Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»
Противник на участке: изгиб железной дороги имеет более крупные танковые силы (от 80 до 100 танков), однако после тяжелых ударов 8.07.43 г. его командование не оправилось от шока»[37].
Эта оценка основана в первую очередь наличных впечатлениях офицеров корпуса при наблюдении за ходом боев с действительно сильно потрепанными бригадами 31-го тк, а не 3-го мк, как предполагал враг. Но выводы противника были далеки от реального состояния нашей обороны и войск в этом районе. Что же касается тех домыслов (о шоке или об отводе войск с Курского выступа), которые после 9 июля все чаще начали встречаться в немецких документах, то они свидетельствовали в первую очередь об отсутствии веры в силы собственных войск и стремлении внушить себе мысль, что пять суток тяжелейших боев не прошли даром и русские вот-вот дрогнут.
Действительно, оборонявшиеся перед фронтом 2-го тк СС стрелковые дивизии 6-й гв. А находились в тяжелом состоянии. Так, наутро 10 июля в 52-й гв. сд числилось всего 3486 человек, а в 154-м гв. сп, оборонявшемся на основном участке 51-й гв. сд, – 731 человек. Однако, придавая району Прохоровки важное значение, руководство Воронежского фронта и существенно усиливало его, но об этом враг еще не знал. Уже к вечеру 9 июля за боевыми порядками 52-й гв. и 183-й сд во втором эшелоне начали занимать оборону танковый и мехкорпус 5-й гв. ТА. Одновременно командир 12-й оминбр подполковник Б.М. Немов получил распоряжение штаба артиллерии фронта о немедленном выдвижении всех четырех полков в район Псёла к селу Сафоновка, для занятия огневых позиций. Бригада предназначалась для усиления войск 5-й гв. А, которая шла к Прохоровке. Но минометчики вышли в намеченный район раньше установленного срока (к полуночи 10 июля). Поэтому соединение временно подчинили подполковнику Г.Г. Пантюхову, исполнявшему на тот момент обязанности командира 52-й гв. сд. Это существенно усилило огневую мощь дивизии и расширило возможности комдива, так как минбригада располагала 132 120-мм минометами. Залп сразу нескольких дивизионов по наступающему клину противника давал большой эффект и вполне мог сорвать атаку пехоты даже при поддержке танков.
Ночь на 10 июля для противоборствующих сторон на прохоровском направлении прошла достаточно спокойно. Только в пойме Псёлабои завершились лишь перед рассветом. «Мертвая голова» до полуночи настойчиво продолжала атаковать села на левом берегу реки, стремясь создать максимально благоприятные условия для ее форсирования. Боевая группа 6-го грп СС «Эйке», усиленная танками, овладев хуторами Красный Октябрь, Прохоровка[38] и вытеснив батальоны 11-й мсбр и 99-й тбр из западной частью Васильевки, пыталась полностью овладеть этим селом и выйти к Андреевке. Тем самым обеспечить прикрытие расположенным в Красном Октябре переправам. В это же время боевая группа 5-го грп СС «Туле» готовилась к ночному броску через Псёл, для создания плацдарма в районе местечка Ключи.
Для советского командования цель противника была понятна. Поэтому подполковник Г.Г. Пантюхов сконцентрировал огонь артиллерии и минометов по районам, где было замечено строительство мостов и гатей. В первую очередь по занятым немцами селам и хуторам на левом берегу. В 3.15 штаб дивизии «Мертвая голова» доложил: «Создать ночью плацдарм из-за сильного огня семи вражеских батарей не удалось»[39].
В утренней сводке, переданной уже после рассвета, бригаденфюрер Прис уточнил обстановку: «9 июля в 19.45 Козловка взята гренадерским полком «Эйке». Овладеть выс. 226.6 не удалось, из-за сильного огня вражеской обороны и трудных дорожных условий. Оживленная деятельность вражеской авиации. Частые бомбежки. Слабая активность нашей авиации»[40].
Чувствуется, что командование корпуса СС работало как часовой механизм – четко, но с большим напряжением. В 2.30, через пятнадцать минут после полученного донесения о неудаче, начальник штаба корпуса штандартенфюрер В. Остендорф направил следующее распоряжение:
«1. Наступление после планомерной подготовки в 11.00 широким фронтом на участке Козловка – Красный Октябрь. Полк Бекера (6-й грп СС. —В.З.) – справа, полк Баума (5-й грп СС. – В.З.) – слева.
2. Должна быть обеспечена поддержка всего артполка и полутора дивизионов шестиствольных минометов. Артиллерийский наводчик будет над целью с рассветом.
3. Поддержка наступления с воздуха штурмовиками будет обеспечена.
«Лейбштандарт» наступает также в 11.00, чтобы рассредоточить огонь вражеской артиллерии»[41].
Особенно много работы в это время было у разведки обеих сторон. Несколько групп от каждой дивизии прощупывали оборону перед своим фронтом, пытаясь найти слабые места и захватить контрольного пленного. Так, поисковой группе 183-й сд в районе Грезное удалось захватить «языка», но при отходе он был ранен и по дороге умер. Тем не менее при нем оказалась солдатская книжка. Она помогла установить, что солдат принадлежал дивизии СС «Мертвая голова». Это вражеское соединение в данном районе ранее не фиксировалось. А в полдень в ходе боя в Васильевке взвод разведки 99-й тбр под командованием лейтенанта Краличкина подбил бронетранспортер и захватил четырех пленных, принадлежавших одному из полков той же дивизии. Эта информация немедленно была отправлена в корпус, а оттуда в штаб фронта. Части бригаденфюрера Приса уже 7 июля отмечались в полосе фронта, но перед 375-й сд и 2-м гв. Ттк (на участке Липового Донца). Теперьже благодаря успешной работе разведки 183-й сд и 2-го тк командование Воронежского фронта уже во второй половине дня 10 июля получило подтверждение того, что враг концентрирует силы на этом направлении.
Работа разведчика на войне одна из самых опасных. Каждый выход за «языком» для поисковой группы был связан с большим риском для жизни, в памяти потомков можно было навсегда остаться «без вести пропавшим». Сталинский режим приравнял попавших в плен и без вести пропавших к изменникам Родины, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Днем и ночью под Прохоровкой уходили группы для выполнения боевого задания. Иногда они не возвращались, иногда приползали назад полуживыми. Гибли, получали ранения разведчики и при переходе линии соприкосновения, и в тылу неприятеля. Так, в ночь с 8 на 9 июля группа, возглавляемая начальником разведки 285-го сп капитаном Ленивовым, сумела захватить в районе Грезного офицера дивизии «Мертвая голова». Но на обратном пути была окружена. Разведчики отбивались до последнего патрона, но почти все погибли. Лишь один раненый боец на рассвете выполз к переднему краю полка, и боевое охранение вытащило его с «нейтралки». Для всех, кто был в группе Ленивова, этот единственный выживший солдат стал тонкой ниточкой, которая дала возможность донести до командования полка, что «они геройски погибли в бою, защищая социалистическую Родину». Но было немало и тех, кому выпало, однажды уйдя в тыл врага и до конца выполнив свой воинский долг, для всех, кто его знал, боевых друзей и родных, навечно остаться без вести пропавшим. Об одном из таких неизвестных солдат доложил штаб «Дас Райх» 13 июля 1943 г. в утреннем рапорте в корпус: «Один отставший от своей части русский солдат с оружием и ранцем был застрелен в 4.15 часовым головного дозора. Он выбирался из окружения. Надо полагать, что это действовал член разведгруппы (с радиостанцией)»[42].
Не дожил до Победы и командир разведвзвода 99-й тбр, «шустрый малый», как говорили о нем однополчане, – лейтенант совсем с небоевой фамилией Краличкин. 10 июля 1943 г. в ходе боя он погиб в Васильевке вместе с двумя своими товарищами по взводу.
Достаточно эффективно работала и вражеская разведка. В утреннем донесении в армию штаб 2-го тк СС докладывал, что разведка «Дас Райх» в 1.00 10 июля обнаружила южнее Беленихино позиции русской артиллерии и минометов, а в 2.15 полк «Германия» установил место нахождения исходных позиций 40 русских танков (в 2 км восточнее Ясной Поляны). Это были боевые машины 370-го тб 169-й тбр, которые изготовились к отражению удара противника.
Погода под Прохоровкой и западнее, начавшаяся портиться еще во второй половине дня 9 июля, ночью и перед рассветом продолжала ухудшаться. К рассвету все небо затянуло тучами, несколько часов подряд шел мелкий, моросящий дождь. Согласно метеосводке 1-го штурмового авиакорпуса (шак), с 6.00 до 16.00 с незначительными перерывами шли ливни, облачность опустилась до 400, а в некоторых местах и до 200 м, видимость снизилась до 1–2 км. Это серьезно осложнило работу авиации обеих сторон. Но план действий на 10 июля командования 2-й ВА оказался более удачным и сбалансированным, чем у противника.
Дело в том, что Н.Ф. Ватутин еще 8 июля поставил перед генерал-лейтенантом С.А. Красовским задачу: увеличить интенсивность воздушных ударов по местам скопления бронетехники и пехоты. А 9 июля, предполагая, что немцы в ближайшие сутки усилят нажим на фланги 69-й А, он повторил это распоряжение, отметив, что в районе западнее и юго-западнее Прохоровки действует наиболее сильная танковая группировка неприятеля, поэтому здесь авиаторы должны поработать особенно активно. Исполняя этот приказ, командование 2-й ВА решило не распылять силы, как это имело место в первые несколько суток операции, а наносить по избранным объектам массированные бомбоштурмовые удары одновременно силами дивизии и даже корпуса. При этом сократить до минимума интервалы между налетами по наиболее опасным районам. Вечером 9 июля С.А. Красовский поставил перед командирами 208-й ночной авиадивизии задачу: в течение ночи на 10 июля бомбардировать места расположения войск противника на прохоровском направлении в районах сел Лучки, Рыльский, Малые и Большие Маячки, а также переправы на Псёле, а командирам 291-й шад и 1-го шак – произвести массированный удар по тому же району, но после рассвета. Штабы авиасоединений подготовили следующий график работы: с 5.00 до 5.10 производит налет 291-я шад (полным составом) по объектам в тактическом тылу 2-го ткСС: в районе Веселый (3 км южнее Кочетовки), Грезное, Малые Маячки, Кочетовка, Сухо-Солотино, а с
5.20 и до 5.30, над теми же районами, ее сменяет 1-й шак (266-я и 292-я шад под прикрытием 203-й иад). После чего все штурмовые авиасоединения должны продолжить боевую работу по заявкам наземных частей и районам скоплений войск неприятеля, выявленным собственной разведкой. Налет был спланирован удачно. Лишь только ушла с прохоровского направления 208-я над (за ночь она выполнила 69 вылетов), как на рассвете к целям подошли эскадрильи сначала одного, а за ним еще двух авиасоединений. Экипажи Ил-2 попали в окно, между дождями, когда противник не ожидал массированной бомбежки. И хотя, к примеру, дивизии 1-го шак смогли направить лишь по одному полку, удар имел успех. В целом ряде донесений и сводок вражеских соединений он непременно упомянут.
Старалось использовать каждый погожий час для поддержки ударных групп наземных войск и командование 8-го ак. Однако 10 июля интенсивность налетов его частей, особенно с утра и до 16.00 включительно, была заметно ниже, чем 2-й ВА. Сразу после ухода штурмовиков над позициями дивизии генерал-майора А.С. Костицына появились и «соколы Зайдемана». Из оперативной сводки 183-й сд:
«Противник перед участком дивизии сосредоточивается в районах: южная окраина Тетеревино, Грезное, Ясная Поляна.
Наблюдением установлено в этих районах до 2 батальонов пехоты и до 70 танков.
В районе Лучки, Нечаевка, Петровский противник производит минирование и установку проволочного заграждения.
Авиация противника продолжает проявлять активность, особенно над передним краем 285-го сп. С 6.00 до 9.00 группы самолетов Ю-88 в количестве от 20 до 25 шт. в сопровождении истребительной авиации в количестве 10–15 Ме-109 непрерывно бомбардируют с горизонтального полета районы 1-й и 2-й сб 285-го сп. Над другими районами авиация противника особой активности не проявляет, за исключением полетов самолетов с целью разведки.
В районе Тетеревино на нейтральной полосе в ночь с 9 на 10 июля спустился парашютист, который под прикрытием пулеметного огня скрылся на территории противника.
Вызванная в 7.30 наша штурмовая авиация успешно бомбардировала Грезное и Малые Маячки. При противодействии вражеской авиации было сбито 4 самолета Ю-88»[43].
Первой из соединений СС перешла к активным действиям дивизия «Мертвая голова». Перед ней находилось существенное естественное препятствие – р. Псёл. Ширина ее русла сравнительно небольшая – до 50 м. Однако широкая, до 200 м, болотистая пойма представляла серьезное препятствие для танков. Следует заметить, что противник не зря решил захватить плацдарм именно в излучине Псёла. Известно, что излучина реки, обращенная в сторону наступающего, является обычно наиболее удобным местом для форсирования, так как исключает фланкирующий огонь обороняющихся. В то же время окопавшиеся на северном берегу реки (в данном случае 52-й гв. сд) подвергались уничтожающему огню не только с фронта, но и с флангов.
В то же время командование эсэсовской дивизии СС стало «прощупывать» нашу оборону и на своем правом фланге, зная, что в Васильевке, Андреевке и восточнее свх. «Комсомолец» расположены наши танки. Поэтому бригаденфюреру Прису было важно как можно быстрее смять рубеж 285-го сп полковника А.К. Карпова и овладеть опорным пунктом его обороны – свх. «Комсомолец», чтобы оттеснить бригады 2-го тк как можно дальше на восток и юго-восток от переправ и стыка его дивизии с «Лейбштандарт» у поймы Псёла. Успешное решение этой проблемы позволяло ликвидировать фланговую угрозу изготовившейся для броска через Псёл боевой группе полка «Туле».
Генерал А.Ф. Попов предполагал, что события на его правом фланге могут развиваться именно потакому сценарию. В ночь на 10 июля его разведка обнаружила сосредоточение техники немцев в балке Моложавая (на правом фланге 285-го сп). Комкор немедленно усилил 2/11-й мсбр, удерживавшей Васильевку, 99-й тбр. Ее мотострелковый батальон с двумя батареями 1502-го иптап занял оборону на северо-восточной окраине села, истребительно-противотанковая батарея бригады – на восточной окраине, 2-й тб часть танков вкопал (как огневые точки), а частично расположил у построек (подвижной резерв) на северо-западной окраине Андреевки, 1-й тб (резерв комбрига) – сосредоточился на северо-западной окраине Михайловки.
В 5.30 подразделения 6-го грп СС силою до батальона мотопехоты при поддержке десяти танков провели разведку боем в направлении этих сел. Параллельно удар и по позициям 1-й и 2-й ср 1/285-го сп. Это боестолкновение, по сути, и стало началом Прохоровского сражения.
В 8.00 А.Ф. Попов доложил командующему 69-й А об этом бое и разведданные о скоплении в балке Моложавая (севернее свх. «Комсомолец») до пехотного батальона, до двух артиллерийских батарей, батареи шестиствольных минометов и 10 танков противника. Основываясь на этом донесении, а также данных разведки 48-го ск за ночь, которые тоже свидетельствовали о стягивании противником войск на участок между рекой и железной дорогой (прежде всего у с. Тетеревино), В.Д. Крючёнкин еще раз убедился в точности прогноза
Н.Ф. Ватутина: немцы готовятся к рывку на Прохоровку и в излучину. Поэтому подписанный им ночью частный приказ № 00967/оп о проведении контратаки силами 2-го тк в направлении Грезное – Кочетовкас целью сковать действия противника и сорвать его планы по форсированию Псёла оставался в силе.
Комкор планировал использовать для контратаки 99-ю тбр подполковника Л.И. Малова и часть сил расположенной на участке корпуса 11-й мсбр полковника П.Г. Бородкина. Бригадам ставилась задача: отбить захваченные немцами накануне села Прохоровка, Козловка и отбросить их от поймы. Контратака увенчалась успехом. К 11.00 танки и мотопехота бригаденфюрера Приса были выбиты из западной окраины с. Васильевка и сел Прохоровка, Козловка. Это несколько оттянуло время наступления 2-го тк СС на Прохоровку, но враг полностью не отказался от своего замысла.
С рассвета и практически до полудня в штаб Воронежского фронта поступали сообщения отом, что немцы не предпринимают здесь масштабных действий. По всему фронту ведется активная разведка боем. Это обстоятельство тревожило Н.Ф. Ватутина, его волнение было сродни волнению человека, который долго трудился и теперь с минуты на минуту ждет результаты своей работы, переживая, каковыми они будут, не ошибся ли он с расчетом. Николай Федорович понимал – это «затишье перед бурей», враг готовится к рывку. На его плечах лежала очень большая ответственность. Не ошибся ли он, точно ли определил намерение неприятеля, откуда начнет Гот очередной удар по обороне фронта? Все это не давало ему покоя. Командующий был уверен, что наступление начнется в ближайшие часы в трех местах: у Катукова – в районе Обоянского шоссе и западнее от него, у Крючёнкина – юго-западнее Прохоровки и на мелеховском направлении. Поэтому он с нетерпением ждал сообщений из этих армий. Донесения из 1-й ТА шли регулярно, Н.Ф. Ватутин не раз про себя отмечал четкость работы ее штаба. А из 69-й А никаких данных не поступало еще с ночи, и главное – связаться с ее командованием не удавалось ни по одному из каналов. Установка и поддержание связи с вышестоящим командованием – прямая обязанность ее начальника штаба. Поэтому безответственность и нечеткость в работе исполняющего обязанности начштаба-69 полковника С.М. Протаса раздражали Н.Ф. Ватутина. Полковник был не подготовлен к столь масштабной работе. Поэтому недоработок и ошибок допускал и сам, и его подчиненные очень много. Но в Короче находился С.П. Иванов, ведь он должен был понять, как необходима и важна ему информация с этого участка в столь напряженный момент. Наконец, в 11.15, связь была налажена, и Н.Ф. Ватутин с ходу «всыпал» за нерасторопность и В.Д. Крючёнкину, и своему начальнику штаба, после чего потребовал доложить обстановку в полосе армии к 11.00:
«У аппарата Николаев. Здравствуйте. Крайне недоволен полным отсутствием от вас какой-либо информации. Докладывайте, что нового в обстановке и как улучшили оборону и усилили ее на флангах? Немедленно и решительно улучшить работу Вашего штаба и передавать информацию через каждые два часа. За невыполнение этого виновных строго накажу. Докладывайте.
Иванов и Крючёнкин. Здравствуйте, товарищ генерал.
Докладываем: сегодня с утра особой активности противник не проявил, в 8.00 группами самолетов бомбил боевые порядки 183-й сд. В течение полутора часов после этого из направления Грезное и Малые Маячки 50 танков и примерно полк пехоты пытались атаковать правый фланг 183-й сд. Огнем артиллерии атака отбита. Противник вернулся в исходное положение, скрывшись за выс. 224.5. С тех пор на этом участке только лишь артиллерийская перестрелка. На участке Тетеревино, Шопино никакой активности, кроме редкой артминперестрелки, нет. В 8.00 из района Мелехова до пехотного полка с 20 танками атаковали в направлении Шляховое, Шейно. Для этого было приказано 89-й гв. сд прочно оборонять рубеж: р. Липовый Донец, Северный Донец до /иск./ Киселева. Она по этому приказу уже перестроилась.
375-я сд получила задачу занять прочно оборону на рубеже: Киселево, выс. 211.5, МТС, Шляховое, Сабынино. Дивизия получила приказ в 3.30 и еще на этот рубеж полностью не вышла, а только передовыми частями, остальные силы на марше по лесу восточнее Киселево. Этот рубеж до прибытия 375-й сд закрыт полком 92-й гв. сд и одним полком 305-й сд. 81-я гв. сд собирается в Кривцово и севернее в районе двух озер, по предварительным данным, налицо 30 % дивизии. Сейчас связались с командиром дивизии Морозовым, который вызывается Горячевым к себе, и после получения данных Вам будет доложено по этому участку. Необходимо заметить следующее:
1. Горячев работает недостаточно энергично, его все время командарм понукает, он только к утру установил связь со всеми дивизиями, а до этого дело было очень скверно и его два донесения, полученные нами после проверки их через командиров дивизий, оказались несоответствующими действительности. Вот и сейчас по его докладу в районе Мелехово, Дальняя Игуменка отмечается до 150 танков и до двух ПП противника, а также в районе Шишино и Черная Поляна до 200 танков. Мы полагаем, что, вероятнее всего, во всем этом районе до 200–250 танков противника. Тов. Крючёнкин на это направление изыскал два иптапа, всего 27 орудий, которые выброшены в Шляховое на место для организации прочной обороны. В район Сабынино, Шляховое ночью выехал командир штаба, а член Военного совета уехал в 183-ю сд. Сейчас только в Корочу прибыла 10-я иптабр, которая находится на привале, будет составлять Ваш резерв в этом пункте. Так как Вы мне об этом указали, Бурдейный в указанный вами район вышел полностью, с ним установлена проводная связь. Попов находится в прежнем районе, с ним связь по радио и уже установлена проводная. Задачу свою он знает. Таким образом, на переднем крае никого из танковых частей нет, все сменены частями Крючёнкина.
Апанасенко выехал сегодня рано утром к Шумилову. С Шумиловым связь хорошая, у него на фронте спокойно. Сегодня с утра я не мог получить провода доложить вам по «ВЧ», все время занят главным образом Москвой. Все. Иванов – Крючёнкин.
Николаев. 1. Имейте в виду, что противник с утра произвел только разведку и, безусловно, надо ожидать сегодня наступления его на прохоровском и мелеховском направлениях. К этому нужно быть готовым, всемерно ускорьте организацию обороны во всех частях, организацию связи и управления. Имейте подвижной резерв. Горячева предупредите, чтобы коренным образом улучшил свою работу и управление порученными ему войсками.
2. Подтверждаю: 10-ю иптабр оставить Короча, в моем резерве.
3. Информирую вас, что на обоянском направлении противник в районе Новоселовки, Верхопенье, Ильинского сосредоточил до 400 танков и сейчас ведет разведку. После проведения разведки ожидаем его наступления, к отражению его наступления подготовлены.
4. На вас в районе Мелехово должна была работать авиация Родионова. Как идет его работа? У меня все.
Иванов и Крючёнкин. Докладываю: пока авиация перед Горячевым не работала, хотя он ее просил. В 7.00 налет нашей авиации состоялся. Все.
Николаев. У меня также все, до свидания.
Иванов и Крючёнкин. До свидания»[44].
Но вернемся к событиям под Прохоровкой. В тот момент, когда шел разговор командующего фронтом с руководством 69-й А, корпус СС перешел в наступление. В стенограмму переговоров, вероятно, вкралась ошибка или штаб армии доверился непроверенной информации. Согласно оперативным документам 183-й сд, до 11.00 на ее правом фланге противник предпринял лишь одну атаку – пятью танками и до роты пехоты. Массированная атака с применением значительного числа танков началась лишь после указанного времени. Из журнала боевых действий 2-го тк СС:
«Из-за плохой погоды – дождь, низкая облачность, – которая стала значительно ухудшаться в ранние утренние часы, авиация после первых вылетов в дальнейшем не смогла оказать необходимой поддержки с воздуха. Несмотря на это, корпус решает начать наступление и переходит в атаку в 11.00: из района Тетеревино и юго-западнее его в направлении Прохоровки одной полковой группой дивизии «Лейбштандарт» при под держке 1-го танкового полка и через Псёл дивизией «Мертвая голова». Наступление «Лейбштандарт» развивается сравнительно медленно. Дивизия отвоевывает территорию пядь за пядью, так как попала под сильный фланговый огонь с северного берега р. Псёл и с юго-востока из района Виноградовки»[45].
Дивизии «Лейбштандарт» предстояло прорывать рубеж 285-го сп. Он занимал позиции на правом крыле 183-й сд генерал-майора А.С. Костицына по линии: /иск./ Васильевка – свх. «Комсомолец» – выс. 258.2 —Ивановский Выселок – х. Сторожевое, удерживая подступы к ст. Прохоровка с запада и юго-запада. Боевой порядок полка был построен в два эшелона: 1-й и 2-й сб – в первом, а 3-й сб – во втором. Позиции 1-го сб шли по восточной кромке балки Моложавая, и его левый фланг находился в нескольких сотнях метров западнее северных окраин свх. «Комсомолец». 2-й сб седлал дорогу, идущую от Яковлево к станции (она проходила через центр его участка). Правым флангом он оборонял совхоз, а левым – изгиб железной дороги и х. Ивановский Выселок. Его окопы заканчивались у юго-западной оконечности лесного массива ур. Сторожевое. 3-й сб находился в тылу полка на линии свх. «Октябрьский» – выс. 252.2 и занимал третью траншею полка (примерно в6кмот переднего края, или в4 км восточнее свх. «Комсомолец»). За второй (резервной) траншеей в районе стыка батальонов (западнее выс. 241.6) было подготовлено управляемое минное поле. Штаб 285-го сп с мая 1943 г. располагался в блиндажах на опушке леса южнее свх. «Сталинское отделение». Передовой командно-наблюдательный пункт (КНП) находился в первой траншее у дороги, ведущей из Беленихино к Прохоровке, основной КНП – во второй траншее и запасной – в третьей.