До конца света и после. Роман
Правительство заседало в небольшом зале с длинным столом, во главе которого заседал Иван.
– У тебя новое платье, – заметил Иван.
На Полуэктове было новое дорогое синее платье.
– Да, из немецкого сукна.
– Правильно, помощник князя должен выглядеть соответственно. Алексей, покуда не пришли бояре и дьяки, я хотел бы с тобой посоветоваться о делах особенных сердечных. Ты человек ума сноровистого, большого, наверное, знаешь в этом толк.
– Если, что знаю, обязательно о том поведаю, великий князь. – Полуэктов приложил ладонь к сердцу.
– Ладно, ли у тебя всё с женой твоей?
– Натальей?
Полуэктов задумался. Он не понял, чего от него хочет князь.
– Я много думаю о моих отношениях с Марией. Иногда прихожу к мысли, что она не так дорога мне, как должна быть дорога жена. Хотя понимаю прекрасно, что дела сердечные – сущая глупость. И всё равно чего-то не хватает.
– Вы часто бываете близки?
– Редко.
– По вашей воли?
– А по чьей же? Не хватало ещё бабе надо мной повелевать.
– А близости хочется?
– Не знаю чётко. Иногда хочу, иногда нет.
– Я понимаю. Иногда бывает так, что жена становится со временем менее притягательна. Так бывает со многими мужьями и жёнами.
– И?
– Есть такие женщины…
– Бляди?
– Бляди и… к примеру вдовы, некогда жёны состоятельных людей. Они ещё не стары. Они принимают в своих домах любовников.
– Чем они лучше?
– Тем, что такая женщина может встречаться с одним мужчиной долгое время, а не давать себя часто многим мужчинам.
– Господи, как же грешны наши люди, а я толком и не знаю, как живёт народ, да и про знать плохо знаю.
– Да люди слабы. Нужно быть сдержанным, не отдавать себя в полную волю страстям. Если с умом грешить, потом покаяться, помолиться в церкви, попросить у бога прощения, всё будет хорошо. Так многие живут.
– И есть красивые женщины из таких?
– Есть. А можно найти вдову, которая после мужа не была ни с кем ещё из мужчин.
– Ты – сатана, Алексей, искуситель. Не готов пока я к этому. Я вот подумал как-то: а ведь я как правитель сильного государства мог бы найти себе жену и познатнее и повиднее.
Полуэктов понял мысль Ивана. Брак его с Марией был вынужденной мерой. Василий Тёмный нуждался в поддержке Твери, так как находился в трудном положении. Его пребывание на московском престоле было шатким. Тверской князь Борис думал, а не сглупил ли он, отдав дочь за неудачника. В то же время в случае победы Василия Тёмного в феодальной войне, что и случилось впоследствии, старые враги Тверь и Москва посредством брака Ивана и Марии должны были стать союзниками. Москва окрепла. Иван считал Тверь союзником только младшим и неровней себе. Тверских родственников он не жаловал.
У первых русских князей был такой обычай – полюдье, когда князь объезжал свои владения, земли. Обычно в старину это делалось раз в год. Теперь это совершалось редко. В государстве было всё спокойно, и Иван решил сделать объезд своей страны. Начал с севера, потом поехал к южным рубежам. Шёл 1467 год.
Иван со своей свитой прибыл в Коломну. Купцы и бояре подарили Ивану подарки. Великий князь остановился в доме наместника, где решено было устроить вечером пир.
Иван посетил службу в главной церкви города. Священник предложил князю посмотреть, как работают местные иконописцы.
В мастерской трудились восемь художников. Иван смотрел на этих молодых и взрослых людей. Эти люди ему казались какими-то особенными. Они не похожи на привычных грешных людей. Может быть они живут по божеским заповедям. Или же на них сходит особая благодать во время работы, а в свободное от работы время они предаются слабостям и страстям свойственным многим людям.
Молодой парень с длинной русой шевелюрой выводил тени под глазами Богородицы. Во взгляде Божьей матери было столько жалости и сострадания.
– Грешников она тоже жалеет? – спросил Иван молодого иконописца.
– Для неё все равны. Они тоже дети господа, только заблудшие.
«Получается господь создал и злодеев. Но зачем?» – подумал Иван.
Мария. У него тоже мать Мария. И жена. Только он не бог. Господин большой страны.
Утром 23 апреля за завтраком в дом наместника вошёл, прискакавший из Москвы гонец.
Мария – жена умерла накануне. Это была странная смерть. Она не болела последнее время.
Иван уединился на какое-то время. Они стали чужими в последнее время друг другу. Он не искал с ней близости, а от редкой близости у них не появлялись дети. Это огорчало Ивана. Он хотел ещё детей. Мало ли что случится с Иваном. Он хотел, чтобы после него Москвой управляли его потомки. В то же время Мария была близким ему человеком. Придворные и народ любили её за скромность и добрый нрав.
Через неделю Иван вернулся в Москву. Впервые он столкнулся с недовольством народа. Народ был им недоволен. Почему князь не приехал на похороны любимой княгини? Иван не собирался отчитываться перед чернью, но запомнил, что нужно всегда иметь в виду мнение простого народа, черни.
Следствие, устроенное Иваном показало, что в смерти Марии подозревалась жена дьяка Алексея Полуэктова Наталья. Якобы кто-то видел, как та ходила к ворожеям. Очевидцев и свидетелей преступных действий Полуэктовых не удалось найти. Иван и не усердствовал в расследовании. Наталья имела доступ к Марии и вполне могла совершить злодейство по наущению мужа. Полуэктов таким способом мог искать ещё большой милости своего государя, зная, что того тяготил брак с Марией.
– Не допускать Полуэктова и его жену на мои глаза! – приказал Иван.
Если и были Полуэктовы замешаны в смерти Марии Тверитянки, то отделались они очень легко. Опала длилась шесть лет, после чего Иван вернул Полуэктова к государственным делам.
Казань. Быть войне
К середине 15 века Золотая Орда распалась на несколько ханств. Дань Москва платила Большой Орде. Кроме неё существовали ещё Крымское и Казанское ханства. Казанское ханство образовалось на месте страны булгар. Булгары находились в зависимости от монголо-татар. Они подверглись монгольскому нападению также как и русские княжества в первой половине 13 века. У булгар было своё зависимое от Орды государство со своим князьком. Об этом государстве сохранилось мало сведений. На Булгарию совершали походы русские князья, также зависимые от татар. Орда представляла собой аморфный и дикий организм плохо организованный и плохо управляемый. Власть татар над Русью и булгарами держалась больше на страхе перед жестокими кочевниками, нежели на настоящей силе. На Руси татарских правителей называли царями, тем самым, признавая их превосходство над русскими великими и просто князьями. Во время правления отца Ивана Василия Тёмного из Большой Орды на Русь пришёл татарский царевич Улу-Мухамед со своими татарами. Он проиграл схватку за верховную власть в Большой Орде. Улу-Мухамед остановился у города Белёва и собирался обосноваться в этом месте. Василий Тёмный решил дать Улу-Мухамеду сражение и выдвинул против него войска. Василий сам вёл русские рати. Он потерпел поражение и попал в плен, стоивший русским княжествам большого выкупа. Улу-Мухамед переместился в землю булгар. Он убил местного правителя Али-бея и основал здесь Казанское ханство. Татары Улу-Мухамеда постепенно стали смешиваться со своими единоверцами булгарами, которые также были мусульманами. От этого смешение пошли современные российские татары. Также в земле Казанского ханства жили черемисы, родственные мордве и мари.
Булгария в отличие от кочевой Большой Орды была государством с развитым земледелием и городской культурой. Это должно было способствовать постепенному развитию цивилизованности у новых казанских правителей. В первое же время казанские ханы татары не расставались со своими степными привычками и продолжали жить временами в кочевьях, а не в городах и столице. Это выглядело очень странным в глазах местных жителей, ведь в их стране не было степей.
Теперь уже не булгары были жертвами нападений русских отрядов, а наоборот Булгария теперь уже в виде Казанского ханства совершала набеги на русские княжества. Татары опустошали окрестности, обычно не трогая хорошо укреплённые города. В плен уводили много простых, не способных защитить себя и свои семьи русских людей. Потом их по Волге везли на продажу в страны Востока.
Иван нерешительный, осторожный и склонный к медленному решению всех вопросов не хотел войны с Казанью. Но ответные меры принимать было нужно. Роптал народ на улицах и площадях. Больше иногородние люди. До Москвы татары давно не доходили. Иногда в боярской думе были слышны голоса:
– Одолели уже басурмане!
– Сколько терпеть разбой проклятых!
– Ответим силой! Все поднимем мечи за святое дело!
Такому напору Иван не мог противостоять. Да и умом он прекрасно понимал, что нужно показать силу татарам или предпринять против них хотя бы какие-то меры, чтобы остановить нападения на земли княжества.
– Быть войне! – огласил наконец своё решение великий князь.
Основная часть войска вышла из Москвы 14 сентября 1467 года. По дороге к главным силам присоединялись отряды и полки из других городов. Иван остановился во Владимире и здесь сделал свою ставку, дальше он не пошёл. Войска к Казани повели известный воевода Иван Стрига-Оболенский и князь Данила Дмитриевич Холмский. Холмский был из тверских князей. Не желая довольствоваться малым уделом, он перешёл на службу к московскому великому князю; а может быть он был лишён и удела. Русские войска подошли к реке Свияге, к её устью при впадении реки в Волгу. На противоположном берегу русские полки уже ждали татарские воины. У русских не было суден, чтобы можно было перебраться на другой берег. Ждали подхода судовой рати, которой всё не было. Тогда русские предводители решили пойти на хитрость: сделать вид, что отступают, а на самом деле устроить засаду. Татары на своих судах и лодках переплывут реку, чтобы преследовать отступающих. Как только они выйдут на берег, русские воины нападут на них, отберут их лодки и переправятся на них на другой берег. Русские воины укрылись в засаде на своём берегу. Как и предполагали воеводы, татары на лодках и лёгких судах двинулись к их берегу. Лодки ударились о берег, татары стали выпрыгивать и выбираться на землю.
– А-а-а! – дико закричал и выскочил из засады Айдар русский воин, не дождавшись команды воевод.
Татары насторожились. Русским пришлось открыться и атаковать. Татары понесли небольшие потери и быстро отступили. Русские остались без лодок, и переправляться было не на чем. Так глупость одного воина испортила весь план русских полководцев. Айдар был княжеским постельничим. Он судя по имени был татарином. Он заправлял и убирал постель князю. В русском войске было много людей двора великого князя чашничие, конюхи, стряпчие и другие. Именно от людей двора и сложится со временем класс русских дворян.
Судовая рать задерживалась. Ждать её уже не было смысла. Стрига-Оболенский приказал поворачивать войска обратно. Путь обратно был тяжёл, чтобы его как-то облегчить воины сбрасывали с себя тяжёлые доспехи.
В ответ на действия русских войск татары напали на Галич, разорили его окрестности и ушли обратно с русским пленом.
Иван приказал князю Семёну Романовичу из ярославских князей напасть на земли черемисов, входившие в состав Казанского ханства. Семён Романович со своими войском 6 декабря 1467 года выдвинулся в сторону черемисов. Спустя месяц 6 января 1468 года он вторгся в земли черемисов, разорял их земли, брал в плен, сжигал дома, убивал их. Вернулся Семён Иванович благополучно.
Татары ответили весной, 1 мая они вторглись в окрестности Мурома, разорили и опустошили их.
Иван отправил разорять земли ханства московского воеводу Ивана Дмитриевича Руно. Великий князь был верен себе. Он не спешил ответить на агрессию татар решительными действиями, а отвечал подобными ударами по слабым местам противника. Руно собирал воинов в Устюге, Вологде. Он прибыл в Вятку, которая представляла собой самостоятельное политическое образование н подобие республики. Вятка отказалась поддержать Руно, но к нему присоединились несколько сотен добровольцев. Руно вошёл в земли ханства и встретился с войском татар. Русские победили и взяли в плен несколько знатных татар. Руно вернулся в земли Московского княжества.
Татары пошли в Вятку, но не стали её разорять, взяв с вятчан обещание держать нейтралитет в их конфликте с Москвой.
4 июня из Нижнего Новгорода в сторону Казани двинулось войско возглавляемое князем Фёдором Семёновичем Ряполовским по прозвищу Хрипун. Иван по-прежнему управлял своими войсками на расстоянии. В 40 верстах выше Казани на берегу Волги сошлись войска Ряполовского и татар на берегу Волги у места Звеничев Бор. Русские одержали победу. В бою пал знаменитый татарский воин Колупай, в плен попал родственник казанского хана Ибрагима «казанский князь» Козум Бердей. Иван не стал развивать успех, надеясь, что татары успокоятся и перестанут тревожить его страну. Но и эта победа русского оружия не остановила от ответных мер Ибрагима.
Татары снова пришли к окрестностям Мурома, в котором с полком сидел князь Данила Холмский. Холмский среагировал стремительно. Он бросился в погоню, отбил пленников у татар и много перебил казанцев.
В этом же году летом из Степи пришли татары на Русь. Они дошли до Оки и разорили её правый берег, набрали пленников и ушли обратно. Это были татары, не подчинявшиеся хану Большой Орды Ахмату, так какая-то самостоятельная орда, кочевавшая сама по себе на территории его кочевой страны.
Иван Фрязин
В Москве проживало несколько итальянцев, образовавших небольшую колонию. Москвичи итальянцев называли фрязинами или фрягами. Пришли итальянцы в Москву из Крыма, где ещё остались венецианские и генуэзские колонии. Это были отчаянные люди, авантюристы, желавшие разбогатеть на торговле с неведомой Московией. В Москве относились к иностранцам с подозрением, тем более к католикам, считавшихся врагами православия. Впрочем, бояре, московская знать были настроены более космополитично, и смотрели на итальянцев не как на врагов, а как на обычных иностранцев. Главными врагами тогда были Литва и Казань, а итальянцы хоть и были приверженцами враждебной латинской веры, всё же не были представителями враждебных Москве государств.
Активную деятельность в Москве развил итальянец Джан Батисто делла Вольпе. Москвичи называли его по-своему Иван Фрязин. Он имел при себе кое-какой капитал, когда прибыл в Москву и решил заняться здесь ростовщичеством, на что получил разрешительную грамоту от самого великого московского князя. Он давал в долг боярам, купцам и даже князьям. Вольпе был своего рода первым иностранным банкиром в Москве, а москвичи называли его «денежником». Дела его шли успешно. В его доме останавливались за плату иностранные купцы из немецких прибалтийских земель. Через немцев Вольпе поддерживал связь с папским двором в Ватикане. Он брал ссуду у папы и почти с ним расплатился. Папа Сикст Четвёртый, зная что дела Вольпе идут хорошо, стал интересоваться возможно ли склонить московского правителя его страну в «истинную» веру. Вольпе отвечал в письме, что это маловероятно. Народ московский очень разный, есть люди очень верующие, есть много людей, относящихся к церкви скептически; но в массе своей москвичи – люди консервативные. К католикам здесь относятся настороженно и иногда враждебно. Потом папа интересовался возможностью принятия участия Москвы в войне с турецким султаном, захватившим приличной кусок Европы. А ещё через некоторое время папа написал Вольпе о том, что в Риме при дворе кардинала униата Виссариона проживает племянница последнего константинопольского императора Зоя Палеолог, которая могла бы стать женой великого князя Ивана. Идея сватовства знатной гречанки за московского правителя показалась Вольпе дерзкой, и в то же время из этого можно было наверняка извлечь какие-то выгоды; при случае конечно доведения этого дела до конца.
Вольпе попросился на приём к великому князю.
Иван принял итальянца утром в окружении близких бояр.
Итальянец был одет в дорогой кафтан с собольим воротником. Его лицо с тонкими чертами лица было красным от мороза. Была зима. Начался 1469 год.
– Великий князь, из моей родной Италии пришла весть о том, что в Риме живёт племянница последнего византийского императора, дочь морейского деспота Фомы Зоя. Эта знатная гречанка, в которой течёт кровь восточных римских императоров, честная девушка, которая ждёт достойного жениха, – обратился к Ивану Вольпе.
– Слышали, бояре. За меня сватают гречанку, – Иван, сидевший на троне, усмехнулся. – А что у моих предков были и гречанки в жёнах.
– Только те, были дочери настоящих царей, – заметил полный Василий Китай, авторитетный боярин. – А эта? Ну и что, что племянница императора. Их государства то больше нет. Какая польза от этого союза нашему государству. Ты уж прости князь за прямоту мою, но сам знаешь, в таких делах обычно и государственная польза учитывается. Такая уж твоя доля.
– Знаю, – согласился Иван.
– Но, взяв в жёны греческую деспину, великий князь, станет претендовать на Константинополь, – заметил итальянец.
– Вот к чему клонит фрязин, – сказал Стрига-Оболенский. – Папа хочет нас втянуть в войну с турками.
– Да, турки далековато от нас, – сказал Иван.
– Нам бы сладить с Казанью, да Ахмата успокоить, – сказал Василий Китай.
– А как она выглядит? – неожиданно спросил Иван.
– Я могу попросить в письме сделать портрет Зои, – ответил Вольпе.
– Портрет? – не понял Иван.
– Да это картина, что-то вроде русской иконы, но только на картинах иногда изображают и разных людей, не только святых и Иисуса, – объяснил, как мог Вольпе.
Вольпе был доволен. Кажется рыбка захватила наживку.
– Напиши. Пусть сделают портрет, – решил Иван.
К концу зимы Иван с боярской думой обсуждал дальнейшие отношения с Казанским ханством. Многие бояре были настроены воинственно:
– Надо идти на Казань и брать её измором, – говорил один боярин.
– Не возьмём Казань, так опустошим её земли. Сами казанцы будут просить мира, – предлагал другой.
– Сколько будем терпеть такого волка под боком; он же разорит нас со временем, – поддержал их третий вельможа.
Для бояр такие походы могли принести выгоду, особенно когда те сами принимали в нём участие. Захваченное добро побеждённых и пленники могли приумножить богатство аристократов. Много было мужественных бояр. Они не только заседали в думе, но и умели обращаться оружием.
Их уверенность и храбрость подталкивали Ивана к активным действиям, но он не был так уверен в своих силах, как его окружение.
– Почему бы нам не устроить переговоры с Ибрагимом? – робко предложил он.
– Да, что толку от этих переговоров! – завозмущался крупный боярин с чёрной волнистой бородой.
– Хорошо, пусть собирается войско, и в то же время мы начнём переговоры с ханом.
Так Иван уступил воинственным боярам и в то же время сумел отстоять и свой план действий.
9 апреля из Москвы в сторону Нижнего Новгорода вышла большая рать под руководством воеводы Константина Беззубцева. Иван велел рати остановиться в Нижнем Новгороде и ждать дальнейших его указаний.
В то же время в Казань убыли люди касимовской царицы для переговоров с Ибрагимом. Муж касимовской царицы татарский мелкий князёк находился на службе у московского князя и приходился родственником Ибрагиму.
Наконец люди касимовской царицы прибыли в Москву. Царица сама пришла со своими слугами на приём к великому князю. Иван сидел в окружении своих ближних бояр на троне. Имя царицы не сохранилось ни в русских летописях, ни в зарубежных источниках.
– Хан Ибрагим желает мира с русским князем, – обратилась к Ивану царица.
– Что сказал Ибрагим на мои условия? – спросил Иван. Иван требовал отпустить весь русский полон из Казани.
– Хан согласен выпустить безвозмездно тысячу русских пленных; остальные находятся не в его собственности, и их хозяева хотели бы получить хотя бы небольшой выкуп.
Иван посмотрел на своих бояр.
– Ещё чего, – сказал Семён Ряполовский. – Мы и так разгромим Казань и сами наберём пленников татар.
– Надо продолжать войну, – сказал Василий Китай.
– Знает ли хан, что я готов к большой войне с ним? – спросил царицу Иван.
– Знает. Не торопись, князь, с войной. Ещё можно договориться о мире.
– Как?
– Предложи хану, его купцам свободную торговлю в Москве.
– Они и так торгует у нас свободно.
– Уменьши пошлины взимаемые с них.
– Ладно, пусть будет так. Но хан должен освободить весь русский полон.
– И ещё Ибрагим хочет быть уверен, что ты не пойдёшь на него войной.
– Это естественно.
В Казань убыло новое посольство.
Войско, сидевшее в Нижнем Новгороде, наблюдавшее за перемещениями посольства из одной стороны в другую, начало роптать:
– Эх, малодушен князь. О чём можно договариваться с этими проклятыми бесерменами, – говорил один воин.
– Мир лучше войны; но какого лешего мы здесь торчим уже больше месяца, – ворчал другой.
Послы задержались в Казани. Из Нижнего Новогорода постоянно приходили грамоты, в которых сообщалось о недовольстве князем простыми воинами и воеводами.
Тогда Иван приказал: пусть добровольцы идут на Казань.
В мае на Казань от Нижнего Новгорода отплыла большая судовая рать под руководством Ивана Руно. Добровольцами оказалась большая часть воинства, собравшегося в Нижнем Новгороде.
Руно – опытный воевода избрал тактику стремительного нападения. Воины налегали на вёсла и рать подошла к Казани не замеченной татарами.
Увидев русские суда-насады жители Казани бросились к воротам крепости; но многие ничего не заметили. Русские воины бросились рушить и жечь посад. Казанцы прятались в подвалах и мечетях. Мечети запылали, как когда-то пылали русские храмы с прятавшимися в них мирными жителями во время нашествия Батыя.
Освободили большой полон: московский, рязанский, литовский, вятский, пермский, устюжский. В Казань рабов продавали степные татары. Это были литовские и рязанские крестьяне.
Можно было предпринять штурм Казани. Иван Руно был не только умелый воевода, но и опытный политик. Такая решительность могла прийтись не по душе великому князю, который вёл переговоры с Ибрагимом.
– Поворачиваем обратно, – приказал он.
Русское войско отплыло вверх по Волге домой.
Руно велел сделать стоянку на острове Коровнич. Не успели ратники устроиться для отдыха, на серой волжской глади показались суда татар.
– Приготовиться к бою! – скомандовал Руно. – Молодых воинов и пленников отправить на остров Ирыхов!
Воевода не хотел рисковать не опытными ратниками. Он оставил рядом с собой только старых и опытных воинов.
В кровопролитной битве русские ратники отбились от татар, которые отступили.
Иван Руно встретил послов касимовской царицы, плывших из Москвы. Они сообщили о мире, заключённом между Иваном и Ибрагимом.
Руно отправился к Москве, но татары продолжили преследование русских.
– Почему они следуют за нами? – спросил Руно молодой воин. – Ведь между нами теперь мир.
– Мы вроде считаемся, как и не воины князя, когда пошли на Казань; ведь мы пошли, как доброхоты-добровольцы, – ответил Руно.
Молодой воин скривил рот в непонимании. В его молодой голове не укладывались хитросплетения большой политики.
Руно и его воинам пришлось дать ещё один тяжёлый бой татарам, после чего те отстали и русичи ушли наконец в свою землю.
Северной рати под руководством Ивана Ядра повезло меньше. Ядро был родом из ярославских князей. Его небольшой войско находилось на Каме, когда до него дошла весть о мире с Ибрагимом. Северная рать успешно разоряла земли Казани и могла вернуться в свои земли и в Москву длинным северным путём. Был и другой путь: по Каме и по Волге через Нижний Новгород. Этот путь был короче.
– Если у нас сейчас с татарами мир, то они должны беспрепятственно пропустить нас по Каме мимо Казани в Волгу, по которой мы быстрее доберёмся до дома, – решил Ядро.
У устья Камы войско Ядро ожидали татарские судна, перегородившую реку. Стало понятно: татары не собираются миром пропускать русские насады домой. Русичи подняли вёсла, встали. Татары превосходили русских в количестве в десять раз. Это было понятно невооружённым взглядом. Один молодой воин невольно вздрогнул. Кто-то начал произносить молитву.
Можно было попытаться уйти назад.
Ядро как назло молчал.
– Братцы, умрём, но не побежим и не сдадимся! – крикнул князь Василий Ухтомский. – Как говорил наш великий князь Святослав: мёртвые сраму не имут!
Русские направили суда на татар. Татары были удивлены отчаянностью русских. Это было настоящим самоубийством.
Иван никак не обговорил в переговорах отношение Ибрагима к русским воинам, находящимся в его земле и тот мог расправиться с ними, как с обычными разбойниками.