Выносливость – 77
Мудрость – 4
Очки жизни: 1080/1080. Мана: 30/30.
Вооружен и снаряжен очень неплохо для своего уровня. Из оружия при себе недавно полученный за выполнение очередного этапа «Радуги блопов» топор, есть и гарпун, но его хочу продать. Да я и топор продам, если предложат хорошую цену в реальной валюте.
Встав, я сделал пару шагов, таща за собой шлейф зеленоватых пузырьков. И откуда воздух в надежно запертой личной комнате в подводном городке? Может, это испарения камня, из которого построено здание? Ведь некогда эти камни наверняка были там, наверху, на суше, и успели напитаться гибельным, иссушающим все и вся воздухом…
Рассмеявшись собственной простенькой шутке, я порылся в ящичках шкафа-картотеки, выбрал необходимые материалы и уселся за второй стол, опустив перед собой дощечку из водорослевой древесины.
Время вырезать геммы.
Я чуть помедлил и решительно сделал первый надрез по хрустнувшей дощечке. Новый зачарованный резец с +1 % шансом на успешное изготовление геммы удобно сидел в моей перепончатой лапе, и пока все шло как по маслу.
Я уже мог работать и с каменными пластинами, но перед тем, как взяться за разборку сарая, за завтраком успел прочитать статью по геммосотворению – одну из множества! – и выяснил, что не стоит торопиться и переходить на камень, если только не плевать на затраты. Деревянные геммы, конечно, будут попроще, но при этом они не настолько хрупки, как тончайшие каменные пластины и гораздо податливей под лезвием резца. Геммосотворение – это искусство. Одно неправильное движение, один слишком сильный нажим – и почти законченная гемма превращается в труху…
Статья, конечно, содержала излишне много пафоса, но и здравого смысла в ней хватало. Так что, прожевывая кашу, я решил сначала потратить весь запас водорослевых дощечек низкого класса и лишь затем, когда достигну как минимум треть… резец звякнул и разлетелся на мелкие, тут же исчезнувшие осколки, по дощечке пошла глубокая трещина. А ведь я делал все правильно…
Глубоко вздохнув, поднялся, смел мусор со стола и пожал плечами, покоряясь.
Ладно. Раз вселенная против – не стану возражать.
Снова шутка, конечно, но что-то внутри меня противится ремесленническому занятию. Не сейчас.
Я не только торговец и ремесленник. Я еще и воин. Я защитник. И, честно говоря, сегодня ночью мне опять снился тот бой с красно-черным моллюском тридцать пятого уровня. Бой, когда я едва сумел выжить. Когда прошел по грани. Это было круто! И мне срочно нужно еще раз пережить нечто подобное, чтобы хоть немного унять огонь в груди.
Проверив снаряжение, я взял с собой десять серебряных монет, оставил все лишнее и покинул ЛК. Проплыв темноватым, на мой взгляд, коридором, я нырнул в дыру и оказался под потолком холла, откуда улыбнулся приветливой девушке за стойкой, а затем покинул гостиницу через одно из овальных больших окон.
Приглубье.
Одна из центральных его улиц – Моренодубная.
Название объяснялось просто: там и сям в булыжной мостовой, на которую я медленно опускался, виднелись очертания мертвых деревьев. Даже не очертания, а чуть ли не анатомические идеальные срезы. Я опускался на мертвый поваленный лес… И выглядело это красиво и жутковато одновременно – учитывая, что внутри некоторых из стволов пульсировали зеленые и золотистые волшебные огоньки.
Название и наличие в земле срезанных под мостовую деревьев объяснялось просто и смутно: некий древний катаклизм, что однажды обрушился на древний эльфийский лес, вырвал с корнями целую величественную дубраву и забросил ее аж сюда, где и вбил в податливое дно. Тогда здесь не было никакого городка, поэтому никто не пострадал. Часть деревьев всплыла. А часть осталась и превратилась в украшение этой улицы, заодно дав ей название. На прилепленной к стене гостиницы табличке, засиженной мелкими ракушками, хвастливо заявлялось, что один из эльфийских королей сначала требовал, а затем просил продать ему эти деревья, которые являлись «частью их родины». Эльфы получили отказ и отступились. Но по сию пору их предложение в силе – поэтому каждый из срезанных дубов в мостовой находится под защитой городских властей. Топтать эльфийские святыни – можно. Выковыривать – строжайше запрещено. Да и не получится – само собой, все защищено магией…
Опустившись точно на один из «дубовых срезов», я постоял, глядя, как медленно и бесцельно ползут по дереву три золотистых огонька, чуть подумал, почесал затылок и, так и не получив ответа, спросил сам у себя вслух:
– А я бы продал? Задорого?
– Не только в деньгах счастье, малёк – произнесла тяжело шагающая девушка-игрок двести третьего уровня, закованная в серебряно-желтый доспех и несущая над головой мирный зеленый ник Этногенез Мечехвостов. Имелся и значок клановой принадлежности – Бронемеч.
– А как выглядит бронемеч? – не сдержал я любопытства. – Это ведь сокращение от «бронированный меч»?
– Бронемеч? Это сокращение от «крутейший клан Вальдиры на зависть всем»! – фыркнула девушка, на чье лицо вдруг вернулась улыбка. – И пусть я задолбалась от бесконечных рутинных заданий – клану польза, а нам радость. Так ведь, малёк?
– Так! – не стал я спорить.
Зачем портить ахилоту хорошее настроение?
Поэтому я еще и добавил:
– Вперед, Бронемеч! К славному будущему! В бой!
– Ух! – тряхнула головой девушка с непроизносимым ником. – Лови! Пожаришь на термитной жаровне в любом из парков – пальчики оближешь!
– Спасибо большое! – сказал я ей уже вслед, глядя на лежащий на ладонях здоровенный кусман бледно-розового мяса – А это чье мясо?
– Теперь – твое! Бронемеч!
– Бронемеч! А все же?!
– А ты сам прочти.
– Еще раз спасибо вам, Этногне… Этногене…
– Этни! Для тебя – просто Этни. Береги себя, не суйся пока в глубину, танк Ракушьего Мелководья.
– Ого! Вы слышали обо мне? – теперь я уже не кричал, а орал в спину быстро удаляющейся по улице воительницы.
– Краем уха слышала. Малёк игрок-наемник, что на четвертом месте рейтинга Рона Прунла. Поздравляю! Ты в пятерке лучших!
– Ага… а что за рейтинг?! И где увидеть?
– Площадь Тихомутье. Доска объявлений. Там все мальки вроде тебя собираются. Не слыхал? Не бывал? – прокричала с улыбкой Этни и одним прыжком взмыла в водное небо – Побыва-а-ай!
– Спаси-и-и-и-бо!
– Уважаемый чужеземец, – рядом со мной мягко приземлился стражник с укоризненным лицом.
– Умолкаю, – расцвел я в широченной улыбке. – Прошу прощения!
– Мудро. И вежливо.
– А не подскажете, как пройти к площади Тихомутье?
– Пешком? Или вплавь?
– Пешком, пожалуй.
– Тебе прямо по Моренодубной до поворота налево в переулок Яйцекладов. Как минуешь переулок – направо по улице Шудублоев, а затем…
Внимательно выслушав, я вежливо склонил голову:
– Благодарю от всей души, добрый страж. И прошу прощения за недавний шум. Кричал от радости, а не из желания кому-то досадить.
– Вежливый – повторил страж и, едва заметно улыбнувшись, удалился.
