Книга Чаша тьмы - читать онлайн бесплатно, автор Сергей Раткевич. Cтраница 2
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Чаша тьмы
Чаша тьмы
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Чаша тьмы

– Курт, ты не врешь? – замирающим голосом осведомился Мур.

– Да нет. А зачем? – непонимающе отозвался Курт.

– Курт, это важно, – настаивал посох. – Все было действительно так, как ты говоришь?

– Так и было, – пожал плечами Курт.

– Значит гвоздь, – каким-то странным тоном проговорил посох.

– Гвоздь, – кивнул Курт.

– Монеткой, – продолжил посох, словно затевая какую-то странную игру в вопросы и ответы.

– Монеткой, – кивнул Курт, глядя на него непонимающим взглядом. И тогда Мур расхохотался так оглушительно, что Курт испугался, как бы потолок этой великолепной спальни не рухнул ему на голову.

– Да знаешь ли ты… – стонал сквозь смех посох. – Да знаешь ли ты, что… Нет! Ты даже представить себе не можешь!

– Не знаю. Не могу, – честно ответил Курт. – И даже не надейся, что угадаю. Лучше сам скажи.

– Нет, с тобой если что-то и случается, то каждый раз что-то невероятное! – отсмеявшись воскликнул Мур. – Одна твоя божественность чего стоит! А уж монетка! Знать бы мне раньше…

– Вот уж не думал, что ты коллекцию собираешь, – пошутил Курт.

– А это смотря какие монетки, – фыркнул посох. – Такие – собираю. Я же сказал тебе – их всего десять. А то что ты собственноручно изготовил одиннадцатую… знаешь, сейчас я уже не думаю, что это всего лишь смешно. Вещи, подобные этой, просто так не случаются.

– Может быть, ты и мне что-нибудь расскажешь об этих «просто так не случающихся вещах»? – предложил Курт.

– Обязательно расскажу, – пообещал посох. – Уже хотя бы потому что это в корне все меняет. Теперь у меня есть наконец, с чем предстать перед Верховным Магом Джанхара. А ты можешь рассчитывать на куда большее, чем королевская пенсия. Более того, теперь поступок моего последнего хозяина, ПЕРЕДАВШЕГО меня тебе, вовсе не кажется мне таким уж диким. Напротив – думаю, приближающаяся смерть обострила его способности. Думаю, он ЗНАЛ, кому передает джанхарский посох. Человеку, невзначай сотворившему одиннадцатую монету. Сотворившему почти из ничего. Из несчастного случая и удачи.

– Я сейчас раздуюсь от гордости, – фыркнул Курт. – И умру от любопытства и непонимания.

– Будучи магом, не стоит бросаться такими обещаниями, – заметил посох. – Сейчас я тебе все расскажу.

– Слушаю тебя внимательно, как никогда, – почти серьезно поведал Курт. – Начинай. Не тяни.

– В Джанхаре, как и в любом королевстве этого мира, есть своя разведка, – начал Мур. – Так вот, конкретно джанхарская разведка поделена на десять отделений – или секторов – и…

– Постой, Мур! – решительно оборвал его Курт. – Ты действительно уверен, что имеешь право сообщать постороннему, то есть мне, эти, без сомнения, секретные сведения? Или ты решил убить меня по окончании своего разъяснения? Имей в виду – я против.

– Ну вот еще! – усмехнулся посох. – Боюсь, с недавних пор твое убийство является серьезным государственным преступлением. А насчет разглашения… не думаю, что в этой комнате есть посторонние. И вряд ли можно считать преступлением то, что в бумагах всех бюрократов всех времен и народов именуется «доведением до сведения».

– Доведением до… – пробормотал Курт. – Мур, ты меня сейчас точно доведешь. И не только до сведения, а гораздо дальше. Объяснись, будь добр.

– Так ты все еще ничего не понял? – поразился посох. – Десять монеток, десять отделений Департамента Разведки, ты создал одиннадцатую монетку – не понял?

Курт только вздохнул. Мысли у него в голове были. Разные и даже всякие мысли, но вот оформлять их в слова как-то не хотелось. Скажешь еще – а потом так и выйдет. Нет уж, пусть-ка Мур сам скажет, вдруг да еще что другое выйдет? Ну вот не хотелось Курту додумывать свои думы. Слишком уж они тяжеленные. Не хотелось ему проверять свои подозрения. Слишком уж они подозрительные. Страшноватые даже. Он еще и с магией своей как следует не смирился, а тут – на тебе, новая пакость.

– Так значит – не понял? – продолжал допрос Мур.

Курт отрицательно покачал головой.

– Ну ты тупо-ой! – с наслаждением протянул посох. – Даже приятно, что такие тупые бывают. На твоем фоне сразу гением себя чувствуешь.

– Чувствуй на здоровье, – усмехнулся Курт. – Мне не жалко. А между делом объясни мне тупому, что это все-таки за «доведение до сведения» и почему тебе можно вываливать на меня страшные тайны, за которые иным прочим головы только так рубят?

– Объясняю, – важно промолвил Мур. – Не может считаться преступлением сообщение о существовании десяти отделений Департамента Разведки главе одиннадцатого отделения. Скорей уж это моя обязанность.

– Что? Что ты хочешь этим сказать? Ты хочешь сказать, что я?.. – Худшие опасения Курта сбывались, и как! Сам он нипочем до такого не додумался бы, но Судьба оказалась куда как изобретательнее. – Это какая-то шутка? – упавшим голосом предположил он.

– Смейся, если тебе смешно, – ехидно разрешил посох. – Впрочем, лично мне это смешным не кажется. Такой пост – дело серьезное. Даже не знаю – справишься ли?

– Мур, ты шутишь, – слабым голосом прошептал Курт. – Нет… ты врешь. Ты просто гнусно издеваешься.

– Богом ты уже побывал, – напомнил Мур. – Так почему бы…

– Нет, такая ерунда просто не может быть правдой! – Курт решительно покачал головой. – Ты что… и в самом деле хочешь сказать, что я являюсь главой какого-то вашего дурацкого департамента?!

– Не департамента, а отделения департамента, – поправил посох. – И не какого-то, а конкретно – одиннадцатого. Доселе не существовавшего в природе.

– Мур, но это бред! Меня никто не назначал, – возразил Курт. – Сам подумай, как я мог стать главой чего-то, о чем я даже понятия не имел?!

– Ты сам себя назначил, когда чинил башмак и поцарапал монетку, – радостно поведал посох.

– Да что такого ты углядел в этой чертовой монетке?! – зарычал Курт. – Подумаешь, царапина!

– Ты что – и в самом деле думаешь, что тот сложнейший узор, который па ней возник, мог получиться случайно? Да еще и как две капли воды похожий на остальные десять? – поинтересовался посох.

– Сложнейший узор? – удивленно пробормотал Курт.

– Сделай милость, посмотри на нее хорошенько, – потребовал посох.

Курт осмотрел монетку и только головой покачал.

– Надо же, – пробормотал он. – Это чтобы обыкновенный гвоздь…

– Именно, – поддакнул посох.

– И ведь если не приглядываться…

– Именно, – еще раз поддакнул Мур, – если не приглядываться – нипочем не догадаешься. Тот, кто смотрит на монету, обычно интересуется ее достоинством, а не царапинами на ее поверхности.

– Но как я мог?

– Ты – никак, – промолвил посох. – Никаким образом ты не смог бы оставить такой узор на поверхности своей монеты. Над его созданием не один год мага трудились. Так колдовали, чтоб его не только случайный человек, но и опытный маг, знающий, чего он добивается, подделать не мог. А вот твоя сила… зачем-то ей захотелось назначить тебя на этот пост. Твоя сила смогла обойти заклятия джанхарских магов.

– Но я все равно не понимаю, как эта монетка связана с тем… – начал Курт. – Нет, понимаю, наверное, – перебил он сам себя. – Но ты все же объясни мне внятно.

– Если б ты не прерывал меня, я бы давно это сделал, – заметил посох. – Все просто. Во главе каждого отделения разведки стоит его начальник, также именуемый страшными словами «главный резидент», «суперагент», «руководитель сектора» и прочими страшилками для умственно отсталых магов. У каждого из них есть такая же монетка, известная любому джанхарскому разведчику или агенту. – Значит, хозяин этой гостиницы…

– Наш агент, – закончил Мур. – Причем не из крупных. Так, мелкая сошка. Ничего серьезного ему не поручают. Отсюда и его ужас. Так оскорбить одного из десяти своих самых главных начальников. Он ведь не знает, что ты – одиннадцатый. Да притом сам себя назначил.

– Ну, положим, я и сам об этом только что узнал, – вздохнул Курт. – И что теперь делать?

– Умыться. Поесть. Выспаться. И ждать, – ответил посох.

– Чего ждать? – тихо спросил Курт.

– За нами скоро придут, – пообещал посох.

– Придут?

– А ты думаешь, чего это хозяин умчался, как осенний ветер, дующий с гор? – усмехнулся посох. – Он сообщение посылать отправился. По твоему, между прочим, приказу. Где-то здесь у него есть магический кристалл. Сам-то он, конечно, не маг, не ученик даже – но пару-тройку заклятий на такой случай знает. Так что скоро у нас будут гости. Это ж не шутка – сам господин Главный Резидент с задания прибыл. Такое не каждый день бывает, можешь мне поверить.

– Верю, – сказал Курт, ныряя в горячую ванну. – Послушай, а передать мне пирог ты сможешь?

– Не стоит, – усмехнулся посох. – Размокнет еще.

– А сделать так, чтоб не размок? – блаженно пробормотал Курт, нежась в горячей воде.

– Лентяй ты, вот ты кто, – проворчал посох. – Хочешь жрать под водой – сам и колдуй.

– А я всегда думал, что маги колдуют с помощью посохов, – зевнул Курт.

– Это посохи колдуют с помощью магов, если тебе так уж интересно, – отозвался Мур. – И вообще – мойся и не болтай. Вряд ли тех, кто за нами прибудет, стоит встречать, голышом сидя в остывшей ванне.

– Еще глупее принимать их, сидя в ванне одетым, – ухмыльнулся Курт.

– Болтай-болтай, – проговорил посох. – Еще малость поболтаешь – и пожрать уж точно не успеешь.

Курт не знал еще тогда, до какой степени прав его деревянный приятель. А уж до какой степени он не прав, не знал и сам Мур.


Шедд Тайронн подул на онемевшие пальцы и сухо, без слез, всхлипнул – отчаянно, обреченно. До свободы рукой подать – однако стоит протянуть эту самую руку, как она отнимается от невыносимой боли. Ему осталось сделать шаг, один только шаг… но этого-то шага он сделать и не может.

Шедд Тайронн не мог пересечь границу королевства Рон. Границу, возле которой он стоял под проливным дождем вот уже третий час, не то надеясь на какое-то неведомое чудо, не то ужасаясь самой мысли, что план его провалился и ему придется вернуться.

Кое-как непослушными руками Шедд Тайронн сорвал с пояса флягу, выдрал зубами пробку, выплюнул ее прямо в лужу и залпом выхлебал жгучую темную жидкость. Это помогло. Ужас не то чтобы отступил, но сделался почти неслышным, не громче мышиного писка в дальнем углу тронного зала.

Его тронного зала…

…беспощадный солнечный свет огненными струями стекал сквозь отверстие в потолке на серовато-черный мрамор пола. Стекал, вычерчивая жаркий ослепительный овал. Вокруг клубился сумрак. Весь громадный зал Королевских Казней тонул в этом сумраке, и колдовские огни, синие и красные, казалось, только сгущали ворочающуюся тьму. Вставшей на дыбы могильной плитой темнел призрак королевского трона. Красноглазые отсветы придавали ему вид почти что живого существа. Во всяком случае, он выглядел более живым, чем все живые, находящиеся в этом зале. Они ведь не знали, не предстоит ли им в самом скором времени сделаться мертвыми. Они уже и выглядели как мертвые – бледные, как привидения, тени. А самым бледным и даже блеклым было мертвенно неподвижное лицо короля под шапкой темных кудрей. Совсем еще молодое лицо – но такое старое от своей неподвижности, словно он умер тысячу лет назад. А ведь король страшного королевства Рон и в самом деле еще очень молод.

Его движения порывисты и угловато-резки. Его слова – как удары бича. Впрочем, он не выглядит безумцем. Напротив – его рассудок кристально ясен и чудовищно беспощаден. Он всегда знает, чего хочет – и идет к своей цели кратчайшим путем. Он не ведает, что такое препятствия. Для него не существует трудностей. А уж его подручные маги…

Вот он стоит – такой юный и такой страшный. Страшный король страшного королевства. Не ведающий жалости. Не дающий пощады. Шедд Тайронн.

Его рука взметнулась в резком и повелительном жесте. С его уст сорвалось острое как бритва – слово? повеление? приказ? предсмертный вскрик?

Что-то.

Что-то, что нужно понять. Понять немедленно. Понять, чтобы исполнить. Ослушание – смерть. Опоздание – смерть. Смерть. Или увечье. Иногда легкое. Иногда ужасное. Но всегда позорное. Отрезанное ухо. Отрубленный нос. Выколотый глаз. Королевская монограмма, вырезанная на лбу провинившегося. Провинившегося? Да просто не так посмотревшего или не вовремя оказавшегося рядом.

Рядом.

Его рука вновь взметнулась в резком и повелительном жесте, и придворных качнуло, словно бы сильный ветер с размаху влепил им пощечину тяжелой латной перчаткой.

С его уст сорвалось… что?

Слово? Повеление? Приказ? Что?

Никто не успел разобрать. Никто не успел… никто.

И у бывалых придворных похолодело в животе и ослабели ноги. А молодой король просто буркнул: «Привет!» да пару раз рукой махнул, ничего больше. Однако к страху привыкаешь. И если изо дня в день латной рукавицей по лицу… И если изо дня в день в руках беспощадно жестокого юноши пляшет древний королевский кинжал… И если изо дня в день лучшие маги-палачи… К страху привыкаешь. Фамильная гордость тает в каждодневном страхе, словно кусок сахара в горячей воде. А та, которая не тает… той маги занимаются. Отдельно. Долго. По лично разработанной Его Величеством программе. Потому как не должны придворные своего короля оскорблять. А оскорблением считается все, что кажется таковым Его Величеству. Да пытались Его убивать. Пытались. Страшно-то как умирали, бедняги… Такого и в страшном сне не приснится…

Впрочем, теперь снится. Король никому не позволил пропустить зрелище казни. Поэтому в королевстве Рон так много храбрых воинов. Отчаянных, безрассудно храбрых, готовых на все… лишь бы убраться подальше от короля. В любую битву, куда угодно – но подальше. Хоть на войну, хоть к Богам, хоть под землю, хоть к людоедам в котел. А что такое война и все ее милые, уютные ужасы по сравнению с тем, что каждый день творится во дворце! Королевство Рон ведет войну с размахом. На войну хотят все. Все королевство идет – да не идет, бежит на войну. Прочь. Прочь от короля!

– Сейчас приведут пленных. И провинившихся, – сказал король. – На казнь должны смотреть все.

Придворные молча глубоко поклонились.

– Кто расследует дело об исчезновении Главного Сборщика Налогов? – спросил король.

Глава Министерства Безопасности упал на колени и что-то забормотал.

– У вас еще день для окончательного ответа, – оборвал его король. – Уши я вам уже отрезал. На очереди нос.

Глава Министерства Безопасности лег на пол и задом уполз в темноту.

– Так, что там у нас еще? – с наслаждением пробормотал король. Качнулся. Замер. Дернулся, как марионетка. Его глаза стали пустыми и отсутствующими.

– До завтра! – отрывисто бросил он придворным и, круто развернувшись, проследовал прочь.

Лишь когда за королем закрылась дверь, придворные позволили себе долгий вздох облегчения. Такое уже случалось неоднократно. Король мог посреди самой гневной речи вдруг бросить все и уйти. Это означало, что казнь действительно откладывается до завтра. Все откладывается до завтра. Или до послезавтра. Как Его Королевскому Величеству будет угодно. Как повезет.

А тем временем король, которого проводили таким слаженным вздохом облегчения, едва закрыв дверь, бегом бросился в свои внутренние покои. Он должен был так поступить. Не мог поступить иначе. Как не мог не казнить, не увечить, не пытать… слишком сильна была магическая хватка, двигавшая его тело, говорящая его устами.

Кукла на ниточках. Марионетка. Вот кем был страшный король страшного королевства Рон. Ни одного из отданных им приказов он не отдал сам.

Войдя в свои покои, он рухнул на ложе, закрывая лицо руками, кусая дрожащие пальцы, он не плакал, не мог плакать, видят Боги, он бы дорого отдал за одну-единственную слезинку, но плакать не получалось, ничего не получалось…

Вот сейчас он – это он. Какое сладостное, какое недолгое мгновение… рука покинула перчатку. Перчатка сама по себе. Лежит, дышит, мечтает заплакать… ей выпала редкая удача, она может вспомнить, что она – человек. Перчатка…

…как страшно, как гнусно… уже даже не обидно, это прошло, но как же безнадежно казаться королем – только казаться! – а быть не человеком даже, а вещью. Вещью, которую можно надеть, а можно и сбросить, оставить, запихнуть в ящик. Безжалостный грозный тиран! Да разве таким королем хотел он быть? И что осталось от его королевства? Во что оно превратилось? Когда все уйдут на войну – тут будет пустыня. Пустыня – и жалкий, никчемный, окончательно никому не нужный тиран. Король. Кукла. Перчатка. И тогда перчатку выбросят.

Конечно, выбросят. Ведь она уже никому не будет нужна. Быть может, ему позволят умереть. Осыпаться серебристым пеплом. Одно касание могучей и безжалостной воли. Одно заклинание – и…

Хотя скорей всего он останется жить. Его оставят жить. Жить и смотреть в глаза тем, кто вернется обратно. Тем, кто сумеет вернуться. Вернуться с этой страшной, бессмысленной войны. Тем, кто вернется, чтобы плюнуть на выжженное пепелище. На перчатку, которая будет ждать там – потому что нет для нее другого места, кроме ненавистного ящика… ждать плевка – потому что… а чего она еще может ждать?

А началось все с мелочи. Что такое случайная встреча? Сколько их происходит с нами ежедневно, протекает, словно песок сквозь пальцы? Ничего не значащие приветствия, ни к чему не обязывающие слова, шутливые беседы, изящные фразы, необременительные подарки – и, наконец, прощания, такие, словно прощаешься на час, и так, чтоб уже не встретиться никогда, потому что – а зачем встречаться?

Бойтесь случайных встреч. Бойтесь, даже если вы – король. Особенно если вы король – ведь с королями случается всякое, и не все встречи, которые кажутся вам случайными, действительно случайны.

Принц Шедд Тайронн королем не был. Он, конечно, хотел бы им быть, но ведь у отца столько наследников, а он никогда не ходил в любимчиках. Вот не везло, и все тут. Характером не вышел. Улыбка кривовата, мало ли… Потом отец умер. Наследником он не назвал никого. Просто не успел. Яд был слишком сильным. Видать, тот, кто отравил вино, и вовсе не нуждался в королевской власти в Роне. Наследников было много. А трон был один. У юного принца не было никаких шансов. У других претендентов были хоть какие-то зацепки. Один был своим человеком среди знати, другой был популярен среди чиновников, третьего любила армия, четвертого – вдовствующая королева, пятого – еще кто-то, шестого не любил никто, но он был очень хитрый, а принц…

Принц извлекал из своего положения те выгоды, которые мог из него извлечь. Ни одному из главных претендентов не хватало сил на последний решающий шаг, но каждый надеялся, что именно ему повезет его сделать. Вознестись над всеми. Не силой – так хитростью. Не хитростью – так связями. Не связями – так родством. Деньгами, идеями, войной, натурой, подкупом, грабежом, убийством – словом, любой ценой, но сесть на трон, возложить на голову корону. И не важно, сколькими чужими головами для этого придется пожертвовать. Когда речь идет о короне на своей голове, чужих, как правило, не считают вовсе. Но для того чтоб было чем жертвовать, головы нужно вначале купить. Союзники, готовые умереть за грядущего монарха, дорого стоят. И ведь обычные наемники здесь не годятся. Этих тоже приходится покупать, и тоже дорого, но речь не о цене, – король, которого окружают одни только наемники, всего лишь половинка короля, всего лишь узурпатор. Никто из соседних монархов не отнесется к нему серьезно, если в его свите нет хотя бы одного захудалого герцога. А герцоги стоят гораздо дороже наемников – тот, кто хоть раз покупал их, знает, что даже бывшие в употреблении герцоги идут по совершенно сумасшедшим ценам. Еще дороже стоят принцы крови… Зато в глазах какого-нибудь соседнего короля один-разъединственный принц крови весит не меньше хорошо оснащенной армии.

Принц Шедд Тайронн был тем самым принцем крови. Стать королем он не мог. поэтому безо всякого зазрения чего бы то ни было извлекал из создавшегося положения все, что из него извлекалось. Иными словами – обещал поддержку и брал деньги. У тех, у этих, у третьих, у прочих… у всех, кто давал. Раз дают, надо брать – потому что если не возьмешь, обидятся и запишут во враги. Нет. Не брать опасно. Враги долго не живут. Поэтому брать приходится все. Даже самое ненужное. Например, вот эту красивую девицу. Хотя кто сказал, что красивая девица не нужна? Одно дело иметь в любовницах богатую, родовитую красавицу, которая и сейчас уже на тебя покрикивает, а замуж собирается так и вовсе за того, кто на тебя свысока поглядывает… и совсем другое, когда тебе ну совсем такую же – даже еще красивей! – девушку дарят. Как наложницу. Как рабыню. Как вещь. И она твоя. Совсем твоя и больше ничья. И что бы ты ей ни приказал, чего бы ни потребовал – отказу не будет.

Какое-то время принца всерьез интересовало, умеет ли девушка произносить хоть что-нибудь, кроме: «Да, господин!».

Лучше бы он тогда подумал о том, что человека, сделавшего ему этот странный подарок, он и вовсе не знает. Случайно встретились.

Бойтесь случайных встреч. Бойтесь, даже если вы король. Особенно если вы король, ведь с королями случается всякое, – и не все встречи, что кажутся случайными, и в самом деле случайны. А пуще того бойтесь случайных подарков. Случайные люди любят делать случайные подарки. Бойтесь таких подарков, – кто знает, в каком букете цветов таится стальной капкан, в каком кувшине вина ждет своего часа порция яда? И если вам случайно подарили драгоценный браслет, приглядитесь повнимательнее – не змея ли обвивает вашу руку?

Девушку звали Джели, и первая же ночь с ней перевернула мир. Принц и поверить не мог, что бывает так хорошо. Так невероятно хорошо. В тот же день он послал свей любовнице кактус и навсегда забыл ее имя. Прочие придворные красавицы, несколько оживившиеся при вести об этом разрыве, вскоре обнаружили, что принц смотрит сквозь них, да и вообще сквозь всех женщин мироздания – и в самом деле, к чему они были ему – тому, у кого была его любимая рабыня, самая совершенная, самая желанная женщина из тех, что ходили по земле.

Через неделю он понял, что умрет, если потеряет ее.

Тот день… ему навсегда запомнился тот день. Да разве такое забудешь? Разве возможно забыть ТАКОЕ? В тот день к нему пришел Тхион Ликайги, моложавый любовник вдовствующей королевы, болван, каких мало. Он был пьян. Громко и грубо выражаясь, он шатался по комнатам, орал, что обязательно будет королем, вот прямо завтра и будет, почему это он, видите ли, не король, ведь спит-то с королевой? А ты с кем спишь, дорогой союзничек? Да ладно тебе, нашел перед кем скромничать, да покажи, да дай попробовать. Да не переживай ты так, я ж с королевой сплю, мне все можно. Да ладно тебе, ну шучу я, шучу. Ну хоть в щелку-то посмотреть можно? А то все слухи да слухи. Толком никто ничего не знает. Ты бы хоть привез ее разок во дворец, а то ведь умирают все от любопытства, того и гляди – похитят. Просто чтоб посмотреть.

Принц едва выпихал вон обнаглевшего претендента на престол. Напоследок тот еще вздумал орать здравицы самому себе и очень обиделся, что принц его не поддержал. Впрочем, денег все равно дал.

Отделавшись от непрошенного гостя, принц поскорей поспешил к Джели – отдохнуть и успокоиться. Ну заодно и удовольствие получить, почему нет? Для того, собственно, и создают Боги прекрасных рабынь…

Вошел. Увидел… и вздрогнул. Она… и словно не она.

Тихий, кроткий, покорный взгляд… был!

Теперь в этом взоре бесновалось пламя.

– Этот – не будет королем! – не сказала – приказала Джели.

– Не будет, – перепуганно согласился принц.

По правде говоря, особой храбростью он не отличался и, решив, что, должно быть, его прекрасная рабыня сошла с ума, просто не знал, что предпринять. С ним никогда еще ничего такого не случалось, и он пребывал в абсолютной растерянности.

– Королем будешь ты, – снова приказ, жесткий, не терпящий возражений.

– Как скажешь, любовь моя, – пробормотал принц, пытаясь справиться с потрясением. – Правда, у меня нет для этого средств и возможностей…

– У тебя будут средства и возможности, – пообещала Джели. – А теперь иди ко мне. Пришло время для нас разделить ложе.

Эту ночь Шедд Тайронн тоже никогда не забудет. Пожалуй, впервые в жизни, и уж в любом случае – в постели, от него действительно не зависело ничего. Совсем ничего. Джели приказывала – и он повиновался. Не мог не повиноваться. Хотел – и не мог. Своей воли хватало, чтоб кое-как дышать.

Ближе к утру он заметил, что Джели приказывает, не разжимая губ, ее голос просто звучит в голове. Вот тогда он и понял впервые что к чему. Понял – и заорал… точней, хотел заорать, потому что крик застрял в горле. Бывшая рабыня посмотрела в глаза своему бывшему господину и улыбнулась мягкой, обворожительной улыбкой.

– Не печалься, будущий король, – сказала она. – Ты уже постиг, как приятно иметь рабыню. Настало время для нового опыта. Теперь ты узнаешь, как неприятно самому быть рабом. Впрочем, быть может, тебе и понравится. В конце концов, ты будешь еще и королем. А быть и рабом, и королем – вероятно, захватывающее переживание.