Феб задумался на мгновение, подгоняя четвёрку лошадей, что тащили по дороге нашу кибитку.
– Ардан – это яркие закаты. Никогда таких не видел, даже у вас в Иллиуме. Они неповторимы и удивительны. Когда желтое солнце все медленнее и медленнее клонится к горизонту, окрашивая верхушки деревьев в малиновый цвет. А восходы как красивы! Солнце такое яркое, что глаза слепит, и каждый лучик находит своё отражение в снеге. И воздух такой студёный и чистый, что словно звенит. И так хочется надышаться им, а нельзя. Он обжигает лёгкие, и голова кружится, как от хмельного вина. А эти запахи мороза и сосен… Будто самый сладкий напиток, – произнёс ликан, глядя перед собой, пока неожиданно не запнулся. – Прости, что-то я увлёкся.
– Нет, продолжай. Это… красиво, – поспешно сказала я, пододвигаясь поближе.
Здесь, среди серых туч, грязи, слякоти и ухабистых дорог, его рассказ воспринимался как чудо.
– Ардан – это не только снег и холод, на века застывшие реки и огромные прозрачные сосульки, но и жаркие костры до самых небес, которые принято жечь на празднике Великой ночи. Девушки берутся за руки и прыгают сквозь них, не боясь сгореть. А какие звезды у нас! Такие яркие, искрящиеся, словно кто-то разбросал по синему небу искры костра, и они сияют вечными угольками, даря свой свет нам. Снег мягкий, рыхлый и воздушный. Мы, принимая второю ипостась, вдоволь можем понырять в него. Только я тебе никогда этого не говорил, – заговорщицки шепнул мне Феб. – Иной раз сугробы достигают двух метров. Детвора, несмотря на морозы, готова там днями возиться, строить ледяные горки, замки и крепости, устраивать снежные бои.
– Снежные бои? – зачарованно переспросила я.
– Да, – кивнул мужчина и изобразил руками круг. – Снежки. Их лепят из снега. Маленькие белые шарики.
Нет, такое я представить не могла.
– Снег же рыхлый, как шарики из него получаются? Это магия?
Феб тихо рассмеялся и покачал головой:
– Нет, что ты, никакой магии. В солнечные дни снег начинает чуть подтаивать и так скрепляется. Понимаешь? Эх, потом покажу. Тебе понравится.
Я поймала себя на мысли, что действительно хочу посмотреть и попробовать. Эти снежки. И ледяные горки. Зачем они нужны и почему ледяные?
– Айвири, – раздалось вдруг сбоку, и я дёрнула головой, встречаясь взглядом с серыми глазами.
– Что?
– Ты бы вернулась в повозку, замерзла ведь, – посоветовал Итан.
– Да нет, нормально, – покачала я головой, хотя действительно было прохладно.
Еще и ветер поднялся, промозглый, противный, от которого теплее не становилось. Вдобавок ко всему я не очень красиво шмыгнула носом.
– Возвращайся, – мягко настаивал он. – Мы подъезжаем.
– Потом договорим, – пообещал Феб.
И я поползла назад.
– Сдались тебе эти рассказы, – вручая мне плед, заметила рыжеватая Нейка. – Всё равно через год домой.
– Наверное, – кивнула я, зябко поведя плечами. – Всё равно интересно.
– Скоро сама всё увидишь, – вставила Хани.
Некоторое время спустя дорога стала ровнее и нас уже не так сильно бросало из стороны в сторону, даже лошади, несмотря на усталость, поехали быстрее, чувствуя скорый отдых и вкусную еду.
Загрохотали по брусчатке колёса, зацокали копыта, раздались людские голоса.
– Граница, – выдохнула Ветра, поднимая голову вверх.
Перевалочный пункт. Теперь впереди только Ардан.
Сама застава состояла из двух толстых крепостных стен, выложенных из огромных каменных блоков серого цвета разного оттенка. Иногда встречались светло-серые камни, иногда почти черные, изъеденные временем и дождями, поросшие зелёным влажным мхом, который с каждым годом все выше и выше пробирался к сторожевым башням.
Между этими двумя стенами располагались казармы, небольшая таверна, арены для тренировок, маленький рынок, куда привозили свои продукты и товары торговцы из близлежащих городов и селений. Деревянные прилавки были серыми и немного покосившимися.
Здесь вообще было много серого: камень, из которого строились стены, булыжник под ногами, одежда. И небо над головами пугало свинцовыми тучами, предрекая скорую непогоду. И даже пробежавшая мимо кошка была непонятного серого цвета.
И как всё это было непохоже на родной Иллиум или обитель, где кругом было столько красок и расцветок, а голова кружилась от витающих в воздухе ароматов цветов и сочных фруктов.
– Света и жизни, – почтительно произнёс вышедший нам навстречу пожилой мужчина, укутанный в тёмно-серый плащ, с усталыми карими глазами и длинной рыжеватой бородой. – Меня зовут лэр Томаш Табацки. Я комендант заставы.
– Жизни и света, – нестройным хором ответили мы, переглядываясь.
– Моя жена проводит вас в комнаты, где вы сможете переодеться и немного отдохнуть. К вашему приезду уже всё готово, камины растоплены, ужин скоро подадут.
– Благодарю, лэр Табацки, – кивнул Итан. – Как дела на заставе?
– Новичков приняли, накормили, по казармам расселили, лэр Ларкас, – отчитался тот. – Подготовленная группа готова для перехода в Ардан.
К нам заспешила высокая худенькая женщина с добрыми тёмно-карими глазами.
– Света и жизни, меня зовут Ядвига Табацки. Прошу за мной. Я провожу вас в комнаты. Слава Лаари, добрались до темноты. Погода вновь бушует, того и гляди дождь пойдет. Они всё чаще идут в это время года.
Я чуть задержалась у двери, пытаясь расслышать еще что-нибудь.
– Происшествия были? – спросил Итан.
– Нет, тихо всё. Иногда кажется, что слишком тихо. Тучи сгущаются над горами, и это даже мы чувствуем.
– Лэра, вы идете? – жена коменданта бросила на меня заинтересованный взгляд, привлекая к себе внимание.
Оставаться дольше нельзя было.
– Да, спасибо.
Нам выделили четыре комнаты на третьем этаже, в которых было по четыре кровати. Мне в соседки достались Ветра, Хани и Юза, улыбчивая рыжеволосая девушка, лицо которой было сплошь покрыто яркими веснушками.
Умывшись и наскоро приведя себя в порядок, девчонки упали на свои кровати, с наслаждением вытягиваясь.
– Никогда не думала, что буду так скучать по мягкой перине, – усмехнулась Хани. – В обители условия тоже были неидеальными, но всё равно лучше, чем это всё.
– Ага, я тоже думала, что готова к длительным поездкам и кочевой жизни, – кивнула Ветра. – Оказалось, что ничего подобного. Тело так и ломит, каждый миллиметр ноет. Спать на земле то еще испытание. Айвири, а ты как думаешь?
– Согласна, – рассеянно отозвалась я, подходя к единственному окну и смотря вниз.
Ничего особенного. Всё те же люди в серых плащах, грязная мостовая, сырость, куры и тоска. Я подняла взгляд выше, где за второй стеной белели горы. И внутри проснулось желание увидеть снег. Вот прямо сейчас.
