По следу каравана

Изобразив постный вид, он провел по лицу ладонями, смиренно промычав что-то заунывное. Парни рассмеялись.

– Ну ладно, орлы, осваивайтесь, а мне пора в штаб...

Проходя по плацу, Лавров посмотрел на часы. До встречи с генералом оставалось ровно две минуты. К двери кабинета он подошел секунда в секунду.

Тем временем спецназовцы, покончив с текущими делами, вышли из общежития «оглядеться на местности». Увидев компанию здешних солдат, которые интенсивно дымили в специально построенной для этого курилке, парни направились к ним.

– Привет, корефаны! – широко улыбаясь, поприветствовал местных Шмельцов. – Как жизнь?

– Здорово, коль не шутишь... – вполне миролюбиво пыхнул дымом широченный здоровяк с погонами младшего сержанта. – А жизнь – она ничё, идет... А вы откуда? Вроде, говорят, спецназ? Десантура, что ль?

– ВДВ... – кивнул Володька. – А у вас тут есть какой-нибудь спорткомплекс?

Ответом ему был дружный смех курильщиков.

– Ну вы даете! – Здоровяк удивленно покрутил головой. – Обычно все, кто сюда приезжает, первым делом спрашивают, где бы разжиться «горючим». А этим – турник подавай. Присаживайтесь, парни, закуривайте. Или своих еще не надыбали? Можем поделиться...

– Спасибо, но... – Шмельцов развел руками. – Не употреблям-с.

– Это что же, вообще никто не курит? – изумился тот.

– Раньше почти все дымили... – Хромин пожал плечами. – Но с нашим Батяней послужишь – сам забудешь, что это такое. Нет, так-то у нас в части кто курит, кто – нет, но в нашем отделении с этим лучше завязывать сразу. При тех нагрузках, какие у нас сейчас, если дымишь – дыхалки точно не хватит.

– Ну и какие у вас нормативы? Пример можно? – хитро прищурился рыжеватый лопоухий «фитиль».

– Ну, скажем, обычное дело – ускоренный марш-бросок при полной выкладке верст на сто по пересеченной местности, – как о чем-то обыденном сообщил Хромин.

– Да будет гнать-то! – тут же усомнились многие из курильщиков. – Это где ж такого здоровья набраться, чтобы «сотку» сделать?

– Понадобится, с нашим Батяней и больше сделаешь! – теперь уже рассмеялись гости.

– Это вы про майора, что ль? – вопросительно воззрился здоровяк. – Это вот он сейчас к нам в штаб пошел?

– Ну да, он... – кивнул Кедров. – Уникальный мужик. Таких спецов – поискать, да еще и не найдешь.

– А вы чем вообще занимаетесь? Там, карате, тхеквондо?.. – заинтересовался щупловатый паренек с чахленькими усами.

– Ну, карате, айкидо, кунг-фу и прочее мы изучаем в общем и целом, – пояснил Шмельцов. – А основное у нас – система Кадочникова. Ею Батяня владеет в совершенстве. Так-то он вроде обычного сложения. Но силища у него обалденная. И техника – обзавидоваться можно.

– Ну а вот прямо сейчас что-нибудь сможешь показать? – выжидающе прищурился здоровяк.

– Хм... – Шмельцов усмехнулся. – Вообще-то Батяня всякий там цирк не одобряет, но... Раз уж народ просит – почему бы не пойти навстречу?

Оглядевшись, он поднял из травы обнаружившийся там кирпич. Подозвав к себе двоих курильщиков, Шмельцов попросил их подержать кирпич за концы. Те, переглядываясь, с ироничными усмешками взялись с обеих сторон за кирпич, ожидая, что будет дальше. Все прочие притихли и замерли, напряженно глядя на спецназовца. Сжав кулак, Володька на мгновение сосредоточился, после чего его рука совершила молниеносное движение, сопровождаемое коротким выкриком.

Зрители ошарашенно смотрели на кирпич, переломившийся точно посередине. Увиденное казалось им ловко проделанным фокусом. Но о каком фокусе могла быть речь, если до удара кирпич был абсолютно цел, без единой трещинки?

– О-хре-неть! – Здоровяк развел руками. – Да, парни... С вами в темном переулке лучше не встречаться. Слушайте, так вы, наверное, еще и не пьете?

– Почему же? Употребляем. Но знаем меру, – рассмеялся Хромин. – Просто у нас действует старое правило: прежде чем выпить, надо знать где, за что, с кем, что именно и сколько употребляешь. Тут, может, иной раз и рад бы «расслабиться», но если с бодуна нормативы завалишь, можно вообще из части вылететь.

– А вам служить страх как хочется... – ернически кивая головой и выпятив нижнюю губу, определил сутуловатый парень, судя по всему, призванный на службу уже на пределе призывного возраста.

– Ты будешь смеяться, но лично мне и в самом деле служить страх как хочется, – с ироничным сожалением окинув его взглядом, подтвердил обычно молчаливый курянин Сашок Федоренко. – Я детдомовский. А пока туда попал, пить, курить и говорить научился одновременно. Пока рос в «шараге», еще и «травку» распробовал. Чуть было не сел по «малолетке». На себя как-то глянул – хрендец, по всем статьям калека без будущего. Меня в армию-то не брали – сам попросился. И именно в ВДВ. А как узнал про учебную базу майора Лаврова, несколько раз писал рапорты, чтобы перевели туда. Конкурс был пять человек на место – еле пробился. И не жалею. В армию пошел реально калекой. Сейчас прохожу любую комиссию – абсолютно здоров.

– Так ты в космонавты, в космонавты попросись! – хохотнул «фитиль».

– Был бы с институтом – попросился бы... – Сашок чуть досадливо поморщился. – А у меня – девять классов и десятый коридор. Да и то одни тройки. Это уж когда я к Батяне попал, хоть по иностранным языкам немного подтянулся.

– «Немного»!.. – посмотрев на него, хмыкнул Хромин. – Английский и китайский – в разговорном варианте. Скромничает, блин! Сашок у нас талант от природы – за два года два языка осилил. А я, блин, инглиш с дойчем до сих пор грызу.

– Постой, постой... – Здоровяк был явно ошеломлен услышанным. – Вас еще и языки учить заставляют?

– Почему заставляют? – Федоренко пожал плечами. – Мне самому это нравится. Отслужу – смогу работать переводчиком. Это уже, считай, хорошая специальность – не мешки на горбу таскать.

– А по-китайски можешь что-нибудь сказать? – уже без тени ехидства спросил «фитиль».

– Ни цзяо шэммэ минцзы? – с типично китайскими мяукающими интонациями произнес Сашок. – Нин цзюедэ шуфу ма?

– И что это означает? – вытаращился здоровяк.

– Как вас зовут? Как вы себя чувствуете? – впервые за все время разговора улыбнулся Федоренко.

– И ты это сможешь написать ихними, этими самыми... Как они там? Иероглифами, что ль? – доставая из кармана блокнот и авторучку, отчего-то загорелся сидевший с краю крепыш с бицепсами внушительного вида.

– Пожалуйста...

Сашок взял блокнот и авторучку и на глазах изумленных курильщиков вывел на чистой страннице целый ряд замысловатых иероглифов.

– Я хренею... – Здоровяк, таращась в блокнот, скомкал сигарету и швырнул ее в старое ведро, служившее мусорной урной. – Все! Брошу пить, курить... влюбляться, буду спортом заниматься! – под общий смех объявил он.

– Здорово! – однозначно оценил крепыш, пряча блокнот. – Но вы, ребята, не подумайте, что мы тут совсем уж никуда, что лаптем щи хлебаем. На турнике с кем-нибудь попробуем посостязаться? Кто сделает больше выходов силой на обе руки?

– Без проблем... – Сашок пожал плечами. – Но вообще-то можешь сам выбрать, с кем соревноваться. Чтобы не подумал, будто мы на «подставах» выезжаем.

– Лады! – Крепыш, окинув взглядом спецназовцев, ткнул пальцем в Мишку Барашина. – Вот, с тобой давай...

Обе компании, предвкушая нечто весьма занимательное, направились к установленному неподалеку от столовой секционному турнику, представляющему собой ряд вбетонированных в землю двухметровых труб-стоек с приваренной поверху перекладиной из трехчетвертной водопроводной трубы. Сняв даже майки, парни подпрыгнули и, пару мгновений повисев, по команде здоровяка начали без особого усилия выбрасывать себя вверх рывком обеих рук.

– Один! Два! Три! Четыре! Пять!.. – хором считали зрители, в душе болея каждый за своего участника этого спонтанно начавшегося состязания.

Впрочем, на счет «шесть» крепыш поднялся над турником уже с большой натугой, а седьмой раз осилил на последнем остатке сил, тогда как Барашин вполне уверенно выполнил упражнение двенадцать раз. Когда он спрыгнул, крепыш уважительно протянул ему руку.

– Ну, ты молоток! Да, подготовочка у вас нормальная... Едри его! Может, и мне к вашему Батяне попроситься? Что-то меня прямо торкнуло...

– Подойди, поговори, – отвечая на рукопожатие, Мишка чуть пожал плечами. – Мужик он нормальный, без понтов и закидонов.

...Стоя у окна кабинета, генерал Густинин и майор Лавров наблюдали за развернувшимся состязанием. Когда все закончилось и парни общей компанией направились к столовой, хозяин кабинета сокрушенно посетовал:

– Ты смотри! Ну, майор, обскакал твой десантник моего Костю. Это – Костя Богодушин, он кандидат в мастера по армрестлингу. У нас на спортивных праздниках всегда занимает только первые места. Да-а-а... Ребята у тебя не хилые, ничего не скажешь... Так, значит, вам нужно будет обеспечить транспорт на полигон и помочь с выездом в горы?.. Ну, мне кажется, маршруты лучше выбрать в стороне Даштиджума. Это город, наподобие Куляба. Там есть самые разные варианты горной местности – и скальные образования, и плоскогорья, и долины...

В ходе только что состоявшегося разговора Андрей рассказал, что на базу для тренировок в условиях горной местности команда спецназа прибыла впервые. Поэтому генерал взял на себя труд согласовать с местными властями варианты выбора на местности подразделением Лаврова всевозможных переходов и марш-бросков.

– Даже не верится, что когда-то у нас была единая страна... – когда разговор в основном был уже завершен, закуривая, с досадой заговорил Густинин. – Ну, стала местная верхушка в девяностых «самостийной». А толку с того? Вот последние годы немножко-немножко начали оживать. А до этого что было? Нищета и хаос. Да еще и гражданская война. Вон, на востоке до сих пор с боевиками никак не разберутся. То и дело проводят зачистки. А тут еще Китай со своими территориальными претензиями.

– Что, у Китая и к таджикам есть претензии? – удивился Андрей.

– Еще какие! – пуская дым, саркастично хохотнул генерал. – Аж на двадцать три тысячи квадратных километров территории. Вот так-то!

– Ну а что же таджики?

– А что они? С Китаем ни в военном, ни в экономическом отношении им не тягаться. Надо как-то ладить... А как ладить? Путь только один – идти на уступки. Уж если Россия поддалась на китайский шантаж и отдала часть своей территории, то таджикам вообще деваться некуда. Ну, понятное дело, двадцать три тысячи они отдадут вряд ли, но как минимум тысячу реально отдать придется... Казахи с киргизами уже «отстегнули» понемногу каждый.

– И они тоже?! – Лавров, не выдержав, рассмеялся. – Надо же! Недаром во времена Союза постоянно упоминалось о «великоханьском гегемонизме». Я тогда хоть и пацаном был, но помню... Впрочем, что там говорить? В Сибири сам с ними сталкивался. Около года назад во время учений пришлось даже в перестрелку вступить с бандой браконьеров, заготовлявших лес с использованием рабского труда. Там, правда, был интернационал – местные, сибирские бандиты с китайцами.

– Стоп, стоп, стоп! – Густинин вскинул руку с дымящейся в ней сигаретой. – Что-то такое я слышал. Китайцы вроде бы предъявляли нам претензии в связи с «убийством китайских граждан на территории России». Да-а... Помню, помню... Я как раз в Москве был по делам, и мне в Минобороны знакомый об этом рассказывал. Так вот, оказывается, с кем свела судьба!.. Что ж там хоть было-то, расскажи.

Выслушав повествование о зимнем марш-броске спецназовцев по безлюдной тайге, во время которого были обнаружены привязанные к деревьям замороженные люди, о происшедшей следом стычке, в ходе которой было убито несколько бандитов – и русских, и китайских, что стало причиной «разбора полетов» в весьма высоких инстанциях, он тягостно вздохнул[1].

– Видишь, чего получается... За бандюг едва не посадили! И только потому, что они китайцы. Да, недаром Столыпин предупреждал о том, что однажды желтая волна с востока может захлестнуть всю Россию. А тут еще – Афган у нас всех как шило в боку. Американцы туда вошли, вроде чтобы установить мир и навести порядок, а на деле бардака в чем-то стало даже больше. Наркоту оттуда прут – тоннами. Сейчас, правда, таджики перевозчиков начали немного окорачивать, а то ж когда, было дело, убрали наших пограничников – вообще началась полная вакханалия. Ну, в Душанбе понимают, что талибы в Афгане опять могут взять власть, и тогда тут снова станет жарковато. А подмоги придется, как всегда, просить у России...

...Когда Лавров вновь заглянул в «кубрик» к своим «орлам», те уже были на месте, оживленно обсуждая услышанное от здешних «старожилов».

– Ну что, честь спецназа не уронили? – смеясь, поинтересовался он, найдя взглядом Барашина. – Видел, видел... Молодец!

– А когда? Как? Откуда? – Парни удивленно переглянулись.

– Мы с командиром базы в окно наблюдали. Так что вы его одновременно и восхитили, и огорчили, – пояснил Андрей. – Кстати, что там за головы в тюбетейках торчат из-за ограждения?

– А-а-а!.. – Хромин понимающе мотнул головой. – Это местные «бача». Бизнесом тут занимаются.

– Бизнесом? И что же у них за бизнес, у этих «бача»? – усмехнулся Лавров, присаживаясь на табурет.

Готовясь к поездке в Таджикистан, верный своей привычке хоть в какой-то степени владеть языком страны пребывания, он достаточно основательно проработал русско-таджикский разговорник и хорошо знал, что по-таджикски в буквальном переводе «бача» означает «ребенок». Ну а с учетом местного жаргона – «парень», «пацан».

– Бизнес у них обыкновенный... – Иван пожал плечами. – Типа «купи-продай». Что хочешь могут предложить – и в смысле вещей, и деньги в долг предлагают процентов под двадцать, и даже водку с наркотой. Кстати, водка здесь, говорят, сплошь «паленая», да еще, бывает, намешана с героином. Жуть!

– Да тут вообще, говорят, могут достать все что угодно, лишь бы деньги были, – вступил в разговор Шмельцов. – Вон, иду мимо забора, один зовет: эй, бача, тебе нича не нада? Спрашиваю: а что у тебя есть? Он: девка хочешь? Черненький, беленький, русский, таджичка, толстый, тонкий? Какой надо – все есть! Травка хочешь? Водка, гера хочешь? Я говорю: нет, бача, этого мне не надо. Так он не отстает: деньга в долг нада? Совсем дешево! Говорю ему: да я тут ненадолго, уеду – с кого долг будешь брать? Он: ну ладно, если чё нада – говори, все достану! Бизнесмен хренов...

– У них тут, говорят, дерево в обалденной цене, – со значением в голосе сообщил Барашин. – Охапка хвороста – двадцать сомони, а то и больше. Это что-то около ста тридцати рублей. Банщик рассказывал, у них на территории этим летом сухие деревья спиливали, так он как сыр в масле катался. Их же все равно или сжигать должны были, или выкидывать. Вот он и приспособился бачам их толкать по тридцать-сорок сомони за дерево. Говорит, лет пять назад это были неплохие деньги. Но сейчас у них все дорожает, в общем, не зажируешь.

– Да, житуха у них тут сейчас хреноватая... – согласился Кедров. – У многих мечта всей жизни – уехать навсегда в Россию. Костя этот, с которым Мишка соревновался, рассказывал... Он тут на одной улице подружился с местными ребятишками, и когда в увольнение идет, всегда покупает им мороженое. А среди них одна девочка все время была, тоже лет восьми. Она немая, Костя ее больше всех жалел. И вот недавно пошел в город, эта компания уже бежит ему навстречу. А девочки той не видать. Он им говорит – скажите, пусть придет, возьмет мороженое. Пацаны убегают, возвращаются, а следом за ними идут мужик с бабой, ведут деваху лет восемнадцати и начинают убеждать его взять их дочь себе в жены. Он им объясняет, что у него уже есть невеста, а они ни в какую – бери! Еле выкрутился. Вот такие тут дела... – саркастично хмыкнул он.

Прочие тут же включились в обсуждение услышанного и увиденного, повествуя о тех или иных деталях здешнего бытия, в конечном итоге придя к общему выводу, что уж если и в России жизнь не «малина», то здесь и вовсе – полный «звездец».

– В общем, я так понял, вы тут и со «старожилами» неплохие контакты уже установили, и обстановку изучили вполне ничего... – Поднявшись с табурета, Андрей направился к двери. – Кстати, вы уже поели?

Блаженно жмурясь, Шмельцов сообщил, что их новые знакомые в столовой организовали неплохой стол, заодно подчеркнув, что готовят здесь неплохо.

– ...А вы сейчас в столовую? – уточнил он.

– Нет, не совсем туда... Коллеги пригласили в офицерское кафе. Теперь о планах на завтра. Нагружать вас не буду – отдыхайте. Можете в спортгородке позаниматься, по городу погулять... Кстати, здесь есть своя библиотека; надо узнать, есть ли там подробная карта Таджикистана. Я завтра с утра еду смотреть полигон, потом – в сторону города Даштиджума. Доеду, гляну, что там за маршруты. А послезавтра с утра уже все на полигон, потом в горы, минимум на неделю.

Выйдя из «кубрика», он не спеша поднялся к себе. До намечавшихся посиделок в кафе было еще около часа. Его пригласили в свою компанию встретившиеся у входа в штаб два майора и капитан, которые по каким-то своим делам шли к начальнику штаба. Все трое, как на подбор, оказались волжанами, только из разных мест. Начальник автопарка, майор Вязьмин представился как нижегородец, командир роты мотострелков капитан Рыльков родом был из Астрахани, а еще один майор, по фамилии Царин, – из Волгограда. Более того, все трое оказались хроническими холостяками. Впрочем, как успели ему рассказать спецназовцы, семейных офицеров и даже контрактников на базе проживало подавляющее большинство. Здесь даже имелись свой детский сад и школа.

Войдя к себе в комнату, Лавров включил свет и, достав из дорожной сумки русско-таджикский разговорник, некоторое время сидел с полузакрытыми глазами, внутренне сосредоточиваясь и настраиваясь на запоминание больших объемов информации. Такую систему подготовки памяти он почерпнул из методик индийских йогов. Впрочем, пользовался он ею не в полном объеме и поэтому едва ли мог бы тягаться с уникумами, способными с первого же прочтения выучить наизусть бесконечно длинную «Махабхарату». Минуты через три, ощутив внутреннюю отрешенность от окружающей обстановки и свою полную и безоговорочную устремленность на запоминание, Андрей неспешно начал повторять слова и выражения:

– Гора – кух... Река – дарьё, нахр... Как поживаете – ахволатон чи хел...

Он уже не единожды убеждался в том, что знать язык, обычаи и нравы страны пребывания никогда не бывает лишним. Ухитрившись за один этот год побывать в нескольких точках планеты, он убедился еще и в том, что чем больше времени выделишь на изучение тех мест, куда заносит беспокойная судьба спецназовца, тем больше шансов избегнуть ненужных проблем, неминуемо возникающих независимо от того, ждешь их или нет...

Вот сейчас он в Таджикистане. Здесь еще со времен Союза в городах русским языком владеют очень многие. Зато в сельской местности, в глубинке, говорить придется только по-таджикски. Так не лезть же за каждым словом в карман! Проще заранее выучить хотя бы основное, что необходимо для общения.

Еще по пути в Куляб он думал о том, что надо будет хорошенько проштудировать карту Таджикистана. В штабе ему пообещали дать хороший, подробный атлас. Впрочем, можно будет в городе проехать по книжным магазинам и поспрашивать там...

– ...Когда – кай, дарс кай... Где – кучо аст... Куда – ба кучо...

Сколько же ему пришлось учить языков, пусть и бегло, пусть на «туристическом» уровне... Киргизский, сомалийский, индонезийский... И вот теперь – таджикский. Благодаря используемой методике запоминания все им освоенное как было, так и осталось в памяти. А пригодится ли все это ему еще хоть когда-нибудь? Вряд ли... Ну и что? В жизни ничего бесполезного не бывает. В конце концов согласно медицинской статистике, изучение чужих языков – лучшее средство от грядущего старческого маразма. Вспомнив о сегодняшней встрече, Батяня взглянул на часы и понял, что время уже вышло и ему пора.