Нет, это просто невозможно! И вот как с ними разговаривать прикажете? Надо что-то придумать. О, точно!
– Спросите у Игоря Филипповича, я здесь по его приглашению.
Старушенция воззрилась на меня с неподдельным благоговением. Видимо, Игоря Морозковича тут любили и боялись. Вот и хорошо.
Видя, что мадам не спешит что-то делать, решила ее поторопить.
– Ну что, регистрировать-то будете или мне идти Игорю Филипповичу жаловаться?
– Нет-нет, все в порядке. Так, ваш номер 666.
Чего? Вот это номер! Я, конечно, не суеверная, но… Хотя пусть будет. Авось остальные станут меньше меня доставать.
– На какой факультет вас записать?
– А какие есть?
– Ведьмовской, демонический, драконий.
– А вы куда посоветуете? – Я посмотрела на старушенцию.
Она окинула меня цепким взглядом и медленно произнесла:
– С вашими габаритами драконий в самый раз будет.
Я хмыкнула.
– Ну драконий так драконий. Записывайте.
– А титул хоть имеется? – продолжала топить вопросами старуха.
Сейчас скажу, что нет, и вытолкают меня отсюда в шею драным веником. Если смогут, конечно. Куда я отсюда пойду такая? Порога этой шарашкиной конторы не переступлю, пока не сброшу свои (не свои, вот еще!) килограммы, аки Царевна-лягушка.
Графы, доны и князья, говорите, заканчивали это место? Ну что ж.
– Графиня.
– Ага. Графин ты, двухсотлитровый, – послышалось из-за двери перед тем, как коридор взорвался хохотом. Смейтесь-смейтесь, пока можете.
– Графиня чего? – подозрительно прищурилась старуха. Бородавка на носу смотрела на меня подобием третьего глаза. Я вздохнула. Вт привязалась, старая кошелка!
– В каком смысле «чего»? – пробубнила я, как никогда чувствуя себя недотепой.
Старуха безнадежно покачала головой, но воздержалась от комментариев, видимо, вспомнив, что я протеже ректора.
– Ну, у графов обычно бывает приставка к титулу, – терпеливо разжевала она мне. – Там, историческое указание на территории владения или что-то подобное.
– А, как принц Уэльский? – с надеждой пророкотала я (никак не привыкну к новому голосу, это еще хуже, чем розовая хламида, врезавшаяся в пах).
– Кто? – вытаращилась на меня секретарша.
– Как, ну…– Я безнадежно махнула рукой, понимая, что в этом медвежьем углу даже про Англию, скорее всего, никто не слышал. – Пусть будет графиня фон Кэтберри.
Ничего умнее я придумать не могла, а с иностранными языками хоть и дружила – у меня была природная способность к запоминанию, – но возникло ощущение, что надбавка в весе произошла за счет памяти.
– Графиня фон Пирожкеттен, – заржал тот же прежний ехидный голос из толпы.
– Что значит «пусть будет»? – взвилась старуха. – Такое ощущение, что вы, милочка, на ходу мне тут сочиняете. Имейте в виду, все данные тщательно проверяются.
– У моих предков множество фамильных владений, – гордо задрала тройной подбородок я, стараясь не думать о бабушкиной коммуналке. А то вдруг они тут мысли читают? А… м-м-м… в Кэтберри наш любимый замок, который я унаследую!
Вот тебе, получи, мучительница.
Бабка подозрительно на меня уставилась, потом скрючилась над столом, взяла какую-то странную палку, отдаленно напоминавшую перьевую ручку, и принялась что-то строчить на неизвестно откуда взявшемся листе бумаги.
Прошло уже несколько минут, а старуха все писала и писала. Я уже начала нервничать (а вдруг она не поверила в бред с фамильными замками?), но регистраторша вдруг выпрямилась и сунула мне пергамент и ручку.
– Распишитесь вот здесь. – Она ткнула кривым пальцем в бумагу.
Я поставила подпись и отдала бабке ручку.
– Свиток оставляйте себе, донна Снежана Шмыгина из королевства Опочка, графиня фон Кэтберри, что учится на драконьем факультете.
Услышав всю эту белиберду, я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Она так всех объявляет, что ли?
Старуха снова подозрительно на меня покосилась, а потом указала на дверь. Буквально.
Я лишь хмыкнула и, грациозно развернувшись, гордо потопала к выходу, как и подобает графине фон Кэтберри.
Стоило выйти из кабинета старухи, на меня посыпались недовольные возгласы толпы, сквозь которую я прошла без очереди. Злые люди, ей-богу! Как у нас в поликлиниках!
Не обращая внимания на обезумевшую толпу, снова пошла к расписанию. На этот раз на нем появилось название дисциплины: «Как приручить дракона» и номер аудитории 69. Надо ли говорить, что на занятие я опоздала, потому что чуть глаза не сломала, пока искала заветный номер. И кто придумал делать номера вразнобой?
Когда я вошла в аудиторию, забыла постучать, что жутко не понравилось преподавательнице драконоведения. Она отчитала меня за то, что я явилась не вовремя, и усадила на самую последнюю парту. Я еле втиснулась на узкое сиденье. «Как целую пару-то в таких условиях высидеть? – подумала я. – Коленки больно упираются в столешницу, живот втиснут в малюсенькое пространство между столом и собственно мной, да так, что дышать трудно. Интересно, если я сейчас от недостатка кислорода сознание потеряю, что они делать будут?» Я хихикнула, но тут же умолкла, поймав на себе неодобрительный взгляд преподши. Постаралась устроиться как можно удобнее (В таких-то условиях? Не смешите!) и затихла.
После занятия вокруг меня собралась небольшая группка из трех девушек и парня. Они нависли над моим столом, сердито рассматривая.
– Кто такая? – начала девушка с фиолетово-красной шевелюрой.
– А ты? – не растерялась я.
– Меня Ханной зовут. Я тут местная королева красоты. А вот ты что за страшилище, это мы сейчас выясним!
– Сама страшилище. Тоже мне, королева красоты нашлась, – фыркнула я. – Одни патлы сиреневые чего стоят.
– Сиреневые? – взвилась девушка. – Да что ты понимаешь! Это самый модный цвет в последние несколько лет. Называется «зимняя вишня».
– А ты, значит, Ханна Вишневая? – загоготала я, не сдержавшись. – Да, тебе подходит. Ну что, Вишневая, рассказывай, что тут да как.
