Полное собрание стихотворений
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Полное собрание стихотворений
Problème[5]
С горы скатившись, камень лег в долине.Как он упал? Никто не знает ныне —Сорвался ль он с вершины сам собой,Иль был низринут волею чужой?—Столетье за столетьем пронеслося:Никто еще не разрешил вопроса.15 января 1833; 2 апреля 1857
Арфа скальда
О арфа скальда! Долго ты спалаВ тени, в пыли забытого угла;Но лишь луны, очаровавшей мглу,Лазурный свет блеснул в твоем углу,Вдруг чудный звон затрепетал в струне,Как бред души, встревоженной во сне.Какой он жизнью на тебя дохнул?Иль старину тебе он вспомянул —Как по ночам здесь сладострастных девДавно минувший вторился напев,Иль в сих цветущих и поднесь садахИх легких ног скользил незримый шаг?21 апреля 1834
«Я лютеран люблю богослуженье…»
Я лютеран люблю богослуженье,Обряд их строгий, важный и простой, —Сих голых стен, сей храмины пустойПонятно мне высокое ученье.Не видите ль? Собравшися в дорогу,В последний раз вам Вера предстоит:Еще она не перешла порогу,Но дом ее уж пуст и гол стоит, —Еще она не перешла порогу,Еще за ней не затворилась дверь…Но час настал, пробил… Молитесь богу,В последний раз вы молитесь теперь.16 сентября 1834
«Восток белел. Ладья катилась…»
Восток белел. Ладья катилась,Ветрило весело звучало, —Как опрокинутое небо,Под нами море трепетало…Восток алел. Она молилась,С чела откинув покрывало, —Дышала на устах молитва,Во взорах небо ликовало…Восток вспылал. Она склонилась,Блестящая поникла выя, —И по младенческим ланитамСтруились капли огневые…‹1835›
«Что ты клонишь над водами…»
Что ты клонишь над водами,Ива, макушку своюИ дрожащими листами,Словно жадными устами,Ловишь беглую струю?..Хоть томится, хоть трепещетКаждый лист твой над струей…Но струя бежит и плещет,И, на солнце нежась, блещет,И смеется над тобой…‹1835›
«И гроб опущен уж в могилу…»
И гроб опущен уж в могилу,И всё столпилося вокруг…Толкутся, дышат через силу,Спирает грудь тлетворный дух…И над могилою раскрытой,В возглавии, где гроб стоит,Ученый пастор сановитыйРечь погребальную гласит.Вещает бренность человечью,Грехопаденье, кровь Христа…И умною, пристойной речьюТолпа различно занята…А небо так нетленно-чисто,Так беспредельно над землей…И птицы реют голосистоВ воздушной бездне голубой…‹1835›
«В душном воздуха молчанье…»
В душном воздуха молчанье,Как предчувствие грозы,Жарче роз благоуханье,Резче голос стрекозы…Чу! за белой, дымной тучейГлухо прокатился гром;Небо молнией летучейОпоясалось кругом…Некий жизни преизбытокВ знойном воздухе разлит!Как божественный напитокВ жилах млеет и горит!Дева, дева, что волнуетДымку персей молодых?Что мутится, что тоскуетВлажный блеск очей твоих?Что, бледнея, замираетПламя девственных ланит?Что так грудь твою спираетИ уста твои палит?..Сквозь ресницы шелковыеПроступили две слезы…Иль то капли дождевыеЗачинающей грозы?..‹1835›
«Как сладко дремлет сад темно-зеленый…»
Как сладко дремлет сад темно-зеленый,Объятый негой ночи голубой!Сквозь яблони, цветами убеленной,Как сладко светит месяц золотой!Таинственно, как в первый день созданья,В бездонном небе звездный сонм горит,Музыки дальной слышны восклицанья,Соседний ключ слышнее говорит…На мир дневной спустилася завеса,Изнемогло движенье, труд уснул…Над спящим градом, как в вершинах леса,Проснулся чудный еженощный гул…Откуда он, сей гул непостижимый?..Иль смертных дум, освобожденных сном,Мир бестелесный, слышный, но незримый,Теперь роится в хаосе ночном?..‹1835›
«Как птичка, с раннею зарей…»
Как птичка, с раннею зарейМир, пробудившись, встрепенулся…Ах, лишь одной главы моейСон благодатный не коснулся!Хоть свежесть утренняя веетВ моих всклокоченных власах,На мне, я чую, тяготеетВчерашний зной, вчерашний прах!..О, как пронзительны и дики,Как ненавистны для меняСей шум, движенье, говор, крикиМладого, пламенного дня!..О, как лучи его багровы,Как жгут они мои глаза!..О ночь, ночь, где твои покровы,Твой тихий сумрак и роса!..Обломки старых поколений,Вы, пережившие свой век!Как ваших жалоб, ваших пенейНеправый праведен упрек!..Как грустно полусонной тенью,С изнеможением в кости,Навстречу солнцу и движеньюЗа новым племенем брести!..‹1835›
«Вечер мглистый и ненастный…»
Вечер мглистый и ненастный…Чу, не жаворонка ль глас?..Ты ли, утра гость прекрасный,В этот поздний, мертвый час?..Гибкий, резвый, звучно-ясный,В этот мертвый, поздний час…Как безумья смех ужасный,Он всю душу мне потряс!..‹1835›
«Там, где горы, убегая…»
Там, где горы, убегая,В светлой тянутся дали,Пресловутого ДунаяЛьются вечные струи.Там-то, бают, в стары годы,По лазуревым ночам,Фей вилися хороводыПод водой и по водам;Месяц слушал, волны пели…И, навесясь с гор крутых,Замки рыцарей гляделиС сладким ужасом на них.И лучами неземными,Заключен и одинок,Перемигивался с нимиС древней башни огонек.Звезды в небе им внимали,Проходя за строем строй,И беседу продолжалиТихомолком меж собой.В панцирь дедовский закован,Воин-сторож на стенеСлышал, тайно очарован,Дальний гул, как бы во сне.И, лишь дремой забывался,Гул яснел и грохотал…Он с молитвой просыпалсяИ дозор свой продолжал.Всё прошло, всё взяли годы —Поддался и ты судьбе,О Дунай, и пароходыНыне рыщут по тебе…‹1835›
«Тени сизые смесились…»
Тени сизые смесились,Цвет поблекнул, звук уснул —Жизнь, движенье разрешилисьВ сумрак зыбкий, в дальный гул…Мотылька полет незримыйСлышен в воздухе ночном…Час тоски невыразимой!..Всё во мне, и я во всем!..Сумрак тихий, сумрак сонный,Лейся в глубь моей души,Тихий, темный, благовонный,Всё залей и утиши.Чувства мглой самозабвеньяПереполни через край!..Дай вкусить уничтоженья,С миром дремлющим смешай!‹1835›
«Нет, моего к тебе пристрастья…»
Нет, моего к тебе пристрастьяЯ скрыть не в силах, мать-Земля…Духов бесплотных сладострастья,Твой верный сын, не жажду я…Что пред тобой утеха рая,Пора любви, пора весны,Цветущее блаженство мая,Румяный свет, златые сны?..Весь день в бездействии глубокомВесенний, теплый воздух пить,На небе чистом и высокомПорою облака следить,Бродить без дела и без целиИ ненароком, на лету,Набресть на свежий дух синелиИли на светлую мечту?..‹1835›
«Сижу задумчив и один…»
Сижу задумчив и один,На потухающий каминСквозь слез гляжу…С тоскою мыслю о быломИ слов, в унынии моем,Не нахожу.Былое – было ли когда?Что ныне – будет ли всегда?..Оно пройдет —Пройдет оно, как всё прошло,И канет в темное жерло —За годом год.За годом год, за веком век…Что ж негодует человек,Сей злак земной!..Он быстро, быстро вянет – так,Но с новым летом – новый злакИ лист иной.И снова будет всё, что есть,И снова розы будут цвесть,И терны тож…Но ты, мой бедный, бледный цвет,Тебе уж возрожденья нет,Не расцветешь…Ты сорван был моей рукой,С каким блаженством и тоской —То знает бог?Останься ж на груди моей,Пока любви не замер в нейПоследний вздох…‹1835›
«С поляны коршун поднялся…»
С поляны коршун поднялся,Высоко к небу он взвился;Всё выше, дале вьется он —И вот ушел за небосклон!Природа-мать ему далаДва мощных, два живых крыла —А я здесь в поте и в пыли.Я, царь земли, прирос к земли!..‹1835›
«Какое дикое ущелье!..»
Какое дикое ущелье!Ко мне навстречу ключ бежит —Он в дол спешит на новоселье, —Я лезу вверх, где ель стоит.Вот взобрался я на вершину,Сижу здесь радостен и тих —Ты к людям, ключ, спешишь в долину, —Попробуй, каково у них!‹1835›
«Всё бешеней буря, всё злее и злей…»
«Всё бешеней буря, всё злее и злей,Ты крепче прижмися к груди моей».– «О милый, милый, небес не гневи,Ах, время ли думать о грешной любви!»– «Мне сладок сей бури порывистый глас,На ложе любви он баюкает нас».– «О, вспомни про море, про бедных пловцов,Господь милосердый, будь бедным покров!»– «Пусть там, на раздолье, гуляет волна,В сей мирный приют не ворвется она».– «О милый, умолкни, о милый, молчи,Ты знаешь, кто на море в этой ночи?»И голос стенящий дрожал на устах,И оба, недвижны, молчали впотьмах.Гроза приутихла, ветер затих,Лишь маятник слышен часов стенных, —Но оба, недвижны, молчали впотьмах,Над ними лежал таинственный страх…Вдруг с треском ужасным рассыпался громИ дрогнул в основах потрясшийся дом.Вопль детский раздался, отчаян и дик,И кинулась мать на младенческий крик.Но в детский покой лишь вбежала она,Вдруг грянулась об пол, всех чувств лишена.Под молнийным блеском, раздвинувшим мглу,Тень мужа над люлькой сидела в углу.Между 1831 и апрелем 1836
«Пришлося кончить жизнь в овраге…»
‹Из Беранже›
Пришлося кончить жизнь в овраге:Я слаб и стар – нет сил терпеть!«Пьет, верно», – скажут о бродяге, —Лишь бы не вздумали жалеть!Те, уходя, пожмут плечами,Те бросят гривну бедняку!Счастливый путь, друзья! Бог с вами!Я и без вас мой кончить век могу!Насилу годы одолели,Знать, люди с голода не мрут.Авось, – я думал, – на постелиОни хоть умереть дадут.Но их больницы и остроги —Всё полно! Силой не войдешь!Ты вскормлен на большой дороге —Где жил и рос ‹?›, старик, там и умрешь.Я к мастерам ходил сначала,Хотел кормиться ремеслом.«С нас и самих работы мало!Бери суму да бей челом».К вам, богачи, я потащился,Грыз кости с вашего стола,Со псами вашими делился, —Но я, бедняк, вам не желаю зла.Я мог бы красть, я – Ир убогой,Но стыд мне руки оковал;Лишь иногда большой дорогойЯ дикий плод с дерев сбивал…За то, что нищ был, между вамиВек осужден на сиротство…Не раз сидел я за замками,Но солнца свет – кто продал вам его?Что мне до вас и вашей славы,Торговли, вольностей, побед?Вы все передо мной не правы —Для нищего отчизны нет!Когда пришлец вооруженныйНаш пышный город полонил,Глупец, я плакал, раздраженный,Я клял врага, а враг меня кормил!Зачем меня не раздавили,Как ядовитый гад какой?Или зачем не научили —Увы! – полезной быть пчелой!Из ваших, смертные, объятийЯ был извержен с первых ‹лет›,Я в вас благословил бы братии, —Днесь при смерти бродяга вас клянет!Между 1833 и апрелем 1836
«Из края в край, из града в град…»
Из края в край, из града в градСудьба, как вихрь, людей метет,И рад ли ты или не рад,Что нужды ей?.. Вперед, вперед!Знакомый звук нам ветр принес:Любви последнее прости…За нами много, много слез,Туман, безвестность впереди!..«О, оглянися, о, постой,Куда бежать, зачем бежать?..Любовь осталась за тобой,Где ж в мире лучшего сыскать?Любовь осталась за тобой,В слезах, с отчаяньем в груди…О, сжалься над своей тоской,Свое блаженство пощади!Блаженство стольких, стольких днейСебе на память приведи…Всё милое душе твоейТы покидаешь на пути!..»Не время выкликать теней:И так уж этот мрачен час.Усопших образ тем страшней,Чем в жизни был милей для нас.Из края в край, из града в градМогучий вихрь людей метет,И рад ли ты или не рад,Не спросит он… Вперед, вперед!Между 1834 и апрелем 1836
«В которую из двух влюбиться…»
(Из Гейне)
В которую из двух влюбитьсяМоей судьбой мне суждено?Прекрасна дочь, и мать прекрасна,Различно милы, но равно.Неопытно-младые членыКак сладко ум тревожат мой!Но гениальных взоров прелестьВсесильна над моей душой.В раздумье хлопая ушами,Стою, как Буриданов другМеж двух стогов стоял, глазея:Который лакомей из двух?..Между 1834 и апрелем 1836
«Зима недаром злится…»
Зима недаром злится,Прошла её пора —Весна в окно стучитсяИ гонит со двора.И всё засуетилось,Всё нудит Зиму вон —И жаворонки в небеУж подняли трезвон.Зима еще хлопочетИ на Весну ворчит.Та ей в глаза хохочетИ пуще лишь шумит…Взбесилась ведьма злаяИ, снегу захватя,Пустила, убегая,В прекрасное дитя…Весне и горя мало:Умылася в снегуИ лишь румяней сталаНаперекор врагу.‹1836›
Фонтан
Смотри, как облаком живымФонтан сияющий клубится;Как пламенеет, как дробитсяЕго на солнце влажный дым.Лучом поднявшись к небу, онКоснулся высоты заветной —И снова пылью огнецветнойНиспасть на землю осужден.О смертной мысли водомет,О водомет неистощимый!Какой закон непостижимыйТебя стремит, тебя мятет?Как жадно к небу рвешься ты!..Но длань незримо-роковаяТвой луч упорный, преломляя,Свергает в брызгах с высоты.‹1836›
«Яркий снег сиял в долине…»
Яркий снег сиял в долине, —Снег растаял и ушел;Вешний злак блестит в долине, —Злак увянет и уйдет.Но который век белеетТам, на высях снеговых?А заря и ныне сеетРозы свежие на них!..‹1836›
«Не то, что мните вы, природа…»
Не то, что мните вы, природа:Не слепок, не бездушный лик —В ней есть душа, в ней есть свобода,В ней есть любовь, в ней есть язык…· · ·· · ·· · ·· · ·Вы зрите лист и цвет на древе:Иль их садовник приклеил?Иль зреет плод в родимом чревеИгрою внешних, чуждых сил?..· · ·· · ·· · ·· · ·Они не видят и не слышат,Живут в сем мире, как впотьмах,Для них и солнцы, знать, не дышат,И жизни нет в морских волнах.Лучи к ним в душу не сходили,Весна в груди их не цвела,При них леса не говорили,И ночь в звездах нема была!И языками неземными,Волнуя реки и леса,В ночи не совещалась с нимиВ беседе дружеской гроза!Не их вина: пойми, коль может,Органа жизнь глухонемой!Души его, ах! не встревожитИ голос матери самой!..‹1836›
«Я помню время золотое…»
Я помню время золотое,Я помню сердцу милый край.День вечерел; мы были двое;Внизу, в тени, шумел Дунай.И на холму, там, где, белея,Руина замка в дол глядит,Стояла ты, младая фея,На мшистый опершись гранит,Ногой младенческой касаясьОбломков груды вековой;И солнце медлило, прощаясьС холмом, и замком, и тобой.И ветер тихий мимолетомТвоей одеждою игралИ с диких яблонь цвет за цветомНа плечи юные свевал.Ты беззаботно вдаль глядела…Край неба дымно гас в лучах;День догорал; звучнее пелаРека в померкших берегах.И ты с веселостью беспечнойСчастливый провожала день:И сладко жизни быстротечнойНад нами пролетала тень.‹1836›
«Еще земли печален вид…»
Еще земли печален вид,А воздух уж весною дышит,И мертвый в поле стебль колышет,И елей ветви шевелит.Еще природа не проснулась,Но сквозь редеющего снаВесну послышала онаИ ей невольно улыбнулась…Душа, душа, спала и ты…Но что же вдруг тебя волнует,Твой сон ласкает, и целует,И золотит твои мечты?..Блестят и тают глыбы снега,Блестит лазурь, играет кровь…Или весенняя то нега?..Или то женская любовь?..‹1836›
«Люблю глаза твои, мой друг…»
Люблю глаза твои, мой друг,С игрой их пламенно-чудесной,Когда их приподымешь вдругИ, словно молнией небесной,Окинешь бегло целый круг…Но есть сильней очарованья:Глаза, потупленные ницВ минуты страстного лобзанья,И сквозь опущенных ресницУгрюмый, тусклый огнь желанья.‹1836›
«И чувства нет в твоих очах…»
И чувства нет в твоих очах,И правды нет в твоих речах,И нет души в тебе.Мужайся, сердце, до конца:И нет в творении творца!И смысла нет в мольбе!‹1836›
«Вчера, в мечтах обвороженных…»
Вчера, в мечтах обвороженных,С последним месяца лучомНа веждах темно-озаренных,Ты поздним позабылась сном.Утихло вкруг тебя молчаньеИ тень нахмурилась темней,И груди ровное дыханьеСтруилось в воздухе слышней.Но сквозь воздушный завес оконНедолго лился мрак ночной,И твой, взвеваясь, сонный локонИграл с незримою мечтой.Вот тихоструйно, тиховейно,Как ветерком занесено,Дымно-легко, мглисто-лилейноВдруг что-то порхнуло в окно.Вот невидимкой пробежалоПо темно-брезжущим коврам,Вот, ухватясь за одеяло,Взбираться стало по краям, —Вот, словно змейка, извиваясь,Оно на ложе взобралось,Вот, словно лента, развеваясь,Меж пологами развилось…Вдруг животрепетным сияньемКоснувшись персей молодых,Румяным громким восклицаньемРаскрыло шелк ресниц твоих!1836
29-е января 1837
Из чьей руки свинец смертельныйПоэту сердце растерзал?Кто сей божественный фиалРазрушил, как сосуд скудельный?Будь прав или виновен онПред нашей правдою земною,Навек он высшею рукоюВ «цареубийцы» заклеймен.Но ты, в безвременную тьмуВдруг поглощенная со света,Мир, мир тебе, о тень поэта,Мир светлый праху твоему!..Назло людскому суесловьюВелик и свят был жребий твой!..Ты был богов орган живой,Но с кровью в жилах… знойной кровью.И сею кровью благороднойТы жажду чести утолил —И осененный опочилХоругвью горести народной.Вражду твою пусть Тот рассудит,Кто слышит пролитую кровь…Тебя ж, как первую любовь,России сердце не забудет!..Июнь или июль 1837
1-е декабря 1837
Так здесь-то суждено нам былоСказать последнее прости…Прости всему, чем сердце жило,Что, жизнь твою убив, ее истлилоВ твоей измученной груди!..Прости… Чрез много, много летТы будешь помнить с содроганьемСей край, сей брег с его полуденным сияньем,Где вечный блеск и долгий цвет,Где поздних, бледных роз дыханьемДекабрьский воздух разогрет.Декабрь 1837
Итальянская villa[6]
И распростясь с тревогою житейскойИ кипарисной рощей заслонясь —Блаженной тенью, тенью элисейскойОна заснула в добрый час.И вот уж века два тому иль боле,Волшебною мечтой ограждена,В своей цветущей опочив юдоле,На волю неба предалась она.Но небо здесь к земле так благосклонно!..И много лет и теплых южных зимПровеяло над нею полусонно,Не тронувши ее крылом своим.По-прежнему в углу фонтан лепечет,Под потолком гуляет ветерок,И ласточка влетает и щебечет…И спит она… и сон ее глубок!..И мы вошли… Всё было так спокойно!Так всё от века мирно и темно!..Фонтан журчал… Недвижимо и стройноСоседний кипарис глядел в окно.· · ·Вдруг всё смутилось: судорожный трепетПо ветвям кипарисным пробежал, —Фонтан замолк – и некий чудный лепет,Как бы сквозь сон, невнятно прошептал:«Что это, друг? Иль злая жизнь недаром,Та жизнь, увы! что в нас тогда текла,Та злая жизнь, с ее мятежным жаром,Через порог заветный перешла?»Декабрь 1837
«Давно ль, давно ль, о Юг блаженный…»
Давно ль, давно ль, о Юг блаженный,Я зрел тебя лицом к лицу —И ты, как бог разоблаченный,Доступен был мне, пришлецу?..Давно ль – хотя без восхищенья,Но новых чувств недаром полн —И я заслушивался пеньяВеликих Средиземных волн!И песнь их, как во время оно,Полна гармонии была,Когда из их родного лонаКиприда светлая всплыла…Они всё те же и поныне —Всё так же блещут и звучат,По их лазоревой равнинеСвятые призраки скользят.Но я, я с вами распростился —Я вновь на Север увлечен…Вновь надо мною опустилсяЕго свинцовый небосклон…Здесь воздух колет. Снег обильныйНа высотах и в глубине —И холод, чародей всесильный,Один здесь царствует вполне.Но там, за этим царством вьюги,Там, там, на рубеже земли,На золотом, на светлом ЮгеЕще я вижу вас вдали:Вы блещете еще прекрасней,Еще лазурней и свежей —И говор ваш еще согласнейДоходит до души моей!Декабрь 1837
«Смотри, как запад разгорелся…»
Смотри, как запад разгорелсяВечерним заревом лучей,Восток померкнувший оделсяХолодной, сизой чешуей!В вражде ль они между собою?Иль солнце не одно для нихИ, неподвижною средоюДеля, не съединяет их?‹1838›
Весна («Как ни гнетет рука судьбины…»)
Как ни гнетет рука судьбины,Как ни томит людей обман,Как ни браздят чело морщиныИ сердце как ни полно ран,Каким бы строгим испытаньямВы ни были подчинены, —Что устоит перед дыханьемИ первой встречею весны!Весна… Она о вас не знает,О вас, о горе и о зле;Бессмертьем взор ее сияет,И ни морщины на челе.Своим законам лишь послушна,В условный час слетает к вам,Светла, блаженно-равнодушна,Как подобает божествам.Цветами сыплет над землею,Свежа, как первая весна;Была ль другая перед нею —О том не ведает она;По небу много облак бродит,Но эти облака ея,Она ни следу не находитОтцветших весен бытия.Не о былом вздыхают розыИ соловей в ночи поет,Благоухающие слезыНе о былом Аврора льет, —И страх кончины неизбежнойНе свеет с древа ни листа:Их жизнь, как океан безбрежный,Вся в настоящем разлита.Игра и жертва жизни частной!Приди ж, отвергни чувств обманИ ринься, бодрый, самовластный,В сей животворный океан!Приди, струей его эфирнойОмой страдальческую грудь —И жизни божеско-всемирнойХотя на миг причастен будь!‹1838›
Лебедь
Пускай орел за облакамиВстречает молнии полетИ неподвижными очамиВ себя впивает солнца свет.Но нет завиднее удела,О лебедь чистый, твоего —И чистой, как ты сам, оделоТебя стихией божество.Она, между двойною бездной,Лелеет твой всезрящий сон —И полной славой тверди звезднойТы отовсюду окружен.Между 1838 и серединой 1839
«С какою негою, с какой тоской влюбленный…»
С какою негою, с какой тоской влюбленныйТвой взор, твой страстный взор изнемогал на нем!Бессмысленно-нема… нема, как опаленныйНебесной молнии огнем, —Вдруг от избытка чувств, от полноты сердечной,Вся трепет, вся в слезах, ты повергалась ниц…Но скоро добрый сон, младенческо-беспечный,Сходил на шелк твоих ресниц —И на руки к нему глава твоя склонялась,И, матери нежней, тебя лелеял он…Стон замирал в устах… дыханье уровнялось —И тих и сладок был твой сон.А днесь… О, если бы тогда тебе приснилось,Что будущность для нас обоих берегла…Как уязвленная, ты б с воплем пробудилась —Иль в сон иной бы перешла.Между концом 1838 и серединой 1839
День и ночь
На мир таинственный духов,Над этой бездной безымянной,Покров наброшен златотканыйВысокой волею богов.День – сей блистательный покровДень, земнородных оживленье,Души болящей исцеленье,Друг человеков и богов!Но меркнет день – настала ночь;Пришла – и, с мира роковогоТкань благодатную покроваСорвав, отбрасывает прочь…И бездна нам обнаженаС своими страхами и мглами,И нет преград меж ей и нами —Вот отчего нам ночь страшна!‹1839›
«Не верь, не верь поэту, дева…»
Не верь, не верь поэту, дева;Его своим ты не зови —И пуще пламенного гневаСтрашись поэтовой любви!Его ты сердца не усвоишьСвоей младенческой душой;Огня палящего не скроешьПод легкой девственной фатой.Поэт всесилен, как стихия,Не властен лишь в себе самом;Невольно кудри молодыеОн обожжет своим венцом.Вотще поносит или хвалитЕго бессмысленный народ…Он не змиею сердце жалит,Но, как пчела, его сосет.Твоей святыни не нарушитПоэта чистая рука,Но ненароком жизнь задушитИль унесет за облака.‹1839›
«Живым сочувствием привета…»
Живым сочувствием приветаС недостижимой высоты,О, не смущай, молю, поэта!Не искушай его мечты!Всю жизнь в толпе людей затерян,Порой доступен их страстям,Поэт, я знаю, суеверен,Но редко служит он властям.Перед кумирами земнымиПроходит он, главу склонив,Или стоит он перед нимиСмущен и гордо-боязлив…Но если вдруг живое словоС их уст, сорвавшись, упадет,И сквозь величия земногоВся прелесть женщины блеснет,И человеческим сознаньемИх всемогущей красотыВдруг озарятся, как сияньем,Изящно-дивные черты, —О, как в нем сердце пламенеет!Как он восторжен, умилен!Пускай любить он не умеет —Боготворить умеет он!Октябрь? 1840
К Ганке
Вековать ли нам в разлуке?Не пора ль очнуться намИ подать друг другу руки,Нашим кровным и друзьям?Веки мы слепцами были,И, как жалкие слепцы,Мы блуждали, мы бродили,Разбрелись во все концы.А случалось ли пороюНам столкнуться как-нибудь —Кровь не раз лилась рекою,Меч терзал родную грудь.И вражды безумной семяПлод сторичный принесло:Не одно погибло племяИль в чужбину отошло.Иноверец, иноземецНас раздвинул, разломил:Тех – обезъязычил немец,Этих – турок осрамил.Вот среди сей ночи темной,Здесь, на пражских высотах,Доблий муж рукою скромнойЗасветил маяк впотьмах.О, какими вдруг лучамиОзарились все края!Обличилась перед намиВся Славянская земля!Горы, степи и поморьяДень чудесный осиял,От Невы до Черногорья,От Карпатов за Урал.Рассветает над Варшавой,Киев очи отворил,И с Москвой золотоглавойВышеград заговорил!И наречий братских звукиВновь понятны стали нам, —Наяву увидят внукиТо, что снилося отцам!26 августа 1841
Знамя и Слово
В кровавую бурю, сквозь бранное пламя,Предтеча спасенья – русское ЗнамяК бессмертной победе тебя провело.Так диво ль, что в память союза святогоЗа Знаменем русским и русское СловоКонец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
О источник слез… Грей (лат.). – Ред.
Авторизация