Союз Родов 1. Потенциальный Хранитель
– Ну и что теперь с ним делать? Разведчикам бы его, только возиться неохота.
– Я могу его отключить, часа четыре будет без сознания, потом ничего не вспомнит, даже как зовут. Правда, воевать сможет, рефлексы и характер останутся.
– Давай. Пока так сойдет, потом решать будем.
Ванька потянулся к боевику, но ничего не успел сделать. Араб вдруг соскочил, толкнул его и рванул в сторону пещеры, нож Митяя вошел ему между лопаток быстрее, чем он сделал пару шагов. Ванька пожал плечами и убрал свой нож, которым не успел воспользоваться. Командир махнул рукой в сторону пещеры.
– Ну, так тоже устраивает. Входим.
Остановившись возле развилки, решили разделиться.
– Седой и Ванька в левый проход, он поуже, Митяй, Гоша за мной.
Где-то в пещере стоял генератор, освещение было тусклым. Григорий Иванович с Иваном стояли в проходе прижавшись к стене перед большим, слабоосвещенным залом. Впереди были видны люди. Четыре вооруженных человека о чем-то спорили, размахивая руками. Еще двое сидели за столом возле ящиков откинувшись и прижавшись спинами к стене, почти дремали. Подойти ближе незаметно было нельзя. Убрать всех сразу может не получиться, потом выковыривать придется, еще не известно сколько их всего на самом деле.
– Григорий Иванович, когда буду в середине комнаты сними тех, которые за столом. Сразу они стрелять не начнут, пока очухаются, пока чего, потом побоятся по своим попасть, а мне мешать будут, отвлекаться на них придется, вдруг им на своих пофиг…
– Сразу они стрелять не начнут, потому что тебя раньше положат. Тут же прямая видимость, никто тебе не даст дойти до середины комнаты.
Ванька улыбнулся и исчез. Его размытый силуэт промелькнул по центру прохода в направлении противника. Двое упали сразу, одного откинуло к стене. Ванька проявился за спиной последнего, тот оседал с переломанной шеей. Одновременно с этим прозвучало два приглушенных хлопка, и боевики за столом завалились, даже не успев ничего понять. Седой бежал к Ваньке и показывал кулак, за ним следовали командир со своей частью группы, видимо ничего они в своём проходе не обнаружили. Быстро вернулись.
– Бесфамильный, ты, когда прекратишь свои фокусы. Я должен знать, что от тебя ожидать.
– Извините товарищ полковник, я сам не всегда знаю, на что способен. А про ускорение не подумал рассказать.
– Что за ускорение, черт тебя побери?
– В организме подстегиваются все химические процессы, для меня все как в замедленном кино, при необходимости могу почти остановить, но двигаться тяжело. Ненавижу это состояние, вываливаешься из него голодный как тот самый черт, который меня «побери». Вы уже видели в зале, когда я из центра уходил.
Тайком от командира Митяй сунул Ваньке какие-то сухофрукты и похлопал по плечу.
– Придем в берлогу, я тебе такое «не подумал рассказать» устрою, чтоб неповадно было меня до седых волос доводить. Боец пропадает прям на глазах, я же тебя уже на полу высматривал с пулей в башке. Три наряда вне очереди.
Ванька, как ни в чем небывало подошел к столу заинтересовавшись каким-то предметом, взял со стола нож и стал внимательно его рассматривать совсем не обращая внимание на беснующегося командира.
– Есть три наряда.
Гоша прыснул, и чтобы ему заодно не досталось, сделал вид, что расслабилась шнуровка на берцах, наклонился подправить.
Осмотреться, как следует, они не успели. Слева в темном углу скрипнула дверь. Обернувшись, все увидели в проеме человека с поднятым пистолетом. Дуболом рванулся и успел закрыть командира своей грудью, прозвучали выстрелы. Один из пистолета боевика, громким эхом раскатившийся по пещере, и хлопок из пистолета с глушителем. Гвоздь не промазал, но его пуля попала в уже мертвое тело. Митяй стоял и ощупывал бронник, ища, куда попала пуля. Подошедший Григорий Иванович хлопнул его по спине и показал в проем.
– Он в стену возле себя попал, скажи спасибо Малому, его работа.
Руку с пистолетом пригвоздил к косяку брошенный нож Ивана, второй клинок, только что подобранный им со стола, попал точно в сердце, пробив толстую куртку с лежавшим в кармане блокнотом. Удар бы настолько силен, что если бы не первый нож, то его бы полностью занесло обратно в комнату, даже дверь не выдержала и слетела с петель, про руку говорить не стоило, ее разворотило рывком.
Митяй неожиданно схватил Ваньку и прижал к себе.
– Отпусти, кости трещат, сломаешь же.
– У меня же жизнь перед глазами проскочила, думал хана мне, а вино, а шашлыки? Гвоздь двойную порцию обещал.
Гоша ухмылялся. Ванька потирал плечо и сердито смотрел на Митяя.
– Дуболом, блин.
– Так, ладно, пошли посмотрим что там за комната такая.
Это была не просто комната, из нее сделали пыточную. На столе был разложен целый набор на который невозможно смотреть без содрогания. Гвоздь пинком опрокинул стол выругавшись на грузинском.
В дальнем углу стояла железная клетка, размером с собачью конуру, в ней лежал окровавленный человек. Висячий замок был до неприличия огромен. Митяй взялся за него обеими руками и выломал вместе с накладными петлями, Григорий Иванович бросил, только-что найденную у одного из боевиков, уже ненужную связку ключей. Митяй вынес почти невесомое тело на свет и положил на брезент найденный недалеко, пульса почти не было.
– Я, кажется, его знаю. Крылов Иван Федорович, майор. Мы встретились на сборном пункте. Только сейчас я его опознал по ножу, который подобрал на столе. Это мой нож, я отдал его, когда мне сказали, что взять с собой не получится.
– Товарищ полковник, разрешите я его попробую хоть немного восстановить? Обещаю хоть сколько нарядов отработать.
Командир пока не понял на что дать разрешение, но головой кивнул. Мало-ли какую технику восстановления знал Малой. Может что и поможет донести майора. Правда шансов было совсем крохи, хорошо над ним поиздевались, как еще жив остался. Еще с мозгами не понятно что, в здравом рассудке после такого редко остаются.
Ванька очень быстро перебирал руками по телу Крылова, надавливал пальцами на активные точки, проверял пульс и двигался дальше. Порезы и глубокие раны продавливал пальцами и зажимал на мгновение, появляющиеся рубцы закрывали рану. Нащупал сломанную кость в руке и вправил ее, кивнул Гоше, чтобы сделал шины. Над пулевым отверстием он задержался дольше всего, накрыл его ладонью и замер, всем показалось что его пальцы стали светиться, хотя, скорее всего, это были фокусы освещения. Через пару минут он откинул пулю, и все увидели, что рана не кровоточит, воспаление спало, и она начала затягиваться, майор стал чаще дышать и, наконец, застонал. Ванька не прекращая осматривать резко ударил его пальцами в район шеи, и он затих, ровное дыхание говорило что он спит. Еще немного поколдовав над телом Крылова Ванька откинулся весь в поту.
– Внутренние кровотечения я остановил, немного подстегнул сердце, все кости на месте, обезболил сколько смог, он крови много потерял. Большие порезы подлатал, жить будет, но очнется дня через два. Воспаления убрал, заражения не должно быть, почистил, большего мне тут не сделать, теперь он сам. Нужно тащить его врачам, если задерживаемся, то боюсь умрет от истощения и потери крови, очень слабый. Никаких смертельных ран не было, но общее состояние такое, что долго не прожил бы.
Все смотрели на него молча, Гоша ставил шину и косо поглядывал, то на командира, то на Ивана, Митяй повернулся к командиру и тихо, чтобы слышал только он, сказал: – «ты же понимаешь, что теперь без Ваньки я тебя никуда не отпущу?»
– Ты еще не заметил? Он один почти всю банду положил, я ему не нужен, ему вообще никто не нужен, чтобы под ногами не мешались. Побольше бы нам таких Ванек.
– Обо всем, что мы тут видели, никто знать не должен. Все слышали? Вань, не рассказывай больше никому о своих умениях, об этом никто знать не должен, так будет правильно, забудь про три наряда. Тебя секретим по полной.
Ванька обессилено кивнул головой и засунул в рот пригоршню сухофруктов.
– Пошли отсюда, нам пока нет смысла задерживаться, нужно спасать майора. Седой и Митяй несете первыми, я, Гоша и Малой прикрываем, через полчаса сменимся. Вань, идти сможешь?
– А какие у меня варианты?
– Гоша, присмотри за ним.
Через час их подобрал вертолет уже наплевав на маскировку и секретность выхода, Крылов не просыпался, но был стабилен. Стабильно тяжелый, но СТАБИЛЬНО, это главное слово в таком случае.
Операция продолжается
– … Состояние стабильное, средней тяжести, в себя пока не приходил. Медик спецназа его подлатал, обколол чем-то, очень хорошо заживает, хорошая работа, нам бы таких спецсредств, хотя свежих ран не так уж и много, его наверняка в плену лечили. Короче, жить будет.
– Когда придет в себя, сообщите.
– Хорошо товарищ Генерал-майор.
***
За столом было не меньше тридцати человек, Гоша сказал, что не всех знает, но, когда грузин гуляет приходят все соседи. Вино было вкусным, алкоголь на Ваньку не действует, водку он не пил никогда, потому что не понимал зачем это надо, а вино понравилось, хоть тоже пил впервые. Митяй и Гоша сидели в обнимку и спорили о способах приготовления мяса, мир вокруг них явно шатался.
Григорий Иванович пел с мужчинами на грузинском, он знал почти все песни, хотя раньше никто не подозревал, что он знает грузинский. Командир сидел откинувшись на стенку беседки, улыбался и слушал, периодически вставляя свое веское слово в спор Гоши и Митяя, чем выводил их на новую ступень. Его тоже пытались втянуть, но быстро обломились. Было ощущение что командир витает в облаках, он только отмахивался от них и слушал, просто слушал. Он впитывал обстановку, и она ему нравилась, так могло продолжаться всю ночь.
Ванька никогда не видел столько фруктов и старался попробовать все, но силы быстро закончились, и он мог только смотреть на это изобилие вдыхая аромат свежих лепешек и винограда. Все беды этого мира заканчивались на подходе в эту беседку, тут время останавливалось.
Под утро все начали разбредаться кто куда с разной степенью успешности сего подвига. Кто-то дошел только до ворот и рухнул возле них, даже поднимать не стали, только оттащили на свежую траву рядом с телегой. Ослик не возражал от такого соседства. Он вообще не возражал, давно уже дремал и не обращал внимание на окружающий гомон.
Командир махнул рукой, когда Ванька попытался разбудить Гошу и Митяя чтобы проводить до постели, они так и уснули за столом в обнимку. Спать не хотелось, сидя на крыльце Иван долго любовался на горы и вдыхал свежий утренний воздух. Когда еще придется так отдохнуть. Все ждали назначение, тут дела еще не закончены, нужно найти боеприпасы боевиков и желательно выйти на поставщика.
***
– Соловьев, зайди к медикам, майор Крылов в себя пришел, хочет тебя поблагодарить, к тому же у него есть что рассказать.
– Есть товарищ генерал-майор.
Полковник Соловьев в сопровождении генерал-майора Ильина шел в палату к вытащенному из лап бандитов майору. Насколько он понял его жизни уже ничего не угрожает, только слабость от перенесенных ран и память о пытках. – «Не повредился бы умом этот майор, поработали над ним на славу».
– Ну, рассказывай что узнал.
– Ничего не узнали товарищ генерал-майор, нас раскрыли, толком ничего не удалось выведать.
– Вот так и ничего?
– Так точно, не успели.
– Разочаровал ты меня майор, вроде из федеральной разведки, а ничего не нарыли, видать и у вас бывают промахи. Вон твой спаситель, ты поговорить с ним хотел.
– Извините, не знаю, как вас зовут.
– Полковник Соловьев, Сергей Петрович.
– Спасибо вам Сергей Петрович, ну просто обязан вам за мое спасение, если бы не вы…, я же ведь…, да чего там, думал всё, кранты. Спасибо огромное.
Словесный поток благодарностей не заканчивался, и не было никакой возможности его прервать. Генерал-майор выдержал недолго и воспользовавшись тем, что весь разговор ведется с Соловьевым решил выскользнуть за дверь.
– Пойду я, вы остаетесь полковник?
Соловьев наклонился к нему.
– Вы идите, человек с того света вернулся, нужно дать ему выговориться.
Закрыл плотно дверь за вышедшим генералом и посмотрел на Крылова.
– Ты с извинениями своими не перебарщиваешь? Чего хотел-то?
Крылов мгновенно преобразился из пострадавшего в злого и упрямого человека.
– Полковник, сдали нас, внедрение было идеальным, а потом все к черту. Они нас по именам знали, @%$^$@#. Кто-то слил, не верю никому, тебе верю, ты шкурой рисковал. Там справа по карте ущелье, километров сорок, село там, лежка у них там, уверен. Склад оружия там же должен быть, больше негде. На поставщика мы выйти не успели, но это точно кто-то из местных, нужно было бы на всех складах проверку провести, но боюсь спугнем. Рядом с тем местом, из которого меня выдернули, еще пещеры есть, немного левее, они пустые, мы успели их проверить на всякий случай. Напросись туда, скажи получили оперативные данные когда зачищали, а сам иди в ущелье. Накрой их там, отомсти за моих парней. Хорошие оперативники были, молодые совсем, жизнь не видели…
Соловьев кивал головой и внимательно слушал «разведку».
– Дело говоришь, Ильиных с меня требует закрыть эту проблему, видимо ему тоже достается, так что препятствий с выходом не должно быть.
– Их кто-то деньгами снабжает, стоит задача расширить конфликт и вовлечь как можно больше населения с обеих сторон, насколько я понял деньги большие, не жалеют. Наемников много, все хорошо вооружены, профессионалы. Вас сколько?
– Пятеро.
– Вы впятером разнесли ту пещеру? Их же там человек двадцать было.
– Когда мы пришли, их было десять.
– Плохо, вернее хорошо что десять, плохо что они все теперь в ущелье. Сколько их там не знаю, они говорили там их основная сила. Вы осторожнее, если взять за основу, что крыса тут, то вас ждать будут.
– Мы сами с усами, бывай разведка, может еще увидимся.
– И ты держи удачу поострее полковник. Мальчишку вот одного вспомнил, долг теперь у меня перед ним, его нож первую пулю словил, как раз в сердце шла. Нас же в упор расстреляли, парней сразу наповал, а я вот успел одного гада положить. Наверно за то и живым оставили, поиздеваться захотели.
Соловьев кивнул посеревшему от воспоминаний майору, вышел из палаты и подозвал лейтенанта из охраны.
– Лейтенант, машину мне, до штаба.
– Машина у входа, вас уже ждут.
В приемной дорогу полковнику перегородил какой-то капитан.
– Генерал-майор занят.
– Капитан, ты у меня на дороге не вставай, затопчу, передай генералу полковник Соловьев прибыл, чай он потом попьет.
На шум вышел Ильиных.
– Сергей Петрович, зайди тебя жду. Чаю?
Посмотрел на отказавшегося «спеца», пожал плечами и прошел к своему столу.
– Ну как знаешь. Я ждал что майор даст хоть какую-нибудь информацию. Похоже придется действовать вслепую, какие есть мысли? Банда совсем обнаглела, в селах поднимается волнение, говорят, федералы защитить не могут, нужно брать в руки оружие, этого нельзя допустить.
– Хочу в тот же квадрат сходить, там еще пещеры есть, что-то мне подсказывает там покопать надо, может что нароем. Пойдем с того же места, чтобы не светиться.
Генерал задумчиво кивнул головой.
– Хорошо, я бумаги подготовлю, когда выходите?
– Послезавтра. Пока в селе неподалеку от точки высадки с населением потолкуем. Может там чего услышим, подкиньте вертолетом до него, время сэкономим.
– Добро. Капитан зайди, подготовь карты и дай всё, что попросят. Распорядись про вертолет, точку высадки дам в пакете для заданий. Мне бумаги на стол, приказ нужно подготовить на полевые работы, я на час занят, никого не пускать.
***
Вертолет улетел, и полковник Соловьев скомандовал выдвигаться, в село даже не зашли, бойцы переглянулись и, пожав плечами, двинулись в указанном направлении.
– Командир, планы сменились?
– Да, Григорий Иванович. В селе нам делать нечего.
– А как же население, они же сход собрались делать, с федералами говорить.
– Вот пусть переговорами генерал занимается, у нас есть чем заняться и без пустых разговоров. Сейчас отойдем от места высадки и покумекаем что делать дальше.
– Значит в пещеры те мы тоже не идем!
– Нет, конечно, чего там делать-то?
– Вот и я думал, чего там делать, эти пещеры вдоль и поперек местными исхожены, можно сказать, людное место. Я бы там не стал скрываться, тем более хранить боезапас, туда нет дороги, тропинки только, на ослах что ли ящики доставлять? Последнее место где я бы расположился.
– Крылов говорит, их слили, так что никому верить нельзя. Все наши маршруты меняются. Сейчас пока идем к пещерам, немного не доходя выходим на связь, затем в противоположном направлении к ущелью.
Соловьев достал карту и разложил на коленях. Ткнул ножом в ущелье.
– Рядом село, если верить Крылову там они окопались. Вот тут возле речки заночуем, а утром в село заходить будем.
Шли молча, стараясь не оставлять след, Григорий Иванович первым, Ванька замыкающим. Вдруг Седой пригнулся и поднял руку, обернулся к Митяю и подозвал к себе.
– Митяй, смотри какой ужин, Малому намекни, он тебе этого зайца в лесу шепотом загоняет. Ни одна зараза не заметит.
Митяй обернулся и жалобно посмотрел сначала на командира, а потом на Ваньку. Иван пожал плечами, подобрал какой-то камень, и резким движением кисти запустил его в зайца. Недолгое трепыхание в кустах и радостный Митяй засунул тушку зайца в рюкзак подошедшего Гоши. Соловьев махнул рукой, и группа двинулась дальше. К вечеру они добрались до горного ручья. Вода прозрачная, холодная и бодрящая. Ванька набрал фляжку и решил разводить костер, нашел два сухих бревна и начал выбирать ножом пазы. Подошедший Григорий Иванович посмотрел на приготовления, кивнул головой сам себе и пошел искать сухой мох, Гоша с Митяем возились над кроликом. Командир забрался повыше по склону и стал наблюдать за лагерем.
– Гвоздь, поставь сторожки по периметру, чтобы караул не выставлять.
– Сделаю командир, чуть стемнеет и сделаю.
– Пищалку возле меня поставь, не спится что-то, если надумаю задремать, тебя растолкаю.
Григорий Иванович натолкал сухой мох вместе со щепками в пазы на бревнах и аккуратно соединил их. Подожженный мох быстро затлел и искрами побежал внутрь бревна, вскоре у них был не яркий, но очень жаркий костер который горел внутри бревен, наружу пламя почти не вырывалось.
В рюкзаке у Митяя оказалась фольга, которую он таскал для таких вот случаев. Он развернул её из тряпицы, которая не давала ей шелестеть во время ходьбы, и очень старательно завернул тушку зайца. Когда они с Гошей успели напичкать тушку сухофруктами, различными травами и специями никто не заметил. Ветер был вдоль ручья и слабенький дымок с невыносимо ароматным духом жареной дичи уходил вниз по воде. Гоша специально обследовал тот район и вынес вердикт, зайчика не должен учуять больше никто. Зверье не в счет, с ним не воюют.
Что такое тушка зайца на пятерых мужиков? Её даже никто не заметил, но само удовольствие попробовать мяса приготовленное самыми знаменитыми поварами спецназа ДШБ ни с чем несравнимо. Косточек не осталось, даже фольгу облизали до сверкающего вида, и только потом сожгли. Банки из-под тушенки обожгли на костре и закопали под деревом, через месяц от них ничего не останется. Костер тлел всю ночь, бревна давали такой жар, что бойцам пришлось отодвигаться от них. Ванька насобирал трав, и Григорий Иванович со знанием дела заварил чай. Митяй блаженствовал. Командир расчувствовался обстановкой и пристально посмотрел на Гошу.
– Ты же не думал, что я не учую вино в твоей фляжке, ты же на кожушок пролил, аж нос щекочет, налей для запаха.
Митяй потирал руки. Гоша подал фляжку командиру, тот отхлебнул и вернул ее, Григорий Иванович подсел поближе к Митяю и подставил Гоше котелок.
– Плесни на двоих.
– На троих.
Ванька подкатился поближе к ним.
Ночь прошла спокойно, вино подействовало, и командира сморил сон. Он растолкал Гошу, тот недолго думая толкнул Митяя, командир ухмыльнулся и завалился спать, ему было все равно кто будет дежурить. Дуболом протер глаза и сел возле пищалки, утром их разбудил уже Гоша, чай был разогрет. Быстро попили и, убрав следы своего пребывания, двинулись дальше.
***
– Малой и Григорий Иванович разведайте, что там в деревне. Осторожнее, Крылов думает, что тут лежка боевиков.
– Сделаем командир.
Они незаметно пробирались вдоль ближайшего к лесу дома. Было раннее утро и на улице должно быть мало народу, но впереди подозрительно шумно. Совсем небольшое село собралось на площади в полном составе, некоторые мужчины были вооружены, рядом стояли женщины и дети. Ванька и Седой переглянулись и решили подойти ближе. В центре, особняком, стояла группа мужчин и о чем-то громко спорила с наседавшими на них стариками, дело пахло столкновением, и Григорий Иванович принял решение вмешаться.
Он вышел из-за дома и поднял руки, чтобы успокоить женщин, завопивших рядом. Один из мужчин подбежал к нему и направил двустволку, Ванька сжался в комок. Подошедший что-то кричал и дергал стволом, Григорий Иванович почти не обращал внимания на него, его интересовали события на центральном пятачке. Он пытался продвинуться дальше, но его отталкивали. Вдруг, один из стоящих в центре с размаху ударил старика и наставил оружие на отпрянувших невооруженных людей. Седой выхватил пистолет, рванул к нему, и тут прозвучал выстрел. Григорий Иванович успел заметить как испуганный селянин, направляющий на него охотничье ружье, нажал на курок, как неизвестно откуда взявшийся Ванька подставился под выстрел, кровь из развороченного выстрелом плеча обрызгала Седого, и Иван начал движение. Ванька маятником передвигался по всей площади и там где он проходил люди падали как подкошенные. Это было страшное зрелище, невозможно было остановить это движение и неотвратимость происходящего придавила Седого к месту. Люди падали не успев даже развернуться к надвигающейся на них угрозе, а те, кто успевал заметить стояли как вкопанные, не понимая что происходит и как такое возможно. Иван как ураган пронесся по всей площади и остановился, когда на ней никого не осталось, горстка женщин и детей жалась к небольшому заборчику, никто не плакал. Через несколько секунд женщины стали оседать в обморок, устояли только двое, но и они держались за забор.
Услышав выстрел, оставшаяся в лесу группа немедленно выдвинулась в поселок. Площадь они обнаружили сразу же. Ванька шел к ним перешагивая через людей. Из пробитого плеча выпадала дробь, тело просто выдавливало инородные предметы, на нем оставались небольшие рубцы, раны больше не было, только разорванный в клочья камуфляж говорил о том, куда попал выстрел.
– Командир, это я виноват, Ванька закрыл меня от выстрела и пошел вразнос. Это я виноват, отвлекся.
Гоша медленно шел к площади, ноги его не слушались, он упал на колени и выронил оружие. Митяй взял его за плечо и молчал. Ванька подошел к командиру пытаясь поправить разорванный камуфляж, вытряхнул дробь, свалившуюся внутрь куртки, и оторвал свисающую ткань.
– Командир, я не разобрался кто есть кто, тут много с оружием, хорошо хоть успел закрыть Григория Ивановича, он ему прям в грудь выстрелил, броник мог не выдержать, нервные тут все.
Командир стоял и молча, смотрел на Ивана. У Ваньки до сих пор звенело в ушах, и он подумал, что слишком тихо начал говорить. Ну не орать же, даже если сам плохо слышишь.
– Командир, я говорю не разобрался кто есть кто, нужно оружие собрать пока они в себя не начали приходить.
– Повтори.
– Не разобрался, говорю.
– Нет, что ты дальше сказал.
– Нужно оружие собрать…
Соловьев стоял и неотрывно смотрел на Ивана.
– Нужно оружие собрать, говорю, пока они в себя не начали приходить. Да что происходит то?
– Они живы!
– Ну, я же говорю, я не разобрался кто они такие, всех сложил, без разбора. Очухаются, будем разбираться, а то они с оружием, поубивают еще друг друга, меня вон зацепили, до сих пор в ухе гудит. Может Седой разобрался кто есть кто, это у него спрашивай.
– Митяй, они живы. Ты слышишь Митяй.
Командир схватил Ваньку и начал трясти его, потом подскочил к Григорию Ивановичу и обнял. Митяй встал на колени перед Гошей и аккуратно тряхнул его за плечи.
– Гоша, они живы, Гоша. Живы все.
Гоша не сразу услышал, посмотрел на Митяя, потом на командира и слезы хлынули у него из глаз, он повалился на спину, раскинул руки и запел на грузинском что-то монотонное и вечное как горы.
– Дурдом какой-то, Григорий Иванович, что происходит?
– Это Ванька они от радости. Мы все думали, положил ты их.
– Чего я совсем спятил что ли, с какого перепуга мне селян-то убивать? Ну вы, блин, даете.
Соловьев наконец пришел в себя и заметил, что Седой переминается с ноги на ногу ожидая команды. В принципе и так было понятно, что делать, но от него ждали адекватного поведения командира и он тряхнул головой отгоняя эмоции.