Похожее на сны

– Каким образом ты сумела взлететь? Почти ни одного просвета на небе! Что за невиданные чудеса, Шейндел?

– Просто, братик, нужно больше двигаться на свежем воздухе. Я, в отличие от некоторых, не стою часами на одном месте и не пытаю свою голову всякими мыслями! Вот мне простор для настоящей жизни! – улыбаясь и разводя руками в стороны, сказала сестра. – Мой полет на дерево – лишь один неплохой прыжок в высоту!

– Быть того не может! Ты что-то не договариваешь, сестрица. За этим явно кроется нечто большее. Не видел, чтобы ты раньше так прыгала.

Шейндел действительно скрывала кое-что от Уриэля. Он же отчетливо прочитал в интонациях ее голоса ложь, и она, осознавшая, что брат ее раскусил, не смогла больше утаивать правду.

– Ладно, признаюсь. На самом деле есть у меня один секрет.

– Какой же?

Она молча шла, опустив голову вниз, и только через некоторое время ответила Уриэлю:

– Давай об этом в другой раз. Это личное, – сказала Шейндел.

– Хорошо, будь по твоему, – с улыбкой проговорил Уриэль, покосившись на сестру.

Уриэль с Шейндел стояли на одном месте. Они были уверены, что ушли далеко от людей из палаток. Но неожиданно сзади раздался топот. Ребята обернулись на этот звук и увидели троих людей. Они бежали клином. В середине бежал тот крупный мужчина, по краям те, кому досталось от Шейндел. Девочка и мальчик дернулись с места и побежали в глубь леса. Они с легкостью миновали натыканные повсюду деревья, которые служили для них препятствиями. Мужчины оказались менее расторопными при погоне. Они спотыкались то об низкие коряги, то об маленькие пеньки. Вскоре дети спрятались на выходе из леса, чтобы переждать и затем продолжить свой путь в поиске людей, способных им помочь.

Смеркалось. Солнце играло своими золотыми красками лишь где-то за недостижимыми пределами полосы горизонта. Лес с головой зарылся в черную шубу позднего вечера, но поле, находившееся рядом, еще виднелось. Оно было небольшим. На нем произрастала рожь, которая пускала корни до самого края ближайшей деревни, где она напоминала зубчатую кайму старой скатерти. И тут виднелись две точки, двигающиеся к бревенчатым домикам деревушки.

Этими двумя были небесные отроки. Пройдя поле, они оказались перед ветхим забором, в котором через одну недоставало досок, как зубов во рту у ребенка. Заборная калитка была заперта на замок, что выглядело бессмысленным при большом количестве лазеек в заборе. Уриэль с Шейндел протиснулись через эти отверстия, не зацепившись одеждой об колкие щепки досок. За забором перед ними предстал двор, выглядящий не таким и заброшенным. В центре участка стоял ничем не примечательный желтый дом. Он придавал всему окружающему атмосферу чего-то старого и весьма архаичного. Ребята приблизились к этому дому и стали разглядывать его окна с резными белыми ставнями, на которых красовались затейливые узоры, похожие на морские волны. В левой части здания пару окон было выбито. Это показалось детям странным, ведь в целом дом был невредим. Они осмотрелись по сторонам и заметили, что у фасада этого дома горит свет. Свет означал для них близость человека. Они сразу захотели пойти туда, на свет, но воспоминание о первой сегодняшней встрече с людьми все сидело у них в мозгу и продолжало пускать ростки страха в их сердцах. Но деваться было некуда, потому что помощь все также им требовалась. Они робко прошли вдоль каменной ограды, за которой была насыпана земля. Возможно, раньше это служило клумбой, но сейчас могло быть лишь местом для сырого перегноя, где покоятся увядшие цветы. У конца этого ограждения лежали две небольшие, будто совсем недавно нарытые земляные кучки. Вскоре ограда осталась позади, и они увидели крыльцо, над которым горела керосиновая лампа. Именно она испускала фотоны света, льющиеся по периметру участка. Вблизи лампа светилась очень ярко и позволяла среди полутьмы разглядеть, что находится в освещаемых ею пределах.