Есть только миг… Через тернии к звёздам

– Это наше будущее, Кречет, – широко улыбнулся я, – и это наше спасение. Ради этого, – положил я руку на открытую книгу, – я бы не пожалел ничего. Так что, крути дырочки на кителе.

– О-о, – радостно воскликнул лаборант Алексей, – а эти знаки нам уже знакомы, мы уже работали с ними. И вот ещё, и вот, – стал он показывать пальцем на знакомые символы.

– Отлично, – обрадовался я, – значит, расшифровка не займёт много времени?

– Молодой человек, – укоризненно сказал, Пётр Валентинович Сумской, – расшифровывают знакомую письменность, а тут совершенно другой язык. Тут надо учиться этому языку с самого начала. И да, знакомые символы и картинки нам помогут в этом.

– И как много времени это может занять? – Спросил я.

– Извините, э-э… – замялся Андрей Павлович.

– Хват, – пришёл я ему на помощь, – зовите меня Хват.

– Так вот, хм, Хват, – усмехнулся он, – говорящий позывной. Так вот, у нас сейчас есть очень мощные компьютеры, с принципиально новой системой программирования, позволяющие сократить время работы на порядки. “Скормим” эти книжки им, а они поработают. На выходе будем иметь книжку уже на русском языке. Картинки в этом сильно помогут. Надеюсь, что у нас не возникнет трудностей. Да, надеюсь.

– К-хм, – кашлянул Эдуард Карлович, – теперь мне немного понятно, зачем вам был нужен этот камень. Вот только я не понял, как он открылся? Мы чем только не пытались его сломать, но нам не удалось его даже слегка повредить. А тут, одно прикосновение, и камень распался.

– Эдуард Карлович, – повернулся я к нему, – вам ещё надо будет подписать кучу бумажек, принять Российское гражданство, или сначала гражданство, а потом бумажки, не важно. Главное здесь в том, что об этом мы можем только догадываться. – Соврал я. Не буду же я рассказывать сейчас о магии.

– Даже наши учёные, – продолжил я пояснения, – сейчас работают ещё интуитивно. Здесь же, – указал я рукой, – именно то, что поможет нам разобраться в этих явлениях. Ну, а пока, прошу извинить, но нам с коллегой пора. У нас ещё очень много дел, как, впрочем, и у вас.

Мы попрощались с учёными, и отправились с Кречетом к парням. Они нас уже заждались. Пора на базу.

Приняв звонок от Злого, или Гущина Сергея Георгиевича, его он знал ещё по прошлому, Путилин задумался:

“Вот же, как жизнь повернулась. Злой, с которым выполняли однажды секретную операцию, о которой и сейчас не стоит вспоминать под грифом секретно, руководитель самого грозного моего подразделения. Да, моего, – удовлетворительно хмыкнул он. Кто бы подумал, что я возьму под крыло знаменитую “Белую Стрелу”? Мало того, так ещё и приближу к себе. Но, молодцы, конечно. Слов нет. Если бы не они, не знаю, что было бы сейчас с Россией. Может, и России уже не было бы, всё к этому шло. Как мастерски они очистили страну от различных шпионов и доморощенных врагов. Даже ядерная война, случившаяся благодаря их деятельности, обернулась нам только в пользу, при этом, не потеряв своих позиций и людей. Чего стоит один их только Хват. Вообще уникум какой-то. Таких людей, кроме него, у нас на земле больше нет. И всегда на переднем крае. Его последняя операция вообще выше похвал. Не потерять ни одного бойца в отрыве от родины, без лишних жертв, выполнить поставленную задачу на отлично. Обязательно надо будет наградить его и его группу. И задание, казавшееся поначалу авантюрой, из-за неопределённости груза, на деле оказалось решением наших проблем с будущим вторжением. Учёные уже звонили, сказали, что работы по библиотеке начались, и надежды есть. Как им не быть, если флот по итогу у нас будет?

Ладно, – встряхнулся он, – надо собрать литературу необходимую для работы и документы. Пора переезжать в Кремль. Перестройку помещений и отделку закончили уже, теперь будем работать там, где и положено. Надо быть поближе к народу. Да и с руководством страной там встречаться удобнее, во всяком случае, для них. Кроме того, награждения надо проводить в Кремле. Резиденция, как и положено, только для отдыха. Только вот будет ли он у меня? – Грустно вздохнул он”.

Размышления его прервал телефонный звонок.

– Слушаю, Алексей, – ответил он секретарю.

– Владимир Владимирович, – раздалось из интеркома, – с Вами хочет поговорить канцлер Германии. Очень настойчиво просит соединить его с Вами.

“Началось, – ухмыльнулся Путилин, – что-то долго раскачивался. Видимо информацию собирал по объекту. Как я и думал, не знал он об этом объекте”.

– Ну что ж, – притворно вздохнул он, – просит – соедини. Это первый звонок с момента необъявленной войны. Не будем расстраивать канцлера.

– Соединяю. – Раздалось в ответ.

– Алло, Владимир, – заговорил по-немецки канцлер, – ты меня слышишь?

– Слышу Герхард, слышу. – Успокоил своего оппонента Путилин.

– Владимир, что это было?

– Ты о чём, Герхард? – Неподдельно удивился Глава.

– Ты знаешь, о чём я, Владимир. – Укоризненно раздалось в ответ. – Я о том демарше, что вы устроили на нашей территории. Не думал, что Россия способна на воровство.

– Ты ошибаешься, Герхард, – жёстко ответил Глава, – мы не воровали, своровали вы у Египта, а мы забрали у воров.

– Не играй словами, Владимир, – укоризненно ответил Герхард, – по своей сути – это воровство. А то, что мы привезли его из Египта, так это мы его обнаружили. Или ты считаешь, что мы должны были отдать всё это официальным властям? Этим дикарям? Ты бы так сделал, Владимир?

– Как минимум, – раздражённо ответил Глава, – я бы отдал все ценности, найденные в этой гробнице. А как максимум – договорился бы с властями, об исследовании этого камня. И да, я бы не поступил так, как вы.

– К-хм, – смутился Герхард, – ну, во-первых – это только слова, а во-вторых – я не знал, что там что-то нашли. – Стал оправдываться он. – Я только сегодня об этом узнал.

– Тем не менее, – хмыкнул Глава, – ты меня обвиняешь в воровстве, Герхард. А о других делах ты не хочешь поговорить?

– О чём именно, Владимир? – Удивился Герхард.

– Например, о том, – нравоучительно стал пояснять Путилин, – как вы, я имею в виду НАТО, ведь Германия является членом альянса НАТО, без объявления войны, решили уничтожить Россию. Совсем как пятьдесят девять лет назад. Об этом ты не хочешь поговорить, Герхард? Я ждал звонка от тебя с того самого дня, а ты решил позвонить только сейчас, и то после того, как наши самолёты пролетели над твоей территорией. Война ещё не окончена, Герхард. И тот факт, что вы её так и не объявили, ни о чём не говорит. Факт агрессии в отношении нашей страны имеется. Заметь, Герхард, военной агрессии. И то, что сейчас на вашей территории не идут боевые действия и не рвутся снаряды, не говорит о том, что мы слабы. Только благодаря тому, что мы приняли превентивные меры, и вся ваша агрессия обрушилась на вас же, при этом, совсем не задев нашу страну, мы ещё не в Берлине. И вот сейчас, когда ты мне всё-таки позвонил, я слышу не раскаяния в совершённом, а обвинения в свой адрес. Что ты хочешь, Герхард? Ты хочешь, чтобы я вернул тебе то, что мы реквизировали у тебя? Заметь, не убив ни одного твоего солдата. Так знай, не будет этого. И что же ты будешь делать теперь, Герхард? Пожалуешься дядюшке Сэму? Так нет его уже. Сейчас уже его кости догладывают бывшие граждане бывшей Америки. А может, ты перед НАТО поставишь вопрос, чтобы наказать нас дерзких? Так и НАТО твоего уже нет. Великобритания раков кормит, Франция кончилась, Турция разбита. Мы очень хорошо постарались там. Военной техники она лишилась всей. А может быть, ты надеешься на базы в Румынии и Болгарии? Разочарую тебя, там сейчас идёт такая междоусобица, что не до тебя совсем, впрочем, как и тебе не до Франции. Ты же им отказал в помощи. Япония сгорела, Южная Корея кончилась. Вот только Австралия ещё осталась, но поверь, флота у неё уже нет, а то, что есть – не дойдёт до тебя. Так, что ты хочешь, Герхард?

– Действительно, – виновато произнёс Герхард, после продолжительного молчания, – мне следовала начать именно с этого вопроса. Извини, Владимир. Что же, теперь ты будешь решать все вопросы с позиции силы?

– Если понадобиться, – хмыкнул, Глава России, – будем решать и с позиции силы. А кто нам может это запретить?

– Ты прав, – грустно сказал Герхард, – никто не может тебе запретить. И что же теперь? Что будет с нами? Да, я согласен, мы виноваты, не предотвратили неспровоцированную агрессию. Но в итоге, именно мы же и пострадали. У вас не погиб ни один солдат, ни один мирный гражданин. И теперь, вы хотите окончательно нас уничтожить?

– Да кому вы нужны? – Грустно ответил Путилин. – Хотели бы, уже давно уничтожили бы.

– Тогда что, – заинтересованно спросил Герхард, – как мы будем жить дальше? Как будем сосуществовать? Ведь в Европе не осталось больше серьёзных игроков кроме нас с тобой.

– Вот это уже другой разговор, – повеселел Путилин, – и именно по этому вопросу мы и должны с тобой разговаривать. Есть у меня предложение, как не быть. Давно я уже об этом думаю. Всё ждал, когда же ты решишь поговорить со мной.

– Неспровоцированную агрессию со стороны Германии, – продолжил Путилин, – я могу посчитать недоразумением, благо жертв с нашей стороны не было. Тогда и войска вводить не придётся, и подписывать акт о капитуляции. Как ты смотришь на такой вариант, Герхард?

– Это отличный вариант, Владимир, – радостно ответил он, – но что взамен? Я не верю, что ты предложил это, не имея своего интереса.

– Верно, – согласился Путилин с очевидным, – интерес имеется. Как ты смотришь на то, чтобы объединить наши экономики?

– К-хм, к-хм, – заперхал от волнения Герхард, – как это объединить экономики? Ты предлагаешь полностью интегрировать нас в свой состав?

– А ты против? – Весело спросил Путилин. – Или тебя сдерживают какие-то союзы?

– Нет, что ты, – смутился Герхард, – какие союзы? Евросоюз, можно сказать, уже распался. Нас ничего не держит в нём. Осталось только официально объявить об этом. Просто это очень неожиданно. И ты так и не сказал, что же ты хочешь получить от этого?

– Мне нужен крепкий индустриальный парк, Герхард, – не стал скрывать Путилин, – станкостроительные заводы, грамотные и трудолюбивые рабочие и высокое качество продукции. Всё это есть у тебя, Герхард. В самое ближайшее время, я завалю вас заказами. Кроме этого, мне нужно, чтобы ты построил такие же заводы и в России, много заводов. И даже в этом случае, работы будет очень много. Настолько много, что о простоях не стоит и мечтать.

– Хм, – задумался канцлер, – все эти предложения, это связано с тем, что вы реквизировали?

– Частично, – согласился Путилин, – но это скорее средство достижения цели. А связано это совершенно с другим. А вот с чем, об этом мы поговорим только после того, как наши дипломаты договорятся обо всех нюансах объединения. Если ты, конечно, согласен.

– Конечно, согласен, Владимир, – радостно согласился канцлер, – тем более, что рынок рухнул, и выбирать нам не из чего. А тут такой подарок. От такого предложения откажется только полный идиот.

– И вот ещё что, Герхард, – заговорщицки сказал Путилин, – ты там со своими инсургентами разберись. Нам в союзе не нужны всякие популисты и либерасты, русофобы и гомофилы. От своих мы избавились, чужие нам не нужны. Иначе, позже, по ним будет работать “Белая Стрела”, это может ударить, по твоему имиджу. Лучше прослыть кровавым, чем непутёвым.

– Ха, – обрадовано вскрикнул канцлер, – а в прессе утверждал, что ты не имеешь на них управы. Но я тебя понял, Владимир. И полностью с тобой согласен. Такие люди действительно нам будут только мешать, баламутить народ. Более того, я уже провожу эту работу. А последний инцидент только ускорил эту работу. Но я включу в эту работу и те пожелания, что высказал ты, и брошу на это все средства.

– Отлично, Герхард, – устало сказал Путилин, – я рад, что мы решили с тобой все вопросы. Очень хорошо, что ты, всё-таки, позвонил. Теперь передаём эстафету дипломатам?

– Конечно, Владимир, – согласился с ним канцлер, – дальше пусть работают дипломаты. И спасибо тебе, Владимир!

– До свидания, Герхард.

– До свидания, Владимир.

На базе мы оказались уже под вечер. Георгич был на месте, у себя в кабинете. Ждал нас. Мы зашли к нему всем кагалом, и я отрапортовал:

– Товарищ полковник, задание выполнено, потерь нет. – Вполне официально доложил я о выполнении задания. Ну а что? Мы теперь официальная структура и надо соответствовать.

– Ладно, майор, – поддержал он меня, – я уже в курсе всего, можешь не продолжать. Так, товарищи офицеры, вы сейчас идите к себе, отдыхайте и собирайтесь. Завтра с утра перебираетесь на новую базу. А я пока здесь отпускников ещё подожду. Прапорщик Загоруйко уже там, со всем своим хозяйством, он вас встретит. А ты майор, задержись пока. Переговорить надо.

– А Загоруйко, это кто, товарищ полковник? – Удивлённо спросил Кречет.

– Эх вы, – расстроено махнул рукой Георгич, – махновщина. Всё, бросайте эти вольности. Вы теперь боевая часть в структуре Вооружённых Сил Российской Федерации. Думаю, Хват вам уже рассказал о реорганизации?

– Ну, так, – покрутил кистью руки Кречет, – в общих чертах. Не до того было.

– Понятно. – Удовлетворённо кивнул Георгич.

– Поступило задание от Главы, – продолжил он, – создать бригаду на нашей базе. В смысле, бригаду будем создавать мы, но место дислокации будет находиться в другом месте. Здесь, как вы понимаете, мы не поместимся. Бригад Оперативного Реагирования “Немезида”, так будет она называться. А располагаться мы будем в Подмосковье. Утром придёте, выдам пропуска и адрес бригады. Машину возьмёте с гаража, всё равно перегонять. Одной вам достаточно будет. О целях нашей бригады узнаете позже, а Загоруйко – это Никитич. Привыкайте. И не разлагайте мне бригаду. Между собой, можете общаться, как хотите, но среди подчинённых и посторонних, только по уставу. В конце концов, мы теперь военизированное подразделение в составе Российских войск. Элита. Хоть и ЧВК. Не ухмыляйся Ребус, действительно элита. И подчиняться будем непосредственно Главе и никому больше. И вот ещё что, – улыбнулся он, – чуть позже, вас ждут награды, за ваше последнее задание. Только что звонил Глава, и обрадовал такими новостями. Груз, что вы доставили, очень ценен. Фактически – это выход из тупика, но об этом тоже позже. А теперь можете быть свободными.

Парни развеселились, и переговариваясь, и подталкивая друг друга, пошли на выход. Я остался.

– Присаживайся, Хват, – предложил мне Георгич, – рассказывай.

– О чём рассказывать, товарищ полковник? – Не совсем понял я вопроса.

– Ой, – махнул он нетерпеливо рукой, – брось свою официальщину. Мы сейчас вдвоём. А интересует меня, как так получилось, что открыть саркофаг смог только лаборант? Причём, даже не помышляя об этом.

– У меня только предположения пока, Георгич. – Задумался я. – Дело в том, что камень этот, он светится. То, что обнаружили наши приборы – это не тот свет. Он ещё и в другом спектре светится. Я вижу этот свет обычным взором. Но раньше я такой свет больше нигде не видел. Я же чаще всего пользуюсь обычным взором. И когда мы привезли этот камень в лабораторию, такой же свет я увидел у учёного и лаборанта.

– Как фамилия учёного? – Уточнил он у меня.

– Северов, Андрей Павлович. – Ответил я.

– Понятно, – о чём-то размышляя, кивнул головой Георгич.

– А ты знаешь, – продолжил он, немного погодя, – что только из-под их руки, работают те символы, из твоего блокнота? Писать пробовали многие, но всё бесполезно. И только профессор, и лаборант, способны заставить работать эту азбуку.

– Очень интересно. – Теперь уже я ненадолго задумался.

– Знаешь, Георгич, – продолжил я через некоторое время, – я думаю, что профессор и лаборант подпитывают знаки своей манной при написании, поэтому у них и работают эти знаки. У других людей этого света нет, даже у меня. Они маги, но необученные. И к тому же, неполноценные. Если ты не видишь манну, то ничего толкового сделать не сможешь. Я же вижу её, но не обладаю оперированием, потому что не имею манны. Мы неполноценные маги. А то, что я раньше считал магией, ерунда это всё. Я пришёл к выводу, что это всё тонкие тела, и я их вижу. Вот только остановка времени не вписывается в этот расклад. Даже отвод глаз можно объяснить при желании, но не это. Мало мы знаем о своей природе и скрытых способностях тела, очень мало.

– Ничего, – удовлетворённо откинулся на спинку стула Георгич, – возможно, эта библиотека принесёт нам не достающие знания. Кстати, что ты думаешь, что это за библиотека, и откуда она?

– Здесь у меня будут тоже, только предположения, – разочарованно развёл я руками, – но по-другому я объяснить не могу. Я думаю, что это библиотека ушедших. Или же закладка для тех, кто должен вернуться. Смысл от этого не меняется. Чтобы не растерять достижения науки и техники, была сделана закладка. Может это были “Сеятели”, ведь как-то появились люди на земле, и давай не будем сейчас о Дарвине. Не верю я в эту теорию, а это всё же теория, научно пока не доказанная. И вряд ли будет доказано, слишком много нестыковок. А может, мы потомки тех, кем заселили эти “Сеятели” землю. А они уже сделали эту закладку. А те, кто строил пирамиду, неожиданно обнаружили, что этот камень может сохранять биологические объекты в первозданном состоянии, вот и использовали его под саркофагом фараона. Куда они делись далее? Сказать не могу. Напоминаю, что всё это только мои предположения. Но то, что эти разумные обладали ещё и магией – это однозначно. Эдакая, техно-магическая цивилизация. Саркофаг в виде каменного блока, защищённый магией, а внутри техническая литература – говорят сами за себя. Ту вот ещё что, – вспомнил я, – изначально, доступ к этой библиотеке был ещё и заблокирован. Там, в бункере, когда я первый раз его увидел, на оболочке одной из лёгких тел камня, я увидел красную кляксу, которую и убрал при помощи своих способностей. Так что, неизвестно, что бы произошло, если бы лаборант прикоснулся к камню до этого. Может, ничего не было бы, просто камень не открылся и всё, а может и что похуже. Да, и когда камень был уже открыт, свечение камня пропало. Я посмотрел ещё и другим взором, эфирные тела тоже пропали. Камень умер. В прямом смысле. Выполнил своё предназначение и умер. Он был живой. Или что-то ещё там было живое. Не живой объект не имеет эфирных тел.

– Слушай, Хват, – задумчиво обратился ко мне Георгич, – а ты на генетику когда-нибудь анализы сдавал?

– Не-ет, – удивлённо ответил я, – зачем? Я не страдал никакими генетическими заболеваниями. Обычные медицинские анализы сдавал, а генетический анализ у нас нигде не спрашивают.

– Вот и я о том же, – смотря куда-то вдаль, ответил он мне, – не спрашивают. Вот что, – оживился он, – приедешь на базу, оставляй ребят, а сам дуй в ЦНР, и сдай анализ на генетику. И профессора с лаборантом попроси, чтобы они тоже сдали свои образцы. Есть там у нас и такие умники, проведут анализ качественно.

– Ты думаешь, – насторожился я, – что они могут найти у меня что-то необычное?

– Ну, откуда-то ты же имеешь свои возможности, которые современная медицина объяснить не может.

– Хм, ладно, – неуверенно ответил я, – сделаю. А теперь, если мы закончили, разреши мне идти отдыхать.

– Иди уже, – притворно проворчал он, – мешочек с сюрпризами.