После, со стоном упав опять на грязную, перепачканную в том числе его собственною кровью подушку, Виктор замер и, пытаясь абстрагироваться от боли, стал собираться мыслями. Основной задачей было понять, по какой причине он оказался в столь незавидном положении.
Что это? Привет из прошлого? Водились за Виктором грешки юности, но не настолько сильные, чтоб ждать возмездия двадцать лет. Да и свидетели тех грешков, как соучастники, так и жертвы, в большинстве своём были уже на том свете. Или может, это Соколов. Его тогда пришлось круто подставить, и он поехал по этапу. Но это было лишь стечение обстоятельств. Ничего личного. Да и срок был маленький. Он уже давно вышел. И если сразу не стал мстить, какой смысл это делать сейчас?
Странно было думать и о том, что он перешёл дорогу кому-то из конкурентов. Ни конфликтов не было, ни угроз не получал. Обороты более чем скромные, не то что двадцать лет назад. Да и держалась его фирма лишь на личном знакомстве с заместителем мэра Сергачева, который по старой институтской дружбе делился с ним госзаказами. Ну и он с ним делился. Куда без этого? На то она и дружба. Так что для их городка крыша была что надо.
И любовница у него идеальная. С одной стороны, незамужняя, то есть выяснений отношений с рогоносцами ему не грозило. С другой стороны, не имеющая большого желания выходить замуж. Она наелась браком ещё с первым мужем, который оставил её с тремя детьми и без средств к существованию в середине девяностых. Её вполне устраивали редкие встречи с Виктором «для здоровья» и его небольшие подарки.
Или жена узнала про любовницу? Но откуда? А если и узнала, то не могла его Ленка такое организовать. Говорят, конечно, что в тихом омуте черти водятся. Но Виктор изучил этот омут за тридцать лет совместной жизни вдоль и поперёк. Не способна она. А если завела мужика, который надоумил её избавиться от него? Неужели Ленка? Милый домашний Ленчик? В это не хотелось верить.
Тогда что всё это значит? А может, это какие-то молодые беспредельщики похитили, чтобы выбить из него деньги? Развелось сейчас отморозков, которые ни перед чем не останавливаются. Степаныч рассказывал. А он как никак начальник отдела полиции.
Виктор поёжился. Такие могут выбить выкуп из его мягкотелой Ленки. А потом закопать его где-нибудь в лесу, чтобы следов не оставлять. Воображение живо нарисовало этот сценарий. Виктор представил себе своё тело, присыпанное землёй и закиданное ветками.
Хотя какой только смысл ему это представлять? Он-то точно этого уже не увидит. От этой мысли по спине побежали предательские мурашки. Как это? Его просто не будет, и он не сможет ни видеть, ни слышать, ни как-то реагировать на то, что происходит вокруг. Виктор никогда об этом не задумывался раньше. Смерть была где-то далеко в будущем, а значит, её как бы и не было. А сейчас он ощутил её реальность. Она представилась абсолютно невозможной, но при этом настолько же абсолютно неизбежной.
Виктор тряхнул головой. Не о том мысли. Да и путаница какая-то началась. Нужно думать о том, как он здесь оказался. А ещё лучше о том, как отсюда выбраться…
Часы тянулись мучительно долго. За окном уже стемнело, когда Виктор услышал, как где-то щёлкнул замок и отворилась входная дверь. В коридоре послышался топот нескольких пар ног. Судя по звукам, кто-то собирал вещи. Затем раздался рингтон телефона. Низкий мужской голос односложными фразами с кем-то переговорил, после чего сказал:
– Сегодня на Преображенском.
– Здорово! – отозвался совсем юношеский голосок. – Там тихо. Никто нам не помешает. У меня там бабка похоронена.
– Не болтай, – оборвал его первый голос. – Ведро возьми. Магистр сказал, что из головы чашу сделаем. Вываривать будем.
– Я бы предпочёл, чтоб сегодня оргия была, как в прошлый раз.
– Да не ссы! У каждого из нас когда-то была первая чёрная месса. Всё покажем, всё подскажем и поддержим, как родного.
– А почему мужика-то приносим в жертву? Девку было бы прикольнее.
– Это не важно, Рыжий. Кого поймали, того и приносим. Не повезло мужику, конечно. Не его сегодня день… – раздался смешок. – Сумку ещё вот эту возьми. Сейчас вещи в машину отнесём, потом вернёмся за ним.
Хлопнула входная дверь. Виктор попытался осознать услышанное. Из разговора стало понятно, что это были какие-то сектанты-сатанисты. И выходило так, что эти ненормальные собираются убить его на кладбище, чтобы принести в жертву сатане. А из его головы сделать… От этой мысли Виктора стошнило. Он завыл во весь голос и в исступлении стал пытаться вырвать руку из наручников, но лишь разодрал её в кровь.
Как же так? Он попал в руки психопатов! И что его могло бы спасти, неясно. Кроме того, всё это, оказывается, нелепая случайность. Не задержись он вчера на работе, эти ублюдки схватили кого-нибудь другого. Но не его! Он просто оказался не в то время и не в том месте. Но это же так несправедливо! Он просто не может умереть сейчас и вот так! Это ж сюрреализм какой-то!
В комнату зашли трое мужчин, одетых во всё чёрное, и уставились на него. Виктор соскочил с кровати, но остался у её изголовья, так как наручники его не пускали. Взгляд его сделался безумным:
– Я никуда с вами не поеду!
– Мужик, давай без глупостей, – сказал один из вошедших, на вид старше других по возрасту.
– Ну, отпустите меня, пожалуйста, – в глазах Виктора появились слёзы. – Я вам денег дам. У меня их много, честное слово. Только не убивайте.
– Не нужны нам твои деньги. Да даже если б были нужны, где мы сейчас замену тебе найдём? Так что хватит заговаривать нам зубы. У нас времени мало.
– Да что я вам сделал?
– Ничего не сделал. Нам вообще на тебя наплевать. Но, чтобы Вельзевул помог нам в некоторых наших делах, ему нужна небольшая жертва. Твоей душонки как раз хватит, – «старший» достал из кармана ключи от наручников и сделал шаг к пленнику.
– Не подходите ко мне! – страх смерти начал перерастать в ярость. Виктор приготовился к драке.
– Сам виноват, раз по-хорошему не понимаешь, – сказал худощавый длинноволосый парень. Голос явно принадлежал тому, у кого планировалась первая месса. Он вразвалочку подошёл к Виктору и ударил его ногой в район колена. Виктор умудрился ответить свободной рукой, и разбил нападавшему нос. Это стало сигналом остальным. Все набросились на жертву и начали с остервенением избивать. Виктор попробовал нанести пару ударов, но потерял равновесие и упал, повиснув на пристёгнутой к кровати руке.
И перед тем как навсегда потерять сознание, он вдруг вспомнил, что так и не сводил в зоопарк внучку Светланочку, хотя очень-очень давно ей обещал.
НЕВЕСТА НАСЛЕДНИКА
Республика есть правовой механизм, а монархия есть правовой организм.
Иван Ильин
Осталось потерпеть три месяца, а потом бразды правления возьмёт в свои руки цесаревич. И он сможет спокойно уехать в Крым, на любимую дачу под Алуштой. Будет следить издалека за перипетиями мировой политики и изредка давать советы, если конечно попросят.
Он всё сделал, как и обещал народу двадцать лет назад, принимая на себя должность верховного правителя Российской империи. И русское экономическое чудо, безусловно, будет названо его именем. Как говорится, что не удалось Столыпину… Впрочем он-то знает: не это главное дело его жизни.
Империя немыслима без Императора. И многие хотели бы видеть его, Николая Петровича Васильева, первым императором после долгого перерыва и родоначальником новой династии. Но Николай Петрович изначально решил для себя, что его долг по восстановлению монархии никак не сочетается с возложением на себя шапки Мономаха.
На цифровой панели появилось сообщение, что в приёмной ожидает министр императорского двора. Николай Петрович сразу оживился, снял трубку и набрал секретаря.
– Лена, приглашайте скорее Ивана Дмитриевича! И принесите нам чаю.
Вошедший был лет на двадцать моложе верховного правителя, но уже с заметными залысинами и животом.
После коротких приветствий Иван Дмитриевич сразу перешёл к делу:
– У нас возникла небольшая проблема с цесаревичем.
– И она требует моего прямого вмешательства? Пора привыкать решать небольшие проблемы самостоятельно.
– Дело в том, – Иван Дмитриевич сделал вид, что не заметил реплику верховного правителя, и продолжил доклад. – Что у Анны Сергеевны Полыхаевой выявлен отрицательный резус-фактор крови. И согласно секретной директиве М, являющейся приложением к Уложению Российской империи…
– Не продолжай, – Николай Петрович вяло махнул рукой. – Она не сможет стать невестой цесаревича Алексея.
Эту новость ему сообщили ещё утром. Новость! Если бы быть чуть предусмотрительнее и поручить тщательнее проверить эту Полыхаеву год назад, не было бы никакой новости. Непростительная беспечность. Сейчас их отношения с цесаревичем зашли слишком далеко, и Алексею будет тяжело пережить грядущий разрыв. Очень некстати перед этим самым днём, дату которого он определил ещё двадцать с небольшим лет назад, ровно в день стопятидесятилетия отречения Николая Второго.
– Цесаревич знает?
Министр императорского двора замялся:
– Мне сложно ответить на этот вопрос. Возможно, она сама говорила ему.
– Почему не проверили Анну сразу после её прибытия в Императорский городок, как это положено по инструкции?
– Мы проверяли. И мне кажется, что без участия кого-то очень влиятельного она никак не могла бы подменить анализ крови при диспансеризации.
– Это пахнет изменой, Иван Дмитриевич, – верховный правитель тяжело поднялся из кресла и начал мерить шагами кабинет. Министр вжался в спинку стула, зная тяжёлый характер верховного. – Идите вон!
