По следу каравана

Глава 1

...Откуда-то со стороны соседней горной гряды, начинающейся за долиной, хаотически загроможденной угловатыми каменными глыбами и торчащими меж них острыми клыками остатков древних скал, рассыпая частое эхо, раздалась автоматная очередь. Судя по тому, как совсем рядом просвистело несколько пуль, одна из которых, отрикошетив от каменной стены крутого горного склона, с противным визгом унеслась куда-то прочь, можно было не сомневаться: огонь велся прицельно, и лишь достаточно большое расстояние не позволило стрелку зацепить кого-то из спецназовцев.

При первых же звуках выстрелов двенадцать человек в камуфляже, навьюченные оружием и вещмешками, повалились на каменную твердь плоскогорья, усыпанную валунами и мелким камнем, которые миллионы лет назад были единым монолитом, созданным природой. Возглавляющий группу своих спецназовцев майор ВДВ Андрей Лавров, он же Батяня, осторожно осмотрел из-за серо-коричневой глыбы, похожей на коренной зуб великана, которая и укрыла его от роя пуль, пространство между зубчатыми пиками, венчающими гряду. Ничего не заметив в той стороне, он окликнул десантников, залегших кто где в момент непонятно чьей атаки:

– Все целы?

– Все! Все! – послышалось с разных сторон.

– Пока не высовываемся, изучаем обстановку, – доставая бинокль, распорядился Лавров.

Приближенное оптикой место, откуда, предположительно, и хлестнула очередь, выглядело совершенно безлюдным, и было совершенно непонятно – кто и почему в них стрелял. Андрей знал точно, что в радиусе ближайших пятидесяти верст нет ни одного таджикского кишлака. Так на кого же они наткнулись? На браконьеров? На боевиков из антиправительственных группировок? Или это был караван наркоторговцев?

Еще раз внимательно осмотрев всю гряду, в которую и упиралось плоскогорье, где им пришлось залечь, он заметил силуэт какого-то человека, мелькнувший в просвете между скалами. Скорее всего, стрелявший покинул огневую позицию и побежал догонять своих.

Пригнувшись, Лавров двинулся вперед, держа на изготовку автомат, снятый с предохранителя. Никто не стрелял. Оглянувшись, он негромко скомандовал:

– Короткими перебежками – за мной!

Изготовив оружие к ведению огня, парни двинулись следом, быстро перемещаясь от валуна к валуну. Дистанцию в несколько сот метров они преодолели за пять минут. Бесшумно обойдя стороной предполагаемую огневую точку неизвестного агрессора, вскоре Андрей заметил что-то, мелькнувшее меж двух огромных плоских глыб, сложенных «домиком». Стало ясно, что в засаде было двое. Один отвлек на себя внимание и изобразил бегство, а второй, оставленный в качестве смертника, должен был устроить мясорубку, прямым огнем срезав спецназовцев. Скорее всего, их заметили несколько раньше, чем произошла только что состоявшаяся стычка, и чужаки, распознав в незнакомцах неазиатской наружности явную для себя угрозу, решили с ними на всякий случай разделаться.

Быстро оценив ситуацию, Андрей решил отплатить чужакам той же монетой, пойдя на хитрость. По его команде Виктор Кашин, пригнувшись, поднялся вверх по склону и на пару мгновений поднялся на камень, после чего стремглав спрятался. У смертника, судя по всему, не выдержали нервы, и он, неосторожно высунувшись из своего укрытия, прошил очередью каменистый склон.

Лавров тут же вскинул автомат, но выстрелить не успел. Оборвав очередь, смертник почему-то рухнул навзничь и сразу же затих. Когда Андрей, маскируясь за камнями, приблизился к нему, тот без признаков жизни лежал на острых обломках камня. Из его шеи, точно под основанием черепа, торчал десантный нож.

– Чей? – спросил Лавров, оглянувшись на подошедших со всех сторон спецназовцев.

– Мой, товарищ майор... – выдергивая острие ножа, засевшее между костями, сказал старший сержант Хромин, чуть брезгливо наморщив нос. – Очень уж удачно он нарисовался.

– Это с какого же расстояния ты метнул? Метров с двадцати? Силен!.. – одобрил Андрей.

– Стараюсь... – вытирая лезвие об одежду убитого, сдержанно откликнулся тот.

Спецназовцы, уже не таясь, обошли всю прилегающую территорию, и вскоре Лавров стоял у камня, рядом с которым валялись десятка полтора стреляных гильз. С первого же взгляда было ясно, что стрелявший в их сторону вооружен «семьдесят четвертым» «АК», калибра пять сорок пять...

Еще раз взвесив все «за» и «против», Лавров сделал однозначный вывод – это караван с наркотой. Боевики, до сей поры конфронтирующие с центральной властью, для чего их подпитывали оружием и всячески поддерживали афганские талибы, локализовались в основном в Горном Бадахшане и в западную часть Таджикистана наведывались нечасто. Да и что им делать на совершенно безлюдной территории? Браконьерам тут тоже особо делать было нечего. Эти больше тяготеют к долинам, богатым всякой живностью. Например, к заповеднику Тигровая Балка или Даштиджумскому. К тому же автоматами браконьеры пользуются довольно редко.

А вот наркоторговцы... Эти транзитеры «белой смерти», которую они любыми путями стремятся распространять из Афганистана по всему миру, с голыми руками отправиться «путешествовать» по горам и долинам Гиссаро-Алая никогда не рискнут. Как и по другим территориям, по которым перемещаются и пешие «верблюды» с вьюками отравы на собственном горбу, и погонщики вьючных ишаков, даже не подозревающих, какое зло везут на себе их натруженные, выносливые спины.

Судя по всему, спецназовцы случайно пересеклись с пешими «верблюдами», тащившими в рюкзаках по полтора-два пуда пакетов с героином – обычная норма для таких транзитеров. И те, как видно, приняли их или за сотрудников здешней службы, призванной бороться с распространением наркотиков, или за здешнюю же отмороженную голоту, вознамерившуюся отбить хотя бы часть груза, чтобы потом реализовать его уже самостоятельно.

– Что будем делать, товарищ майор? – Старший сержант Иван Хромин выжидающе посмотрел на Батяню. – Идем дальше по своему маршруту или...

– Или... – коротко ответил Андрей, еще раз через бинокль оглядев близлежащие горные склоны. – Думаю, это – «верблюды», которые наверняка именно к нам домой, в Россию, потащили всякую дрянь. И мы этого допустить не должны. Сто тысяч за год убитых наркотой – это, я думаю, уж слишком. Мы идем за ними! Задача – настигнуть и уничтожить. Средства – любые. За мной!

Ускоренным шагом он двинулся вверх по горному склону, направляясь в ту сторону, где им был замечен стрелявший. Один за другим парни двинулись следом за своим Батяней...

Услышав пронзительный, заунывный клич муэдзина, Андрей Лавров открыл глаза и некоторое время лежал не двигаясь. Он слушал арабские слова, побуждавшие правоверных идти в мечеть на утренний намаз, и пытался вспомнить приснившееся ему ночью. Но память упорно не желала извлекать из своих тайников те образы, которые привиделись в сновидениях. А что вообще могло присниться в первую ночь пребывания на чужой, азиатской земле?

...Вчера он с отделением спецназовцев прибыл сюда, на российскую военную базу в таджикском городе Кулябе. После довольно-таки длительного перелета на военном транспортнике до Душанбе, обосновавшегося у южных предгорий Гиссарского хребта, и изматывающего, почти четырехчасового путешествия по извилистому серпантину горных дорог уснуть можно было и на голом кирпиче. А если учесть смену климата и часовых поясов, потребность в отдыхе возрастала в разы...

Когда самолет, вылетевший из относительно теплого Подмосковья, приземлился в аэропорту таджикской столицы, Андрей, спускаясь по аппарели, почувствовал дыхание теплого, в чем-то даже знойного ветерка, совсем как в России летней порой. Здесь как будто и не чувствовалась поздняя осень, словно и не должна была очень скоро начаться календарная зима. Прямо с территории аэропорта, над которым развевался красно-бело-зеленый флаг, их увезла пассажирская «Газель». Для Лаврова, который ползимы и начало весны провел в соседней Киргизии, многое из мелькавшего за окном было не в диковину.

Он смотрел на все те же постсоветские ландшафты, разбавленные исторической спецификой, «новострои» под старину, щедро приправленные здешним национальным архитектурным колоритом. Они мчались мимо и навороченных вилл, и стандартных пятиэтажек. Не так уж и редко где-то в отдалении мелькали совсем убогие глинобитные лачуги. То, что Таджикистан – территория вовсе не равнинная, было ясно с первой же минуты прибытия. Куда ни глянь, со всех сторон виднелись или буровато-зеленоватые, или темно-серые, с примесью самых разных цветов, горы и скалы, иные из которых были увенчаны снеговыми шапками.

Когда «Газель» выехала за пределы последних пригородов Душанбе, одной из самых высокогорных столиц мира, даже издалека виднелись взбирающиеся на горные склоны кварталы многоэтажек, немалая часть которых смотрелась на вполне современном дизайнерском уровне. А микроавтобус продолжал бежать по серпантину горных дорог, выписывая самые невероятные виражи как в горизонтальной, так и в вертикальной плоскостях. Он то почти вертикально, с натугой шел в гору, то, словно отрабатывая «змейку» на учебном автодроме, летел куда-то вниз, из-за чего в ушах без конца образовывались не очень приятные по ощущениям воздушные пробки.

Продолжая отслеживать перипетии маршрута, Лавров иронично усмехнулся. В одном из популярных телесериалов пелось про «российские дороги – семь загибов на версту». Это ли предел? Здесь, в горах, можно было насчитать не семь, а семьдесят семь самых причудливых загибов на всего одну таджикскую версту. Прямые участки дорог (в смысле – относительно прямые) встречались крайне редко.

Зато мостов через реки хватало. Через каких-то полчаса после выезда за пределы Душанбе «Газель» пронеслась по мосту над быстротечной горной речкой.

– Сарба, – не оглядываясь, лаконично сообщил шофер, сержант лет двадцати трех. – Сейчас слева от нас останется город Кофарнихон, потом будет еще одна речка – Иляк...

Парень уверенно произносил иноязычные слова, судя по всему, уже не раз изъездив эти места. После череды затяжных зигзагов по горным кручам, изобилующих подъемами и спусками, они пересекли по мосту мощный бушующий Вахш, выше по течению которого где-то там, за ширмой гор, обосновался город Нурек, давший название некогда всесоюзно известной Нурекской ГЭС.

Когда позади осталось около трети из того, что предстояло проехать, микроавтобус нырнул во вполне современного вида туннель, пронизывающий горный перевал.

– Туннель перевала Шар-Шар, – уведомил водитель, лихо крутя баранку. – Построили на деньги китайцев. Собственно, они сами и строили. Кстати, прут китаезы в Таджикистан буром... Они тут и в промышленность стараются вложиться, и в сельское хозяйство. Чую, как бы нас отсюда очень скоро не потеснили – с них станется...

– И сколько в нем? В туннеле? Километра три? – спросил Мишка Барашин, самый любознательный из спецназовцев.

– Два триста, – охотно сообщил шофер, назвавшийся Анатолием. – Считай, больше чем на полчаса дорогу нам скащивает. Но это, как говорится, мелочовка. Впереди еще один перевал – там не забалуешь. Тут, если разобраться, расстояние по прямой между Душанбе и Кулябом меньше двухсот километров. А наши пацаны на «КамАЗах» ползут, бывает, часов по шесть, а то и больше, если скользота. Ну а мы, думаю, часа за три доскакать до Куляба должны бы...

Словоохотливый сержант, взявший на себя обязанности гида, между делом сообщил, что «некоторые чудаки» едут из Душанбе в Куляб по трассе, идущей через Курган-Тюбе.

– Это уму непостижимо, какого крюка они дают! – смеялся он, качая головой. – Прут аж до самой границы с Афганом, потом вдоль нее идут черт знает сколько параллельно Пянджу и уже под конец – с юга – заворачивают к Кулябу. Нет, тут, конечно, дорога более рисковая, особенно в гололедицу. Да тут и в сухую погоду можно «гавкнуться». Вон, ездил я до этого на «КамАЗе». Послали как-то из Куляба в Восе. Туда ехал днем – все нормально. Назад возвращался уже ночью. А свет – хреновенький-хреновенький. В одном месте что-то в голову стукнуло: дай, думаю, остановлюсь – гляну, что там и как? Вышел, глянул... Мать честна! Полдороги съехало вниз. В принципе если бы был на легковушке, то ближе к стене еще можно было бы проскочить мимо обрыва. А на «КамАЗе» – улетел бы вниз и чирикнуть бы не успел.

Анатолий залился смехом, давая понять, что тот случай считает необычайно смешным. Однако его пассажиры это повествование восприняли несколько иначе.

– А обрыв там глубокий был? – косясь в окно, поинтересовался Мишка.

– Ну, кувыркаться там смело можно метров сто, а то и больше... – Шофер авторитетно мотнул головой.

Теперь уже все настороженно посмотрели на серый асфальт дорожного полотна, до сего момента казавшегося вполне надежным.

Метрах в ста перед «Газелью» по горной дороге мчался старый автобус «ПАЗ», прозванный шоферами «буханкой» за характерную форму и коричневато-желтоватую окраску. Анатолий уже несколько раз пытался опередить этот раритет, сошедший с конвейера еще лет тридцать назад, но на узкой дороге это никак не удавалось.

Неожиданно где-то высоко на крутом горном склоне полыхнуло пламя, и даже сидящие в «Газели» почувствовали, как дрогнул горный монолит. Вслед за облаком дыма, окутавшим верхушки скал, вниз с бешеной скоростью рухнула сметающая все на своем пути каменная лавина.

Не успев вовремя отреагировать на взрыв, водитель «ПАЗа» суматошно начал тормозить, но тщетно. Удар целой реки каменных обломков сбросил автобус с дороги, и он, переворачиваясь в воздухе с беспомощно крутящимися колесами, полетел на дно ущелья. И Анатолий, спешно вдавивший в пол педаль тормоза, и спецназовцы, не отрываясь, смотрели ему вслед, пока он не скрылся за краем обрыва. Через несколько мгновений откуда-то снизу донесся скрежещущий, глухой удар.

– Быстро вызвать спасателей! – выпрыгивая из кабины, скомандовал Лавров.

Торопливо кивнув в ответ, шофер достал из кармана свой мобильник. Следом за своим Батяней из салона «Газели» быстро вывалили и спецназовцы.

– Что будем делать, товарищ майор? – обернулся к нему Хромин.

Все прочие замерли в ожидании распоряжений, вопросительно глядя на своего командира.

– Спускаемся вниз и, пока нет местных эмчеэсовцев, проводим спасательные мероприятия, – коротко распорядился Андрей. – За мной!

Осмотрев уходящую вниз стену обрыва, он быстро нашел относительно пологий скат, по которому, хоть и не без риска улететь на дно ущелья, все же имелась возможность спускаться вниз. Цепляясь за угловатые каменные выступы, придерживаясь за острые края трещин, спецназовцы начали спуск в ущелье; на дне его виднелась груда жести, которая совсем недавно была автобусом.

На многометровый спуск ушло около четверти часа. Когда Лавров подошел к тому, что совсем недавно было «ПАЗом», даже будучи не слишком впечатлительным, он не мог внутренне не содрогнуться при виде салона, изнутри густо обрызганного и кое-где даже залитого кровью. Тут же рядом валялись оторванные фрагменты человеческих тел. Подошедшие следом спецназовцы молча смотрели на открывшуюся картину.

– Похоже, тут помогать уже некому... – хмуро констатировал непривычно сдержанный Шмельцов.

– В любом случае проверить будет нелишне, – заглядывая через пустой прогал окна в окровавленное нутро автобуса, лежащего на боку, заключил Андрей.

Он забрался внутрь и огляделся. Вперемешку с узлами, сумками, баулами и оторванными креслами в самых невероятных позах лежали погибшие при падении люди. По меньшей мере в автобусе ехало десятка полтора человек, в основном молодежи и людей средних лет. Витал едковатый запах разлившегося бензина и хорошо знакомый всякому, кто был на войне, тягостный, угрюмый запах человеческой крови. Просто диво, что автобус при падении не загорелся.

Когда спецназовцы закончили доставать из салона трупы погибших, в ущелье на альпинистском снаряжении спустились таджикские спасатели.

– Живых ни одного? – тяжело вздыхая, спросил у Лаврова старший группы.

Тот в ответ лишь молча качнул головой.

Когда погибшие были подняты наверх, а дорога расчищена от завалов, уже в сумерках «Газель» продолжила свой путь. Но теперь Анатолий ехал более осторожно. Спецназовцы, глядя на темные силуэты скал, закрывающих безмятежно-звездное небо, обсуждали происшествие с «ПАЗом».

– Товарищ майор, а вам не кажется, что этот фугас по нашу душу был заготовлен? Может, просто ошиблись временем или перепутали автобусы? А то, возможно, не они, а мы бы улетели под обрыв? – повернувшись к Андрею, спросил воронежец Гришка Сорожкин.

– Возможно... – Лавров пожал плечами. – Но, скорее всего, это был обычный теракт, имеющий своей целью устрашение, и не более того.

Ближе к десяти вечера Анатолий завернул в какой-то чуть освещенный поселок, где, поплутав по улицам, подрулил к какому-то длинному то ли бараку, то ли телятнику. Но, как оказалось, это была деревенская придорожная гостиница, где за небольшую плату можно было скоротать время до утра на деревянных нарах, покрытых уже комковатыми матрацами. Благо, ни клопов, ни тараканов не оказалось, а мелкие скорпионы, бегающие по потолку, были не в счет.

Утром путь был продолжен.

«Газель» бежала через перевалы и расщелины, по плоскогорьям и зеленым долинам, которых по мере удаления от Душанбе становилось все больше, тогда как горных пиков заметно убавилось. Сбоку остались Себистан, Дангара, реки Кызылсу и Яхсу, в развилке которых проехали через по-восточному шумный город Восе. На подъезде к Восе довелось увидеть даже поезд, идущий по железнодорожной линии, что для горной местности смотрелось весьма необычно.

– Ё-моё! – удивленно отреагировал на поезд старший сержант Хромин. – Я думал, что в этих краях только на ишаках или вертолетах можно передвигаться. А тут, гляди-ка, и железная дорога есть. Надо же!

Как бы откликаясь на его суждение, «Газель» обогнала двуколку на резиновом ходу (колеса явно были позаимствованы от какого-то сельхозагрегата), в которую был запряжен ослик бурой масти, с кудлатой, взлохмаченной спиной и флегматично-меланхоличной мордой.

– Ну, и что у нас сегодня плохого? Хотя какое это имеет значение?!. – рыдающе-сварливым голосом завзятый хохмач Володька Шмельцов удачно спародировал общеизвестного мультяшного ослика Иа-Иа.

В салоне грохнул хохот – столь удачно вписался прикол в картину вызывающей сочувствие ситуации: худоватый ослик, тянущий арбу, груженную кирпичом, да еще и хозяином в придачу.

Еще через какое-то время издалека показались дома, окруженные зеленью.

– Ну, вот вам и Куляб! – улыбаясь, объявил Анатолий. – Еще немного, и будете на месте.

Вскоре «Газель» мчалась через пригороды, застроенные как вполне небедными особнячками, возведенными из камня и кирпича, так и бедняцкими глинобитными домиками с покатой односкатной крышей, покрытой дерном, с обязательной хурмой почти в каждом дворе. Где-то за зелеными верхушками чинар, орешника, граната виднелись кварталы пятиэтажек. Кое-где росли и вовсе экзотические растения, напоминающие пальмы. В некоторых местах по улицам тянулись арыки с бегущей по ним водой откуда-то с гористых возвышенностей, высящихся над городом. Тут же играли, ссорясь и мирясь, местные мальчишки. На глазах Лаврова один из них, зачерпнув пол-литровой стеклянной банкой воды из арыка, быстро сделал несколько глотков и, бросив банку, поспешил к своим приятелям.

– Ничего себе! – Андрей увиденным был несколько ошарашен. – Ему плохо-то не станет? Какой-нибудь дизентерии не приключится?

– Не-а! – Анатолий отрицательно покрутил головой. – Тут, во-первых, вода с гор – она намного чище, чем где-нибудь в пруду. А во-вторых, они тут к этому все привычные.

Покрутившись по окраинным улочкам, «Газель» подрулила к зеленым железным воротам с выпуклыми красными звездами. На сигнал гудка из двери КПП, рядом с которой красная стеклянная табличка уведомляла о том, что это российская военная база, выглянул прапорщик со скучающим лицом. Узнав машину Анатолия, он скрылся за дверью, после чего двое рядовых, отомкнув изнутри навесной замок, распахнули створки ворот. Дав газу, шофер лихо влетел во двор и помчался по вполне прилично озелененной территории части, остановившись у двухэтажного кирпичного здания, судя по всему, штаба базы. Перед окнами полыхали разноцветьем декоративной ботаники несколько ухоженных клумб, отделенных от плаца шеренгой стендов с различными призывами, наподобие общеизвестного: «Защита Отечества – наш священный долг!» Тут же стоял флагшток с колышущимся на его верхушке под порывами ветра российским триколором. Перед штабом раскинулся широкий, расчерченный всякими полосами и обозначениями плац, по периметру которого стояли несколько трехэтажных казарм. В тени чинар и кленов белела длинная одноэтажная столовая с большими окнами.

Когда Андрей вышел из «Газели», на крыльце штаба показался крупный мужчина в летней генеральской форме, следом за которым вышли двое офицеров с полковничьими погонами. Указав в их сторону глазами, Анатолий громким шепотом сообщил:

– Начальник базы, генерал-майор Густинин.

Как только из салона выгрузились все спецназовцы, он немедленно дал газу и поспешно укатил за казармы к какому-то кирпичному зданию с большими воротами. Скорее всего, к гаражу.

Генерал неспешно шествовал по дорожке, о чем-то разговаривая со своими спутниками. Скомандовав:

– Смирно! Равнение направо! – Лавров сделал навстречу ему несколько шагов и, вскинув руку, доложил о том, что подразделение спецназа ВДВ Средневолжской учебной базы прибыло для отработки практических навыков в условиях пересеченной и горной местности.

Выслушав доклад и обменявшись приветствием с прибывшими, генерал порекомендовал Андрею пройти к его заместителю по тылу, чтобы тот определил гостей на проживание. Затем, расспросив Лаврова о целях и задачах предстоящей подготовки спецназа, он распорядился зайти к нему через час для обсуждения тех или иных ее деталей.

Зам по тылу оказался, как и следовало ожидать, неподъемно-тяжелым подполковником на излете своей военной карьеры. Впрочем, тучность большинства российских тыловиков, и особенно интендантов, Лаврова не удивляла. Его в большей степени удивляло, если тыловик, имеющий отношение к материальным ценностям и продовольствию, выглядел поджарым и стройным.

– Значит, вы к нам на неделю-две... – крутя в руках авторучку, понимающе кивнул подполковник. – Ну что ж... Сейчас мой помощник отведет ваше отделение в общежитие казарменного типа для срочников. Там «кубрики» человек на двадцать. А вам я покажу комнату в офицерском общежитии. Так устроит?

– Вполне, – кивнул Андрей.

– К сожалению, время уже послеобеденное, сегодня поставить на довольствие вас не успею... – сокрушенно вздохнул зам по тылу. – На завтра вы уже будете на полном довольствии. Впрочем... Сегодня тоже что-то придумаем – голодными не останетесь.

Получив ключ от комнаты и войдя в свое временное пристанище, Лавров огляделся. Ничего особенного собой комната общежития с беленными известкой потолком и стенами не представляла. При площади три на четыре она содержала в своих стенах стандартный набор мебели, характерный для мест проживания такого рода, – койку, застеленную серым одеялом с «торосом», подушки в белой наволочке, стол, стулья, платяной шкаф, тумбочку с телевизором.

Разобрав дорожную сумку, Андрей достал большое махровое полотенце и отправился в конец коридора, где, по словам подполковника, имелся душ. Душ и в самом деле в наличии имелся, но вода из него шла почему-то только холодная. Впрочем, Лаврову это особых неудобств не доставило. По своей натуре не будучи неженкой, ничего особенного в отсутствии горячей воды он не усмотрел.

Освежившись под холодными струями душа и энергично растеревшись полотенцем, Батяня вернулся к себе в комнату. До встречи с начальником базы было еще минут двадцать. Не спеша надев парадно-выходную форму, он спустился на первый этаж и, найдя «кубрик» со своими парнями, лаконично поинтересовался:

– Ну как?

– Отлично, товарищ майор! – за всех доложил Хромин и тут же спросил: – А мы тут по территории перемещаться можем? Скажем, не только самой базы – в буфет, на спортплощадку, но и за ее пределами?..

– Конечно, можете, – Лавров улыбнулся. – Мне особенно понравился вариант насчет спортплощадки... Но вот чтобы в самоволку сорваться не вздумали.

– Ну-у-у!.. – дружно протянули все, кто стоял рядом.

– А куда и зачем тут бегать? – выгружая в ящик тумбочки зубную щетку, мыло и все такое прочее, сокрушенно вздохнул плотный сибиряк с сугубо сибирской фамилией Кедров. – Тут, кроме мечетей, хоть что-то более-менее интересное есть?

– Вот это точно! – чему-то ухмыляясь, откликнулся Шмельцов. – Если бы нас тут оставили на полгода-год, я бы от тоски сам попросил сделать мне обрезание, чтобы можно было бегать в мечеть на проповеди – все какая-никакая развлекуха.