Эволюция «Андромеды»

Другим этот маленький ежедневный ритуал мог показаться проявлением высокомерия. Но Клайн видела в нем мечту о свободе.

Парализованные ноги доктора Софи Клайн были крепко связаны ремнями, и лишь в тихие минуты невесомости у нее получалось ненадолго забыть о болезненных спазмах и судорогах в разрушенных мышцах.

Она не ходила с шести лет, поэтому решила летать.

Невзирая на инвалидность, Клайн была высокой женщиной. В те минуты, когда она пристально глядела в окно купола, красивые брови и впалые щеки придавали ей хищный вид, смягченный редкими веснушками на носу и лбу.

Ее путь к звездам казался настолько маловероятным, что почти соответствовал теории Бореля. В возрасте четырех лет Клайн упала и сломала правую руку. Родители списали травму на неуклюжесть или невезение. Это было лишь частично так: в больнице внимательный педиатр заметил у маленькой девочки тревожный тремор.

В возрасте пяти лет, когда дегенеративное заболевание атаковало относительно недавно приобретенную способность ходить, Софи поставили неожиданный диагноз – ювенильный боковой амиотрофический склероз (БАС). Софи Клайн начала жизнь в инвалидной коляске, но не собиралась сдаваться. С почти нечеловеческой для ребенка решимостью она настроила свой гениальный ум и железную волю на то, чтобы вырваться за пределы гравитации.

И ей удалось. Все доктора твердили в голос, что Софи Клайн умрет к двенадцати годам. Вместо этого она выстояла, пользуясь каждым новым медицинским достижением, и в конечном итоге стала всемирно известным ученым и американским астронавтом.

Клайн обнаружила, что хроническая мышечная боль почти исчезала в условиях микрогравитации, и ее истощенное тело больше не являлось недостатком, каким было на земле. В условиях невесомости она физически сравнялась с любым из астронавтов. Фактически у нее имелось преимущество, поскольку ей не приходилось беспокоиться об истощении мышц.

С помощью рук Клайн повернулась к круглому иллюминатору в центре смотрового купола, от которого расходились шесть других трапецеидальных стеклянных панелей. Это было самое большое окно, когда-либо использовавшееся в космосе. За стеклом поверхность планеты двигалась быстро и удивительно близко. Сегодня ее взору предстала бесконечная перспектива джунглей. Густой ландшафт верхушек деревьев, дополненный сверкающими реками, напоминал Софи извивающиеся цепочки нейронов.

Однако совсем не этот вид ожидала увидеть доктор Клайн. Очевидно, пока астронавты спали, произошла чрезвычайная ситуация.

На видеозаписи с МКС Софи Клайн невнятно бормотала, отчаянно вглядываясь в компьютерные мониторы. В тот момент, когда доктор взялась руками за голубые поручни и приблизилась к центральному иллюминатору, физиологический мониторинг отметил резкий скачок сердечных сокращений. В отличие от других астронавтов, Клайн узнала местность.

Как и у других членов экипажа МКС, тело Клайн оснащалось беспроводными датчиками. Однако, в отличие от сенсоров товарищей, ее датчики были более совершенны – с интервалом в одну секунду они мониторили ее мысли. И все это неспроста. Будучи подростком, Клайн настояла на использовании нейрокомпьютерного интерфейса, чтобы иметь возможность продолжать обучение.

Нейрокомпьютерное устройство представляло собой золотую сетку на желеобразной поверхности моторной коры головного мозга, оснащенную множеством проводков и пропитанную биосовместимым покрытием для предотвращения отторжения инородного тела. Программное обеспечение использовало особый алгоритм, чтобы сопоставить электрическую активность нейронов в голове Софи с действиями в реальности. Уникальный интерфейс мысленно связывал Клайн с компьютерными системами МКС – почти телепатическое соединение!

Клайн поняла, что МКС претерпела серьезное изменение траектории. Такое событие означало высокую вероятность катастрофы. Причины для паники однозначно были, и внешняя реакция астронавта соответствовала удивлению. Тем не менее данные мозгового имплантата показали, что психикой Клайн овладела альфа-мозговая волна в диапазоне от 7 до 13 Гц – состояние неизменного спокойствия и бдительности перед лицом смертельной опасности.

Это небольшое несоответствие довольно долго оставалось незамеченным.

Клайн срочно вышла на связь с Хьюстоном и запросила информацию у оператора.

Первоначальный ответ поступил в виде помех.

Многое произошло в период сна астронавтов. Точно в 23:35:10 UTC под эгидой генерала Рэнда Стерна стратегическое командование вооруженных сил США передало экстренное уведомление для центра управления полетами в Хьюстоне.

Стратегическое командование сообщило о возможном приближении МКС к нескольким объектам. Подобные уведомления поступали довольно часто, поскольку командному центру было поручено наблюдать за любыми объектами диаметром более полутора дюймов[20].

По официальным данным, обломки приписывались неудачному запуску спутника НАСА, однако операторы в Хьюстоне через свои каналы связи получили информацию, что орбитальный мусор был результатом атаки секретного противоспутникового оружия России против Китая.

Космические боевые действия повсеместно осуждались за распространение опасного мусора на низкой околоземной орбите. Тем не менее ни для кого не стало секретом, что с 1960-х годов каждая космическая держава с энтузиазмом экспериментировала с противоспутниковым оружием – от простых кинетических боеголовок до более современного оружия многократного использования с кумулятивным зарядом.

Венди Чавла, следящая из центра управления полетами за системами ориентации спутников, подтвердила высокую вероятность столкновения с космическим мусором. Поскольку объекты находились в непосредственной близости, споров о методах реагирования не возникло. Чавла незамедлительно разрешила экстренный маневр, даже невзирая на то, что изменение орбиты должно было неизбежно привести к отсрочке запусков.

Пока астронавты спали, МКС приступила к экстренному маневру, который длился тридцать девять минут. Четыре 220-фунтовых[21] гироскопа немедленно изменили направление вращения, а круглые маховики из нержавеющей стали наклонили станцию на четыре градуса. Электрические гироскопы приступили к изменению положения станции, приготавливаясь к маневру.

Следующим шагом должно было стать включение двигателей беспилотного грузового модуля «Прогресс», состыкованного с «Пирсом». Однако из-за необходимости перевода диспетчер, управляющая траекторией полета, разрешила использование экспериментального солнечного электроракетного двигателя.

Электроэнергия, получаемая бортовыми солнечными батареями, направлялась к кластеру электростатических двигателей на эффекте Холла[22], сохраняя драгоценные запасы традиционного топлива. Двигатели заработали в идеальном ритме, извергая светящуюся плазму. Равнодействующая сила, воздействуя на центр тяжести, направила МКС вверх, одновременно переводя громоздкую конструкцию на южную траекторию.

Традиционное ускорение изменило бы высоту МКС, но в этом случае изменился бы и азимут с 54 градусов на ноль, что вывело бы станцию на необычную экваториальную орбиту. Маневр завершился в отведенное время, после чего вышел краткий пресс-релиз, где сообщалось о проведенной операции, а также выражалась похвала солнечному электроракетному двигателю.

Генералу Стерну удалось скоординировать усилия, не доложив о чрезвычайной ситуации ни НАСА, ни японскому агентству аэрокосмических исследований, ни кому-либо еще.

А между тем Софи Клайн знала, что изменение траектории имело отношение к «Андромеде». И это неудивительно, ведь Клайн – одна из немногих, кто был прекрасно осведомлен об истинной цели МКС.

Расшифровка стенограммы приведена ниже:

ISS-KLINE

Хьюстон, прием. Прошу обновить информацию. Что… [неразборчиво] Почему Бразилия двигается с востока на запад?

HOU-CAPCOM

Э-м-м… Предпринят маневр по предотвращению столкновения с космическим мусором. Солнечные электродвигатели прекрасно справились!

ISS-KLINE

Отличные новости. Послушайте… с вами связалась база Петерсон?

[помехи – четыре секунды]

HOU-CAPCOM

Простите, Станция, но у нас нет данных…

[потеря связи]

[помехи – одиннадцать секунд]

PAFB-STERN

Клайн. Это Стерн. Мы на частном канале. У вас теперь новые обязанности.

ISS-KLINE

Продолжайте.

PAFB-STERN

Ваша научная миссия на данный момент приостановлена. До последующего уведомления вы обязуетесь не разглашать информацию космическим агентствам, включая НАСА. Вы поняли?

[короткая пауза]

ISS-KLINE

Так точно, генерал Стерн.

PAFB-STERN

Вы сместились на экваториальную орбиту, проходящую над обломками станции «Тяньгун‐1». Мы… Есть предположение, что станция могла вызвать загрязнение поверхности.

ISS-KLINE

В джунглях?

PAFB-STERN

Там образовалась некая аномалия. Есть жертвы, и их количество увеличивается.

ISS-KLINE

Вас поняла.

PAFB-STERN

Работа «Лесного пожара» возобновлена, доктор Клайн. Ваша задача – заниматься орбитальной лабораторией. Под видом важной научной миссии члены экипажа МКС будут отслеживать обломки «Тяньгун‐1», которые до сих пор находятся в атмосфере.

ISS-KLINE

Поняла.

PAFB-STERN

Также вам предстоит контролировать полевую команду. Вы станете глазами и ушами. Все ясно?

ISS-KLINE

Полевую команду? Вы собираетесь отправить людей в джунгли? Генерал, пожалуйста, подождите, пока я не…

PAFB-STERN

Нет времени, доктор. Отправляйтесь в лабораторный модуль. Мы приступаем.

Исполнительный указ может выглядеть противоречивым в условиях существования демократического правительства. В чрезвычайных ситуациях или в условиях мира президент Соединенных Штатов имеет право определять политику государства и в одно мгновение приводить решения в исполнение – без каких-либо слушаний.

Первый исполнительный указ был издан 8 июня 1789 года. Тогда Джордж Вашингтон обратился к руководителям федеральных ведомств, чтобы создать обращение к молодой Америке, которое впоследствии получило название «О положении страны»[23]. В 1863 году Авраам Линкольн издал указ, известный как «Прокламация об освобождении рабов», в результате чего свободными оказались три миллиона человек. И почти столетие спустя Франклин Делано Рузвельт издал распоряжение из 550 слов, в котором было велено заключить более ста двадцати тысяч граждан Америки и резидентов японского происхождения в концентрационные лагеря, построенные на западе США.

Такая великая и ужасная власть может привести к историческим последствиям.

Меморандум национальной безопасности США (NSAM 362-S) был издан спустя три недели после первого инцидента с «Андромедой» и потери американского пилотируемого космического корабля «Андрос‐5», а также российской миссии «Зонд‐19». В правительственных кругах указ считался символическим, и многие политики сошлись во мнении, что поставленная задача приравнивалась к указу фараонов возвести великие пирамиды в Гизе.

Выдержка из указа:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

МЕМОРАНДУМ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

№. 362-S10 апреля 1967 г.

Властью, данной мне Конституцией и законами Соединенных Штатов Америки, для защиты американского народа и человечества в целом настоящим приказываю:

Создать микрогравитационный лабораторный модуль для размещения на космической станции на постоянной орбите.

Изучить внеземную микрочастицу, известную как штамм «Андромеда», в естественной микрогравитационной среде, то есть в новейшей лаборатории, расположенной на низкой околоземной орбите.

В 1967‐м ориентировочная стоимость проекта составила 50 миллиардов долларов, что вдвое превышало стоимость программы «Аполлон» и (с учетом инфляции) примерно соответствовало общенациональному военному бюджету на 2018 год. В высших правительственных кругах указ президента был встречен насмешками и недоверием.

Однако практическая необходимость изучения микрочастицы никуда не исчезла.

К осени 1967 года крошечный городок Пидмонт, Аризона, продезинфицировали сверху донизу. Сорок восемь тел (включая двух военнослужащих армии США) были кремированы. Все сооружения и транспортные средства разобрали и поместили в ангароподобные хранилища, специально возведенные для этой цели инженерными войсками. Благодаря результатам «Лесного пожара» поставленную задачу выполнили аккуратно и без потерь. Эффект оказался настолько внезапным, а город настолько маленьким, что в течение двух десятилетий само существование Пидмонта ошибочно подвергалось сомнению.

Когда информация была собрана по крупицам, предстояло выяснить, что же на самом деле произошло. Это был многомиллиардный вопрос, о котором миру знать не стоило. В противном случае все действия привели бы к неизбежной катастрофической панике.

В книге «Рухнувшие империи человечества» британский историк индийского происхождения Ромила Чандра пишет: «Бегство – первый человеческий инстинкт при любом контакте с внеземной цивилизацией. При невозможности бегства человек атакует. Только пережив первый контакт, возникнет непреодолимое желание узнать больше о противнике. Но не принимайте желание за альтруистическое любопытство. Скорее всего, это просто необходимость понять другого, чтобы защититься… или, что более вероятно, попытаться уничтожить». Слова историка прекрасно описали поведение человечества после инцидента с «Андромедой» в Пидмонте. Особенно это характеризует Россию и Китай, а также их реакцию на события и использование шпионажа.

К 1971 году русские первыми вывели космическую станцию «Салют‐1» на орбиту – всего через четыре года после событий в Аризоне. Спустя два года Соединенные Штаты попытались наверстать упущенное, но планы «Скайлэб»[24] нарушил разъедающий пластик штамм «Андромеда», живущий в верхних слоях атмосферы. Во время выведения на орбиту воздействие AS‐2 привело к частичному разрушению теплового экрана и серьезным повреждениям станции[25].

Станция «Скайлэб» продержалась шесть лет. «Мир» просуществовал на десять лет дольше. Однако ни той ни другой не удалось достичь поставленной цели – изучить «Андромеду» в условиях микрогравитации. Как оказалось, проблема была настолько серьезной, что ни одна страна не сумела разрешить ее в одиночку – даже сверхдержава.

В 1987 году президент Рейган призвал к совместному с Советским Союзом и другими странами-партнерами сотрудничеству и созданию Международной космической станции. Весь мир изумился столь необычному содружеству американцев и русских. Однако истинной причиной воссоединения стал взаимный страх оставить «Андромеду» без должного изучения[26].

Создание космической станции стало лишь первым шагом.

В 2013 году лабораторный модуль «Лесной пожар, Марка‐4», замаскированный под автоматический грузовой космический корабль «Сигнус», состыковался с «Гармонией»[27]. Активация модуля совпала с началом научной миссии доктора Софи Клайн на МКС.

Сверхсекретный модуль «Лесной пожар, Марка‐4» появился на свет под Невадой, где первоначально располагалась база «Лесной пожар». Строился он в стерильных условиях исключительно роботами, которыми из чистого помещения класса ISO 1[28] управляли люди. Готовый автономный лабораторный корпус был запущен 17 января 2013 года на борту «Антарес‐5»[29] с базы ВВС США «Мыс Канаверал».

После стыковки модуль стал единственным сооружением по сдерживанию пятого уровня биологической опасности на орбите. Микрогравитационная лаборатория «Лесной пожар» облучалась каждые четыре часа высокой дозой ультрафиолета и не содержала пригодной для дыхания атмосферы. Она находилась под давлением комбинации инертных газов – без запаха, без цвета, с практически нулевой химической активностью. В связи с этим цилиндрическое пространство лабораторного модуля оставалось феноменально стерильным.

На борту находились только два потенциальных организма – образцы материала внеземных микрочастиц, известные как AS‐1 и AS‐2.

Рука человека никогда не соприкасалась с внутренней частью лаборатории. Все ее аспекты контролировались дистанционно, и именно поэтому доктор Софи Клайн стала первым астронавтом на Международной космической станции, имея диагноз «боковой амиотрофический склероз».

Последствия болезни сделали Клайн идеальным реципиентом нейрокомпьютерного интерфейса, а годы тренировок позволили с легкостью управлять большинством компьютеров.

Хотя Софи Клайн была не единственным оператором, управлять лабораторным модулем «Лесной пожар, Марка‐4» могла только она.

Приказ генерала Стерна отправляться к лабораторному модулю до сих пор отзывался в ушах доктора Софи Клайн. Она чуть повременила, но спустя мгновение левый глаз едва заметно дернулся, тем самым активировав группу мышц, необходимых для связи с персональным компьютером.

Тотчас на нижней стене купола появился видеопоток из научного модуля «Кибо»[30], где встревоженная изменением траектории астронавт Джин Хаманака усердно проверяла уровень топлива. На видеозаписи из служебного модуля «Звезда» космонавт Юрий Комаров находился возле станции сна, укладывая снаряжение и готовясь к часовой тренировке перед утренней конференцией.

Клайн внимательно посмотрела оба канала. Как ей показалось, астронавты не паниковали.

Оттолкнувшись, она направилась от купола и поднялась к выходу в потолке. Уплывая, Софи Клайн наблюдала за джунглями, что раскинулись далеко внизу.

Станция продолжила движение по восточной орбите, и вскоре вид сменился Атлантическим океаном.

Если бы не постоянное совершенствование научных достижений, Софи Клайн оказалась бы в санатории, забытая и неподвижная, – если предположить, что она вообще бы выжила. Запертая в теле, которое отказывалось подчиняться, она прекрасно осознавала вероятные последствия.

Но, как неустанно доказывала история, в руках человека существенная власть становится опасной.