Одна Галактика на двоих

Пролог

Каждый, кто посвятил жизнь дипломатической работе в службе межпланетных контактов Горры, знал, что населенные планеты родной галактики никогда не перестают удивлять бесконечным разнообразием. Куда бы ты ни поехал – обязательно найдешь новую еду, новые обычаи, новые цвета кожи и языки, новую технику и даже целые новые науки и культуры.

Разнообразие было бесконечно, однако между всеми планетами и городами на них имелось одно сходство: крылатые горианцы везде привлекали к себе внимание. Технология, благодаря которой избранные люди на Горре воспарили в воздух, требовала специфических горианских условий, начиная от климата и заканчивая гравитацией, поэтому пока ни одна планета ее не скопировала, как медицинские технологии и телепатические навыки.

В результате накануне своего столетия он занимался тем же, что делал и шестьдесят-семьдесят лет назад, направляясь на свидание с инопланетянкой – прятался от повышенного внимания местной публики в закрытом индивидуальном транспорте, который на Кастимии называли каром.

Вспомнив, как учился управлять этой жуткой неповоротливой машиной на антигравитационной подушке, горианец усмехнулся про себя – поначалу это казалось едва ли сложнее, чем выучиться летать. На Горре, где индивидуального транспорта не существовало, люди к такому не привыкли.

И это была далеко не единственная сложность, с которой он столкнулся на Кастимии – но постепенно привык ко всему. И к палящей жаре, и к другой еде, и к местным жителям с фиолетовой коже и крайне скудными навыками в телепатии. Кроме того, он нашел на этой планете немало важных плюсов, одним из которых были удивительно красивые женщины.

Одна из них вот-вот должна была появиться. Глаза горианца слегка расширились от удовольствия и возбуждения, когда он заметил ее на другой стороне дороги – кастимианка выпорхнула из такси на другой стороне улицы и уверенным шагом направилась к нему. Эта девушка, в отличие от него, находилась у себя дома и чувствовала себя соответственно.

Подол шелкового платья обвивался вокруг ее стройных фиолетовых ног, а декольте дерзко приоткрывало восхитительную грудь. Пару лет назад она одевалась как монашка, и он посвятил немного времени тому, чтобы научить ее выбирать платья. С тех пор, одеваясь на встречи с ним, она никогда его не щадила – но он не имел ничего против, получая огромное эстетическое удовольствие.

Пока она шла, он успел трижды пробежаться по ней взглядом, обратив внимание не только на грудь и ноги, но и на необычную прическу с затейливой косой. А глаза и даже ее нежные полные губы транслировали встревоженное состояние – что было не удивительно, учитывая то, какое сообщение он прислал ей пару часов назад.

– Привет, – выдохнула она, опускаясь на сидение кара рядом.

Он поздоровался, автоматически проверяя эмоциональный блок, который, конечно же, прочно стоял на месте. Значит, кастимианка с ее средним уровнем никак не могла узнать, какие страсти его обуревают при одном лишь взгляде на ее тело. В то же время ее эмоции были полностью доступны – и тревога, и дружелюбие и, что было особенно приятно, небольшое сексуальное притяжение. Последнего было совсем немного – но это все же лучше, чем ничего.

– Ты сказал, что это очень важно…, – тихо начала она.

– Да, Авьем, это важно, – кивнул он, подавляя желание коснуться ее черных блестящих волос. Сейчас, когда он вот-вот мог потерять ее, его тянула к ней безжалостная непреодолимая сила. – С Горры направляют следователя, так что, похоже, игра окончена.

С ее приоткрытых от изумления губ сорвалось кастимианское восклицание, густые ресницы опустились и задрожали.

– Почему ты думаешь, что он так сразу тебя раскроет? – осведомилась она еще тише.

– Не сразу, но раскроет, – уточнил он. – Судя по тому, что я слышал, это опытный следователь с отличной командой. У него запредельный телепатический уровень и еще два высших помощника, не говоря уже о других компетенциях.

Снова тихо пробормотав что-то кастимианское, она обняла себя руками и начала дрожать, а из ее эмоций полилась такая сильная детская тревога, что он дальше не стал с собой бороться, и молча привлек дрожавшую девушку в объятия.

– Тише, тише, – прошептал он, чувствуя, как ее тело напрягается в безмолвном сопротивлении.

Постепенно она сдалась и позволила ему погладить себя по полуобнаженной спине, прежде, чем осторожно отстранилась.

– Наш план в силе, не волнуйся, – негромко сказал он, глядя в глаза. – Я останусь на несколько дней и присмотрю за тобой, а потом исчезну. Прикрою тебя, как всегда – они ничего не заподозрят.

– И я смогу признаться когда захочу? – шепотом спросила она.

– Да, если ты все еще этого хочешь, – подтвердил он. – Или…

– Я буду скучать по тебе.

В ее голосе снова послышалось что-то детское и умоляющее, а эмоции указывали на отчаяние, и он невольно улыбнулся. Было приятно знать, что кастимианка привязалась так же, как он – к ней.

Он молча смотрел в ее глаза и на секунду представил, что было бы, если бы она не была телепатом. Тогда они бы стали любовниками еще пару лет назад, прямо в таком каре, как этот. Он посадил бы ее на колени и ласкал, пока она не начала бы умолять. Да, он не красавец, но вполне симпатичен и выглядит так же молодо, как и в двадцать. В своих навыках ему сомневаться не приходилось – восемьдесят лет опыта против ее скольки? Она наверняка потеряла невинность всего лет десять назад и не очень много времени уделяла свиданиям, в то время как он в свое время не пропускал ни одной красивой девушки.

Видимо, подумав о том же, она смущенно опустила лицо и тихо спросила:

– Если бы я была нетелепатом…

– Не сомневайся, – хмыкнул он, с удовольствием наблюдая, как темнеют ее фиолетовые скулы от приливающего к ним жара, и какое смятение воцаряется в эмоциях.

– А если бы я согласилась на помолвку? – внезапно спросила она, и он замер – но тут же понял по эмоциям, что это простое любопытство.

– Тогда была бы помолвка, – бесстрастно ответил он, успешно скрывая секундное замешательство. – Ты ведь знаешь, что телепаты не могут просто так заниматься сексом. Один раз – и они связаны навсегда.

– Да, я знаю. Слияние, – кивнула она. – Работает, если хотя бы один партнер – телепат выше среднего по горианским меркам. На Кастимии таких почти нет.

– Верно, – улыбнулся он. – А на Горре раньше это были в основном мужчины.

– Почему? Разве у женщин меньше способностей к телепатии?

– Способностей столько же, а желания было меньше. Раньше это считалось не сексуальным, – улыбнулся он, позволив себе быстрый взгляд на ее декольте – исключительно, чтобы заметила и вспыхнула.

Когда он снова произнес ее имя, Авьем вдруг поняла, что ей становится сложно с собой бороться. У нее не было мужчины уже три года, настолько она была погружена в работу и обучение телепатии. Все это время ей казалось, что нет ни сил, ни желания, но иногда, глядя на этого крылатого горианца, она чувствовала трудно преодолимый соблазн.

Ее напарник по шпионским операциям был по-своему привлекательным и сексуальным. Да, она не была влюблена, но кто отменял удовольствие от простой человеческой близостью вкупе с ее приятными физическими аспектами?

– Что, если я подскажу интересный способ получить удовольствие, – пробормотал он, и Авьем поняла, что их губы уже совсем близко.

– Это слишком опасно, – сказала она, немного отстраняясь.

– Смотря о чем ты думаешь, – возразил он, поправляя ее волосы.

– Ты же имеешь в виду просто не доводить дело до конца? – растерянно уточнила Авьем.

– Нет, это действительно слишком опасно, – качнул головой он. – Я про телепатический увод.

Невольно приоткрыв рот, она замерла, с трудом веря в то, что сама до этого не додумалась. Что может быть проще, когда рядом высший телепат, который умеет гипнотизировать и создавать четкое реалистичное воображаемое пространство, где можно делать буквально что угодно без каких-либо последствий?

– Космос! – вырвалось у нее. – Ты раньше такое делал?

– Маленькая, – улыбнулся он, касаясь уголка ее губ большим пальцем. – У меня довольно большой жизненный опыт. Я делал все, что приносит удовольствие. И мне очень нравится доставлять его женщине.

Невольно приоткрывая рот, она позволила его пальцу погладить нижнюю губу и закрыла глаза, чувствуя, как желание расплавляет все тело. Но затем пришла внезапная мысль, которая немного охладила.

– Ты ведь не будешь это чувствовать так же, как я, – сказала Авьем, открыв глаза.

– Поверь, мне будет достаточно и того, что я буду чувствовать, – возразил он, обозначая улыбку краешками губ.

– А на Горре многие такое делают? – спросила она, опуская взгляд на его губы и уже думая о том, как он целуется.

– На Горре это абсолютно… абсолютно незаконно, – ответил он, слегка надавливая подушечкой пальца на ее губу и наклоняясь, чтобы поцеловать ее.

– Это возбуждает еще больше, – выдохнула она и подняла глаза, позволяя затянуть себя в увод.

Горра, то же время. Семейный ужин.

Тем вечером за столом было много вкусной еды, смеха и тепла – как всегда в доме отца. Приходить на ужин перед вылетом на другую планету давно стало традицией для него – так он не забывал видеться не только с папой, но и со старшим и младшим братом. А еще это позволяло регулярно баловать подарками маленькую сестру и поддерживать традиционную пикировку с вздорной юной мачехой.

Все это давало ему больше энергии, чем самое продуманное питание и регулярные телепатические тренировки.

В этот раз Мешшех не мог ничего рассказывать о деталях нового контракта со службой межпланетных контактов, но вся семья знала, куда он направляется – и половину вечера только и разговоров было, что о Кастимии и о жителях планеты с другим цветом кожи.

– Фиолетовая невеста – вот чего ты ждал все эти годы, – с ходу заметила Лиска, едва услышала слово «Кастимия».

Мешшех безмятежно улыбнулся. Эта землянка здорово выводила его из себя одиннадцать лет назад, когда они только познакомились, но потом они подружились, и теперь ее беззлобные подковырки лишь развлекали его. Лиска стала женой его отца и родила Мешшеху чудесную красавицу-сестру, которой было уже десять. И он обожал обеих, заботясь о них тогда, когда его отец, такой же капитан военного корабля, как он, отсутствовал на Горре.

– Это правда, пап? Мешшех женится на кастимианке? – спросила девочка, интересуясь разговором взрослых за столом гораздо больше, чем салатом в своей тарелке.

– Мама пошутила, – пояснил Дейке дочери, бросая легкий укоризненный взгляд в сторону жены. Лиска сделала виноватый вид, но в ее глазах плясали смешинки. Мешшех скатал салфетку в шарик и запустил в нее. А потом, заметив, как Эмма подпрыгнула на стуле от восторга, запустил еще один в маленькую сестру.

– А на ком ты тогда женишься? – спросила Эмма, все обменялись улыбками, а Мешшех перегнулся через стол и пощекотал ее:

– Только на такой красавице, как ты.

Ее звонкий смех доставил Мешшеху огромное удовольствие. Благодаря Эмме он примерно представлял, как будет выглядеть его собственная дочь когда-нибудь – ведь она было ужасно похожа на Дейке, как и он сам. Те же серебристые волосы, те же глаза цвета ртути. Их семейные высокие скулы и такой же крупный рот, как у всех эс-Хэште. Даже уши горианские, узкие, вытянутые. От землянки-матери – только другой оттенок кожи и более нежная форма подбородка.

– Сколько там горианцев сейчас? – спросила Лиска у Дейке, зная, что муж дважды бывал на Кастимии за последние годы.

Она заботливо наполнила его опустевший стакан соком тхайи и предложила кувшин Мешшеху. Он кивнул и наполнил свой стакан, передал сок дальше, старшему брату Немему, а тот протянул ему блюдо с жареными орехами тука. Огромный контейнер с такими же орехами, только в сыром виде, Мешшех вчера загрузил на корабль – он, как и многие другие члены его команды, не мог представить обед без них, а на Кастимии такая еда не росла.

– На Кастимии около тысячи горианцев, – ответил Дейке жене. – Но они все живут в миссии – это закрытое поселение, в которое входит и представительство, и обучающий центр, и жилой комплекс.

– Они не чувствуют себя в безопасности? – уточнил Немем.

– Нет, не чувствуют, – кивнул Дейке. – Кастимия в чем-то похожа на Землю. Там бардак в политике, десятки различных регионов, которые не всегда ладят между собой. Они, правда, в отличие от Земли смогли с грехом пополам избрать планетарное правительство, но его не все правящие кланы считают полномочным. И не все рады горианцам.

– Ты тогда осторожнее там, – серьезно сказала Мешшеху Лиска, но он лишь послал ей улыбку в ответ, вполуха следя за разговором. Про Кастимию он знал не меньше отца – подготовка к заданию требовала досконального изучения всей информации о планете, от климата до экономики. И то, и другое, как он выяснил, было далеко от совершенства.

– Пап, а правда, что кастимианцы фиолетовые? – спросила Эмма после паузы, в течение которой все увлеченно жевали.

– Правда, – ответил Мешшех вместо Дейке, который как раз положил в рот большую ложку тушеных овощей. – Они почти ничем не отличаются от нас, только тем, что половина из них не владеют телепатией.

– Как не отличаются, если они другого цвета и у них двенадцать пальцев, – засмеялась Эмма.

– Мешшех хочет сказать, что внешние различия совсем не важны, – серьезно пояснила Лиска. – А вот отсутствие телепатических способностей и разница в культуре действительно усложняют общение.

Позже, когда все наелись и наболтались, Мешшех и Дейке отправились на небольшую прогулку. Погода стояла умеренно теплая, как всегда в горианской столице, и они просто наслаждались свежим воздухом, чистым небом и легким ветерком, который сопровождало нежное шуршание листьев в широких кронах деревьев тхайи. Мешшех знал, что будет скучать по этому на Кастимии, где сейчас должна быть ужасная жара.

– Что там опять? – спросил Дейке, изо всех сил пытаясь скрыть тревогу за сына, но Мешшех почувствовал, и это тронуло его.

Полгода назад он снова поднял телепатический уровень и достиг своего потенциала – выше высшего. Теперь он стал сильнее отца как телепат, и все еще не мог привыкнуть к тому, что иногда слышит его сквозь блоки. Он и до этого знал, что Дейке любит его, но даже не предполагал, сколько у него на самом деле эмоций, которые он всю жизнь скрывал.

Оказалось, что отец постоянно переживал за него, даже из-за таких пустяковых вылетов, как этот. И это при том, что Дейке сам возглавлял команду спецназа и рисковал гораздо больше и чаще, чем Мешшех, основной специализацией которого были инопланетные расследования.

– Ничего страшного, пап, – заверил он. – Пара диверсий, но без насилия. Просто взламывают программное обеспечение.

– Было такое раньше, – кивнул Дейке. – Обычно какой-нибудь правящий клан подкупает сотрудников-кастимианцев в миссии. Их можно вычислить за пару недель.

– Ты так уже делал? – усмехнулся Мешшех. – Это твой прошлый контракт два года назад?

– Нет, тогда мы охраняли главу миссии и других дипломатов, там было важное мероприятие в опасном регионе. Со взломами оборудования раньше они справлялись своими силами. Это происходит регулярно.

Мешшех вздохнул. Он знал, что межпланетные отношения – это сложно, и что Горра лишь пятнадцать лет назад отправила первых дипломатов на Кастимию. Планеты только-только начали восстанавливать контакты после двухсотлетнего похолодания в политике.

– Зачем миссии вообще сотрудники-кастимианцы, раз они все время пакостят? – уточнил Мешшех.

Это был больше риторический вопрос, основные причины ему были известны, но он чувствовал необходимость проговорить все еще раз вслух с понимающим человеком.

– Потому что не все пакостят, ты же знаешь, и сотрудники нужны. К тому же очень важно проявлять доверие, даже когда его нет с другой стороны. Иначе не будет никаких отношений, и Кастимия снова закроется от въезда горианцев на сто или двести лет. Кстати, будь осторожен, – посоветовал Дейке. – Уверен, тебе говорили об этом, но это не помешает держать в голове каждый день: расследование должно быть дружелюбным. Нельзя допустить ареста невиновных и даже невежливого обращения во время допросов.

Мешшех кивнул. Он это понимал. В политическом плане Кастимия была очень чувствительной точкой, поэтому туда и направили его – одного из лучших военных следователей на Горре. И когда с ним заключали контракт в Сезариате несколько раз подчеркивали, что все должно быть расследовано максимально дипломатично.

– А можешь объяснить в двух словах, ради чего все эти усилия: нам нужны кастимианцы или их деньги? – спросил Мешшех после того, как они прошли несколько шагов в полной тишине.

– Есть экономические причины – это огромный рынок для наших товаров, – кивнул Дейке. – Но все же, я думаю, что главное – это люди. Ты знаешь, какая у нас сейчас заболеваемость среди новорожденных. Нам нужны лояльные инопланетяне, это серьезно. Много кастимианцев, землян, октианцев, которые хотят переехать на Горру и адаптироваться к нашей культуре. Чем больше – тем лучше. Потому что сейчас все горианцы, которые заключают браки между собой, сильно рискуют.

– Кто бы мог подумать еще лет пятьдесят назад, что Вселенная наказывает за разницу в телепатическом уровне, – заметил Мешшех.

– Да уж, – хмыкнул Дейке. – Во времена моей юности это считалось нашей великой традицией: телепатический уровень невесты – на две-три ступеньки ниже, чем у жениха. А теперь тебе придется искать невесту-высшую.

– Знаю, знаю, – кивнул Мешшех, глядя в сторону. – Я пока вообще никакой невесты не хочу.

– Тебе почти пятьдесят, сын, – заметил Дейке. – Пора бы. Может, правда, присмотришься там на Кастимии?

Едва не вспылив по привычке – из-за того, что отец лезет в его личную жизнь, Мешшех осекся, когда снова почувствовал его тревогу. Теперь он чувствовал его эмоции, это все меняло – и даже превращало его злость в искреннее веселье.

– Космос. Мне же еще не сто, и даже не сто пятьдесят. Отец, ты и правда считаешь меня несчастным? – хмыкнул он.

Дейке удивленно посмотрел на сына, а потом задумался над вопросом.

– Нет, – наконец ответил он. – Но когда ты поймешь, что ты на самом деле упускаешь, ты можешь стать очень несчастным. Я не хочу этого для тебя.

– А почему к Немему с этим не пристаешь? Он старше, – весело предложил Мешшех, вспомнив о брате, но Дейке лишь выразительно посмотрел на него:

– Я говорю о том, что важно, со всеми своими детьми. Просто конкретно сейчас я говорю с тобой.

Мешшех кивнул и послал отцу улыбку. Какое-то время они снова молчали, размышляя каждый о своем, и он, к своему удивлению, вдруг ощутил редкое желание поделиться с отцом своими эмоциями.

– Может, я просто слишком увлечен работой, – сказал он. – Вот сейчас, например, я думаю только о том, как вычислить этих злодеев на Кастимии – до того, как они сбегут. Не потому, что мне за это заплатят больше, а просто чтобы победить. Понимаешь?

– Конечно, понимаю, – сказал Дейке, отправив ему десяток телепатических улыбок сразу. – И я думаю, что у них нет против тебя никаких шансов.

Когда Мешшех уже попрощался и пошел по тропинке наверх – к открытому месту, откуда было удобно взлетать, отец вдруг окликнул его, и он обернулся.

– Не забудь, что шпионы бывают красивыми женщинами, – весело крикнул Дейке.

– Опять ты за свое, – покачал головой Мешшех, и отправил в его сторону телепатический смех, прежде, чем скрыться из виду.

Глава 1. Встреча с принцем

Кастимия, три года назад.

По древнему кастимианскому обычаю прах покойника должен быть отдан четырем стихиям. Но в каждой семье были свои традиции, как именно это делать. Свой семейный обычай Авьем изучила на практике досконально. Сначала, когда ей было шесть, умерла ее мать. В двенадцать лет она вместе с тетей и бабушкой проводила в последний путь отца, а похороны для бабушки пришлось устраивать через восемь лет после этого. Но никогда, до тех пор пока была жива тетя Лукка, она не чувствовала себя сиротой.

Впервые в двадцать девять лет Авьем делала все сама и совершенно одна. Она организовала кремацию, потом забрала прах тети и отвезла часть на ее родину, в город холмов, и там развеяла по ветру. Оставшуюся долю она смешала с землей и высыпала в море со скалы – там, где они однажды отдыхали летом вдвоем.

Лукка была рядом всегда, даже когда она была совсем маленькой и были еще живы родители. Тетя учила ее читать и считать, а потом показала первые телепатические упражнения. Кроме них двоих, телепатов в семье не было. А еще они были удивительно похожи – обе с большими глазами ярко-зеленого цвета, с черными до синевы волосами, изящным телосложением и высоким ростом, привлекавшим внимание мужчин. Но главное, чем они были похожи – это любознательностью и желанием непрерывно постигать новые навыки.

Лукка всегда поощряла ее учиться и заставляла ее отца и бабушку оплачивать занятия с профессиональными учителями-телепатами. А когда Авьем превзошла многих учителей в свои двадцать три, именно Лукка сказала, что она должна во что бы то ни стало заработать денег, чтобы учиться у горианцев – хотя шел всего первый год после возобновления дипломатических отношений.

Она тогда рассмеялась и возразила, что на Кастимии всего пара десятков горианцев, все они – дипломаты, и не будут никого учить. Да еще и не факт, что вообще останутся. А Лукка ответила, что скоро их будет намного больше, и они обязательно начнут учить кастимианцев. А ее задача – выучить к тому моменту горианский и использовать любую возможность.

В день похорон тети Авьем хотела только предаваться воспоминаниям. Получив официальное сообщение с неизвестного номера, она не могла его даже открыть. Несколько дней назад, когда она навещала Лукку в больнице, та уговорила ее написать в горианскую миссию о желании работать секретарем, хотя Авьем не верила, что ее возьмут. Сколько таких желающих получать бесплатное образование и обзавестись друзьями-горианцами с высоким телепатическим уровнем?

А теперь пришло это дурацкое сообщение, именно в день похорон, когда ей уже не хотелось, чтобы ее взяли. Хотелось только горевать – месяц, год, сколько потребуется. У нее не было сил осваивать новую работу и вливаться в инопланетный коллектив. Только не сейчас.

Так и не решив, что будет делать с предложением о собеседовании, она открыла сообщение, но оно оказалось не от горианцев.

На следующий день Авьем проснулась рано утром и потратила немало времени на то, чтобы сделать прическу, найти подходящее случаю платье в гардеробе, отыскать парные браслеты и серьги с гравировкой, которые хранились у каждой кастимианской женщины на случай официального приема при любом из пятнадцати наследных дворов.

Воспользовавшись обычным городским такси, она примерно за час добралась до центра Кастины, где располагался сад приемов. Золоченые изящные ворота и огромные кусты оркидий встретили ее там, где как всегда толпились туристы – дальше входа не мог пройти никто без официального приглашения, и Авьем, как и многие другие жители кастины, понятия не имела, что там внутри.

Проверка документов не заняла и пяти минут, а затем доброжелательная женщина-администратор повела ее внутрь. Авьем улыбалась ради приличия, но изумительная красота сада, который оказался еще ухоженнее и блистательнее, чем она думала, в тот день не трогала сердца и не захватывала дух. Все ее мысли были все еще с Луккой, и она почти не слушала быстрый рассказ о редких цветах, деревьях и необычной планировке ради еще более утонченного и торжественного вида.

В другой день она была бы счастлива попасть на такую индивидуальную экскурсию, но тогда просто прошла по вылизанным до блеска дорожкам из белого камня между пышных кустов, цветов и фонтанов, пока не попала к небольшой беседке, где ее уже ждали. Едва взглянув в лицо мужчине в простом зеленом костюме, она без труда узнала его.

– Его высочество принц Мико Эннет Су Мар старший, – официально представила администратор и, выпалив ее имя для принца, испарилась быстрее, чем Авьем успела поздороваться с принцем – некрасивым, крючконосым и слишком полным для его среднего роста человеком. Еще менее интересным на вид, чем по телекоммуникаторам. Впрочем, она знала, что он не глуп и довольно влиятелен в отличие от многих других представителей наследных дворов с громкими именами.

– Прошу, садитесь, – пригласил он, указав на одну из четырех резных скамеек из дерева, установленных внутри беседки. – И позвольте прежде всего принести мои соболезнования. Мне сообщили, что умерла ваша тетя.

– Благодарю, – коротко ответила Авьем, сознавая, что, вероятно, ее ответ не соответствует этикету, но сил на витиеватые формулировки не было. Кроме того, она предполагала, что эта встреча лишь зря отнимет у нее силы и время. В ее профессии каждый специалист знал, что наследные дворы платят очень мало, а она давно выросла из того слабого уровня квалификации, на котором стоило работать лишь ради красивой записи в трудовой истории. Сидя так прямо, как только могла, она ждала лишь одного – чтобы он предложил все, что хотел, на что она могла бы ответить вежливым обещанием подумать и ехать домой.