшей некомпетентности и низкое качество снаряжения, потому не торопился делать выводы.

– Теперь этот идиот пойдет сообщать по рации, что рация не работает, – дав тому отойти подальше, тихо пробормотал Митчелл.

– Дай ему шанс, Дитя Тьмы, дай ему шанс… – покачала головой Алисия.

– Альберт! – резко повысив голос, возмутился Митчелл.

Мужчина всплеснул руками и скривил такую мину, демонстрируя, сколь невыразимо словами он осуждает поступок Альберта.

– Я же просил не на людях! Что ты натворил, Самурай!

– А откуда у вас это вообще пошло – Самурай, Дитя Тьмы?

– Это очень долгая и скучная история… – замахал руками Митч, попутно бросив угрожающий взгляд в сторону Альберта. – А времени, голубоглазка, у нас совсем нет.

Алисия усмехнулась и, запустив тонкие ухоженные пальцы в пышные золотистые локоны, запрокинула голову назад. В воздухе вперемешку с бензином витал аромат басновых шишек, в изобилии разбросанных по обочинам дороги. Где-то вдали вопила пара дрянных соек. Шурша в траве сухими ветками, суетилась бурая гвелка. Для нее этот день ничем не отличался от других таких же, и маленький пушистый зверек стремился собрать до заката как можно больше вкусных орешков. Альберт даже в какой-то мере позавидовал этому прыткому грызуну – его не обременяли тяготы вспыхнувшей войны, что уже успела осточертеть каждому из присутствующих. Проводив зверька взглядом, Алисия глубоко вздохнула и тихо произнесла:

– А может, я не хочу, чтобы в вашей истории меня запомнили как Голубоглазку, только и всего.

Митчелл улыбнулся, но ответить на замечание не успел – на горизонте вновь нарисовался калебмаршал, а значит, время для светских бесед истекло.

– Сейчас скажет – не смог связаться, рация не работает, – быстро шепнул Митч, пока Лучиано еще не находился в опасной близости от троицы.

Не дойдя каких-то пять шагов, он замер. Ослепительная вспышка темного света омрачила небеса над Новой. Следом прилетел и оглушительный грохот, растекающийся по ушными раковинам вязким желе. В едином порыве повернувшись к источнику, люди увидели удивительное нечто.

– Возликуйте, ничтожные создания! – громко и отчетливо прозвучал властный голос этого «нечто», нарисовавшегося прямо посреди Новы. Протянувшись до самых небес, над городом материализовалась фигура невероятного существа, похожего и не похожего на человека, будто единовременно существовавшая в двух версиях, перетекавших и переплетавшихся друг с другом. Сотканный словно из самой пустоты, в неистовом вихре он непрестанно изменялся, постепенно всё более обретая черты, доступные для примитивного восприятия. На пустом черном лице вспыхнули шесть глаз в два ряда, и, единожды моргнув, четыре из них угасли.

– Я, повелитель всех тварей сущих, лорд Блэк\эн`Уæй’, столь великодушен, что снизошел до вашего примитивного варварского наречия, дабы сказать: ликуйте! Возрадуйтесь, ваш убогий народец принял под свое крыло величайший из правителей!

Озаряемый зловещим тусклым темно-фиолетовым светом «величайший из правителей» еще несколько мгновений помаячил на горизонте, после чего исчез так же внезапно, как и появился. Альберт был абсолютно уверен, что удивительное световое шоу являлось голограммой или проекцией, и даже представить не мог, сколь далек он от правды. Алисия присвистнула, нарушив по меньшей мере минутное молчание:

– Ух ты, космический мужик! Ну, от скромности он не умрет, с таким-то имечком.

Сохранявшие до сей поры подобие порядка примары пришли в изрядное возбуждение. Пусть большинство, что оставалось внутри техники, и пропустило светопреставление, загадочный голос слышали все. Голос, столь навязчивый, проникал в сознание каждого, где бы он ни оказался. И с большим трудом осознавалось: его источник находился за многие десятки миль отсюда. Источник вовсе не пытался скрыться, наоборот, вместе со словами в разум людей ворвался и образ места, где находится сам «повелитель». И этот образ ощущался как приглашение.

К высыпавшим наружу примарам присоединялись и до сего времени остававшиеся в броневике представители «Сэконды», но лишь находившийся в кабине Дмитрий мог похвастать тем, что видел произошедшее собственными глазами.

– Так, а вот это вообще ЧТО сейчас было? – то ли обращаясь к своим, то ли к Алисии, то ли просто риторически вопрошал Лучиано.

Ничтоже сумняшеся, военный выхватил из-за пояса разразившееся треском и писком средство связи: сквозь помехи прорывался искаженный голос. В этот раз калебмаршал не стеснялся присутствия посторонних.

– Это что, у них рация работает? – разочарованно всплеснул руками Митч.

Пошаманив над ручками и переключателями, Лучиано сумел добиться хоть сколько-нибудь приемлемого звучания и громко, дабы быть услышанным наверняка, обратился:

– Говорит двенадцатая механизированная. Видим неопознанный объект в небе над Новой. Подтвердите.

На несколько мгновений повисло тяжелое молчание, наполненное тихими щелчками медленно угасающего передатчика. Спустя десяток секунд из него донесся на удивление спокойный голос женщины-оператора.

– Двенадцатая механизированная, пожалуйста, повторите сообщение. Что за объект?

Хотя город и не выглядел пострадавшим, оператор говорил холодно и бесстрастно, будто и вовсе никакой исполин только что не появлялся у них прямо перед носом. И это озадачивало военачальника даже больше, нежели само появление «повелителя всего сущего».

– Нечто… Некто! Прямо в центре Новы. Объявил себя правителем…

Еще недавно хладнокровный и уверенный военачальник «Примы» вдруг ощутил себя полностью потерянным, сбитым с толку и с трудом подбирал слова. Оборвав свою речь посреди фразы, он недоуменно смотрел на рацию в своих руках, время от времени переводя взгляд то на своих подчиненных, то на девятку сэкондаров.

– Калебмаршал, что вы несете? – чуть погодя очнулась рация. – Какой еще правитель? У вас есть приказ, выполняйте!

Шумов становилось всё больше, и голос оператора растворялся в каше скрипов и скрежета, в последние мгновения вдруг неожиданно сорвавшись на крик «Что? Кто это?!» – лишь для того, чтобы угаснуть навсегда. И как более ни пытался впоследствии докричаться примар, лишь тишина была ему ответом. Беспомощно протянув бесполезную рацию одному из своих сопровождающих, он многозначительно хмыкнул и, сделав глубокий вдох, водрузил головной убор на законное место.

– Разворачивайте! Andiamo! Возвращаемся в Нову!

Солнце уже покидало зенит, когда на горизонте показались высокие многоэтажки окраин города. Скорость движения конвоя снизилась с неприличной до невыносимой, и, вспомнив шуточную историю про происхождение «Сэконды», Митч прямо на ходу спрыгнул с транспортера.

– Это потому, что нас-то ждать – всего секунду по сравнению с тем, как ваши ползут, – ухмыльнувшись важно возвышающемуся из люка танка полководцу, Митч отправился на поиски товарищей, уже успевших столкнуться с противником. Счастливчиков растащили по разным концам конвоя, увлеченно выспрашивая все подробности.

Альберт артистично расставлял руки в стороны, показывая, какими лапищами обладают чудовища. Алисия и Ольга выдвигали различные версии, какую функцию должны выполнять раскрывающиеся органы-«уши», а Дмитрий и Вик с помощью примарских средств связи без особого успеха пытались установить контакт с ячейками «Сэконды» внутри Новы. Несмотря на оказанную медпомощь, конечность Вика совсем поникла, и, судя по закатанному рукаву и повязанному жгуту, мужчина готовился к худшему исходу.

Явное неудовольствие, вызванное необходимостью прислушиваться к словам Митчелла, калебмаршал стоически скрыл и ответственно принял заявление молодого сэкондара о недееспособности любого оружия с электроникой. И, на беду командующего, такого оружия в арсенале «Примы» набиралось добрых две трети.

Это если не считать те случаи, где электроника помогала с прицеливанием или выполняла другую важную функцию, без которой навороченные пулеметы бравых вояк становились примитивнее дубины.

Двуствольный парящий танк командующего остановился прямо напротив яркой вывески «Добро пожаловать в Нову!», и сэкондары собрались все вместе под ее опорами. Самого же Митчелла наиболее занимал парадокс, свидетелем которого они все только что были. Определенно, последние слова девушки-оператора из «Примы» имели отношение к загадочному объекту, появившемуся в Нове, но как могли они, находясь на таком расстоянии, увидеть и услышать его намного раньше, чем те, кто находился в непосредственной близости?

– Ну вот и всё, приехали. Тут мы все и поляжем, – скрестив руки на груди, одобрительно кивнул Митч, опередив едва успевшую открыть рот Алисию.

Девушка лишь вскинула указательный палец и собиралась отчитать Митчелла, но на этот раз ее опередил Альберт.

– Не нагнетай, Дитя Тьмы! Итак…

– Я тут главная! – повысив голос, громко перебила его Алисия. Альберт лишь извинился, виновато потупившись, а Митч, взяв паузу на размышления, кивнул:

– Кстати, да. Что скажет госпожа главная?

Девушка окинула взглядом воинство. В лучах яркой голубой звезды черная форма сэкондаров бросалась в глаза на фоне камуфляжных зеленых тонов «Примы». «Сэконда» отличалась от «Примы» во всем: не только цветом формы и оснащением, но и образом мышления. Свободолюбивая йона смотрела на испуганных безропотных примаров как на загнанных на бойню овечек. Примарской исполнительности и беспрекословности «Сэконда» всегда противопоставляла гибкость мышления и индивидуализм, и чем дольше Алисия наблюдала за суетливыми маневрами упакованных в тяжеленные экзоскелеты болванчиков, тем яснее осознавала: им определенно не место среди них.

В абсолютном безмолвии колонна переступила черту города. Никто их не встречал. Лишь тусклыми бликами холодного каленого стекла привечали высотки торгового квартала. Подобную картину, но в куда менее угнетающих масштабах, сэкондары уже видели в родном городе и приняли происходящее с должным стоицизмом. А вот боевой дух «Примы» опустился до опасного уровня.

К пятнам крови на земле и стенах добавились многочисленные обломки бронетехники, искореженными лоскутами усыпавшие поле брани. Монстры из пластика и металла, символы власти и могущества «Примы», разорванные в клочья подобно бумажным самолетикам. Масштаб бедствия соответствовал размеру города. Не маленькая стычка, но бойня. Нова, о прекрасная Нова, город, что никогда не спит! В блеске огней Новы пышное убранство Времянок блекло, становясь не более чем сельской дискотекой.

И тем больнее было видеть, в каком запустении пребывали широкие улицы некогда жемчужины Колыбели. Глядя на пустые, лишенные света окна, Альберт задумался: что если жителей Времянок эвакуировали в Нову… То куда должны были эвакуировать жителей Новы?..

Осторожно переступая через обломки, Митч осмотрелся: и вновь ни единого тела. Определенно, павшие интересовали неопознанных захватчиков куда больше их снаряжения: среди обломков мужчина выудил сэкондарский рюкзак и пополнил свой арсенал парой новехоньких батарей. Легким пинком он отправил окровавленный шлем солдата-примара катиться, подскакивая, по мостовой и, запустив руки в очередную кучу мусора, торжествующе объявил:

– Эй, ребята! Зацените!

В несколько прыжков он вернулся к группе выживших, демонстрируя свой трофей. Практически идеально сохранившаяся рука пришельца, оторванная вместе с частью локтевого сгиба.

– Брось бяку, Дитя Тьмы! – зажимая нос от ужасной вони, крикнул Альберт.

С интересом наблюдавший за маневрами союзников калебмаршал покинул свой транспорт и не без традиционной свиты в лице двух автоматчиков вновь продемонстрировал высокую готовность к диалогу.

– Вы что творите?! Ведите себя тише! А это… я реквизирую.

– «Это» принадлежит «Сэконде», – холодно отрезал Митч, уставившись прямо в глаза военачальнику и помахав перед ним ладонью пришельца. Глаза Лучиано налились кровью, в неожиданно прохладном для этого времени года воздухе он выпустил крупное облако пара из ноздрей; искаженное гримасой злобы краснеющее лицо командующего нависло прямо над Митчем.

– По законам военного времени… – процедил он сквозь зубы.

– Ладно-ладно, сеньор Помидор, давай только без истерик, ты тут главный, – предварительно швырнув оторванную конечность одному из автоматчиков, примирительно поднял руки над головой Митчелл.

Калебмаршал несколько мгновений сверлил взглядом каменное неморгающее лицо сэкондара и, болезненно выдохнув, вернулся к своим разворачивающим боевые порядки людям, активно раздавая распоряжения.

– Ну что, умрем здесь или еще какую глупость вытворим? – выждав с минуту, подал голос Митч.

Алисия осмотрела оставшихся бойцов: у Винсента началась лихорадка, и не было другого выбора, кроме как оставить его в санитарном транспорте примаров. Остальные выказывали готовность следовать за своей командиршей в самые глубины ада.

– У нас здесь есть управление неподалеку. Всего в трех кварталах. Если срежем через парк, за пятнадцать минут доберемся.

– Это если капитан шляпник не будет против, – вставил свои пять копеек Митчелл. – А то у него уже «загоны» военного времени начались…