Сервисное руководство
– Конечно, сэр.
Я глянул на телефон, повернув его так, чтобы руководитель не видел экран. Второй час дня. Процесс выполнялся, шаг за шагом приближаясь к завершению. В это время 5 миллиардов уже крутились в финансовом океане, плывя к нескольким новым кошелькам, откуда они перейдут обратно в теневую зону. Но уже не к Риду.
Лифт поднимался наверх. Сэмми Рид, не слезающий с наркотических препаратов после Уолл-Стрит. Непредсказуемый психопат, и, тем не менее, расчетливый управленец. Я виделся с ним несколько раз, и, несмотря на его идеальную широкую улыбку и талантливые речи, знал, что он опасен. Но я бы и не действовал настолько нагло, если бы ни был уверен, что за мной не осталось хлебных крошек. Я раздумывал, что ответить Риду, если он обратится за помощью из-за взлома его тайного кошелька. Возможно, он уже спешно искал в своем телефоне нужные контакты.
Дверь открылась. Руководитель жестом пригласил меня пройти по коридору и отправился на лифте вниз. Вдоль длинного светлого коридора стояли охранники. Я шел мимо них, искоса посматривая на экипировку. Те самые, кто может решать все вопросы внутри этого здания, и никто не спросит, почему они так поступили. Я приблизился к большой двери, она автоматически открылась.
Передо мной предстал огромный зал с высоким потолком. Блестящий пол, множество колонн, дорогие отделочные материалы. Обычно в подобных помещениях проводят конференции, но это было рабочим кабинетом владельца компании. В зале также было несколько сотрудников корпоративной полиции, застывших у стены. Насколько мне известно, в кабинете каждого руководителя высшего звена тоже был свой небольшой отряд охраны. Во второй половине зала, под солнечными лучами со стороны балконных колонн, стоял рабочий стол Рида. За ним находился сам Сэмми, быстро набирающий текст на клавиатуре.
Он посмотрел на меня и жестом пригласил подойти ближе.
– Закинь куртку на бильярдный стол. – Его голос отозвался небольшим эхом от светлых стен. Я заблокировал телефон, не вынимая из кармана, и положил куртку на край бильярдного стола, по правой стороне от стола Рида. Затем подошел к нему, остановившись на почтительном расстоянии.
Он закончил печатать и посмотрел на меня.
– Сегодня у нас возникла некоторая проблема с безопасностью. Мне нужен человек, который поможет решить вопрос.
Я понимающе кивнул головой. У меня уже был подготовлен ответ, почему отследить взлом после серверов налоговой службы было невозможно.
– Я решил, что ты поможешь мне с этим делом. И вопрос у меня только один.
Он вытянул руки вперед, тихо хрустнув суставами.
– Куда ты отправил мои пять миллиардов, Ричард?
Это был неожиданный вопрос. Я даже не могу объяснить, насколько внезапным он оказался для меня.
– Вы не ошиблись, мистер Рид?
– Конечно не ошибся. Я не знаю только одного. Кто прислал тебя ко мне?
Нужно было добиться отходного пути любым способом. Если в помещении не было глушителей сигнала, то мой телефон должен был завершить скрипт через несколько минут.
– Мистер Рид, наверное, здесь какая-то ошибка. Давайте я проведу трассировку.
– Ричард, хватит. Для меня это небольшая сумма. И у тебя неплохая репутация, иначе с тобой не работали уважаемые люди, которых я знаю лично. Просто ответь, кто был заказчиком?
Я молчал. Меня раскрыли, и это было крайне неприятно. Самое плохое – помимо того, что я в комнате с вооруженной охраной – что я не знал, где именно ошибся. Если человек в чем-то ошибся, он не всегда поймет, в чем именно. Я и понятия не имел, где прокололся.
– Тебе не поможет молчание. – Продолжал Рид. – И твои уважаемые знакомые тоже не помогут. На этаже двадцать человек, вооруженных автоматами.
Он нажал кнопку на столе. Дверь в зал открылась, охранники с коридора зашли внутрь и встали вдоль стены.
– Не освежило память, Ричи? Вопрос-то простой – кто дал наводку на меня?
Мои надежды на хороший финал улетучивались с каждой секундой. Сердце бешено колотилось в груди, но я старался держать вид спокойного человека. По спине стекал пот. Футболка приклеивалась к спине.
Сэмми встал со стула.
– У меня нет проблем с деньгами, как ты можешь видеть. И нет проблем со связями. Но то, что ты сейчас стоишь передо мной, означает, что тебе заплатил кто-то, кто не боится объявить мне войну. И он отправил тебя. Свою первую пешку. Ты умный человек, должен понимать, что происходит с пешками.
Я постарался контролировать свое дыхание, чтобы голос был спокойным.
– Возможно, это те, кто не доволен тем, что произошло с людьми.
– И кто же? – Сэм начал переходить на крик. – Сенаторы штата? Кто-то из директоров компаний, которых ты изучал, пока работал на меня? Не смей мне говорить, что до всего додумался ты сам. Не смей! У тебя есть лишь один шанс выйти отсюда живым. Скажи мне, кто твой наниматель!
Было трудно поддерживать правильное дыхание. Мне приходилось дышать глубже, чтобы компенсировать напряжение. Я не мог сохранить холодное мышление, и судорожно пытался подобрать любые слова, которые могли бы привести к такому исходу, в котором я останусь жив.
– Вас устроит ответ, что это штат Иллинойс?
Человека губит язык. Сэм Рид помрачнел. Его брови опустились на глаза, мышцы лица казались стальными. Я видел гнев бесконечно богатого дельца, который добился успеха, наступая на кости других.
Он медленно поднял указательный палец, наводя его на меня.
– Ричард Миллер, после всего вранья, что шло от тебя на протяжении трех месяцев, ты так и не понял, кто был твоим работодателем. Тот, кто не принимает предательства, и не отпускает с миром того, кто посягнул на чужую собственность. Если твоему нанимателю нужно объяснить, с кем он имеет дело, я это сделаю.
Позади меня раздались щелчки, оповещающие о том, что оружие переведено в летальный режим. Мышцы в ногах моментально стали горячими. Я потерял дар речи, но осознавал всю опасность ситуации.
Медленно, неповоротливо, с низким гулом и тяжелой поступью, из тени выходила двуногая артиллерийская механизированная единица – практически шагающий танк, внутри которого сидел оператор. Здоровенный экзоскелет с бронированием и вооружением. Это чудовище несло на себе огромный заряд различных снарядов, в том числе и бронебойных. Я видел такого лишь издали. Это оружие армии. Они состоят на вооружении у правительства. Такой монстр не может входить в состав корпоративной полиции.
– Последний шанс, Ричард.
Я уже видел, в какую сторону нужно бежать.
– Что ж, ты сам так решил. Огонь! – Прозвучал рев от Сэма Рида.
Я бежал быстро, как только мог. Спрятавшись за широким балконным выступом, я хотел перевести дыхание, но пулеметная очередь слишком быстро и громко резала бетонные блоки. Длинный зал и высокий потолок отражали звуки выстрелов, и эхо многократно усиливало устрашающий эффект ревущей огневой мощи. Впереди меня вылетали куски бетона. Казалось, я мог разглядеть каждое мгновение, когда очередной сноп пыли вылетает из колонны рядом со мной. Бетонная пыль устремлялась в небо, и мне больше некуда было прятаться. Сердце колотилось с бешеной скоростью, пытаясь выскочить из груди.
Внезапно я почувствовал резкое жжение в левом боку, и краем глаза увидел брызги крови. В следующий миг ощутил сильнейший удар между лопаток. Из груди вылетела пуля, и следом кровяной след. Больше я не мог дышать. Я ощущал невероятное жжение в месте удара, по телу моментально прошел жар, который сменился ледяным покалыванием. Мои мышцы оказались скованы. Не в силах пошевелиться, я безвольно перевалился сквозь балконные перила. Я падал вниз, в речной канал Чикаго. Стрекочущий звук автоматной очереди отдалялся. Больше я ничего не мог сделать. Перед самым столкновением с водой, я осознал, что все ощущения, зрение и слух оказались потеряны.
Всё случилось так внезапно. Я просто не успел осознать того, что произошло.
Моя паника исчезла. Дальше – лишь темнота.
Словно снился сон, но при этом ничего не происходило. Я был полностью потерян во времени. Возможно, уже лежал на дне реки. Ощущение, словно я под влиянием лекарственных веществ. Можно ли это сравнить с алкоголем? Нет. Полная потерянность.
Проходило время. И, кажется, я начал что-то слышать. Странные звуки. Разобрать невозможно, они были слишком глухие. Похоже, на разговор, но я не был уверен. Вскоре разговор пропал.
Скорее всего, меня уже выловили со дна – вряд ли такое шоу проходит незаметно. Мое падение с небоскреба в деловом центре Чикаго было заснято на десяток камер, и поисковые службы наверняка быстро прочесали дно реки в поисках тела.
Спустя какое-то время я вновь услышал звуки – это был высокочастотный треск, словно откуда-то из глубин странные сигналы пытались достигнуть моих ушей. Через некоторое время они исчезли.
Кто знает, что происходило со мной в этот момент. Возможно, мне стоило приготовиться к вечному существованию в больничной койке. Возможно, врачи боролись за крупицы жизни в моем теле, и я не мог достучаться до них. Может, мне предстояла участь страшней, чем у Кристофера.
Вновь высокочастотный звук. И впервые за долгое время я почувствовал тепло. Но это не тепло от греющих приборов, не тепло от дефибриллятора, это было нечто мне незнакомое. Совершенно неуловимое, и не естественное. Ни одно из своих чувств я объяснить не мог.
Глава 3
Я слышал.
– Тест 42, запускай.
– Нет отклика.
– Странно. Проверь дип свич, десятую группу. Всё запущено?
– Да, сэр. Все свичи включены.
– Странно. Запусти тест 40.
– Нет отклика.
Я слышал недовольное мычание.
– Оставь. Идем дальше.
Казалось, с глубины я медленно поднимался на поверхность. Ко мне возвращался слух, но я слышал непривычные звуки. Появление слуха – уже хороший признак.
Но странно слышать такой разговор в реанимации. Конечно, я никогда не был в реанимации, откуда мне знать как там общаются.
И снова провалился. Я слышал какое-то неразборчивое шипение. Возможно, это помехи от приборов в реанимации? Без опыта нахождения в реанимации подобное не разобрать. Мое существование казалось вакуумом, оторванным от времени. Каждой новой точкой отсчета являлось случайное событие.
Но всё равно я понимал, что времени проходило много. Даже не могу представить себе, сколько.
Сквозь тишину я снова услышал голоса.
– Тест 42, запускай.
– Ответа нет, сэр.
– Открой список.
– Открыл. Всё в порядке.
– Я вижу. Запусти самопроверку и идем к следующей машине.
– Секунду. Запустил.
Звуки шагов вдалеке сменились непонятными звуками. Я слышал их и справа, и слева. Что-то ближе, что-то дальше. Затем начался неприятный высокочастотный писк со всех сторон. И вновь за долгое время я почувствовал необъяснимое тепло. Оно словно обволакивало меня.
Писк усиливался. Различных звуков становилось больше. Казалось, что-то щелкало прямо над головой. Мне было не по себе. Я уже начал воображать себе множество устройств, с трубками и проводами, поддерживающих жизнь в оставшемся клочке тела.
Если мне не изменяет память, легкие и сердце должны были пойти на замену. У меня никогда не было имплантов, и даже не было близких знакомых с имплантами. Всё происходящее было для меня чем-то новым и крайне нервирующим.
Вскоре звуки шагов снова стали отчетливыми. Похоже, ко мне подошли двое человек. Возможно, они стояли прямо напротив меня.
– Результаты?
– Все тесты пройдены. Ошибок нет, сервисных вызовов нет.
– Ну ладно, отметь этот номер на повторную прошивку.
– Отметил, сэр. Это нормально? – В молодом голосе прозвучало сомнение.
– Посмотрим. Идем дальше.
И вновь от меня удалились. Было странно их слушать – всё доносилось до меня словно с каким-то искажением, будто на уши надели неисправный слуховой прибор. Я боялся представить, как выглядит установка жизнеобеспечения. Скорее всего, это монстр, благодаря которому выживает оставшаяся часть меня.
Спустя некоторое время я стал ощущать движение. Это напоминало вибрацию, и ощущение ускорения. Меня уносило вправо, прямо, затем влево. Похоже, кто-то старался передвинуть меня. Даже не меня, а какой-то контейнер, в котором я находился.
И снова приглушенные голоса. Они появлялись, и исчезали. Вокруг меня ходили люди. Время от времени меня клонило то вправо, то влево.
Со временем я начал различать свет.
Сначала что-то светило справа. Это было размытое свечение, не имеющее конкретного положения. Я цеплялся за новую информацию как мог. Затем свечение переходило на левую сторону. Словно на голову накинули очень плотный полиэтиленовый пакет, и впереди передвигали огромный фонарь. Тяжело объяснить то, чего раньше никогда не происходило. Вскоре темнота вновь окутала меня. Я слышал лишь размытые звуки, без возможности сориентироваться в пространстве. Звуки появлялись, с ними появлялись и источники света. Они говорили о чем-то слишком далеко.
Я устал от темноты и неопределенности. Может ли спасение жизни быть настолько трудозатратным? Я не переживал, что со мной происходит что-то неладное – я знал это. В тело попало несколько пуль, затем последовало падение в холодную воду. Я вполне мог рассчитывать на то, что от позвоночника, легких и сердца ничего не осталось. Просто все ощущения были странными и не естественными.
И вот, настал новый день.
Я слышал, как некто подошел и встал прямо передо мной. Я видел слабо различаемый темный силуэт среди мягкого света.
– Проверка. Что ж ты не отвечаешь?
Я слышал знакомые щелчки. Это был звук быстрых щелчков по клавиатуре. Справа, приблизительно в метре от меня, чьи-то пальцы летали по клавишам.
Словами не передать, насколько я обрадовался знакомым звукам. Я моментально вспомнил о клавиатуре в своей квартире. Кажется, мне хотелось впитывать каждый звук удара по клавише.
– Проверка.
В глаза ударил яркий свет. Я не знал, как на него реагировать.
Всё, что мог ощущать к этому моменту – звуки, движение извне, и свет. Я мог определить направление, откуда они появлялись. Я не ощущал рук и ног.
Черт, как же тебе показать, что я жив?
– Джекс, подними вверх левую руку. Подожди. Вижу сигнал. Медленно опускай.
Я почувствовал с левой стороны нечто странное ощущение, словно сбоку от меня двигали тяжелый ящик, а не мою руку. Я ощущал движение, и при этом некоторое тепло.
Черт возьми, неужели от меня живого места не осталось? Хотя не знаю, что можно ощущать после имплантации позвоночника.
– Медленно… Есть. Давай правую. Поднимай. Медленно опускай. Есть сигнал. Закончили.
Впервые за долгое время во мне пробуждалось некогда забытое ощущение. Ощущение негодования. Мне казалось, что со мной происходит что-то невообразимое, и я не могу на это повлиять. Две фигуры перемещались по обеим сторонам от меня. Справа всё так же доносились щелчки по клавишам.
Вскоре где-то впереди раздались звуки механического крана.
Вряд ли это была обычная больница, или рядовой послеоперационный кабинет. Честно говоря, я не знаю, где могли устанавливать настолько серьезные протезы, которые я мог себе представить. Но что больше всего тревожило – я не ощущал привычного волнения. Мне чего-то не хватало. Возможно, так чувствует себя парализованный человек.
– Поверни его голову вправо. Стоп.
Я почувствовал. Наверное, это было прикосновением. Похоже, что кто-то в пластиковых перчатках взял мою голову с обеих сторон в области висков и медленно повернул.
Всё, что я мог – лишь наблюдать за происходящим.
– Есть сигнал. Теперь влево… Стоп. Есть сигнал.
Мою голову вновь повернули. Это я мог определить косвенно – по изменению местоположения источников звука и света. Но также я ощущал и прикосновения. Еле различимые, но они были, точно. Я ощущал изменение в пространстве.
– Возвращай. Есть сигнал. Стоп.
– Что думаете?
– Отклик идет. Пока оставим.
Звуки от клавиатуры стихли, шаги отдалились. Свет погас. Я вновь остался наедине с ожиданием новых событий.
Оставалось лишь догадываться о том, что происходит. В основном, я думал о глубоком протезировании в виде имплантов. О том, насколько всё это дорого стоит. Возможно, на мне испытывали какой-то позвоночник, и множество других современных протезов. Всё, о чем я думал – это цена сохранения жизни. Кто стал бы вкладывать столько денег? Кроме вопросов, у меня не было ничего.
Вдалеке раздался писк. Открылась дверь, и в помещение вновь вошли люди. Судя по звукам, ко мне приближалось несколько человек. Раздался щелчок – и вокруг появилось освещение, светлым градиентом разделившее потолок и пол. Я стал различать силуэты отчетливей. И, похоже, стал различать цвета. Группа из четырех силуэтов приблизилась ко мне и встала напротив.
– Макферсон, давайте уже решать. Мы упускаем сроки.
Знакомый голос, который ранее отвечал за профессиональное щелкание по клавишам, ответил:
– Аппаратная часть полностью в порядке. Мы потратили две смены на проверку. Тут проблема с софтом.
Сразу же отозвался другой голос, ранее не знакомый:
– Хватит об этом, мы подготовили релиз еще три месяца назад! Он залит на всю текущую линейку, и остальные образцы полностью функциональны.
О чем они? Вероятно, для моих протезов существует специальное программное обеспечение. И я – тот самый удачливый парень, на котором оно плохо работает.
– А как вы объясните, что данные в порядке?
Тот самый не знакомый голос с нотками раздражения в голосе отозвался:
– Продемонстрируйте! У нас двадцать человек работали над продуктом, а от вас только голословные заявления!
– Ладно. – Единственный голос, к которому я уже начал привыкать, приблизился ко мне. – Тест 42.
Все замолчали. Человек, которого звали Макферсон, повторил:
– Тест 42.
Хотелось бы вздохнуть, но вероятно имплант легких так не работает. Тест 42. И что теперь? Конечно же, это далеко не единственное, что было странным для меня во всех событиях.
Вздохнув, Макферсон произнес:
– Видите? Он не проходит тестовые паттерны. При этом, – он начал щелкать по клавиатуре справа, – система проходит все этапы тестирования. Что мне дальше с этим делать? Чего вы от меня хотите?
Трое собеседников недовольно вздохнули. Почти так же, как один человек провоцирует остальных на зевоту.
– И что нам теперь делать? Умолять его, чтобы он поднял руки?
Это спросил человек, которого я прежде не слышал. Похоже, он стоял дальше всех. На нем был белый халат, если не ошибаюсь. На всех были белые халаты, если я правильно определил, но на нем была еще синяя рубашка.
Что вокруг меня происходит? Почему собрался целый консилиум, и меня обсуждают словно какой-то механизм. Это возмутительно. Я редко использовал это слово. Но оно отлично подходило ко всему происходящему.
Они хотят, чтобы я поднял левую руку? А ведь можно попробовать. В этот раз я более уверен в своих силах. Можно попробовать воспроизвести то, что я ощущал во время предыдущих визитов. Как плохо я бы не ощущал взаимодействие – всё можно попробовать. Нужно приложить некое усилие в область левой руки, чтобы ощутить то, что почувствовал ранее. Мне стоит постараться. В конце концов, я уже долгое время не способен делать ничего.
Все четверо издали неразборчивый шепот и отошли назад. Я старался поднять левую руку. Затем правую. Сложно сказать, получалось ли. Хотя какое-то движение краем глаз я уловил. Похоже, я действительно смог поднять руки!
У меня получилось! Чертов паралич, скоро я попрощаюсь с тобой.
– Он сделал это! – Прохрипел новый голос. Он принадлежал человеку, стоящему левее всех. На нем также был белый халат, и что-то черное на месте рубашки. Похоже, у него были густые седые волосы, слившиеся в один светло-серый ореол.
– Я и сам вижу. – Проговорил Макферсон, направляясь к клавиатуре.
Мне стоило держать руки поднятыми дальше, или стоило опустить их?
– Он всё равно не отвечает на команды. Что это по-вашему?
– Давайте попросим его опустить руки. – Прохрипел голос седого человека.
Похоже, это я тоже смогу. Руки не ощущаются так, как прежде. Возникает ощущение, словно я передвигаю нечто чужеродное. Или плыву через желе. Но у меня получается. Позвоночник со своим программным обеспечением – не об этом я мечтал.
– Он опустил руки!
– Что происходит, Макферсон?
– Без понятия. Ллойд, что это?
– Каковы показатели во время отклика?
– Сигналы и движения совпадают. В консоли реакция есть. Ллойд, что за чертовщина?
– Я не знаю! Отправьте мне логи.
Взволнованный голос Ллойда затих и тот быстро удалился из помещения. Следом за ним еще двое. Макферсон ушел последним. Свет погас.
Дальше я пребывал в одиночестве продолжительное время. Ко мне постепенно, очень медленно возвращались слух и зрение. Это было совсем не так, как я привык. Зрение было резким и неестественным. Цвета, хоть и были размытыми, но не такими, как раньше. Слух был другим. Я старался улавливать всё, что мог. Это было моим взаимодействием с жизнью. Лишь так я мог пытаться понять, где всё-таки нахожусь.
Глава 4
Вначале была полная темнота. Вдалеке открылась дверь. В помещении включились лампы освещения. Теперь я смог различить каждую. И наконец, смог разглядеть помещение.
Это был большой зал. Конечно же, не больница. Скорее, помещение лаборатории, с высоким потолком. В помещение вошел Макферсон. Каждый его шаг эхом раздавался вокруг.
В первую очередь, как и всегда, он начал набирать что-то на клавиатуре. Она была справа от меня, ее не было видно. Он щелкал какое-то время, затем подошел ко мне достаточно близко, чтобы можно было постараться различить его лицо.
– Подними левую руку вверх. – Скомандовал Макферсон.
Похоже, сейчас он единственный, с кем я могу взаимодействовать. Следует постараться.
– Опусти левую руку. Подними правую руку.
Я снова выполнил приказ. Это непривычно. До сих пор ощущение, словно выполняю все команды сквозь некую прослойку, которая лишает привычных ощущений. У меня до сих пор нет понимания, что поднимаю свою правую руку.
– Опусти правую руку. Поверни голову влево.
В этот момент я постарался вспомнить, как его коллега поворачивал мне голову, и попробовал сделать так же. Похоже, получилось – область зрения поменялась. Я увидел левую часть помещения. Там стояли столы, несколько мониторов и закрытые металлические стеллажи.
– Голову в начальную позицию. Поверни голову вправо.
«В начальную позицию». Неужели нельзя сказать проще – я и так понял, что нужно повернуть голову направо.
Медленно, это получилось сделать. Справа стоял компьютерный терминал, на котором работал Макферсон. Это высокая стойка с различными устройствами и множеством черных кабелей. Чуть дальше несколько металлических конструкций высотой ниже среднего роста, на них можно облокотиться для отдыха. Кто знает, может Макферсон тут прохлаждался в свободное время?
– Голову в начальную позицию.
Как скажешь. Медленно я повернул голову. При этом не чувствовал шеи. Вновь я это сделал, будучи погруженным в желе.
Макферсон продолжал что-то делать на компьютерном стенде. Как здорово, что он один из первых, с кем я смог взаимодействовать. Я ощущал спокойствие и умиротворенность. Кто знает, как бы ко мне относился другой специалист? Возможно, если бы это был стоматолог, я научился бегать быстрей, чем это осознал.
Но всё же странно, что первый, с кем я могу как-то взаимодействовать – это инженер. Где мой лечащий врач? Хотелось поздороваться с ним, спросить какая на улице погода, но я не ощущал мышц лица, челюсти, языка. Мои чувства слишком медленно возвращались, и поторопить события невозможно.
Возможно, я всё-таки подключен к какому-то аппарату, от которого зависят все мои движения и ощущения, и стоит с этим смириться. Позвоночник с программным обеспечением, которым можно управлять удаленно. А такое бывает?
– Подними левую ногу.
Как это сделать? Простая команда на короткое время ввела меня в ступор. Обычно я запросто поднял бы левую ногу, согнув в колене. Но как это сделать сейчас? Хорошо, попробую, словно делал это раньше.
В нижней части тела, с левой стороны, я ощутил новое взаимодействие. Похоже, у меня получается. Всё такое же желеобразное ощущение.
– Опусти левую ногу. Подними праву ногу.
Видимо, я всё сделал правильно. Попробую поставить ногу обратно и поднять другую.
– Опусти правую ногу.
Я выполнил это по мере своих возможностей.
Макферсон нахмурился и долго смотрел в монитор.
– Что же мне делать? Функции работают, тесты нет.
Он глубоко вздохнул и подошел ко мне ближе.
Я смотрел куда-то вперед. Я пока что не мог управлять глазами, фокусировать зрение. Похоже, что объекты и цвета уже относительно различимы, но не так как хотелось бы. Наверное, так видят люди с плохим зрением, когда не носят очки.