Обретение смысла. Книга первая

Глава 2

Не успел появиться в этом необычном мире, а на моей совести уже три трупа. Одно лишь подбадривало и не давало окончательно скатиться в истерику – это осознание того, что убил не специально, а защищаясь, случайно. А значит и вины на мне, считай, что и нет. И хоть думы об этом событии тяжким грузом давили на плечи, но не смогли пересилить любопытство, помешать осмотреть всех случайно упокоенных. Такова психика современного человека, покалеченная избытком фильмов и игр, подготовивших нас и к насилию, и к равнодушию. Но сейчас это было мне только на руку, помогая принять случившееся.

Оказалось, с понятием карманов здесь люди ещё не знакомы. Все ценные вещи вешались на пояс, как и у моих предков в древности. Документов, почему-то, ни у кого не оказалось. И как они без паспортов по лесам ходили? Такс, юмор проснулся. Видимо, отпускает помаленьку. На главаре банды нашел мешочек с тремя серебряными монетами и какой-то медной мелочью. На двух других ещё немного меди. Серебро узнал сразу, а что другой металл медь догадался по цвету, да и большему размеру. Насколько помню, это универсальная схема во всех временах у всех народов: медь – серебро – золото. Совесть, было, попыталась высказаться что-то по поводу мародёрства и трупов. На что ей резонно заметил, – «Не со своих солдат шапки снимаю, а с подлых ворогов. Да и то всего лишь деньги». К тому же, зачем им теперь наличность? На том свете другие схемы взаиморасчётов. Собрал все деньги в кучку и взвесил в руках. Ощутимо! Остается только узнать чего сколько стоит в этих краях. Ссыпал всё в ташку к телефону и зажигалке. Благо, места хватало. Покупал вместительную, чтоб туда ещё и ключи все с брелками влезали. Подобрал нож и долго оттирал вместе с сапогами травой, сетуя, что не сделал этого сразу, когда кровь ещё не начала засыхать. Моё душевное состояние постепенно приходило в норму. Вот что значит современный человек. Перед тем, как продолжить путь к названной деревушке Ждуди – Жмуди, решил оттащить трупы с тропинки в кусты. А то пойдёт какая-нибудь девушка цветы собирать в лес, а тут эти разлеглись поперёк дороги. Непорядок по всем статьям. Пыхтя от натуги первым заволок в заросли последнего клиента. Следом его подельника, а в конце и неудачливого босса – киллера. Надо сказать, мужик не из лёгких попался. Когда тащил его за ноги, рука нечаянно соскользнула, сдёрнув по пути ботинок, из которого вывалился маленький мешочек. Остановился и подобрал неожиданный сюрприз. Внутри, завернутые в ткань, лежали ещё монеты, – один золотой и два серебряника. Да, главарь у нас запасливый оказался. Или просто прятал деньги от подельников. Оттащил его к товарищам и проверил обувку у остальных на предмет нычек. Увы, либо разбойники хранили свои сбережения в других местах, либо больше ничего у них не было. Вытерев руки о штаны, вышел на тропинку и поспешил убраться как можно дальше от места моего печального знакомства с этим миром. Оказалось, прошло много времени с момента встречи с грабителями. И когда минут через двадцать – тридцать оказался на опушке, солнце висело уже в зените. Впереди зелёным ковром раскинулся огромный луг. Невдалеке слева из-за деревьев выныривала серебристо – голубая лента речушки шириною метров двенадцати. С расстояния сложно точно определить размеры и для примерного сравнения пришлось ориентироваться по растущим на берегах деревьям. Река несла свои воды в сторону восхода. Впереди, куда убегала тропинка, на её берегах, примостилась обычная с виду русская деревенька. Деревянные избы и сараи, изгороди из плетня, бродящие то тут, то там куры. Справа от деревни пестрели ровными грядками лоскуты огородов. Дальше вправо луг продолжался ещё немного и уходил клином между лесом и огибающей деревушку рекой. Я проверил нож, свои невеликие ценности, ногайку в сапоге, расправил руками рубаху и решительно зашагал навстречу второй попытке контакта с местным населением.

***

Начать решил с поисков старосты. По идее, в каждом селении должен быть кто-то старший. Пока приближался к деревне, обдумывал, что буду говорить. В итоге решил рискнуть и рассказать о своей встрече с разбойниками из их селения. Раз тот бандит признавался, что они периодически кого-нибудь ухлопывают, значит деревенские рано или поздно должны были найти либо трупы, либо какие-нибудь следы. А хоть даже и нет, то рассказать всё же стоило. Вдруг у тех парней остались живые подельники.

Чем ближе подходил к деревне, тем явственнее начал различать признаки того, что здесь живут люди. Где-то мычали коровы, слышался лай собак, изредка доносились обрывки чьих-то разговоров, приглушенно раздавались мерные удары железа о железо. Это хорошо, значит, есть кузница. А туда мне стоит зайти сразу после старосты. Как ни как, а оружие здесь весьма будет кстати. С одной ногайкой да ножом, коли встречу кого посерьезнее на пути, мне не совладать. Уже подходя к околице, разглядел в огородах сгорбленные фигурки крестьян. Почти на всех надеты соломенные шляпы или другие головные уборы. Да и понятно, солнышко пригревало от души. Навстречу лёгкий ветер нёс запах свежего хлеба. Живот, почуяв близкую еду, громко заурчал, напоминая, что я сегодня ещё ничего не ел. И это в плане моих первоочередных действий отодвинуло кузнеца на третье место в очереди посещения, обозначив острую потребность где-то подкрепиться. Уже зайдя на деревенскую улицу, столкнулся со снующей у большой лужи детворой.

– Эй, карапузы! Подскажите, где староста живет?

Малышня прекратила без сомнения важные игры в грязи и с любопытством воззрилась на мою персону. Один малец в испачканной, скорее всего с батиного плеча рубахе с серьёзным видом указал пальцем вглубь улицы.

– Там. Больфооой дом такой. – Ненамного задумался и, погрызя грязный палец, добавил. – Ф петуфком на клыфе.

Я так же серьёзно поблагодарил его и продолжил путь. Стало быть, не ошибусь, раз дом «больфооой». Вскорости показался колодец, рядом с которым стояли три молоденькие девушки с коромыслами и ведрами. Всё их хозяйство находилось у колодезного сруба, а девоньки оживлённо беседовали. До меня иногда доносился их заливисты смех. Наряды девиц сильно походили на русские народные, какие носили ещё до царя гороха. То есть, весьма давно. Что-то похожее приходилось наблюдать в музеях и у друзей реконструкторов. Красивые сарафанчики из цветной ткани обтягивали привлекательные формы и доходили до щиколоток. На плечах рассмотрел расписные платки. Если кто никогда не видал девушек в сарафанах, да ещё фигуристых, могу описать в двух словах так – ничего под тканью разглядеть нельзя по причине полного сокрытия тела, но ты абсолютно точно уверен, что там скрывается такая красота и совершенство форм, что Анжелина Джоли краснеет от зависти рядом с такой девицей. Длинные русые косы у подруг с вплетёнными ленточками перекинуты на грудь. Будто не по воду собрались, а на гуляния какие. Все как на подбор хороши собой, лица дышат юной свежестью. Красивые голубые глаза под соболиными бровями искрятся весельем. Щечки чуть румяны, носики прямые. А красные, будто накрашенные, губы приоткрываются в смехе и показывают белые ровненькие зубки. Хоть под сарафаном не особо чего видно, но тонкие талии различаются очень даже хорошо. А красивые и не маленькие окружности груди невольно заставляют искать взглядом прорехи в ткани, в надежде узреть сокровенное. Переодень таких красоток в современные одежды и половина шарма будет безвозвратно потеряна. А эти наряды наоборот только подчёркивают все прелести.

И тут до меня дошло, что стою как дурак посерёд улицы и с глупой улыбкой пялюсь на девиц. Да уж, что называется не в бровь, а в глаз. Раньше не раз слышал выражение «русская красавица», но только теперь понял, что под ним кроется. Может они конечно и не русские, но впечатление потрясающее. Девушки заметили незнакомца и прервав беседу, так же внимательно разглядывали. Чтобы замять неловкую паузу, от всего сердца поклонился им в пояс.

– Здравствуйте красавицы. Я в ваших краях впервые, ищу дом старосты. Подскажите где он?

– И ты будь здрав. – Чуть вперед выступила самая высокая и статная. – Отчего же не показать, покажем. – Она задорно улыбнулась и переглянулась с подружками. – Ежели поможешь, конечно!

– Чем же могу помочь таким красавицам? – Немного подыграл девушке.

– Донесёшь мне водичку, дом и покажу.

– Ну, коли по пути, отчего ж не донести. – Ответил её же присказкой.

– Вот эти два. – Указала коромыслом юная шантажистка на самые здоровые вёдра. – В руках понесешь, али на коромысле?

– Благодарю, мне в руках сподручнее. И ты не пустая пойдёшь.

Девоньки заулыбались двусмысленной шутке. Одна подмигнула мне.

– Может и мне потом ведра донесёшь? Чтоб не пустая осталась!

И девицы звонко рассмеялись. А я покраснел. Когда говорил, думал вовсе не о том, о чём эти бесстыжие веселухи. Поскорее схватил вёдра и стартанул вперёд своей спутницы.

Через несколько шагов она меня догнала. Всё ещё смеясь, перекинула косу за спину.

– Да ты крепкий парень. Мои ведра так резво только батька мой может таскать, да кузнец наш Никифор.

Что ей на это ответишь, только неопределённо хмыкнул. А про себя подумал, что таскать здесь особо нечего, обычные вёдра литров на десять-двенадцать.

– Если не тайна великая, скажи, зачем к старосте идёшь, коли даже не знаешь его? – Продолжала допытываться настырная девушка.

– Много будешь знать, скоро состаришься. – Отмахнулся от вопроса. – А тебе нельзя, ты очень красивая. – Добавил, видя, как стушевалась девица.

– Правда? – Обрадовалась она. – Нравлюсь?

Гордо подбоченилась и несколько раз покружилась, чуть не треснув при этом меня коромыслом. Пришлось резко отпрянуть, едва не расплескав воду.

– Ой, извини. – Она смущённо прижала руку ко рту, но тут же снова расцвела в улыбке. – Ну вот и пришли.

За разговором не успел заметить, как улица закончилась небольшой площадью, в конце которой возвышался двухэтажный рубленый дом с красивым резным петухом на коньке.

Девица отворила калитку перед домом и поманила рукой. Сама вбежала на крыльцо.

– Ставь сбоку дорожки, это в баньку водица. Здесь живёт староста, а я его дочка. Жди, сейчас позову.

И стрелой скрылась за дверью, не дав возможности что-нибудь ответить. А ответить хотелось хитрой эксплуататорше. И желательно по круглой попке. Хворостиной. Через пару минут дверь тихо открылась, и на крыльцо вышел крепкий мужик примерно моего роста. Надо отметить, что девицы у колодца едва доставали до плеча, даже рослая дочка старосты оказалась на полголовы ниже. И разбойники из леса не вышли ростом, все чуть выше плеча. Были. А староста крепок, в плечах пошире меня будет. Рубаха не скрывала крепкие мышцы и отсутствие жира. Руки больше смахивают на витые корни дуба. Широкой ладонью пригладил кержацкую бороду и хитро прищурился.

– Ну, здравствуй гость. Проходи в горницу, побеседуем.

Хозяин с достоинством развернулся и не спеша скрылся за дверью. Ничего не оставалось, как подняться следом. Пройдя сени, или как там их правильно называют, через ещё одну дверь вошли в большую светлую комнату. У задней стены, частью её заменяя, возвышалась украшенная изразцами печь. Сбоку печи вход в другую комнату. В обеих боковых стенах широкие большие окна через которые солнечные лучи освещают все закоулки. Вдоль стен лавки, а ближе к печи длинный струганный стол. Староста подтянул два крепких табурета и сел. Махнул мне рукой, приглашая садиться напротив.

– Настя, сообрази нам пообедать! – Гаркнул по-медвежьи хозяин. – Меня Ставр звать. Как ты уже понял, то дочка моя, Настёна – егоза, тебя с вёдрами приветила. Говорит, дело ко мне есть?

– Это да. Недалеко от деревни на меня напали трое разбойников. Так вышло, что никто из них не выжил. Но перед смертью один выдал имя своего главаря – Никлот. И сказал, что они из твоей деревни.

Ну а что тянуть кота за шкирку? По виду народ здесь нормальный, вряд ли будут покрывать организованную преступную группировку. К тому же, безвременно почившую недавно. Вот и выдал всё чётко и по существу.

– Никлот, говоришь… – Задумчиво протянул староста. – … Были у меня подозрения, что он руку приложил, да за неё самую никто не поймал. Ты, случаем, не со старого капища пришёл? Холм там, на поляне с чуром деревянным.

– Оттуда. – Я насторожился.

– Тут такое дело… Капище это кого-то из старых Богов. Никто там уже тьму лет не бывает. Сам луг с лесом окружен болотом в виде полукруга. А вот поди ж ты, тропинка не зарастает. Где-то раз в полгода в тех местах охотники находят кости людские с проломленными черепами. И так уже несколько лет. Мы уж с мужиками думали, что через то капище люди как-то появляются. Через деревню туда только дорога. Пришлых бы заметили. Стало быть, там ужо появляются. Да до нас никто не дошёл, всех кто-то на тот свет отправляет. А Никлот не нашенский. Лет пять тому назад поселился, из города пришёл.

В этот момент старосту перебила дочка, внесшая тарелки с кушаньями. За ней ещё две тётки тащили посуду с едой. Мой живот одобрительно буркнул и в нетерпении затих. Скорее всего Ставр всё расслышал и придвинул ко мне тарелки, показывая своим примером, как следует поступать. Когда женщины удалились, хозяин продолжил.

– Хозяйство не держит, вернее, не держал. Огорода тож. В город часто хаживал, раз в месяц точно. И денежки откуда-то у него были. Иногда дружков с собой приводил. Поживут – поживут, по лесам окрестным пошарятся, да и опять в город убывают. Вот мы и думали, что он людишек к праотцам отправлял. Наших, правда, никого не трогал. А то б враз вразумили. Но за руку ни разу не поймали. А за просто так не обвинишь. Так что поклон тебе, что татя этого с белу свету сжил. Негоже убивцам среди нас землю топтать. – Ставр уплетал снедь и умудрялся при этом разговаривать. – Теперя, ежели хошь, дом Никлота твой будет. Или кому подарить можешь. В общем, сам решай.

– Благодарю, подумаю.

– Подумай, покажем тебе, где он, ночь переночуешь, а завтра отдохнувший и решишь. Ну а теперь о себе хоть расскажи. Кто ты, как звать, откель и как у нас оказался? Больно любопытно всё.

Я оценил выдержку старосты, задавшего вопросы лишь только сейчас. И на пару минут задумался о том, что рассказать и как назваться. Поглядев на местные одежку и постройки так похожие на древнерусские, послушав практически русский язык, решил сделать ход конём и назваться одним из моих старых прозвищ. А историю появления откорректировать под местные реалии. Судя по окружению, занесла меня нелёгкая в прошлое.

– Звать меня Сарматом. Жил, скорее всего, далеко отсюда. Дома придремал на лавке, а проснулся уже на холме. Ваша одежда похожа на ту, которую носят в моих краях, язык тоже. Может, не так сильно далеко и оказался от дома. Вот если подскажешь, в каких краях я появился, вероятно, узнаю куда идти-то.

– Да уж, чудны дела иногда случаются. Это тебе надо в княжий город, к волшебникам. Такое по их части. Деревня наша Жмудь, город, где князь сидит – Сертин. И княжество наше Сертинское. До городу дней семь пути. Где-то на полпути, на пересечении Западного тракта и Северного стоит крепость барона Невеля. Вокруг крепости городок Озёрск, что на берегу большого озера, от которого на северо-запад и начинаются наши болота. Ну что, теперь понял куда занесло?

– Увы, Ставр, этих мест я не знаю. Видать, далече мой дом. Действительно, надо к волшебникам идти.

– Стало быть, возвращаться к нам уже не будешь?

– Кто знает, если не смогу найти ответа о том, где моя родина, то жить где-то всё равно надо будет. Так что, схожу в город, а там посмотрим. Расскажи пожалуйста, с деньгами как у вас, чего сколько стоит? – Сменил тему. – Сколько серебряников в золотом, сколько медных? А то мож у вас всё иначе.

– Это да, не будешь знать, и обжульничать могут. В золотом десять серебряных монет, а в серебряном сто монет денег. Деньга, это медная. Есть ещё половина деньги, грош зовётся. Так-то вот. Ладно, – хозяин прихлопнул по столу широкой ладонью, – пока день ещё, сходи к кузнецу нашему Никифору, да к купцу в лавку. Коли в город идти, и одёжа нужна, и оружие. Мож чего от Никлота осталось, в доме глянешь. А то места наши неспокойные последнее время, одинокому путнику надо быть начеку. И зверь всяк бывает, и даже нежить, поговаривают, стала снова появляться. А утром обговорим коли чего нужно будет. Лады?

Следом за старостой встал из-за стола. Новость про нежить, можно сказать, очень порадовала. Мало мне обычных приключений с другим миром и его не всегда добрыми людьми, так ещё и ласковые умертвия могут на огонёк заглянуть в дороге.

– Лады. А дом Никлота покажете?

– Не волнуйся, щас тётку Авдотью кликну. Подожди на крылечке. Она и лавку с кузнецом тоже покажет. Коли чего надо будет, можешь не стесняться спрашивать.

Когда выбрался на крыльцо, дул освежающий ветерок с реки. Солнце перевалило уже за полдень. Вот так, по обыденному просто, обзавелся жильём и ещё какой-никакой благодарностью селян. И оказывается, у меня теперь прилично денег. Правда, пока ещё не знаю, что на эту сумму можно купить. Но насколько помню из нашей истории, золотой это очень много.

***

На крыльцо вышла одна из женщин, помогавших Насте носить еду. На вид лет шестидесяти, с изрядной толикой седых волос, выбивающихся из-под платка. Но с пытливым взглядом совсем молодых серых глаз. Она держала в руках небольшой узелок, который протянула мне.

– Держи милок, вечером поснедаешь. А то, небось, у этого разбойника и еды нормальной в доме нету. Тебе как, кузнеца с купцом сначала показать, аль жильё твоё новое?

– Лучше ваших мастеров. Пока в доме осматриваться буду, время может много пройдёт. Чтоб не ждать меня долго.

– Ну, тады пойдём.

Мы вышли со двора и через пару домов по левую руку, там, где за площадью улица продолжалась, остановились у широкого дома с красивой резной вывеской над крыльцом. На ней красовались разноцветные картинки одежды и чего-то ещё непонятного. Авдотья отворила дверь и вошла в большое светлое помещенье. Я, естественно, следом. Два здоровенных окна давали много света и позволяли разглядеть всё, что находилось внутри. То, что здесь живёт и трудится купец, уже понял по вывеске. А сейчас передо мной во всей красе предстал предлагаемый товар. На стенах висела всевозможная одежда. Два широких и длинных стола ломились от различных изделий, посуды и всякой домашней мелочи. У задней стены стояли какие-то сундуки. В комнате виднелись ещё две двери в другие помещения дома. Вероятно, одна в жилую часть, а одна в склад. Если, конечно, правильно угадал. Пока всякие догадки посещали мою сильно умную голову, тётка подергала за шнурок, и по помещению разлетелся перезвон колокольчика висящего у двери.