Сервисное руководство
И еще одна странность – я не моргал. И не хотелось. У меня не болели глаза, я не мог зажмуриться. Зрение, функционирующее само по себе. Конечно же, меня это насторожило. Я знал о существовании имплантов вместо глаз, но это слишком дорого, и у людей с подобными протезами нередко проявлялись побочные эффекты.
Макферсон пристально разглядывал меня. Это было неловко. К счастью, ситуацию спас его коллега, которого, кажется, звали Ллойд.
Он быстро приближался. В его левой руке были листы с документами.
– Мак, как успехи?
Похоже, они дружнее, чем мне показалось раньше.
– Никаких успехов. Всё функционирует, система в рабочем состоянии, но, – Макферсон потер переносицу, – он откликается только на прямые команды. Слуховой адаптер работает, но контроллер не передает данные, когда отправляю их через консоль. Зато всё получает. Как это объяснить?
Лойд смотрел то на меня, то на консоль. Контроллер? С каких пор протезам нужен контроллер? Надеюсь, вы не заставите меня обновлять прошивки на импланты по воздуху?
– Мак, как смотришь на замену всей системы?
– Ты шутишь? Он полностью собран! И контроллер работал на каждом этапе проверки! Это произошло на итоговом этапе тестирования. Представляешь, сколько придется потратить времени на замену?
– А ты понимаешь, что эти средства могут повесить на нас? Ты сможешь потом оплатить такую сумму?
– Нет, Ллойд. Не повесят. Это слишком.
Ллойд протянул Макферсону бумаги.
– Это передал мне технический директор. Видишь свою подпись? Ты расписывался на всех этапах сборки, и благодаря твоей подписи он сейчас в этом цеху.
Какой еще цех? Мне хотелось вмешаться в разговор, задать хоть какой-нибудь вопрос. Но я не мог говорить. Я не чувствовал рта. Я даже не чувствовал, что дышу.
Возможно, из-за искусственного позвоночника я потерял любую возможность ощущать тело.
Я всё еще надеялся, что дело в искусственном позвоночнике. Черт возьми, уже тяжело понимать, что происходит.
– Ну хорошо. Давай я составлю техническое заключение, и вернем обратно.
Ллойд забрал бумаги и направился к дверям.
– Я спрошу, когда они смогут забрать!
Макферсон снова потер переносицу. Возможно, это побуждает его к мыслительным процессам. Затем подошел к терминалу и снова начал щелкать.
Макферсон, ты похож на компьютерщика из старых фильмов. Они всегда громко стучали по клавиатуре, и никогда не пользовались мышью или сенсорным экраном.
Я попытался посмотреть, что он делает. Всё, что получилось – медленно повернуть голову в его сторону. Все-таки он частенько водил стилусом по сенсорной панели. Беру слова обратно, Мак.
Мое любопытство было замечено. Он посмотрел на меня, но реакция была очень странной.
Он мгновенно отскочил, и торопливо вышел из зала.
Кажется, я его напугал. А что он хотел, мне ведь тоже может быть страшно, в такой ситуации.
И как они вообще разговаривают? Неужели ни капли сочувствия к человеку в моем состоянии?
Я повернул голову прямо. В этот раз получилось быстрей. Можно ли мне двигаться? Я хотел что-нибудь сказать, но даже не представлял, как издать какой-либо звук.
Я обратил внимание на свой нос. Мне казалось, что форма была другой. Я пока не могу сосредотачивать внимание, но кажется, что нос выглядел иначе. Возможно, это из-за освещения.
Пока я пытался смириться с этим носом, в помещение вошли Макферсон и еще трое в костюме техников. Один из них нес чемодан для инструментов – я узнал по круглой синей наклейке, а другой – небольшой металлический кейс.
Они подошли ко мне, двое зашли за спину. Макферсон стоял дальше всех.
– Сэр, вы уверены? – раздался голос одного из техников позади.
– Да, уверен! – Раздраженно ответил Макферсон.
Я плохо помню дальнейшие события. Мне казалось, что через меня проходит несколько тысяч вольт, и голова могла взорваться в любую секунду. Я слышал жуткий гул прямо внутри черепной коробки. И после этого всё исчезло.
Глава 5
Меня мотало из стороны в сторону. Я вновь был в темноте, и сознание возвращалось очень медленно. Казалось, что меня укачивало. Раньше бывало похожее состояние, когда я был болен, и была высокая температура. Словно проснулся посреди ночи, меня лихорадит, и до сих пор в голове остатки сна. Не приходя в сознание окончательно, я снова проваливался.
Но сейчас хуже.
Казалось, что люди смеялись и аплодировали. Затем вновь тишина. И вновь укачивание. Иногда появлялись голоса людей. Я был полностью дезориентирован.
И через какое-то время вновь пришел в себя.
Большое светлое помещение. Высокий потолок с промышленными светильниками. Снова полное отсутствие фокусировки зрения. Я стоял в группе людей, выстроенных в одну линию. Справа от меня донеслось:
– Двадцать три. Моторика. Иди к стене.
Краем глаза я увидел, как кто-то вышел из линии, прошел через зал, остановился у стены и развернулся лицом. Рядом с ним уже стояло несколько человек. Все в одинаковой одежде. В этой клинике все рехнулись. Не получалось разглядеть лица, до них далековато для моей зоны фокусировки. В глазах всё было мутным, я не видел очертаний. Но в этот раз был определенный прогресс – я мог более свободно двигать головой, глаза стали управляемы. И, в конце концов, я стоял на своих ногах! Правда, этого не чувствовал. Я не ощущал своего тела, как и прежде, но понимал, что могу позволить себе больше движений.
– Двадцать четыре. Моторика. Иди к стене.
Человек справа от меня вышел вперед и твердой походкой направился к противоположной стене. В это время человек в халате подошел ко мне, делая какие-то отметки в планшете. Здравствуйте, доктор.
Он дождался, когда бедолага с номером двадцать четыре дойдет до стены и развернется, затем посмотрел на меня, нахмурился и скомандовал:
– Двадцать пять. Моторика. Иди к стене.
Нужно было идти. Я уверенно сделал шаг вперед, и у меня получилось! Я привык долгое время находиться на одном месте, но сегодня уже мог стоять на своих двоих, и даже идти. Медленно, непривычной походкой я шел вперед. Ноги просто несли меня вперед, оставалось контролировать направление и вовремя остановиться. Противоположная стена приближалась. Внутри я ликовал. Это было моим прощанием с прежним состоянием, полным бессилия и неопределенности. Не знаю, что они сделали со мной в прошлый раз, но этим ребятам удалось поставить меня на ноги. Судя по количеству человек в помещении, не меня одного. Таких как я было много. Я был двадцать пятым. Подходя к стене, удалось обратить внимание на мужчин, которые подошли к стене передо мной. Они стояли недвижимо и смотрели вперед. Я пытался разглядеть их, сквозь пелену. В голове мелькнула мысль, что в зал набрали мужчин с одинаковым типажом. Таких же как и я, которые проходят реабилитацию?
Всё это было очень странным событием. Я только что очнулся, уже стоя. Сразу же смог ходить. И вот, ко мне идет еще один испытуемый.
Я вглядывался ему в лицо. Пелена постепенно проходило, зрение становилось всё более отчетливым. Чем ближе он подходил, тем сильнее усиливалось мое чувство тревоги.
Его лицо было слишком похожим на остальные.
Он остановился справа от меня и развернулся.
И меня охватила настоящая паника. Я узнал это лицо.
Вдалеке послышалось:
– Двадцать семь. Моторика. Иди к стене.
Двадцать седьмой медленно приближался, такой же уверенной походкой. С такой же манерой передвижения. И с тем же самым лицом. На его белом комбинезоне я с трудом прочитал цифру 27 и надпись «Альфа», когда он подошел почти вплотную.
Я знаю, что такое «Альфа». У видел много документации, и много рекламным брошюр.
Коммерческие андроиды, разработанные для повседневных задач. Производство Сайро Тек Лабс. Универсальные машины последнего поколения. Голова, шея, руки до локтей и ноги до колен покрыты пластиком с качественной имитацией кожи. Первое поколение, которое сделали по-настоящему похожим на человека.
И я оказался среди них.
Хорошо, что я до сих пор помнил подобную информацию. Но от этого лучше не становилось. Что я делаю среди роботов? Почему мне присвоен номер? Как это произошло?
В моей голове были сотни вопросов одновременно. Я мог быть взволнован, возмущен, и напуган. Целый спектр внутренних эмоций, которые совершенно не ощущались так же, как раньше. Все ощущения были другими. Зрение, слух, координация – всё совершенно иное. Я хотел посмотреть вниз на своё тело, но знал, что в зале было несколько наблюдателей, а вдалеке виднелись размытые пятна, напоминающие штативы с камерами.
Я понятия не имел, как их производят и тестируют. И вот – сам оказался в эпицентре событий. У меня уже давно была скопирована документация на пару серий, с подробным описанием компонентов и опций. Практически всё на «Альфу». Мне незачем было знать это наизусть, казалось, эти данные всегда под рукой. А теперь я стоял и вспоминал, чем «Альфа» отличается от человека в первую очередь.
Лучше всего было просто не выдавать себя, пока не останусь без наблюдения. Я помню, чем завершилась последняя попытка проявить инициативу.
Последний из испытуемых дошел до стены. Проверяющий поставил отметку в планшете, и прошел через зал к группе сотрудников. Среди них я узнал Макферсона. Он пристально смотрел на шеренгу с одинаковыми лицами. Мне пришлось уставиться вперед и не шевелить глазами, чтобы не привлечь лишнее внимание.
– Партия принята. Убирайте оборудование. Сдача восьмого числа, готовьте к отправке. – Скомандовал мужчина с седыми волосами, который появлялся передо мной несколько дней назад.
Молодой парень в комбинезоне техника, подобном тому, что я видел до отключения, прошелся по залу, отключая камеры. Минут двадцать он снимал их, собирал штативы, упаковывал их в кейсы. Затем сложил всё на тележку и выкатил из зала. Выключая свет, он насмешливо бросил:
– Не скучайте!
После этого дверь закрылась и сработал запирающий замок.
Интересно, я могу сейчас двигаться? Камеры убрали, никто не смотрит. К консоли я больше не подключен. Наверное, это момент свободы?
Хотя, вряд ли. Если кто-то из сотрудников заподозрит меня в самостоятельности, они могут просмотреть записи с камер и сравнить. И тогда от меня точно не отстанут.
Это очень скверная ситуация. До сих пор я не мог поверить, что очутился в теле андроида. Возможно ли подобное?
Последним моим предположением была мимолетная идея о каком-то невероятном случае помещения мозга в роботизированную часть, для проведения эксперимента. Но я уже знал ответ – в голове могло быть лишь то, что я видел в каталоге деталей и сервисных мануалах. И для остатков меня там места точно не оставалось.
Я стоял в темноте, среди других болванчиков, и размышлял. Как ни странно, в подобном теле были свои преимущества – я не чувствовал усталости. Мне не хотелось размяться, покрутить головой из-за того, что затекла шея. Мои ноги не затекали. И даже нос не чесался. Вот это выдало бы с головой. Если бы я почесал нос во время тестирования, тогда точно могли взорвать на месте, на всякий случай всю отгружаемую партию целиком.
Я просто стоял в том же положении, и смотрел вперед. И мог не шевелиться без необходимости. Меня съедало любопытство, желание узнать больше об окружении. Но ради безопасности оставалось только стоять и ничего не делать.
Так прошло несколько часов. Не могу сказать точно, это был тот же день, или следующий. Всё это время мне пришлось стоять на месте, уставившись вперед. Никто из соседей не издал ни звука. Вначале мне было неуютно, я прислушивался – не двинется ли кто-нибудь с места? Но через какое-то время забыл о том, что в помещении был еще кто-то. Они превратились в манекенов, а меня захватили размышления и воспоминания.
План был прост – нужно уходить. После этой проверки могла быть еще какая-то, но в любом случае исход был один – мне предстояло находиться в коробке неопределенное время – неделя, месяц, полгода – до тех пор, пока не доставят заказчику. Скорее всего, это произошло бы раньше. Андроиды Альфа серии наверняка производились по предварительно оплаченным заказам. Если было произведено сорок штук – значит, все уже оплачены и распределены.
И я мог понять Макферсона. Каждый подобный аппарат стоил как современный дорогущий автомобиль. Неважно, как был оплачен заказ – полной суммой, или за счет банковского кредита, но проблемы с одним аппаратом могут стоить компании значительных денег и времени. Поэтому все так нервничали, когда я не отвечал на запросы от системы.
А как иначе? Я просто не знал, чего от меня хотели. Откуда мне знать, что скрывалось под сорок вторым тестом, ведь я не читал сервисное руководство. Только лишь запустил файл и пробежался глазами по самым любопытным местам.
Очевидно, что простота моего плана рушилась на каждом шаге продумывания. Я ничего не знал об этой фабрике. Да, я уже догадался, что эти помещения были производственными и тестировочными цехами Сайро Тек Лабс. Мне неизвестны планы помещений. Я даже не знаю, как оказался в этом зале. Когда будет этап погрузки? Насколько крепко упаковывают каждого андроида? Как вычислить тот самый, лучший момент для побега?
Если на этапах отгрузки не будет камер, и я не попадусь никому на глаза – вероятно, можно будет проявить самостоятельность. Все проверки будут пройдены, и в аппаратные журналы событий наверняка никто уже не полезет. Но что делать дальше?
Оставался лишь один способ это узнать – дождаться развития событий.
Мои размышления были прерваны звуком отпирания замка. Дверь открылась, в зал вошли сотрудники компании. Яркий свет залил просторное помещение. В этот раз я мог видеть еще отчетливей.
Один сотрудник в костюме техника встал у двери и просматривал бумаги. Второй встал в середине зала и поглядывал на андроидов, периодически водя пальцем по экрану планшета.
– Ну что, начинаем? – Спросил он первого.
Тот открыл вторую створку двери и немного отошел в сторону.
– Да, начинаем. Быстрей начнем, быстрей закончим. Отгрузка третьей партии. Альфа один, ко мне! – Громко произнес он и уставился на андроида в начале нашего ряда.
Первый вышел из строя и подошел к технику. Тот быстро осмотрел его, расписался в бумаге, что-то сказал и указал пальцем в коридор. Первый андроид отправился в коридор. Второй техник продолжал наблюдать в середине зала, между делом ставя отметки в планшете.
– Альфа два, ко мне!
Это было медленно. Сотрудники фабрики действовали не спеша. Техник не торопился вызывать к двери нового. Да и мне некуда было торопиться. Я даже не имел какого-либо представления о времени. С момента попадания в воду прошло невероятно много времени. Это всё, что я знаю.
– Альфа двадцать четыре, ко мне!
Соседний близнец направился к двери. Я наблюдал за каждым из них. Мне было важно повторить все действия в точности, не отставая от предыдущего. Я слишком многого не знал об андроидах, и вполне мог выдать себя в каких-то мелочах. Моей главной задачей было дойти до следующего места, действуя так же, как и остальные.
– Альфа двадцать пять, ко мне!
И вот, я вновь сдвинулся с места. Я шел, не обращая внимания, как именно это делал. Походка была одинаковой у всех андроидов. Она была похожей на походку среднестатистического человека, но отличалась однотипностью движений. Андроидов всегда можно отличить от остальных по движениям, даже не видя тела. Полностью укутанный в одежду робот смотрелся бы неестественно среди людей, и мог привлекать взгляды заученной моделью поведения.
Мне стоило про это помнить. Ведь я все-таки рассчитывал на побег.
Я дошел до двери и остановился около техника так же, как номер двадцать четыре. Техник посмотрел на меня, поставил подпись в документах и сказал:
– Идти по коридору за Альфа двадцать четыре.
И я отправился вслед за двадцать четвертым. Коридор был длинным. На стенах висели камеры наблюдения. Сплошная стена с правой стороны сменилась на обширное стеклянное окно. Проходя мимо, краем глаза я увидел большой офис с наблюдающими сотрудниками компании. Кто-то стоял близко к стеклу, вглядываясь в каждого проходящего мимо андроида. Сотрудники о чем-то общались, но толстое стекло не пропускало звук.
Идти пришлось долго. Коридор закончился, у очередной двери меня встречал новый техник. Я зашел в широкий зал с низким потолком и техник показал пальцем на прямоугольник на полу с цифрой 25.
– Вставай на номер двадцать пять и развернись к этой стене.
Я пошел к номеру. Двадцать четвертый уже стоял на месте, уставившись пустым взглядом вперед. Позади каждого номера стояла коробка, внутри которой была форма из какого-то упаковочного материала, рассчитанная на высоту модели андроида. Рядом находилась крышка с логотипом «Сайро Тек Лабс». Я встал на прямоугольник и развернулся, ожидая дальнейших событий.
Постепенно зал заполнился андроидами модели альфа. Нас было сорок единиц. Позади каждого стоял большой упаковочный короб. В комнате собралось четыре техника.
– Какая же долгая отгрузка. Давайте перекусим, – произнес тот, который стоял посреди предыдущего зала с планшетом.
– Пора, уже сам себя перевариваю. Сейчас сдадим и пойдем. Кто сегодня сбрасывает память? – Ответил тот, который встречал в зале погрузки.
– А как сбрасываем ее у альфы?
– Выбираешь модель, последнюю прошивку и стартуешь. Только в глубокие настройки не лезь, а то отправим кирпич вместо рабочего аппарата.
– Ладно, схожу за планшетом.
Через некоторое время один из техников приказал встать внутрь своего транспортировочного контейнера, после чего техники стали подходить к андроидам с планшетами.
Похоже, они сбрасывали каждую машину к заводским настройкам перед отправкой. Чтобы каждый новый клиент мог самостоятельно отправить команду на запуск, выбрать язык общения, отметить необходимые опции и дополнительные параметры. Интересно, к сети подключать будут?
Надеюсь, что этого не узнаю. На противоположной стороне тоже стояли андроиды, и я видел, что техник подходил, что-то выбирал на планшете, затем смотрел на андроида и тот закрывал глаза. И так делали все, кто были в поле моего зрения.
Один из техников подошел ко мне. Я старался не смотреть на него, просто уставился вперед. Он что-то выбирал, затем посмотрел мне в глаза. Мне ничего не оставалось сделать, как закрыть их. Техник постоял рядом со мной и подошел к следующему.
Похоже, очередной этап пройден. Со мной ничего не произошло. Скорее всего, машина должна была очистить память и остановиться в режиме ожидания. Но я оставался в сознании, и не выдавал себя. Я бы вздохнул с облегчением, но не умею дышать. Представляю, какая могла начаться паника, если бы отключенный андроид все-таки вздохнул.
Интересно, стали бы уничтожать всю партию? Вряд ли, слишком дорого.
Глава 6
Техники ушли. В помещении было темно. Возможно, глаза человека смогли бы больше увидеть, поскольку могут адаптироваться. Мои глаза при малых источниках освещения видят плохо. Не ожидал, что в дорогостоящих андроидах установлены отвратительные видеосенсоры.
Нужно было действовать как можно быстрей – неизвестно, через сколько времени начнется погрузка. И в первую очередь мне нужен был свет. Я медленно выбрался из транспортировочного контейнера и направился в ту часть комнаты, где были расположены выключатели. Нужно было включить лишь один, чтобы не привлечь внимание из коридора.
Я не мог включить свет на ощупь, поскольку не чувствовал тактильной отдачи от предметов. Оставалось действовать наугад. Задел первый выключатель – лишком ярко, включалась вся левая половина зала. Следующий выключатель – включилась правая половина зала, где была большая часть груза. Третий выключатель не работал. Четвертый включил подсветку в зоне выгрузки товара около ворот. Пол рядом с воротами достаточно чистый, скорее всего дальше еще одна складская зона.
Я осмотрел помещение. Широкий вытянутый зал, в котором стояли андроиды и еще несколько коробок. Это точно не весь склад, только малая часть. Еще должны быть ящики со сменными частями, расходными материалами, дополнительными опциями. Все это требует больших стеллажей и громадного количества упаковок, и всего этого здесь не было.
С левой стороны стояли три стола с упаковочными материалами и инструментами. Ножницы, ножи, электроотвертки, упаковочная лента в намотке и прочий хлам. С правой стороны стояли два металлических шкафа. Я постарался подойти к ним как можно тише – возможно, мой слух тоже не идеален, и мои шаги производят больше шума, чем я могу услышать.
С первого раза открыть дверцу шкафа не получилось. Руки не воспроизводили движения так, как я хотел. Мне пришлось приноровиться к управлению, чтобы захватывать предметы. С этими роботами что-то не то. Я видел несколько андроидов модели Ориджин, их движения всегда казались уверенными. Как робот может выполнять работы по дому, если у него такое ненадежное управление?
В первых двух секциях были комбинезоны техников. Я думал взять один на всякий случай, но с ним всё равно бы выделялся среди людей. Кроме того, его негде было спрятать. Еще одна секция была выделена для упаковочного материала. В следующем уже были инструменты. Несколько отверток, молотки, гвоздодеры, а также электроинструмент. Мой взгляд упал на лобзик для работ по дереву. Он был небольшого размера, с выступающей и ухватистой ручкой. Может ли сгодиться для побега?
Я вернулся к своей упаковочной коробке. Упаковочный пластик внутри был достаточно мягким, чтобы ни одна часть корпуса при транспортировке не была повреждена. Значит, внутри я смогу позволить себе небольшую свободу действий. Внешняя часть контейнера была выполнена из какого-то крепкого композитного материала. Внутренняя часть крышки содержала пластиковую форму, к которой был приклеен толстый слой листового поролона, который должен прижимать робота к нижней части контейнера.
Теперь я имел приблизительное представление о дальнейшей части побега. Внутри я смогу двигаться, и если приложу усилия, смогу вывести руки вперед, после чего заняться крышкой контейнера. Для этого понадобится нож. Я взял два ножа из шкафа с инструментами и положил их в карманы своего комбинезона. Как удобно, что андроидам делают комбинезоны с кармашками. Во многом это было обусловлено популярностью и качеством этой одежды – заказчики часто оставляли их для технических работ, а производитель видел в этом возможность прорекламировать свой бренд. Эти комбинезоны моментально выдавали андроида в городе, но они были хорошо сделаны, и андроиды для технических работ оставались в них по умолчанию.
Люблю одежду с кармашками. К сожалению, в комбинезоне не было подходящего кармашка для лобзика, и я спрятал его позади правой ноги так, чтобы получилось дотянуться при минимальной возможности двигаться.
План побега стал более ясным. Я закрыл дверцу шкафа и заглянул в следующий. Там был ворох документов. Настоящий бардак. Накладные, квитанции, отгрузочные листы. Между ними небрежно лежали кабели для старых телефонов, какие-то пустые чехлы. Пара планшетов с разбитыми экранами, похожие на те, что держали в руках техники. Еще один планшет с большой трещиной посередине. Пластиковые пакеты с документами. Пакет с еще одним планшетом. Гаджеты на производстве не щадили. Хотя именно этот планшет выглядел лучше остальных. Трещина была только в одном углу. И если мне повезет, я наткнусь на рабочий экземпляр.
И да, мне повезло! Этот планшет оказался в рабочем состоянии. Система загрузилась, индикатор заряда аккумулятора показывал 18 процентов. В меню планшета были программы учета, калькулятор, набор офисных приложений и одна программа, которая меня сильно заинтересовала. Похоже, это утилита для сервисных работ с андроидами. Это была самая ценная находка во всём шкафу. Я выключил планшет для экономии заряда и положил себе за спину. Спереди под комбинезоном он был бы заметен.
Большому сожалению, ни один из найденных фонариков не был рабочим. Придется использовать планшет еще и в качестве осветительного прибора.
Оставался последний важный момент – мне нужен был идентификационный номер для работы с утилитой. На крышке моего контейнера был только логотип. С правой стороны контейнера был наклеен номер AA2JR73100. Похоже, это тот номер, который нужно запомнить.
Да, именно запомнить. Будучи в теле андроида, я и понятия не имел, как всем этим пользоваться. Я делал всё так, как привык, будучи в живом теле. Всё это время я успокаивал себя тем фактом, что опираюсь на свою память и сформированный образ мыслей. Может, этого достаточно, чтобы по-прежнему считать себя человеком?
Я закрыл дверцы шкафов, выключил свет, забрался обратно в контейнер, поправил лобзик, который постоянно норовил сползти вдоль штанины, закрыл глаза и застыл в ожидании.
На следующий день дверь открылась, в зал вошли люди и начали закрывать контейнеры. Прежде, чем на меня сверху накинули крышку, я услышал звук открывающихся ворот погрузочной зоны. Похоже, сегодня то самое восьмое число. Никто ничего не осматривал, только накинули крышку, затянули крепления и обвязали транспортировочной лентой сверху и снизу. После этого контейнер перевозили с одного места на другое, наклоняли, клали на пол, снова ставили прямо. Я плохо слышал через упаковку. Мне казалось, что процесс транспортировки закончился через пару часов, и далее несколько часов до меня доносился гул электромоторов грузовика, едущего по дороге.