– Я так понимаю, просить встречи с ней не выйдет. А вот могу ли я видеть управляющую?
Крестьяне пожали плечами. От Роберта не ускользнуло, как они нахмурились.
– Хотите, я скажу ей, что вы интересовались? – спросил светловолосый.
– Хорошо, передай. Запоминай: граф Роберт Лишка, поместье Квиливитр. А лучше: на тебе, – и он вытащил карточку из кармана, передав ее пареньку.
– Понял. До свидания!
Роберт побрел обратно к Белль, попутно избавляясь от приставшей к каблукам грязи. Он сомневался, что управляющая Бранка согласится на встречу, если она таким таинственным образом оберегает свою княгиню. Лошадь, увидев хозяина, обрадовалась, и они мирно зашагали в сторону дома.
Крестьянский мальчик, получивший от Роберта карточку, через время вернулся к себе в хижину, и там же встретил Бранку. Она стояла прямо на пороге, раскрыв входную дверь и впуская в дом прохладный воздух, а мать сидела за столом и чистила овощи к ужину. Судя по тону, управляющая ее отчитывала. Увидев сына, женщина обрадовалась. Парень решил не медлить и сразу передал управляющей о визите графа.
Верхняя губа Бранки слегка поднялась вверх, показав зубы, но это не было улыбкой.
– Стефан, солнце в полдень давно не печет; где же ты перегрелся? Граф приехал в поле и беседовал с тобой? А Папа Римский мимо не проезжал?
– Зря вы смеетесь, – обиделся он, – он мне дал карточку, просил отдать вам.
Передавая ее, Стефан случайно и неловко зацепил руку управляющей. Мать заметила, как та дернулась от прикосновения и пару мгновений пристально смотрела на парня. Бранка прочитала имя на бумажке, немного поменялась в лице и молча вышла вон, оставив дверь распахнутой. Стефан ее захлопнул, а мать устало вздохнула.
– Вот грымза! Всю душу выпивает.
– Странная она. Как быстро ушла.
– Может, гость какой важный.
– Да нет, он даже не знает, кто здесь живет.
– И тебя расспрашивал?
– Ну да.
– И ты рассказывал?!
– Ну да, – смущенно повторил парень.
Крестьянка прикрыла рот рукой.
– Стенька… Что ты творишь? Зачем болтаешь? Мало ли, кто это был? Может, наврал тебе, что граф, а сам забулдыга городской?
– Да нет. На вид благородный.
– Слушай, сын: не зря помещица так скрывается. Уже давно мы тут этим не интересуемся, а тут чужой человек приезжает, и ты ему на голубом глазу все выкладываешь. Аккуратнее, особенно с Бранкой. Она хоть и делает вид, что сама тут хозяйка, и никого нет, кроме нее, но мы-то знаем… Короче, не наше это дело, не нам туда носы совать! Следи за языком, ой, мало ли… Вспомни, как пропал маляр, сын ткачихи Варвары…
Тем временем, Бранка уже поднималась по лестнице замка, носящего горькое и безрадостное название Помста. А все потому, что жизнь его обитателей подчинялась исключительно одной идее – мести.
Бранка представляла собой строгую и сдержанную женщину неопределенного возраста. Ее нельзя было назвать ни молодой, ни старой. Всегда унылый вид управляющей высасывал всю энергию и радость жизни из тех, кто сталкивался с ней. Она заведовала делами Помсты уже около двадцати лет и за этот огромный промежуток времени не изменилась внешне. Еще тогда ее видели практически седой с кое-где оставшимися темными прядями, поджатыми губами и прищуренными от извечного недовольства и напряжения глазами. Только беглый взгляд и выдавал в ней живого человека. Крестьяне боялись ее – от природы суеверные души наделяли женщину чуть ли не мистической силой, считая Бранку ведьмой. У замка отсутствовали посетители, даже проверяющие не заглядывали, как будто владение пряталось от глаз городских чиновников под невидимым куполом. Такая уединенность оборачивалась для крестьян несчастьем, потому что управляющая обращалась с ними жестоко, а хозяйка, поговаривали, была не менее кровожадной, и с ее легкой руки творились многие расправы над непослушными лентяями.
Бранка добралась до мрачной залы с бордовыми бархатными портьерами. В кресле у камина сидела женщина и смотрела, как пляшут языки пламени. Огонь камина был почти единственный и бессменным освещением комнаты, даже днем все шторы и гардины не открывались, и ни один луч солнца не проникал в эту темную обитель.
– Госпожа Тереза, – заговорила управляющая, – у меня есть для тебя новости.
– Надеюсь, не что-то плохое, Бранка, – женщина не сдвинулась с места, – я не хочу расстраиваться сегодня вечером.
– Боюсь, повод настолько серьезный, что тебе придется отложить свои планы на радостное и безмятежное времяпровождение.
– Ты в курсе, что порой вынимаешь душу даже из меня? А ведь ее давно нет. Я не удивлена, что вся челядь стонет от ужаса – каково им тогда?
Она растянуто рассмеялась и повернулась к Бранке, давая понять, что готова выслушать.
– На территорию поместья заглядывал граф, расспрашивал крестьян о замке, о хозяевах, о том, что здесь происходило две декады назад. Я не виделась с ним, мне все рассказал один из пахарей, Стефан. Гость передал ему карточку и попросил встречи со мной. Он называл себя Робертом Лишкой, Тереза.
Тереза поднялась. Она не была седой, как Бранка. Светло-золотистые волосы женщины длинными локонами спускались вниз. Ее глаза настолько привыкли к темноте, что со временем начали отдавать слабым красным огоньком, подобно кошке или летучей мыши.
– А я уже думала, этот день никогда не настанет!
– Я бы не стала так радоваться, Тереза. Кто знает, зачем он интересовался Помстой? Кто знает, почему? Гавран живет там уже почти несколько месяцев, а от него ничего не слышно. Я ждала хоть каких-то известий из Квиливитра, но он как провалился.
– Дай мальчику поразвлечься; он еще молод, не то, что мы, – вновь засмеялась хозяйка. – Бранка, мы прождали восемнадцать лет, а теперь ты не можешь подождать пару месяцев?
– Иногда мне кажется, что Марек зря там оказался.
– Погоди, не сам он оказался – а Роберт его пригласил. Где это видано? Пока мы столько времени ломали голову, как использовать юность, красоту и талант Марека – больше у этого гаденыша ничего нет – сын Лишек сам нашел ему применение! Ты понимаешь, что собственными руками Роберт вершит судьбу рода Лишек? Его любопытство – проклятье для них и козырь для нас. И сколько бы лет мы еще ни прождали, хоть тридцать, ничего бы не изменилось. Так было предначертано. Ты не веришь в судьбу, Бранка?
– Не верю, – грубо ответила та, – судьба уже сыграла с нами злую шутку.
– И потом подарила небывалую возможность – отомстить обидчикам. Счастье нам дарит судьба, но за нашими неудачами всегда стоит тот, кому они пришлись на руку.
– Что мы будем делать дальше?
– Роберт хочет встречи с тобой? Отлично. Встреться. Не отказывай ему в удовольствии пообщаться с роскошной женщиной – у Лишек такого добра не водится. Дай ему понять, что ты абсолютно безобидна.
– Хорошо, – немного помялась Бранка. – А что будем делать с болтуном Стефаном?
– Как всегда. Длинный язык – короткая жизнь.
Бранка злорадно хмыкнула. Она все еще вытирала краешком рукава ладонь, которую нечаянно потрогал мальчик.
На следующее утро мать Стефана обнаружила, что сын пропал.
Еще вечером он ложился спать дома, но утром его уже нигде не было, словно какая-то нечистая сила вытащила парня через окно. Пока крестьяне занимались поисками мальчика, Бранка уже не спеша нарисовалась в поселении, как всегда, сложив ладонь к ладони и немного переплетая пальцы с длинными ногтями между собой. Привычное всем темно-бордовое платье с висящими рукавами немного волочилось по земле, а серебристые волосы были высоко подняты на затылке, только несколько крупных локонов падали на плечо.
– Что происходит? Почему не работаем, а занимаемся ерундой? – громко крикнула она, оглядев народ.
Женщина, с которой они разговаривали вечером, подбежала к ней.
– Бранка, госпожа, мой сын, Стефан, он пропал! – жалобно застонала она.
