Позади на лихом коне

– Та-ак, свиной деликатес? Здесь уже написано – карбонат. Надо же! Век бы не догадалась. Зато вот резвый малыш на букву «Б» остался незаполненным. Бутуз. Подходит.

Тайка бубнила себе под нос слова, заполняя пустые клеточки, что-то Элина знала лучше, что-то хуже, но большого различия в интеллекте обеих дам не замечалось. Тайка радовалось, как ребенок, если удавалось заполнить хоть один пробел. Получалось некое подобие сражения ручки и карандаша. Однако, наткнувшись на очередную пустую клетку, Тайка остановилась. Не может быть! Уже по-другому взглянула она на заполненный ручкой сканворд, недоумение росло. Ей хотелось схватить тоненькую книжку и бежать к Касарову, но что-то подсказывало, что это не самый лучший путь. Пошлет к такой-то матери со всеми своими догадками, а ей-то, может, и надо тянуть за эту ниточку. Только очень и очень аккуратненько. Тайка не могла больше нежиться в постели, ей надо было срочно увидеть если не Касарова, то хотя бы Лодовского. Мысли, как пчелы, сразу же собрались в гудящий рой, и надо было ими поделиться, пока эти драгоценные «пчелки» не разлетелись. «Вероятно, это рука Элины, но даже если предположить, что к ней кто-то наведывался, то вряд ли для того, чтобы в тишине поразмять мозги. А к ней, по рассказам Веры Львовны, гости никогда не приходили. Правда, потыкать в листик ручкой мог и сам Касаров, мало ли, может, решил сканвордами развлечься. Как бы это поточнее узнать, кто здесь упражнялся?

Тайка прошла в гостиную и томно расположилась перед телевизором.

– Марк, скажи мне, что такое днище? – вдруг спросила Тайка.

– Зачем? – не понял тот.

– Что значит «зачем»? Я отгадываю сканворд. Так что такое днище?

– Уж лучше бы ты вязать научилась, что ли. Как только не жаль время на ерунду тратить? – отмахнулся Касаров и снова уткнулся в телевизор.

– Лодовский, а когда тебе скучно, ты тоже вязать садишься? – невинно спросила Тайка.

– Нет, я, знаете ли, все больше крестиком вышиваю, – ехидничал тот. – Только сразу предупреждаю, что и я в словеса не игрок.

– Это и так понятно, здесь же думать надо.

Касаров очнулся от программы и взглядом зомби уставился на Тайку.

– Ты сегодня была на прогулке? – поинтересовался он.

– Конечно, меня выводили. Сегодня меня показывали возле центрального универмага. Мы там, кстати, и продукты купили. Лодовский, как истинный джентльмен, даже отошел подальше, дабы самому не пострадать в случае нападения.

– И что? – допытывался Касаров.

– Ничего! Походили, посмотрели, купили что надо, сели да уехали. Я вот что хочу спросить, а если они передумали вашу Элину убивать, мне пожизненно здесь оставаться?

– Если передумали – сами справимся! – взорвался «суженый».

– А-а, а то я уже волноваться начала, – поддела его Тайка.

В коридоре раздался мелодичный звонок, и Лодовский подался к двери. Тайка вспомнила, что из ресторана сегодня ужин не принесут, так как она благополучно забыла его заказать, и потащилась на кухню. После смерти Любаши они еще не научились готовить самостоятельно. Мужчины чужого человека в дом брать не хотели, сами же могли сделать только яичницу с колбасой. Тайке пришлось быстренько вспомнить кулинарные рецепты времен проживания с Алехиным, но сверхмодной плитой Касарова управлять было не так-то просто, и после того, как пару раз ужин сгорел, мужчины решили, что пока удобнее заказывать обеды в ресторане, а потом, может быть, Лодовский сумеет выдрессировать Тайку управляться с электрическим очагом. Тогда Тайка поняла только то, что держать ее здесь еще будут долго, и потихоньку стала учиться премудрости включения плиты самостоятельно. Иногда у нее получалось.

В гостиную вошли двое мужчин бандитской наружности. Сразу вспомнились слова: «…сами справимся». Тайка глубоко вздохнула и собралась терзать курицу, которую купили сегодня, но любопытство перетянуло. Из-за плотно закрытых дверей невозможно было услышать ни звука, а услышать было необходимо.

– Ты чего это изогнулась? – раздался за спиной голос Лодовского.

– Сказочку хочу послушать. Про умнейшую из умнейших, про Элину вашу.

– Какую сказку? Ты что?

– Ничего. Вы мне все время легенды про ее ум рассказываете, а Элина не мудрее меня, между прочим, я и доказать это могу, только уж очень не хочется вашего Ромео разочаровывать. А он сейчас ждет тебя, наверное? Ну а у меня разговор не быстрый. Завтра отвези меня, дружок, на зелененький лужок, там и побеседуем.

– И на что только бабы не идут, чтобы к себе красавца мужика затащить, – притворно вздохнул Лодовский.

На следующий день Лодовский остановил машину на небольшой полянке, недалеко от города. Тайка и попросила его остановиться именно здесь. Теперь она сидела прямо на зеленой травке и, подставив лицо под лучи еще не жаркого солнца, надолго оцепенела.

– Я вообще-то надеялся, что ты информацией поделишься, – не вытерпел Лодовский.

– Уйди ты отсюда, дай минут пять по-человечески воздухом подышать, – не меняя позы, рявкнула Тайка. Так она все и выложит сразу, ха! Подождет!

Долго, однако, нежиться не было времени. Присев на сиденье машины, Тайка достала из пакета маленькую бутылку спрайта.

– Слушай, Лодовский, а что вы мне басни плели про Элину? Она и образованна до невозможности, и интеллект у нее в мозгах не помещается, и знает практически все? Я посмотрела, у нее умственные данные еще ниже моих. А уж про внешние я просто из скромности не упоминаю.

– Где это ты посмотрела? – заинтересовался Лодовский. – Ты же с ней даже ни разу не говорила.

– Умные люди делают выводы из размышлений. Помнишь, я вчера со сканвордом носилась, видел, да? Так вот до меня этот сканворд Элина отгадывала. Очень интересные умозаключения можно сделать. Я бы вместо всяких там анкет, опросников сканворды давала решать, очень многое узнать можно. Про Элину тоже кое-что узнала.

– Ну, не тяни, что там прояснилось?

– Как раз не прояснилось. Еще непонятнее стало. Смотри. – Тайка достала тоненькую книжку и раскрыла на исписанной странице. – Вот, ручкой писала она, а я карандашом. Теперь слушай. Вот здесь ваша эстетка напрочь перепутала Доде и Моне, хотя один кистью работал, а другой пером.

– Киллер, что ли?

– Писал он! Ну а уж кто «Мыслителя» ваял, так и совсем стыдно не знать, однако и тут пустые клеточки. Это дураком надо быть, чтобы такое не знать.

– А кто ваял этого мыслителя?

– Вот я и говорю, дураком быть надо. Ну с тобой-то все как раз понятно, а вот почему Элина не знает? Так же прокололась она с Плисецкой. Имена-то какие известные, и вопросы в этом сканворде поставлены четко и правильно. Выходит, в культурном воспитании ваша леди на обе ноги хромает. Зато она великолепно знает, что такое свиной деликатес, а уж что касается конного спорта – все вопросы заполнены безошибочно. Но меня, конечно, насторожило другое. Смотри, вот здесь, видишь, большими русскими буквами написано АО. Ты знаешь, что это такое?

– Акционерное общество, так? – неуверенно пробормотал Лодовский.

– Точно. Ты среди этих букв крутишься, поэтому сразу отгадал, хотя даже Родена не вспомнил. А вот Элина, которая имела мужа-химика и сама в химии сильна, как вы меня убеждали, пишет – аргентум! Я еще со школьных времен знаю, что аргентум – это серебро и символ его пишется вот так. – Тайка написала на капоте. – Можешь проверить. А дальше я уже специально искала вопросы на химическую тему. Здесь таких достаточно много, но ни на один не было ответа! Она их просто пропускала. А теперь ты мне ответь, как полный профан может разработать операцию, основанную на химии, когда в ней ничегошеньки не смыслит? Касаров твой лопух, если до сих пор над этим не задумался.

– Дай-ка. – Лодовский взял книжечку и еще раз просмотрел. – Ну а если предположить, что в химии она и правда не сильна, она ведь и не говорит, что сама сделала открытие, это ее муж постарался. В таком случае ей вовсе и не надо эти формулы знать.

– Согласна, когда дело касается открытия – да, но ведь его и протолкнуть надо. А без элементарных знаний фиг это получится. В любом случае, или она должна сама в этой области хоть что-то мыслить, или около вас постоянно должны крутиться консультанты какие-то. Может, они у вас есть, а я их просто не заметила? И именно Элина должна была посоветовать, кого брать в консультанты, – это же знакомые ее мужа. А я так поняла, что она продвигать открытие собралась без посторонней помощи. А так быть не может. Значит, помощь все-таки была, только она ее афишировать не хочет по каким-то причинам. И еще один пунктик… Слушай, налей мне еще, а то в горле пересохло.

Лодовский наполнил ее стаканчик, и Тайка продолжала:

– Где Элина трудилась, что заканчивала?

– Заканчивала иняз, а работать, по-моему, нигде не работала.

– Вы мне столько раз говорили, что она много для вас сделала, она что, Шекспира вам на ночь в подлиннике читала?

– Не выкаблучивайся, говори нормально. При чем здесь Шекспир? Мы же тебе объясняли, она придумала, как с цветным металлом крутануться, потом с бензином надоумила. Рассказала, как грамотно провернуть.

– Так вот мне и думается, откуда эта грамота? Не в инязе же ее преподают. Если у нее были планы сотрудничать с зарубежьем, то надо было основные дисциплины изучить: экономику, финансы, я не знаю.

– Но она училась на курсах менеджмента и маркетинга.

Тайка вздохнула и безнадежно глянула на собеседника:

– Ты и в самом деле наивный. Курсы хороши только для тех, у кого есть прочная база – профилирующий институт, а для начинающего – это просто знакомство со словарем. Для директоров хорошо, чтобы они в ногу с конкурентами шли, не отставали, но уж из учителя иностранных языков за два месяца в акулу бизнеса превратить они точно не смогут. Вот и подумай над этим.

– Ты-то откуда знаешь? – пробубнил Лодовский и вытащил из «бардачка» бутерброд в целлофановой обертке.

– Юр, ты знаешь, я не верю, что Любаша умерла от сердечного приступа, – почему-то сказала Тайка. Лодовский молчал. Может, у него и были свои соображения, но делиться ими он не хотел.

Он разломил бутерброд и половину сунул Тайке.

– Ты не отвлекайся, откуда про маркетинг такие точности знаешь? Сама выводы сделала?

– Да нет, почему сама? Мы с Катериной на такие же курсы собирались. Мы ведь тоже вроде как в рыночных отношениях вращались, вот и хотелось ума побольше набраться. Только за двоих дорого платить было, мы решили, пусть Катерина одна походит, а мне все по тетради передавать станет. Ну Катька и отсидела все занятия от звонка до звонка, потом меня костерила – денег жалко стало. В общем, курсы прошли безболезненно, мозг остался незадетым.

– А Катерина – это кто?

– Это подружка моя, мы с ней в контейнере вместе работали и так.

– Катерина… Надо же, как пышно! – не мог не съязвить противный Лодовский.

– Да! Катерина! – обиделась Тайка за подругу. – Мы обычные и не выдаем себя за молоденьких девочек тридцати семи лет, которые насквозь фальшивые.

– Во разошлась! Не обижайся. У тебя еще что-нибудь есть интересненькое?

– На сегодня хватит!

Заведя мотор, Лодовский плавно вырулил на дорогу. Тайка опять схватилась за спрайт. Машину трясло, и пить на ходу не получалось. На первом же ухабе бутылка выскользнула и упала, орошая пол машины драгоценными каплями. Лодовский взвился. Его новая машина теперь будет заляпана этой сладкой водой! На секунду он забыл про управление и сунулся за бутылкой. Тайка уже суетливо шарила руками по полу. На мгновение головы их соединились, и ее обдало внутренним жаром.

– Тетеря! – завопил вдруг Лодовский, выравнивая машину. – Ты что, специально, что ли?

Оскорбленная в своих лучших чувствах, Тайка подняла наконец скользкую посудину и гордо вперилась в окно. На чистом затемненном стекле как раз на уровне ее глаз солнечным светом горели две аккуратненькие дырочки.

– Да, Лодовский, да, – еле слышно пролепетала она, – я специально. Я только что спасла нам обоим жизнь.

Тот, по обыкновению, уже сложил губы в ехидную усмешку, но, глянув на стекло, засуетился, вылетел на встречную полосу, затем резко свернул на обочину.

– Ну ни хрена себе! – выдал он, утирая невидимый пот. – Мы так не договаривались! Я понимаю, тебя по всем раскладам собирались укокошить, но я-то при чем?

– Может, это просто… камешком… – боялась поверить в случившееся Тайка.

Лодовский обошел машину со всех сторон. Кроме маленьких пробоин, на стекле никаких следов не было. Он, сидя за рулем, держал окно раскрытым, поэтому стекла с его стороны не пострадали, хотя стреляли именно в это открытое окно.

– Ты хоть номер машины запомнила? – проявил запоздалую бдительность Лодовский.

– Нет, я и саму машину не видела.

– А куда смотрела?!

– Туда же, куда и ты, – вниз, бутылку искала, – оправдывалась Тайка.

– Едем домой! Дома подумаем, как дальше быть.

Касаров склонился над столом. Вчера приходили ребята, которые вплотную занимаются тетрадями с биохимическим открытием. Но уже с первой минуты, как они вошли, Касаров понял, что от науки они далеки. Надо было искать других, к наукам поспособней. Но надежды на благополучный исход всего мероприятия с каждым днем таяли. Касаров помнил, как Лодовский уговаривал его:

– Сходи к Луи. Он по своим каналам это дело до тонкости отточит, и не такие дела проворачивал.

Но идти к старику не хотелось. Остаться с копейками Касаров не желал. Луи попросит никак не меньше шестидесяти процентов, а то и больше, старик знает, с кого и когда можно качать деньжата. А уж если, не дай бог, эти тетради не будут иметь никакой ценности, тогда и того хуже – полетит лопоухая головушка ко всем чертям. Но и без сильного помощника, Касаров видел, тут не обойтись, а сильным был только старик.

Лукин Виктор Николаевич, в определенных кругах просто Луи, кличку такую заслужил оттого, что был страстным поклонником Луи Армстронга. Это был человек шестидесяти пяти лет. Возраст его все знали точно, потому что он никогда его не скрывал; он всегда помнил, что каждый прожитый год приносил ему не только больше седины, но и опыт, новые связи и новые деньги. Теперь же Луи на всю катушку использовал эти богатства, и если брался за дело, то можно было быть совершенно уверенным – проколов у него не будет. Среди местных мафиозно-криминальных структур это была самая видная фигура. Не рассчитывая только на свой ум, Виктор Николаевич окружил себя самыми лучшими специалистами. Вот к нему-то и предлагалось направиться Касарову. И как там ни крути, а идти надо. Решение это было далеко не самым приятным. Нужно было подобрать удобное время и пригласить Луи к себе. Нет, не домой, боже избавь! Касаров устроит в ресторанчике «Малибу» вечер Луи Армстронга, со всевозможными клипами, цветовыми эффектами, с джазом и с прекрасной кухней. И вот тогда уже, может быть, Виктор Николаевич снизойдет до беседы. Сейчас голова была занята только этим, Марк даже дома не выпускал из рук трубку телефона, листал какие-то старые журналы и искал в Интернете сведения об исполнителях.

«Вот люди! Теперь в джаз ударились, самое время!» – думала Тайка. Она обиженно вспомнила, как они с Лодовским сообщили Марку о дорожном приключении. Тот только недоверчиво выслушал, а когда Лодовский показал дырки от пуль, то обматерил родственника и даже дамы, то есть ее, Тайки, не постеснялся. Потом, правда, носился, прибегал со здоровенными быками, вместе с Лодовским они о чем-то договаривались, но Тайку в разговоры никто посвящать не думал. Тайка судорожно вздохнула и пошла на кухню. Нет, сегодня она им ничего готовить не будет, имеет право. Просто надо на маленький столик поставить кофейник, положить на тарелочку вот эти четыре разные пирожные, она их специально сегодня купила, и добавить к натюрморту коробку любимых конфет. Для пущей приятности необходимо этот столик прокатить в свою комнату прямо перед носом Касарова и Лодовского. Пусть от зависти у братцев изжога начнется! Она плавно проехала мимо мужчин, но удрученный Касаров даже ухом не повел в ее сторону, а Лодовский бесцеремонно спер со столика тарелочку с пирожными. Такой наглости Тайка от взрослого мужчины не ожидала, она побыстрее пронеслась в свою комнату и уже из-за закрытой двери звонко закричала:

– Верни «картошку» немедленно! Так и знай, завтра нажарю котлет и обваляю их в детской присыпке!

– Марк, может, сегодня в «Янтарь» сходим? – вдруг предложил Лодовский брату.

– С чего бы это? Какие такие радости обмывать?

– Сегодня у твоей теперешней жены… у Анисьи, тьфу, черт, у Таисии, ну у Тайки, сегодня день рождения.

– Да вы что?! Решили меня доканать?! – взорвался Касаров и обессиленно плюхнулся в кожаные объятья дивана. – Нет! Мне кажется, она никогда отсюда не исчезнет. Вот уже и дни рождения ее стали праздновать, через пять месяцев годовщину нашей свадьбы отметим, а там и до серебряной рукой подать.

– Да не-е-ет, до серебряной ей не дожить.

– Кому? Ей? Это я не доживу, а она будет в добром здравии, будь уверен. Вон уже как прочно обосновалась! Я уже и сам не знаю, кто у кого проживает.

– Дорогие мои мужчины! – появилась в дверях как ни в чем не бывало торжественная Тайка в светлом легком костюме. – Я хочу пригласить вас на вечернюю прогулку по городу. Я надеюсь, в день рождения я имею на это право.

– Ну вот, полюбуйся. А я тебе что говорил? – перекосился Касаров. – Теперь она о своих правах заговорила. А завтра она тебе, Лодовский, расскажет о твоих обязанностях!