Письма с «Маяка»

Глава 6

Наконец с ланчем покончено, и Чарли ведет меня по улицам Норвича, на которых есть магазины. Мы ищем какую-нибудь майку для меня.

Ни у одного из нас нет при себе больших денег, и мы заходим в «Челси герл». Нужно отдать должное Чарли: он сразу же находит очень хорошую белую майку. Она подходит к моим синим джинсам стоунвош и белым кожаным туфлям. Но у меня есть другая идея. Прежде чем мы зашли в магазин, я заметила в витрине короткое бледно-розовое платье с рукавом «летучая мышь» и широким белым поясом. Оно висело на худых плечах одного из манекенов, и я сразу же влюбилась в это платье.

– Мне необходимо это платье, – говорю я Чарли, когда мы бродим по магазину среди легинсов и кружевных перчаток. – То, которое в витрине.

– Почему? – спрашивает Чарли, показывая мне белую майку. – Что с ней не так? Она почти такая же, как та, что на тебе.

– Платье в витрине – это совсем другое дело. Оно эффектное. Люди заметят меня в нем.

Чарли смотрит на меня с подозрением:

– Когда ты говоришь «люди», то имеешь в виду Дэнни?

Я краснею и, пожав плечами, отвечаю:

– Может быть.

Чарли со вздохом заглядывает в свой бумажник.

– А у нас хватит денег? Потому что после ланча у меня осталось всего четыре фунта пятьдесят шиллингов.

Я открываю свой кошелек.

– У меня… шесть фунтов и… двадцать пять пенсов. Платье стоит одиннадцать фунтов.

– Не хватает двадцати пяти пенсов. Мне жаль, Грейси, но ничего не получится. Вероятно, тебе все-таки придется купить майку.

Я с тоской смотрю на розовые платья, висящие на рейке.

– Это распродажа… Для такого платья просто даром… И у них есть мой размер, что редко бывает на распродажах. – Я смотрю на Чарли, как щенок, который умоляет хозяина пойти на прогулку.

– Теперь я понимаю, откуда у Вильсона такой взгляд. – Чарли закатывает глаза. – Хорошо, хорошо, я посмотрю, что можно сделать. Давай твои деньги.

Не спрашивая, что он собирается делать, я отдаю ему кошелек.

– Какой у тебя размер? – спрашивает Чарли.

Я колеблюсь.

– Двенадцатый… Ну, может быть, четырнадцатый. Это зависит от обстоятельств.

– О’кей… Какой размер у тебя сегодня?

Я смотрю на платья. Они очень свободные, с поясом, чтобы перехватить в талии.

– Двенадцатый, – уверенно отвечаю я.

– Это точно?

– Да, точно.

– Хорошо.

Чарли направляется к рейке с платьями. Он снимает платье двенадцатого размера и, подмигнув мне, идет к кассе. Молоденькая продавщица, которая изучает свои ногти, покрытые ярко-оранжевым лаком, устало смотрит на него.

Я не слышу, что говорит ей Чарли, так как в магазине оглушительно гремит поп-музыка. Однако я вижу, что продавщица решительно качает головой. Чарли указывает на меня (я жду у рейки с футболками, на которых написано «Выбери жизнь»), и продавщица переводит усталый взгляд на мою персону.

Потом Чарли снова начинает что-то говорить. И вдруг выражение лица этой молодой девушки меняется. Она с сочувствием смотрит на меня, потом кивает Чарли. И вот уже мое платье укладывают в пластиковую сумку с логотипом «Челси герл». Чарли вытряхивает на прилавок содержимое моего кошелька и своего бумажника.

Продавщица считает деньги, пробивает цену на кассе, вкладывает в сумку чек и подает ее Чарли.

Торжествующий Чарли подходит ко мне и поспешно выводит из магазина на улицу.

– Как же тебе это удалось? – спрашиваю я, заглядывая в сумку, чтобы убедиться, что платье действительно там.

– Скажем так: просто она не устояла перед моим обаянием.

– Нет, Чарли, расскажи!

– Я сказал, что ты моя девушка и что у нас годовщина, и мне хочется купить тебе платье, но не хватает денег на то, которое тебе понравилось. Вот она и сжалилась надо мной.

Я пристально смотрю на Чарли, но вопреки моим ожиданиям он не смущается. Кажется, даже весьма доволен собой.

– Это так мило с твоей стороны, Чарли, – растроганно произношу я. – Знаешь, ты не должен был идти на такое ради меня.

Чарли пожимает плечами:

– Мне хотелось. А теперь найди где-нибудь туалет и переоденься, или мы опоздаем в замок. А я не думаю, что Барри склонен будет прощать после эпизода в соборе.

Кивнув ему, я бегу в «Дебнемз»[26] и быстро переодеваюсь в дамском туалете. Затем я делаю «конский хвост» из своих непокорных каштановых волос. Бросив последний взгляд в зеркало над раковиной, я остаюсь очень довольна увиденным. Прежде чем вернуться к Чарли, я останавливаюсь у прилавка с косметическими товарами и опрыскиваю запястья «Пуазоном» из пурпурного флакончика. Это последний штрих, который я добавляю к своему гламуру.

Чарли стоит у витрины магазина «Наша цена»[27], рассматривая кассеты.

– Привет! – говорю я, неожиданно смутившись. – Вот и я!

Чарли оборачивается.

– Вот и ты. – Он отступает на шаг, чтобы получше меня рассмотреть. – Да у тебя, оказывается, есть ноги!

Я смущенно смотрю на свои голые ноги: мне как-то непривычно без джинсов.

– Да… Но как тебе платье?

– Ты потрясающе выглядишь. Но чем это пахнет? – Он морщит нос. – Ужасный запах.

– Это «Пуазон», – отвечаю я.

– Да уж, ты бы могла запросто убить этим дюжину крыс.

– Нет, это такие духи, очень изысканные. И безумно дорогие.

Чарли, делает вид, будто отшатывается от меня.

– Раньше от тебя лучше пахло. Чем ты надушилась утром?

– О, это был «Импульс», – небрежно отвечаю я, махнув рукой. – Ничего особенного.

– Может быть. Но у них гораздо более приятный запах, чем у твоего «Пуазона»!

– Чарли, – произношу я высокомерным тоном, – ты купил мне это платье, и я весьма благодарна тебе. Но я думаю, что наши представления об элегантности немного различаются.

Чарли медленно кивает.

– Да, вероятно, ты права. Хотя, – с многозначительным видом продолжает он. – Хотя они и должны различаться, поскольку ты совершаешь поездку по обмену. Ты из России и не говоришь по-английски!

– Что?

– Именно это я и сказал продавщице, чтобы уговорить ее продать платье подешевле.

– Но ты же сказал, что я твоя девушка? – Я разочарована, что это не так.

Чарли усмехается:

– Нет! Я сказал, что сегодня твой последний день в Англии и что это все английские деньги, которые у тебя остались. – Продолжая говорить, он потихоньку отступает от меня. – Я сказал, что ты очень бедная и у себя в стране можешь покупать одежду только в секонд-хенде. Это платье будет напоминать тебе о щедрости англичан, когда ты будешь стоять в очереди за хлебом… Нет, Грейси, не надо! – кричит он, когда я бросаюсь к нему. – Вспомни о платье!

Я преследую Чарли до самого места сбора и прибегаю на несколько минут позже него, сильно запыхавшись.

– Ой! – кричит Чарли, закрывая лицо руками. – Только не по лицу! Может быть, в один прекрасный день оно принесет мне целое состояние!

У Чарли рыжие волосы и светло-голубые глаза, а бледное лицо усеяно веснушками. Рассмеявшись, я даю ему пинка.

– Ты, Чарли Паркер, настоящая заноза в задни… А, привет, Дэнни! – обрываю я фразу, увидев рядом с собой Дэнни.

– Спасибо, приятель, ты меня спас! – говорит Чарли, опуская руки. – Кто знает, что бы она со мной сделала!

Я улыбаюсь Дэнни, незаметно наступая на ногу Чарли.

– Прекрасно выглядишь, Грейси, – одобрительно замечает Дэнни, оглядывая меня взглядом с головы до ног. – Новое платье?

– Да, я купила его во время ланча. Оно тебе нравится?

– Да… Особенно вот это, – отвечает Дэнни, погладив мое голое плечо.

Я чуть не падаю в обморок.

Затем он морщит нос.

– Чем это так воняет? – спрашивает он, озираясь.

Увидев, что Чарли открывает рот, я опережаю его:

– Да, странный запах, не так ли? Пожалуй, мне нужно от него избавиться. – Я достаю из сумки флакон с «Импульсом» и разбрызгиваю духи в воздухе, чтобы заглушить запах «Пуазона».

– Так гораздо лучше, – говорит Дэнни, принюхиваясь. – Спасибо, Грейси.

Я стараюсь не смотреть на Чарли, который, конечно же, ухмыляется.

– Хотите присоединиться к нашей компании во время осмотра замка? – спрашивает Дэнни: в этот момент снова появляется Барри. – Не знаю, какой экскурсовод нам попадется. Впрочем, я уверен, что будет еще прикольнее, если он окажется плохим. Да, Грейси?

Я так энергично киваю, что мой «конский хвост» мотается из стороны в сторону.

– А ты, Чарли? – спрашивает Дэнни.

– Как Грейси захочет… – с безразличным видом отвечает Чарли, засовывая руки в карманы. – Меня это вполне устраивает.

Глава 7

Как только Барри и Гленда убеждаются, что все благополучно вернулись с ланча, мы направляемся к Нориджскому замку.

На ходу Барри рассказывает нам кое-что из истории этого норманнского замка. Я притворяюсь, будто слушаю его. И дело не в том, что меня это не интересует, – просто я иду рядом с Дэнни Лукасом, и мы с ним беседуем!

Мы говорим о школе и будущих планах после экзамена на обычном уровне. К своему удивлению, я обнаруживаю, что Дэнни, как и я, собирается выбрать гуманитарные науки.

– История – вот что меня интересует, – говорит он, указывая на беспорядочно разбросанные здания с низкими черепичными крышами, мимо которых мы проходим. – Когда-то здесь жили люди, а теперь в них офисы и магазины. Интересно, кто жил в этих домах прежде?

Я пожимаю плечами. Честно говоря, мне это безразлично, но я ничего не говорю Дэнни.

– И как они жили? – продолжает он. – Предвкушаю экскурсию в замок. Думаю, это классно: увидеть настоящую крепость и узнать, как ее защищали норманны.

– Угу, – с умным видом поддакиваю я. Вот уж не ожидала ничего подобного от Дэнни! Он потрясающий, но я думала, что его главное достоинство – привлекательная внешность. А он вдруг заводит со мной разговор о норманнских замках и их обитателях!

– Ты любишь историю, Грейси? – спрашивает он, когда мы подходим к замку. – Мы с тобой в разных классах на уроках истории, не так ли? Наверно, ты у мисс Гренджер.

– Да… у мисс Гренджер, – подтверждаю я.

– Ее считают превосходным преподавателем истории. Мне хотелось бы быть в ее классе, но я немного не дотянул до продвинутой группы.

Я вдруг вижу Дэнни в новом свете. Он не просто красавчик: помимо синих глаз, которые сияют, как сапфиры, и красивых каштановых волос, у Дэнни Лукаса есть мозги. У него острый, пытливый ум, и его интересуют не только девочки и футбол.

Теперь он мне еще больше нравится.

– Это не важно, – утешаю я. – Уверена, ты делаешь большие успехи в классе мистера Дональдсона. – Я бросаю взгляд на величественный замок на вершине холма. – Я мало что знаю о норманнах. Может быть, ты поделишься со мной своими знаниями?

– С удовольствием, Грейси, – отвечает он, одарив меня своей неотразимой улыбкой, которая обычно предназначалась другим. – Мне бы этого очень хотелось.

Мы поднимаемся на вершину холма, и у входа в замок нас встречает экскурсовод.

– Привет, ребята, я Лиам, – представляется этот долговязый светловолосый парень. – Сегодня я буду вашим гидом.

– Классно! – кричит один из ребят, передразнивая его исполненный энтузиазма тон.

Но это ничуть не рассердило Лиама.

– Рад, что вы так воодушевлены предстоящей экскурсией! – усмехается он. – Приятно иметь дело с теми, кто жаждет знаний. А теперь прошу следовать за мной.

Лиам проводит нас под высокой аркой, и начинается экскурсия по замку.

Не знаю, в чем тут дело – в красноречии Лиама или в моем желании произвести впечатление на Дэнни, – но я с удовольствием осматриваю экспозицию. Она демонстрирует, как люди жили, работали и защищали Норидж в те времена, когда замок был крепостью.

– Привет, Грейси, – шепчет мне Чарли, оказавшись рядом со мной на зубчатых стенах замка. Мы любуемся видом Нориджа, а Лиам рассказывает о битвах и об образе жизни солдат, которые стояли здесь на часах в любую погоду. – Похоже, тебя действительно заинтересовала история.

– Как ни странно, так и есть!

Чарли бросает взгляд на Дэнни, который ловит каждое слово Лиама.

– Скорее ты проявляешь интерес ради Дэнни! Но надо отдать тебе должное, ты притворяешься очень искусно! Да, тебе определенно надо заниматься драмой после того, как ты сдашь экзамен на повышенном уровне.

– Нет, мне в самом деле интересно! – возражаю я.

Странно: ведь меня никогда прежде не интересовала история. А сейчас я жадно слушаю о том, что здесь происходило. Лиам рассказывает так, словно все происходило совсем недавно.

Посмотрев на меня, Чарли корчит рожу.

– Ты не перегрелась на солнце? – спрашивает он, щупая мой лоб. – Сегодня очень жаркий день.

– Прекрати, Чарли. Я же могу изменить свое мнение, не правда ли? Во всяком случае, это не похоже на то, что интересует моих родителей: чужие ненужные вещи. А здесь живая история. Мы стоим на том самом месте, где происходило все, о чем рассказывает Лиам. Разве это не удивительно?

– Да, потрясающе, – с сомнением в голосе произносит Чарли. Он снова смотрит на Дэнни. Теперь, когда Лиам закончил, Дэнни с улыбкой поворачивается к нам.

Я машу ему, и он подходит.

– Разве Лиам не изумителен? – взволнованно говорит он. – Я бы хотел работать здесь экскурсоводом, когда стану старше.

– Да, в его рассказе замок действительно оживает, – замечаю я.

– Барри говорит, что мы рано закончили и у нас осталось сорок пять минут свободного времени до прихода автобуса. – Дэнни задумчиво смотрит на меня. – Ты бы не хотела пройтись, Грейси? – спрашивает он.

– Э-э… – Я смотрю на Чарли: неудобно бросать его ради Дэнни.

– Вы погуляйте, – говорит Чарли, – а я схожу чего-нибудь выпить. – Он вытаскивает из кармана бумажник, и мы одновременно вспоминаем, что там ничего не осталось.

– Извини, Чарли, – говорю я. – Чарли помог мне купить это платье, так что у нас совсем не осталось денег, – объясняю я Дэнни.

Ни минуты не раздумывая, Дэнни сует руку в карман.

– Вот, – говорит он, вручая Чарли фунт. – А для Грейси я что-нибудь куплю.

Чарли смотрит на монету в своей руке, затем на меня.

Пожалуйста, возьми ее! – мысленно умоляю я.

– Спасибо, приятель, – к моему облегчению, говорит Чарли. – Я верну.

Дэнни пожимает плечами:

– Нет проблем.

– Значит, прогуляемся, Грейси? – спрашивает Дэнни, и я подскакиваю, почувствовав его руку на своей талии.

Я сглатываю нервный комок.

– Конечно. – Вместо непринужденного тона получается какой-то писк. – Конечно, – повторяю я негромко. – До скорого, Чарли!

Чарли лишь кивает. Я уверена, что он провожает нас взглядом, когда мы спускаемся с холма. Но я не оглядываюсь, поскольку слишком поглощена тем, чтобы быть крутой.

Спустившись с холма, мы оказываемся в парке. Там мы находим лоток с мороженым, и Дэнни покупает нам обоим «Мистера Уиппи» с шоколадкой сверху. Затем мы идем к деревянной скамейке и садимся.

– Нравится? – спрашивает Дэнни, кивая на мое мороженое.

– М-м-м-да, – с трудом выговариваю я, слизывая мороженое.

– Хорошо. Приятно ненадолго уйти от других, не так ли?

Я киваю, так как вполне с ним согласна. Вот уж не ожидала, что он чувствует то же самое.

– Но только не от Чарли, – поспешно добавляю я, не желая предавать друга.

– Нет? – спрашивает Дэнни, склонив голову набок.

– Нет. Он мой друг.

– А-а… Меня интересовало, какие у вас отношения. Значит, вы просто друзья, не более того?

Подавившись мороженым, я чуть не обрызгиваю Дэнни.

– Да, – с трудом выговариваю между приступами кашля.

Дэнни хлопает меня по спине, затем кладет руку на мое плечо.

Я невольно смотрю на нее. Вот уж не ожидала увидеть руку Дэнни Лукаса у себя на плече!

– Мы с Чарли просто добрые друзья, – говорю я, наконец-то отдышавшись.

– Хорошо, – бормочет Дэнни, придвигаясь поближе. – Я очень рад это слышать, Грейси.

Я сглатываю слюну. Он же не собирается сделать то, о чем я думаю?

Как раз собирается. Лицо Дэнни приближается, и вот уже его губы касаются моих.

Как часто я об этом мечтала! Но, конечно, действительность никогда не бывает похожей на то, что воображаешь.

У Дэнни мягкие и удивительно теплые губы, хотя он ел мороженое. Я подаюсь к нему, наслаждаясь не только первым поцелуем с Дэнни, но и вообще первым настоящим поцелуем с мальчиком. После этого я никогда не буду считать поцелуй с Найджелом Джефферсоном первым. Когда я буду рассказывать эту историю своим дочерям и внучкам, моим первым поцелуем будет этот восхитительный поцелуй Дэнни Лукаса. Я запомню его вкус, его мягкие губы, теплое сияние, разлившееся по всему телу. Я запомню… И тут что-то мокрое и очень холодное шлепается на мои колени…

Отстранившись от Дэнни, я смотрю на свое платье.

– О нет, только не это! Опять! – восклицаю я, увидев на своих коленях большую белую каплю мороженого с шоколадной крошкой сверху…

Дорогая Грейс!

Сегодня ты обнаружишь место, которое сыграет очень важную роль в твоем будущем.

Взгляни на него внимательно, Грейс, потому что события, которые там произойдут, сформируют всю твою жизнь.

С любовью.

Глава 8

Как ни странно, Дэнни не отпугнуло такое ходячее недоразумение, как я. После того как автобус благополучно возвращает нас в Сэндибридж, мы начинаем встречаться.

Правда, «встречаться» – громко сказано. Мы не ходим на свидания, а болтаемся в доме друг у друга и смотрим телевизор, иногда видео на новом видеомагнитофоне, который недавно купили родители Дэнни.

– Тебе повезло: ведь ты можешь записывать что угодно и потом смотреть, когда захочешь, – говорю я Дэнни, когда мы впервые смотрим записанную телепрограмму.

Это была всего лишь серия «Команды А»[28], но не важно. Меня восхищало, что мы используем такую потрясающую современную технику. Мне так хотелось, чтобы мои родители шагали в ногу со временем! Но единственное, чего я добилась, – это покупка цветного телевизора несколько лет назад. Да и то лишь потому, что мама любит передачу «Мир садоводов», а смотреть ее в черно-белом варианте не имеет смысла.

В общем, мы лишь сидели в гостиной (нам не разрешалось приглашать друг друга в свою комнату), болтались на променаде вместе с друзьями Дэнни и порой гуляли вдвоем. (Мы не могли брать с собой Вильсона, так как по какой-то необъяснимой причине он сразу же невзлюбил Дэнни. Когда тот ко мне приходил, Вильсона приходилось выставлять в сад.) И это всё. Нет, мы, конечно, целовались – очень много. Как-то раз, когда мы сидели на диване в моей гостиной и родителей не было дома, Дэнни вдруг принялся возиться с застежкой моего бюстгальтера. Но меня охватила паника, и я сказала, что слышу лай Вильсона. Нужно пойти и проверить, в чем дело. Когда я вернулась на диван, то словно бы ничего не произошло. Мы снова держались за ручки, слушая альбом «Spandau Ballet»[29].

– На следующей неделе мой день рождения, – небрежным тоном произносит Дэнни, когда мы сидим на диване в его гостиной. На этот раз мы смотрим записанную на видео серию «Демпси и Мейкпис»[30].

– В самом деле? – удивленно спрашиваю я. – Ты не говорил.

– Но теперь сказал, не так ли? – Дэнни улыбается, и, как всегда в таких случаях, по моему телу пробегает приятная дрожь.

– Ты что-нибудь устраиваешь? – осведомляюсь я.

Что бы такое ему подарить? Может быть, тот альбом «Ван Хален»[31], который мы видели на днях в «Вулвортс»[32]?

– Парни хотят устроить мне вечеринку, поскольку это также конец четверти. Но мы не знаем, где собраться.

– Может быть, у кого-нибудь дома? – предлагаю я.

«А как насчет видеокассеты с фильмом «Рокки»? – думаю я. – Уверена, она уже есть в продаже».

Дэнни насмешливо смотрит на меня.

– Что такое? – спрашиваю я.

– Да, если бы нашлись родители, которые не возражали бы против разгрома в своем доме.

– О! Это так ужасно?

На последнем дне рождения, где я была, мы хором пели «С днем рожденья тебя», и именинница задувала свечи на торте. А потом мы все отправились домой с завернутым в салфетку куском торта, воздушным шариком и карандашом в красивом мешочке.

– Вероятнее всего.

– Значит, вы ищете для своей вечеринки что-то вроде амбара или большого зала?

– Хорошо бы! Но у нас нет ни знакомых фермеров, ни денег, чтобы снять зал.

– Гм-м… – Я тщетно пытаюсь что-нибудь придумать, чтобы поразить Дэнни своей находчивостью. Увы, у меня мало опыта по части вечеринок. – Я подумаю, – обещаю я. – Предоставь это мне.

– Дэнни хочет устроить вечеринку в свой день рождения, – сообщаю я Чарли на следующий день, когда мы гуляем по пляжу вместе с Вильсоном.

Несмотря на то что я встречаюсь с Дэнни, мы с Чарли по-прежнему неразлейвода, и я всегда нахожу для него время. Кроме того, учитывая сложные отношения Дэнни и Вильсона, на прогулках с собакой меня по-прежнему сопровождает Чарли.

– Где? – спрашивает Чарли, наблюдая, как Вильсон гоняется по пляжу за теннисным мячом.

Чарли теперь всегда берет этот мячик на прогулки.

– Чтобы развлечь Вильсона, – сказал он, впервые вынув мячик из кармана. – Вернее, чтобы отвлечь его, – уточнила я. – А то он докопается до Австралии!

– И это тоже.

Мячик имел большой успех. Правда, Вильсон утопил его в море, и Чарли принес другой. Вильсон радостно приносит мячик в зубах – но лишь до тех пор, пока его не привлечет что-нибудь другое. И тогда уже мы бегаем за мячиком, а Вильсон со счастливым видом грызет пластиковую бутылку.

– Он пока не знает, где устроить вечеринку, это проблема. Если собраться у кого-то дома, там, возможно, будет разгром.

– Возможно? Я думаю, наверняка. – Чарли усмехается. – Для особы, которая так рвется выбраться из Сэндибриджа и исследовать мир, у тебя порой весьма узкий взгляд на вещи.

– Что ты имеешь в виду?

– Грейси, ты наивна, как младенец в огромном плохом мире.

– Нет!

Чарли поднимает брови. Он всегда так делает, когда считает, что прав. Меня это раздражает.

– Я не более наивна, чем ты, Чарли Паркер!

– Это зависит от того, какой смысл мы вкладываем в это понятие. – Чарли наклоняется и подбирает мячик. – Если мы говорим о личных отношениях, – продолжает Чарли, бросая мячик Вильсону, который с нетерпением ждет, – тут ты, пожалуй, на шаг меня опередила. Ведь ты теперь встречаешься с крутым Дэнни Лукасом, а у меня нет подобных отношений ни с одной девочкой.

Я киваю в знак согласия.

– Но если мы говорим о житейской мудрости… Тогда, боюсь, я впереди тебя.

– Это почему? – вспыхиваю я. Чарли мне нравится, но порой он бывает совершенно несносным.

– Потому что я много путешествовал… Жил в разных местах. Мой папа работал поваром в армии, и мы повсюду следовали за ним. Только теперь, когда он ушел в отставку, мы осели. А где побывала ты?

Хотя я раздосадована, приходится признать его правоту. Самое дальнее место, где я побывала, – это Кембридж, куда мои родители ездили на аукцион.