– Конечно. Мы же не ангелы. Тут своя атмосфера. В Аду моралистов нет, и все вещи называются своими именами. Если пиздец, то это воистину – пиздец. Отвечай на вопросы и не испытывай мое терпение.
– Ладно. Задавайте.
– Грехи?
– Хуева туча, дружище.
– Так, запишем. Рукоблудие, богохульство, чревоугодие, извращения, алкоголизм, издевательство над слабыми, хронический недоебизм.
– А последнее разве грех? – уточнил я, массируя плечо, которое частично побаливало после удара Элигоса.
– Грех, – грубо констатировал Сеир, записав полученную информацию. – Каким образом умер?
– С крыши упал.
– Так и запишем. Умер под действием пороков. Вероисповедание?
– Атеист.
– Это что? – нахмурился старик, повернувшись к скучающему Герцогу. Тот поковырялся в зубах длинным когтем и ответил:
– Педераст-неверующий.
– Эй! – оскорбился я. – Какой это педераст-неверующий?
– Такой. Если атеист, то сразу попадаешь в когорту ущербных. Хипстеров, вейперов, атеистов, любителей бейсбола и блоггеров.
– Не пойдет. Пишите – католик.
– Серьезно? – спросил Сеир. – Католик?
– Ага. Матушка у меня чистокровная полька. С детства мне католицизм прививала, да о Боге вещала. А потом начала ядом плеваться, когда я в комнате плакат Burzum повесил.
– Ясно. Увлечения?
– А мы точно в Аду, дяденька? – спросил я Герцога. Тот хмыкнул и промолчал. – Больше похоже на собеседование.
– Отвечай, пиздюк злоебучий! – внезапно рявкнул старик. – Иначе я тебя так огуляю, что у тебя огулялка трещинами пойдет. Атеисты, мать вашу. Совсем распоясались!
– Метал люблю. Музыку тяжелую, – обиженно надулся я. Все оказывалось невероятно реальным. Я в самом настоящем Аду, среди глупых и бесконечных вопросов. Еще и Сеиру не дает покоя моя задница. – Алкоголь, девчат любить, писечки их сладенькие, на гитаре играю в жанре «вегетарианский прогрессив дэткор».
– Типичный музыкант. Сколько же вас в Ад попадает-то? Мрак просто. Что умеешь делать?
– Готовить немного. Могу вам «Бичпакет столичный» замутить с майонезиком или пельменей сварить. На гитаре играю, как уже говорил. Могу немного столярничать, на уровне девятого класса. В компьютерах разбираюсь. Продавцом могу работать.
– Записал, – старик, кряхтя, потянулся и кивнул Элигосу. – Забирай, друг. Очередная бесполезная душа.
– Второй круг, Сеир?
– Второй круг для начала. К Миносу.
– Да, – глаза Герцога вновь замерцали красным от удовольствия. – Старый похотливый Минос научит тебя сдержанности, Збышек.
После этих слов демон схватил меня и в два взмаха могучих крыльев взлетел вверх. Внизу остался Сеир, странный стул и книга, в которой я теперь был записан как грешник, вынужденный отрабатывать прощение в Аду.
Элигос нес меня вдоль огненной реки, которая простиралась повсюду, куда падал мой взгляд. Изредка в бурлящем потоке попадались маленькие островки, на которых даже росла чахлая травка и сидели некоторые грешники. Как мне объяснил мой сопровождающий, это были души тех, кто почти искупил свою вину. Они неспешно направлялись из Лимба в сторону Сеира, чтобы там подняться по раскаленной воронке вверх, где их будет ждать Петр. Мне это пока не грозило. Оставалось только гадать, как выглядит Второй Круг. В голове проносились воспоминания о старинной компьютерной игрушке про могучего крестоносца Данте, выбивающего кишки и мозги изо всех демонов Ада ради спасения своей любимой. Но то был вымысел, а я видел реальный Ад. Герцог молчал почти всю дорогу, предоставив мне самому бороться с сомнениями и страхом, который медленно грыз меня изнутри.
Спустя несколько утомительных часов полета, когда я немного задремал, Элигос решил пойти на спуск. Причем решил сделать это так, будто он безголовый камикадзе времен Второй мировой войны за рулем допотопного самолета. Он то и дело уходил в пике, крутил мертвые петли и всячески провоцировал мой желудок излиться остатками телесных жидкостей на безжизненные просторы Преисподней. Когда он приземлился на серой от пепла земле, то по традиции швырнул меня как можно дальше.
– Не смешно, знаешь ли, – сказал я, когда выплюнул весь пепел, собранный моим несчастным ртом. – У меня тело очень нежное. Синяки на раз выскакивают, да и пан Пиписевич страдает.
– Передохнем немного, – коротко ответил демон в ответ на мою гневную тираду.
– У нас отдых входит в программу? – уточнил я, присаживаясь на камушек и отряхивая свою черную футболку от грязи.
– У меня входит, а на тебя мне плевать.
– Злой ты, Герцог Элигос.
– Не представляешь, насколько, – надулся демон, сверкнув глазами. Я меж тем осмотрелся. Вокруг раскинулась безжизненная пустыня, где песок заменял серый пепел. Воздух был спертым и очень тяжелым. Будь я живым, обязательно бы закашлялся.
– Долго еще?
– Это Первый Круг. Мне надо заскочить по делам в местную администрацию. Потом дальше полетим.
– Круто. Правда, ничего металичного и всякого сатанизма нет. Тут же по идее души младенцев обитают и всякие добродетельные нехристиане?
– Угадал. Только они в центре живут. Это окраина. Сейчас отдышусь, и полетим дальше.
– Отдыхайте, ваше Сиятельство, – буркнул я, лениво пнув комочек у моих ног. Комочек внезапно пошевелился и оказался маленьким ребенком, присыпанным пеплом. Он шмыгнул носом и уставился на меня своими маленькими и наивными глазами. – Ебушки-воробушки. Ты, кто такой?
– Я это я, – тихо ответил ребенок. По виду это был мальчик, только абсолютно голый и разговаривающий со странным акцентом. Он переводил испуганные глаза то на меня, то на Герцога. Демон внимательно следил за моей реакцией и ехидно усмехался себе под нос.
– Очередной философ, – буркнул я, присаживаясь на корточки. – Некрещенный младенец, видимо? Ты же в центре Круга должен быть. Чего ты тут валяешься в пепле и пугаешь странников?
– Я потерялся, – также тихо произнес он, вновь потупив глаза и шмыгнув носом.
– Герцог, может, возьмем мальца с собой? Вдруг на владыку Первого Круга недостачу повесят и жопу ему нарумянят.
Элигос покачал головой:
– Нет. Брать я больше никого не буду. Понятия не имею, как он тут оказался, но мне тебя хватает. Я все-таки демон, а не тягловой волк Маркиза Андраса.
– Прости, пацан, – я пожал плечами. – Придется тебе тут побираться до Страшного Суда. Дядя Элигос лезет в залупу, как и все местные бабайки.
– Следи за языком, – мгновенно прошипел демон, став больше раза в два. Мальчонка испуганно на него уставился, и его губы плаксиво сжались.
– Ну вот. Теперь он реветь начнет. Нафига пугать? Похоже тебе это особенное удовольствие доставляет. Как тебя зовут, малец? – спросил я мальчишку, отвернувшись от улыбающегося Герцога.
