Ярмарка тщеславных невест

Это поубавило пылу в Елене, и она постаралась вести себя аккуратнее – черт его знает, а вдруг этот маньяк ка-а-а-ак набросится!

– А, простите, где ваша жена? – вежливо спросила Лена. – Вы ее замучили?

– Да, – охотно согласился хозяин. – Замучил. И выгнал. И… И в ямку закопал, и надпись надписал… Еще вопросы будут?

– Будут, – нервно сглотнула Лена. – Вообще-то… мне неловко, но… но очень надо.

– Ну… куда от вас денешься, заходите, – вздохнул мужчина и посторонился, пропуская гостью в дом.

Лена осторожно прошла и огляделась – ничего не говорило о том, что здесь живет большая дружная семья. В комнате было слишком просторно, даже, можно сказать, пусто – только телевизор и диван и все. Ни тебе игрушек, ни кроваток каких-то… Интересно, а где Артем спит? С отцом, что ли?

– Вам, наверное, чай надо предложить или кофе, да? – нехотя заговорил хозяин квартиры. – Вы садитесь… Я могу предложить… только у меня ничего нет.

Лена торопливо села на диван и быстренько замахала руками:

– Мне ничего-ничего не надо! Совсем ничего! Мне только… вот скажите, а чего это ваш сын к нам жить просится? Вы его тоже выгнали, да?

У мужчины вытянулось лицо. Вообще, после того, как Лена плюхнулась на диван, ему сесть и вовсе оказалось некуда, и он терпеливо топтался в самой середине комнаты, бросая на Лену странные взгляды. Вероятно, ему думалось, что разговор окажется недолгим, а гостья и вовсе пройти откажется – ну чего рассиживаться-то? Быстренько спросила, что надо, в прихожей, и все – адье! Ан не случилось, ошибся… И вот теперь еще такие вопросы…

– Сын? Вообще-то… крк… – смущенно крякнул в кулак хозяин квартиры. – Вообще-то… а у меня разве не дочь?.. Я отчего-то всегда думал, что у меня дочь… И что ее, например, Варькой зовут… я так думал…

– Ну я так и знала! – не удержавшись, хлопнула себя по коленкам Лена. – Думал он! А Артем?! Этот рыжий, грустный мальчик? Он очень на вас похож – у него все лицо в прыщах, а вы!

Хозяин испуганно взглянул на гостью и нервно затеребил край домашней рубахи:

– Артем? Рыжий? Грустный мальчик… Но… простите… погодите, я еще могу понять, что у него плохая кожа, но с чего это мой сын рыжий?

– Ха! Вас не удивляет, отчего он грустный! Вас просто не устраивает цвет его волос! – наседала Лена. Ей отчего-то вдруг стало невозможно больно за никому не нужного, бедного Артема. – А может, вы в детстве тоже были рыжим? Или даже нет! Вы вообще лысым были!

– Да! Все мы были, прямо скажем… Вы тоже были лысой, если в раннем детстве…

– Не смейте мне грубить!!! – по учительской привычке, пресекая хамство, быстренько тявкнула Лена. – Отвечайте! Куда вы дели мать Артема?! И отчего выгнали мальчика из дому?!

– Да какой Артем? И откуда… Кстати, неплохо было бы уточнить – что за мать? Сколько ей лет, хороша ли она собой и каково ее денежное состояние, это немаловажно, – определенно кривлялся мужчина.

Лена пошла в наступление:

– Вы хотите сказать, что совсем ничего не помните, да? Не смейте лгать!!! Я вас насквозь вижу! – Она подскочила с дивана и с вызовом топнула ногой. – Вы – мерзавец! И какая женщина только решилась от вас родить?!

– Да! Мне вот это тоже жутко интересно! – все больше накалялся хозяин квартиры. – Кто это от меня Артема родил? Рыженького такого, грустного мальчика. Ее имя? Фамилия? Рост, вес, возраст, оклад и должность?

Лена оторопела.

– А вы? Вы сами-то разве не знаете?

– Даже не могу себе представить, – развел руками мужчина. – И не ведал до сего дня, что у меня имеется рыжий наследник. Дочка Варька есть, знаю, а вот сын, Артем… И еще… если вас не затруднит – утолите мое непомерное любопытство: вы-то сами кто такая?

– Да при чем здесь я? – вытаращилась Лена. – Я – так только… Я – ваша сватья, а вот Артем… Ну ладно, что мы все говорим не о том, перейдем к главному! Итак – мне хотелось бы, чтобы вы, как отец, с ним поговорили, и прямо-таки категорически! Запретили жениться! Просто категорически! В противном случае молодые будут жить у вас.

Эта добрая весть произвела на мужчину совершенно недоброе действие – он как-то бурно запаниковал и начал бегать по огромной комнате, то и дело хватаясь за голову:

– Погодите! Но!.. Но как то есть у меня?!! Я и так все отдал! И почему какой-то Артем?! Нет, ну я могу понять – Варька, это моя дочь, а Артем?! Откуда вообще взялся этот отрок?!

– Хватит страдать, – прервала его стоны Лена. – Вам надо просто сказать, чтобы он не женился на Маринке, и все дела.

– А… так, минуточку… – остановился мужчина и постарался сосредоточиться. – Теперь объясните, не сочтите за труд – а Маринка у нас кто?

– Маринка – это не у вас! Она у меня. Это моя дочь! – пояснила Лена. – Да и вообще! Ну сколько уже можно объяснять?! Ваш сын Артем решил жениться на моей дочери – на Маринке, а я не хочу!

– Нет, ну я тоже не в восторге!! Тем более, что они отчего-то собираются жить у меня! – возмущенно замахал руками незнакомец. – И вообще! Если это ваша дочь, так и решайте сами свои проблемы!

– Это уже и ваши проблемы. В общем, так, когда домой приходит Артем?

Мужчина уставился в глаза Лене и честно признался:

– Без понятия. Но, если вы мне скажете его телефон, я позвоню и поинтересуюсь лично!

– Хватит кривляться! Я спрашиваю: когда вы сегодня его увидите? Когда он к вам придет?

Мужчина растерялся. Он смотрел на Лену и ничего не понимал. Даже ей стало ясно, что он не врет, а вот просто так – стоит и ни черта не соображает.

– Господи, ну что я непонятного спросила? – устало вперилась ему в глаза Лена. – Ну что вы на меня так вытаращились, будто я вам зубы дергать собралась – с отечественным наркозом?! Я же спросила… погодите, а вы вообще его видели, Артема?

Хозяин квартиры медленно покачал головой.

– Ни-ког-да… А может, вы меня с кем-то спутали? – с надеждой проговорил мужчина. – У нас здесь двадцать три года назад другие жильцы проживали, только я не помню кто…

– Не мелите ерунды… – неуверенно проговорила Лена. – Это же… Партизана Железняка, так ведь?

– Совершенно верно, только у меня все равно – никакого сына не было.

– Черт… ну прямо и не знаешь, что делать… – сокрушенно покачала головой Лена. – И вы тут еще… Идите хоть чаю поставьте.

– Я бы с радостью, только… только у меня нет никакого чаю, – безнадежно развел руками мужчина. – Ни кофе, ни чаю… даже компота никакого не завалялось… И, между прочим, я вас сразу же честно предупредил.

– А чего это вы так бедно живете? – насторожилась Лена. – Вы – лодырь, алкоголик, пьяница, разгильдяй, оболтус?

У мужчины вытаращились глаза:

– Это почему это? Я… я ценный кадр, замечательный специалист, ответственный работник, незаменимый коллега, гордость трудящихся! – выгнул грудь колесом незнакомец. И тут же скромно потупился и добавил: – Только… только меня… временно уволили.

– За пьянку и прогулы, да? – с пониманием дела кивнула Лена.

– Нет! Не за пьянку! Это я уже потом надрался, когда уволился, – терпеливо объяснил мужчина. – А вообще, меня – за нестыковку мнений с начальством. То есть оно говорило, что надо так, а я – эдак, ну и…

– Понятное дело, оно оказалось не право, ваше начальство, да? – скривилась Лена.

Хозяин оказался правдолюбцем:

– Не совсем. Оно как раз меня послушалось, начальство мое, сделало так, как я сказал, а там… образовалось небольшое возгорание, даже, я бы сказал, – взрыв, ну и… Они обиделись, уволили… Но я доказывал и буду доказывать, что…

– Как же вам, мужикам, хорошо, – с завистью протянула Лена. – Не понравилось что-то, брыкнулся и ушел, а тут… нравится, не нравится, а куда денешься, если тебе одной ребенка тянуть надо…

– Прошу заметить, что я тоже не совсем по доброй воле, меня уволили, если вы не поняли… А там, между прочим, была стабильная зарплата! И премия!

– Да все я поняла… Господи, вот его уволили, а он сидит дома, и у него даже чая нет! Да если бы у меня дома чаю не было, моя б Маринка загнулась бы!!! Да я бы никогда не позволила, чтобы мой ребенок!.. И это притом, что у нас такая несправедливость кругом – мужиков везде любят, платят им больше, а вот мы, женщины, каждый раз в страдалицах оказываемся!

– Да уж коне-е-ечно! – взвился гостеприимный незнакомец. – У нас вон работает одна такая – страдалица! Так вот меня под белы рученьки и за дверь, а ей только пальчиком погрозили – ай-яй-яй! Потому что она, видите ли, женщина и вообще ни в чем ни бельмеса, а за все я должен был отвечать!

– Так и правильно!

– Чего ж правильного?! А какого ж тогда хрена она начальником отдела была, если ни бельмеса?!

– Ой, да не кричите вы так, – ухватилась за уши Лена. – Не знаю, где это вы такую золотую контору нашли, что у вас женщин жалеют? Нет, есть такие коне-е-ечно, но мне не попадались! Зато у нас в школе… Вот сидит себе завуч, директриса-то у нас молоденькая девушка, славненькая такая, а вот зава! И вот она сидит, всех пилит, сидит и пилит, сидит и пилит, но только к ней наш физик зайдет – и все! Расцвела бабенка! И отчего-то часов у него больше всех, и зарплата-то у него выше всех, и еще и дополнительные-то у него, и репетиторство! А дети как не знали эту физику, так и не знают! А все почему? А потому что в нашем женском коллективе мужиков всего два, и их прямо на руках носят, просто на ру-ках!

Мужчина насторожился:

– Это в какой такой школе к мужчинам с таким восторгом относятся? Придумали, поди?

– Это я придумала? – оскорбилась Лена. – Да я!.. Записывайте! Школа номер девять, это на Песочной улице, там еще директриса Валентина Адамовна. Но она ничего не решает, я ж говорю, потому что молоденькая такая, просто ужас. А вот зава, это!.. Это Калерия Карповна. Вот она очень мужчин любит… Вы ей тоже понравитесь, потому что у нее вкус ну вообще ни к черту. Всяких пузатых, горбатых, волосатых, убогих привечает, лишь бы в штанах.

– Нет, ну отчего же я сразу и убогий! Я еще вполне… – обиделся за себя мужчина и вдруг обратился к Лене: – А вас, простите, как зовут?

– А… а вам зачем? Я-то на убогих не кидаюсь, – испугалась Лена.

– Ну… во-первых, я не убогий, а во-вторых… да и правда, какая разница, я вас, например, могу Матреной Ферапонтовной звать. А лучше – Люсинда! Вот напоминаете вы мне Люсинду, и хоть ты ором кричи. Но… Это не принципиально. Так вот вы мне скажите – а зарплата какая? Я ведь, если что, тоже запросто физику детям!

– Ой, ну какой из вас физик? Вы на себя посмотрите! – фыркнула Лена, вдруг сообразив, что этот странный мужичок может и в самом деле заявиться к ним в школу.

А что он из себя представляет, она даже и подумать не может. А вдруг он маньяк? Да еще придет и сообщит, что его Лена на работу пригласила, тогда ее точно со света сживут, этот же физик – Винилен Альбертович – и сживет. Он и так к Маринке каждый раз придирается и к Лене на каждой переменке забегает и ядовито так нудит: «Иленочка Анатолиевна, а чего эт у нас опять с дочурочкой сотряслося? Ни хрена опять не учила, ни уха ни рыла! А надо заметить – я ж физику преподаю, а не какую-то там… ботанику!» Можно подумать, Маринка без его физики с голоду помрет! А уж если Лена приволочет в школу Винилену такого конкурента… Хотя верно говорят, хрен, он редьки ни фига не слаще…

– Нет, учитель из вас никакой, позор российскому образованию, – вынесла вердикт Елена. – Я, конечно, понимаю, у нас сейчас некоторый застой, но…

– Нет уж, позвольте! – упер руки в бока хозяин квартиры. – А чего это я – застой! Да я! Да вы на себя-то посмотрите! Тоже мне – весенний бутон! – потом снова пристально вгляделся и отчего-то спросил: – Я все никак не пойму, а вы в какой школе учились? Случайно не в Кукрыкино? Деревушка тут одна есть, вы случайно не оттуда?

– А вот обзываться – это и вообще самое низкое дело! Этого вам никто не позволил! И вообще! Где у вас тут выход? Я засиделась, а… а… а было бы с кем! – Лена гордо тряхнула шевелюрой и направилась к двери.

Кажется, самое время удалиться – с каждой минутой хозяин все больше напоминал маньяка.

До самого дома Лена все пыталась разобраться – так кем все-таки приходится Артем этому странному мужику? Или мужик не врал, и Артем ему никто? Тогда получается, что врал Артем, м-да…

Правда выяснилась сразу же, как Лена пришла домой.

– Вот, ходила к твоему любимому, с родителями хотела переговорить… – скидывая сапоги, заявила Лена дочери. – Нет его дома, вот так-то. Где он у тебя шатается… Небось у него таких дурочек, как ты, – уйма! Тебе сказал, что дома, а сам…

– Ма, а как это ты к его родакам ходила, если ты адреса не знаешь? – весело скалилась доченька, топая толстенькой ножкой. – Мы ж тебе адрес неправильный сказали, потому что знали, что ты обязательно побежишь!

– Ага… – растерялась Лена. – И поэтому… неправильный адрес… Какие умненькие детки… а если вот этот твой кавалер вот так возьмет и… и украдет все из нашего дома, а тебя бросит, тогда что? И где ты его станешь искать? Тоже по неправильному адресу побежишь, а?

Маринка на минутку задумалась, а потом выкатила круглые глаза:

– Ма, ты чего-о-о?! Это как он бросит-то? Мы ж решили пожениться-я-я!

– А вот так возьмет – и бросит! И еще все вещи из квартиры вывезет, тогда что? Куда ты побежишь? – добивала маменька. – Заметь, все имущество!

– Да фиг с ним, с имуществом! Чего это он меня бросит-то? – не понимала Маринка. – Мы ж теперь с ним, как эти… как Ромео с Джульеттой… Мазилой…

– Джульетта Мазина, а не Мазила, – горько поправила Лена. – А адрес… Дурочка ты, я не знаю, как тебя от ошибок уберечь, а ты меня в противники записала. Да разве мать…

– …когда-нибудь пожелает дочери зла… – закатив глаза к потолку, нудно пробубнила Маринка. – А между прочим, кто мне запретил первого сентября коротенькую юбочку надеть? Поэтому Юрка Филатов сел не со мной, а с Веркой! И теперь он ее бойфренд, а мне остался только Темка. И ты мне после этого будешь говорить, что не желаешь зла?

И Маринка, гордо дернув кругленьким подбородком, поплыла к себе в комнату.

– Марин, порешай задачки, вам сейчас на экзамены нужно, – крикнула Лена дочери в спину.

Та даже ухом не повела – на девочку нахлынули воспоминания, и она решила всерьез обидеться из-за поруганной любви к Филатову. Ясно же, что после такой тяжкой обиды ни о каких задачках не может идти и речи, а утешить диву сможет разве что Интернет. Но… этого маменьке знать вовсе не обязательно.

Лена же ринулась к плите – ребенку требовалось полноценное питание.

Часом позже, когда накормленная Маринка скрылась в своей комнате, чтобы, надо думать, поглощать знания, Лена взяла телефон и плюхнулась в кресло:

– Алло, Анфиса? Чего не звонишь? Прямо у меня неприятности такие, и всем хоть бы как!

– Лен, ну какие у тебя неприятности?! Вот у меня! – сразу же затрещала в трубку подруга. – Ты только подумай, оказывается, я снова не беременная! Нет, но в этот раз была надежда, мы так серьезно подошли к этому делу – и снова облом!

– Ха! А я тебе сразу говорила – твоему Мишеньке нужен консультант, ну или дублер на худой конец, – фыркнула Лена.

– Да я б и не против, это он не хочет, – на секундочку взгрустнула Анфиса. – И он еще мне пальцы загибает, прикинь! Он мне тут, знаешь, что сказал? «Если, говорит, не можешь родить наследника, так хоть дочь роди!» Ну не дурак, а? Это я не могу! А сам четыре раза был женат, и ни в одном браке детей нет. Нет, Ленка, я тебе точно говорю – это он меня соблазнил!

– Точно, своими деньгами и должностью, – напомнила Лена.

Подруга выскочила за своего начальника, причем совершенно недавно – всего какой-то год назад. Начальничек был староват, толстоват, скуповат и собирался на пенсию. Анфиса тоже была не первой свежести цветок, ей только-только стукнуло тридцать восемь. И посему подруга кинулась на стареющего мачо со всем пылом и отчаянностью. Михаил Антоныч хоть и являлся директором, в его подчинении находилась лишь крохотная конторка, которая денег много не имела и не позволяла начальству разбрасываться бриллиантами и шиншилловыми манто. Однако и тут влюбленный Мишенька ухитрился изловчиться, найти спонсоров, крутануть небывалой наглости сделку и очаровать Анфиску. Очарованная подруга, сдуру решив, что у ее мужчины начался финансово-творческий взлет, тут же выскочила за него замуж. А Мишенька, заимев молодую жену, сразу же сиганул на пенсию, дабы ничего его не могло отвлекать от утех с супругой. К тому же стареющему мужу страшно хотелось наследника. Но… Года уже были не те, силы тоже, да и здоровье всякий раз норовило подорваться. Анфиска очень скоро поняла, как прогадала с замужеством, однако мужа не бросила, а даже наоборот, пристроила на порядочную должность, где Мишенька стал неплохо зарабатывать. И жизнь стала налаживаться. Единственным камнем на душе было отсутствие детей. Анфиса понимала, что при ее-то возрасте счет идет уже не на годы, а на месяцы и даже дни, и потому вовсю старалась стать мамой, но подводил папаша. Хотя сам Мишенька во всем винил жену.

– И ведь ни в какую не хочет обращаться к врачам, – расстраивалась Анфиса. – Ну и что с ним делать?

– Ну что я могу сказать? – вздохнула Лена. – Попробуй сделать что-нибудь не с ним…

– Пошлячка! – выдохнула Анфиса. – Конечно, я над этим уже думаю. Но настоящих мужчин-производителей, их ведь так мало… Да, а что у тебя с Маринкой? Вышла она в свой этот замуж? Ты к родителям его ездила? И как они?

Лена припомнила свою поездку и подавила вздох:

– Ездила… только я не туда попала. Приехала, а там идиот какой-то… начал спрашивать, как меня зовут, представляешь?!

– Как тебя зовут? Точно – идиот, – быстренько согласилась Анфиска и продолжала сыпать вопросами дальше: – И чего? Ты с ним познакомилась? Как он из себя? А что про парня говорит? Запретит ему с Маринкой жениться, ты не спрашивала?

– Анфиса! Ну чем ты слушаешь? Я ж тебе русским языком сказала, я не туда попала! А мужчина этот… Он только и делал, что сверлил меня глазами! Да к тому же… Просто я ему понравилась, да и все.

– А он тебе?

– Ты издеваешься? Да он и вовсе никакой! Но я все равно к родителям этого Артема схожу. Я этого так не оставлю.

Поговорив ни о чем еще минут пятнадцать, Лена отключилась и направилась в прихожую. Ей уже давненько надо было начинать шить Татьяне Алексеевне платье… или костюм… или… Да хоть что-нибудь пора уже шить! А она все никак даже фасон подобрать не удосужилась!

Лена вышла в прихожую, и по ее спине медленно стекла капля холодного пота – она вдруг вспомнила, что тот злосчастный пакет, который забрала из ячейки магазина, попросту забыла в доме у этого… она даже не знает, как его зовут! Этот отец Артема, который оказался не отцом, а сплошной фикцией! Так вот теперь у него валялся ее пакет, и там этот материал, из которого уже давненько надо было сшить прекрасный наряд для выпускного.

– Завтра пойду в «Ткани» и куплю самый дешевый материал! И сошью! Вот так! – мстительно сообщила Лена стенке, нимало не задумываясь о Татьяне Алексеевне, которой вряд ли бы понравилось праздничное платье из самого дешевого материала…

В понедельник Татьяна Алексеевна, будто почувствовав, что с ее вещью случилась беда, заявилась прямо в школу и сразу же направилась к Лене на урок.

– Леночка, я к вам… – покачивая бедрами, вплыла женщина в кабинет Елены и застопорила урок.

– Девочки! Раскладывайте свои выкройки, я сейчас посмотрю, что у вас получилось, – скомандовала Лена, повернулась к заказчице и стала торсом выталкивать даму из кабинета вон. Уж если и произойдет конфуз, то хоть не на глазах учениц. – Татьяна Алексеевна, я ведь уже почти сшила, уже почти готово было, все так красиво, но… меня вдруг осенило, вот так взяла и вдруг поняла – не то! Не ваше!

– Позвольте, но как же? Как же не мое! Я ж сама лично передала вам свой материал! – испуганно стала возмущаться стареющая дива.

– Да я не про это, – отмахнулась Лена. – Материал ваш, но… он вам так не идет, но просто хоть ты меня режь! И где вы только такой ужас купили?

– Ужас?! Но позвольте, милочка, но какой же ужас! Вам ведь все так нравилось! И цвет, и фактура!..

Лена готова была провалиться сквозь землю – ну что еще сказать этой даме, чтобы она забыла про свой такой невезучий материал? Ну никак не могла Лена себя заставить заявиться в гости к этому мужлану еще раз! И потом, зачем он спрашивал, как ее зовут! А смотрел… Черт, точно же – у него был такой странный взгляд! Вот ведь влюбился, как пить дать… или маньяк, что, в сущности, одно и то же… Как бы там ни было, а идти к нему… Да не пойдет она к нему! Она лучше купит какую-нибудь дешевую тряпочку и сделает из нее что-нибудь! Она уже почти придумала, как из Татьяны Алексеевны сотворить эдакую конфетку… петушка на палочке…

А дамочка тем временем все больше распалялась:

– Нет, если вы не умеете, так необходимо было сразу поставить меня в известность! Я понимаю, какая это для вас честь – шить вещи для нашего учреждения, однако ж!

«Да уж… честь еще та, и главное, почти бесплатно», – вздохнула про себя Лена, а вслух проговорила:

– Татьяна Алексеевна, ваше платье почти готово. Хотя… это не платье, это – шедевр! Произведение искусства! Это…

– О-о-о-ой… Ну как вы меня напугали, милочка, – немедленно сменила боевой тон женщина на смущенный. – Ну вот видите…

– Только это платье, эта сказка, эта песня… оно немножко из другого материала.

– Но по…

– Я принесу его в четверг! И вы все увидите сами! – лукаво сверкнула глазами Лена и поспешно ускользнула в класс.

Татьяна Алексеевна попыталась просочиться в класс следом за Леной, но дверь захлопнулась прямо перед ее носом.

Однако это был не самый главный подарок от судьбы в этот день.

На большой перемене, едва она направилась в столовую, как тут же натолкнулась на странную парочку. Натолкнулась и буквально чуть не сползла вниз по стене от неожиданности – навстречу ей меленько семенила ножками завуч Калерия Карповна, а рядом с ней уверенно и степенно вышагивал… да черт знает, как его зовут, он так и не успел представиться, но это был именно он – псевдопапаша Артема! Хозяин той прихожей, где наверняка и по сей день покоится злосчастный пакет с тряпкой Татьяны Алексеевны.

Калерия Карповна просто плавилась от радости, висла на крепком локте нового знакомого и в чем-то бурно его убеждала.

Лена почувствовала тревогу: не с ее ли легкой подачи в их школе объявился сей непонятный субъект? А ведь еще запросто расскажет, что это она его пригласила, а потом сопрет что-нибудь, сбежит и…

Лена подошла к Калерии с твердым намерением – опустить завуча с небес на землю и рассказать, что этот господин не достоин их выдающейся школы. Она даже что-то такое вякнула, но, когда завуч западала на нового мужчину, она становилась самым банальным глухарем – ничего не видела и не слышала вокруг никого – у нее начинался весенний ток.

– Калерия Карповна… – плелась за парочкой Лена. – Калерия Карповна-а-а. Вас там ищут…

– …Но это все временно! Поверьте, при желании у нас можно построить оглушительную карьеру! – стреляла глазками на нового мужчину завуч.

– Калерия… Калерия Карповна! – уже потеряла всякое терпение Лена. – Я хотела у вас спросить… Да послушайте же!

Мужчина остановился, уставился на Лену таким взглядом, как будто видел ее впервые, а вместе с ним остановилась и завуч:

– Ой, боже мой! – недовольно сморщила она длинный нос. – Елена Анатольевна! Ну что вам опять нужно? Опять денег занять? Зайдите к секретарше Милочке, у нее муж вчера получил, она вам даст аванс. Во вторник вернете.

– Кале-е-ерия Карповна… – укоризненно качнула головой Лена. – Да что ж вы мелете, честное слово. Я вот смотрю на вас и плачу! Ну нельзя же так цепляться за первого же попавшегося мужчину! Тем более что первым он попался мне!

– Ах, голубчик, – подарила нежный взгляд незнакомцу Калерия Карповна. – Не обращайте на нее внимания, это наша Лена Анатольевна! От нее пять лет назад муж ушел, вот она и… Лебедева! Вы куда-то шли? Не отвлекайтесь! Шагайте себе!.. Арсений Андреевич, пройдемте дальше, я познакомлю вас со спортивным залом! Когда вы будете преподавать физическую культуру, вы запросто можете делать массаж персоналу! Вы себе не представляете, сколько у вас клиенток! Я! Я первая к вам рвану, меня давно никто не массажировал! А остальные… Боже мой, зачем вам еще и остальные?.. А вот и наш спортивный зал! Вы не поверите, это такой простор для молодой спортивной души! Я каждый раз просто задыхаюсь от немого восторга!

Вероятно, Калерия посчитала себя тоже молодой спортивной душой, оттого и наивно слукавила, она никогда от немого восторга не задыхалась, а, напротив, забегала в спортзал с грозным ревом. А все потому, что физруком здесь работала молоденькая девчушка – Ирина Леонидовна, на которую недвусмысленно поглядывал физик Винилен Альбертович. Причем Ирочка была так мила, так обворожительна, что Винилен запросто плевал на такой маленький штришок, как семимесячная беременность Ирочки, что особенно выводило Калерию из себя. Ирочка же на все выпады начальства только беспечно улыбалась, она понимала, что подождать ей остается всего ничего, и тогда!.. Она и вовсе уже неделю перерабатывала исключительно по просьбе молодой директрисы, все ждала, пока та не подберет физрука.