Кровавый след

12

Дата: 9 сентября 2009 г.

Джессика пригласила меня на ужин. Она – настоящая загадка; при такой внешности могла бы работать фотомоделью.

Главное событие дня: танго. Я с ним боролась. Потом мистер Содерстром сказал, что танго – это четыре ноги, два тела и одно сердце.

– Большинство танцев, – он явно кого-то цитировал, – для людей, которые влюбляются. Танго – для тех, кто пережил любовь и еще немного злится потому, что с его сердцем так плохо обошлись.

Тогда я поняла.

10 сентября 2009 г., четверг

Все с мрачными лицами смотрели на монитор. Сидел только Раджкумар. Квинн и Масило стояли.

К дому номер 15 по Чемберлен-стрит один за другим подъезжали члены Верховного комитета. Сулейман Долли прибыл последним. Все поднимались на крыльцо, скрывались за дверью.

Благодаря жучку в кронштейне спутниковой антенны они слышали, о чем говорят люди в доме. Звук казался глухим и смазанным. Ничего, позже умельцы Раджкумара все отрегулируют. И все же они слышали, как экстремисты приветствуют друг друга, беззаботно осведомляются о здоровье.

– Пошли. Сегодня у нас короткая повестка дня. Услышав голос Сулеймана Долли, все трое слушателей насторожились. У всех вспыхнула искра надежды.

– Все понятно, Шейх, – ответил другой член Комитета.

– Почему до сих пор нет новостей? Время уже закончилось, – сказал другой.

– Мы должны просто верить, – сказал Долли.

– Аллах акбар!

– Пошли, – сказал Долли.

Квинн посмотрел на Масило.

– Это значит то, что я думаю? – спросил Раджкумар.

– Погоди, – велел Масило.

Из динамика послышалось шарканье нескольких пар ног.

– Они куда-то уходят, – сказал Радж и посмотрел на план дома номер 15, разложенный перед большим монитором. Вопрос в том, куда они идут и хорошо ли там будет работать электроакустический микрофон.

В динамиках стало тихо.

– Черт! – сказал Радж. – Они спускаются в подвал! Квинн подкрутил громкость. Послышалось шипение, слабый отзвук мужского голоса – совершенно неразборчивый.

– Сумеешь отфильтровать? – спросил Квинн. Раджкумар покачал головой и с очень недовольным видом ответил:

– Скорее всего, нет.

Они стояли и слушали до тех пор, пока не угасла последняя искра надежды.

– Да ладно тебе, Радж! – подзадорил его Масило. – Мы с самого начала знали, что шансов маловато. Они не дураки.

– Знаю, мать твою, знаю! Но нам нужен прорыв. Мы этого заслужили. Немного удачи!

– Все получает тот, кто терпеливо ждет, – изрек Тау Масило.

Раджкумар дополнил пословицу в своей обычной пессимистической манере:

– Ну да, получает… но часто слишком поздно.

11 сентября 2009 г., пятница

Янина Менц направлялась в министерство безопасности и секретности, находящееся в трех кварталах от ИРА. Министр назначил ей встречу на 11 часов.

Она шагала под дождем, расправив плечи, с уверенным видом. Она хорошо подготовилась. В портфеле у нее лежал важный доклад. Но доклад должен стать лишь последним звеном, так сказать, посадкой семени. Сначала надо подготовить почву, вскопать грядку, что куда важнее. Она заранее все спланировала, отчетливо представила, как министр, веселый, бритоголовый, официально-сердечно примет ее, предложит выпить вместе чаю. Она с благодарностью примет его приглашение. Сядет, не спеша откроет кодовый замок на портфеле, достанет папку с докладом, но будет держать ее на коленях. Министр спросит, как у нее дела, как агентство. Она ответит: «Все хорошо, спасибо, господин министр. Спасибо, что согласились принять меня по моей просьбе; я хотела как можно скорее довести дело до вашего сведения. Особенно в свете недавних событий».

Она подождет его реакции: брови удивленно поползут вверх, улыбка застынет. Потом она скажет, тщательно подбирая слова, что дело довольно щекотливое. Его… неудобно обсуждать на еженедельном совещании силовых министерств.

Она подождет, пока он усвоит ее слова. Министр – человек умный. Он непременно придет к нужным выводам. Может быть, она немного поможет ему, подчеркнув, что только ПРА имеет доступ к чрезвычайно важным сведениям (кивок в сторону лежащей на коленях папки). Что пока все относительно безопасно.

А потом она расскажет министру, что речь идет о незаконной торговле оружием.

Ей придется рассчитывать на препятствие, связанное с последним сроком, препятствие, от которого правящая партия и кандидат на пост главы новой разведслужбы не сумеют отмахнуться. И на последние обвинения, так вовремя выдвинутые оппозицией. От ее слов сердцебиение у министра точно участится. Янина Менц рассчитывала на это.

Она снова помолчит, прежде чем переходить к последнему, сложному откровению.

«Сэр, в деле замешаны мусульманские экстремисты. Все указывает на то, что они планируют устроить теракт в Кейптауне. И для этого собираются нелегально ввезти партию оружия…»

Она даст ему пищу для размышлений.

«Мы бросили на дело все имеющиеся у нас силы, потому что мы прекрасно понимаем, в какое трудное положение подобная ситуация ставит президента».

Министр поймет, что значит «трудное положение». Особенно после сделок с Ираном и Ливией.

А потом она медленно снимет папку с колен и торжественно положит ему на стол. Как будто папка очень тяжелая.

«Если после того, как вы ознакомитесь с материалами, у вас появятся вопросы, я круглосуточно к вашим услугам».

Выйдя на Парламент-стрит, Янина Менц остановилась на перекрестке и, чуть приподняв руку, в которой несла портфель, глянула на свои наручные часы. Пожалуй, еще рано… Она зашагала медленнее, крепко сжимая в другой руке зонтик, защищающий ее от холодного встречного ветра.

13

12 сентября 2009 г., суббота

– Т-ты хоть понимаешь, что все мы – изгои? – спрашивает Джессика по кличке Богиня, подливая Милле еще красного вина. Язык у нее заплетается после выпитого. – Помнишь, на сколько вопросов пришлось отвечать на собеседовании? Вся эта якобы психологическая хрень, типа «насколько вы амбициозны»? Так вот, все п-полная чушь. Их одно интересовало: изгой ты или нет. Им это нравится. Обожают тех, на кого махнули рукой, аутсайдеров. Товар с брачком, надежно изолированный от общества.

Милла, тоже не вполне трезвая, кивает в знак согласия – пожалуй, чересчур бурно.

– Вот взять хотя бы нашу группу. Все остальные – торжество политики «позитивных действий», идеальное отражение нашей «Радужной страны». А мы кто такие? Все белые, всем нам за сорок, и все мы люди конченые. Тёни уволили из ежедневки в Йобурге, потому что он у кого-то сплагиатил статейку. Причем дважды. Его за это даже третья жена бросила. Мак раньше заведовал отделом искусства в одной газете, и его застукали с мальчишкой-экспедитором. В помещении экспедиции. Ты – сбежавшая домохозяйка. Ну, и еще я… Хочешь? – Она протягивает Милле пачку длинных тонких сигарет.

– Спасибо.

Джессика закуривает первой – серьезно, сосредоточенно. Поднимает бокал:

– За нашу Скандальную группу!

Милла делает то же самое, чокается с Джессикой.

– У тебя был скандал?

– Точно, был.

Вино придает Милле смелости.

– Что ты натворила?

– Как, а ты разве еще не слышала?

– Нет.

– Странно. – Богиня обнажает в улыбке безупречные зубы. – Со мной вышло интереснее всего, я-то думала, Мак хотя бы намекнул…

– Нет-нет, – отвечает Милла.

– Ну, тогда позволь поделиться, – говорит Джессика и глубоко затягивается. – Я работала парламентским корреспондентом в «Таймс». И трахалась с одним очень крупным правительственным чиновником… Не спрашивай с кем, все равно не скажу. Наш роман продолжался два года, а потом нас застукала его жена. Закатывала истерики, швыряла мелкими предметами домашнего обихода, очаровательно угрожала смертью. Она добилась, чтобы меня уволили. Он устроил на работу в агентство… Трахался он гениально. Кстати, а ты когда последний раз?

– Я?

– Ты.

– Гениально трахалась? – Слово удивляет Миллу, как будто она не знала, что оно по-прежнему где-то обитает внутри ее.

– Да.

– Даже не знаю…

– Как это – не знаешь?

– Не думаю, что когда-нибудь трахалась гениально.

– Ни разу?

– Ну, зачем ты так… в первый раз было неплохо.

– С мужем?

– С бывшим мужем.

– У тебя что, всего один мужчина?

– Ну, знаешь… я забеременела, и нам пришлось пожениться.

– Господи Иисусе!

– Я знаю…

– Скажи на милость, почему ты не завела любовника?

– Я… в общем, я как-то не думала… не знаю.

– Ты никогда не ходила по краю?

– Нет…

– А сейчас? Ты ведь одна уже… два месяца?

– Да…

– А жизнь-то уходит.

– Наверное…

– Хочешь, я тебя с кем-нибудь познакомлю?

– Нет!

Джессика задумчиво разглядывает Миллу.

– Люблю тех, кто махнул на себя рукой. Впереди у нас много работы.

Милла смеется.

– Придется мне познакомить тебя с радостями пумы.

– Пумы?

– Я, дорогая Милла, откровенная, беззастенчивая… нет, гордая пума! Обожаю молоденьких мальчиков. Которым чуть за двадцать. Поджарых, жилистых, голодных, бэ-о…

– Что такое «бэ-о»?

– Без обязательств. Идеальный вариант. Молодые, крепкие, выносливые, всегда готовы. И тоже терпеть не могут обязательств. Отлюби и бросай!

– А-а-а…

– Я тебе помогу…

– Нет, Джесс. Нет, нет, нет…

Дата и время: 7 октября, 23.32

М. С.: Кристо был красивый. Знаешь, как приятно бывает в таком возрасте, если симпатичный, уверенный в себе молодой человек выделяет тебя из толпы? Подружки завидуют, охают и ахают… Я была не очень-то высокого мнения о себе, так уж устроена – и вдруг такой парень проявил ко мне интерес. Я была так… благодарна ему… Он был такой… Мне казалось, он все повидал, все знает. Ему было так легко с самим собой. Даже не знаю, была ли я когда-нибудь влюблена в него. Может, я себя обманываю… В ту ночь я напилась. Мы собирали деньги на благотворительность, устраивали всякие розыгрыши – тогда в нашем общежитии не осталось никого трезвого. Это меня не оправдывает, я бы все равно рано или поздно переспала с ним, я была готова, мне хотелось узнать, что это такое…

12 сентября 2009 г., воскресенье

Милла проснулась после пьяного забытья в одиннадцатом часу. В голове мешались обрывки вчерашнего вечера. Чувственный, пьяный голос Джессики:

«Все мы люди конченые».

«Ты – сбежавшая домохозяйка».

«У тебя что, всего один мужчина?»

«Ты никогда не ходила по краю?»

Господи, неужели она и правда принимала участие в таком разговоре?

Да, и не только. Она рассказала о своей жизни – поздно ночью, всю правду, в порыве пьяной откровенности. Джессика сочувственно гладила ее по руке и даже всплакнула вместе с ней. Теперь все вспомнилось, и Милла съежилась от унижения.

Потом пришла тревога: постойте, а как она добралась до дома? Она ничего не помнила.

Она вскочила, выглянула в окно и увидела свою машину – «рено-клио». Испытала легкое облегчение, хотя голова разламывалась по-прежнему. Снова залезла в постель, с головой укрылась одеялом. Она села за руль в пьяном виде, могла стать причиной аварии… Ее могли арестовать. Кристо, наверное, стал бы злорадствовать. Да, но как она могла подставить под удар сына? «Это про твою пьяную мамашу написали в газете?» «Про твою мамашу, которая сбежала?»

Нет, она на такое не способна!

Она лежала в постели, грызя себя, и, наконец, не в силах больше этого выносить, осторожно встала, надела халат и тапочки, поплелась на кухню и включила кофеварку. А потом подумала: что ж, зато вчера она жила. Многое потеряла, зато что-то и наверстала. Хотя бы чуть-чуть.

Дата и время: 13 сентября 2009 г., 20.32

Ш.: У меня сообщение для Инкаби.

X.: Что за сообщение?

Ш.: Экспортная сделка…

X.: Да.

Ш.: Тип, который хочет купить товар, понимаешь? Он в Кейптауне. Он Инкоси…

X.: Не понимаю, что значит Инкоси.

Ш.: Инкоси значит большой человек. Начальник. Понимаешь… Мы в одной… отрасли. Ну, как еще объяснить? Мы занимаемся одним делом, этот покупатель и я… Только его бизнес в Кейптауне…

X.: Ясно.

Ш.: Мы слышали, что его зовут Птичка-Невеличка.

X.: Птичка-Невеличка.

Ш.: Да, нам так сказали. И мы считаем, что ты поможешь нам его разыскать.

X.: Ясно.

Ш.: И еще мы считаем, что товар поступит в конце месяца. В любой день после двадцать четвертого.

X.: Что еще известно о транспортировке и маршруте?

Ш.: По нашим сведениям, товар привезут в грузовике, а насчет маршрута пока точно неизвестно. Вот почему ты должен выйти на Птичку-Невеличку. Он точно знает маршрут. Уговори его поделиться с нами.

X.: Ладно.

Ш.: Я дам тебе номер. Он сменится в следующее воскресенье, и тогда я дам тебе другой.

X.: Диктуй номер.

14

14 сентября 2009 г., понедельник

В 6.46, когда Квинн завтракал с женой и двумя сыновьями-подростками у себя дома, в Клермонте, на Нансен-стрит, ему пришла эсэмэска. Квинн посмотрел на дисплей своего мобильного телефона, вышел из-за стола, направился в спальню и оттуда перезвонил Адвокату Тау Масило.

– Осман в аэропорту; он летит в Уэлвис-Бэй, – сказал он, как только Масило ответил.

– Когда у него рейс?

– Вероятно, в течение часа.

– Тогда нам лучше начать действовать.

– В Намибии у нас всего один оперативник. В Виндхуке. Сейчас позвоню ему и выясню, за сколько времени он сможет добраться до Уэлвис-Бэй.

– Спасибо, Квинн… Уэлвис-Бэй? Интересно, что понадобилось Верховному комитету в Уэлвис-Бэй?

– Почему Уэлвис-Бэй? – спросила Янина Менц в 8.41 за круглым столом у себя в кабинете.

– Они собираются доставить туда груз… Оружие, – ответил Масило.

– Это твои домыслы.

Масило ждал такого обвинения.

– Закон Оккама. Как правило, верным оказывается самое простое объяснение. После фиаско Измаила Мохаммеда Верховный комитет меньше всего хочет привлекать к себе внимание в Кейптауне. Сейчас им надо действовать осторожнее, чем когда бы то ни было. Они понимают, что здесь трудно будет принять партию оружия, а если что-нибудь пойдет не так, как они задумали, все сразу же подумают на них. Отдайте им должное. Уэлвис-Бэй – умный шаг. Охрана там не на высоте, чиновников подкупать дешевле, хорошая транспортная связь с Гаутенгом через Калахари. А если и вкрадется какая-то оплошность, почти ничто не указывает на то, что в деле замешаны они.

Менц подумала и кивнула:

– Возможно. Каковы наши действия?

– Осман летит через Виндхук, где он должен пересесть на другой самолет. Там у нас только один оперативник. Он уже едет в Уэлвис на машине; по его словам, он рассчитывает быть на месте за час до Османа.

– Когда Осман прибудет туда?

– Сегодня в час дня.

– У нас надежный сотрудник в Намибии?

– Его зовут Рейнхардт Ронн. Тридцатилетний опыт. Старый лис. В его докладах всегда есть место важным подробностям… Способен действовать оперативно.

– Где мы только берем таких людей? – Вдруг Менц нахмурилась: – Тау, если бы у нас был человек внутри их организации, мы могли бы выслать на место три наши лучшие группы, которые уже поджидали бы Османа!

Масило молча кивнул; спорить ему не хотелось. Поэтому он сменил тему:

– Мы знаем, кто должен купить партию алмазов Джонсона Читепо.

Менц не сразу удалось переключиться. Она нахмурилась, соображая. Вспомнила, кивнула:

– И кто же?

– Распределение ролей в нашем спектакле все интереснее. Инкунзи Шабангу в выходные позвонил в Комитет и сообщил новость. Очевидно, самый последний второстепенный актер – некий мистер Виллем де ла Крус по кличке Птичка-Невеличка, главарь организованной преступной группировки из Кейп-Флэтс.

– Ты шутишь!

– Иди сюда, Мак, у нас много дел, – сказала миссис Киллиан в начале одиннадцатого и подкатила свой стул к столу Миллы. Подождала, пока Макфарланд придвинется поближе, а затем села сама и выложила на столешницу пухлые папки. – Милла, вот вам первое важное задание; к завтрашнему утру мы должны представить готовый материал, – сказала она. – Но не волнуйтесь, Мак вас подстрахует… – Миссис Киллиан передала Милле первую папку. – Криминальные группировки в районе Кейп-Флэтс. Здесь много материала; ваша задача – составить краткий обзор на три-четыре страницы. История вопроса где-то на страничку; сосредоточьтесь на последнем десятилетии, более ранние сведения для нас сейчас несущественны. И одна страница – о современном положении дел, снова широкие мазки, краткий общий обзор. Помните, наша задача – ввести руководство в курс дела. Мы не имеем права напрасно тратить их драгоценное время. И еще одна страница про одну конкретную организованную преступную группировку под названием «Неугомонные вороны». Не больше абзаца или двух об истории ОПТ, главное – как они выглядят сейчас, в каких делах замешаны. И здесь в дело вступаете вы, Мак. Ваша задача – поиск сведений по некоему мистеру Виллему де ла Крусу по кличке Птичка-Невеличка или Вилли…

– Надо же, надо же…

– Не сейчас, Мак. Де ла Крус – главарь «Неугомонных воронов», именно он больше всего нас занимает…

– Так и должно быть. Знаете пословицу: лучше мелкая птичка в руках, чем…

– Мак!

– Ладно, матушка. Птичка так птичка. «Вороны». И Вилли… Прямо по Фрейду, чтобы не сказать большего…

В двадцать пять минут первого Квинн просунул голову в кабинет Масило.

– Только что мне звонил Рейнхардт Ронн, наш человек в Намибии. Он в зале прилета аэропорта Уэлвис-Бэй, ждет Османа.

– Он понимает, что не должен бросаться в глаза?

– Понимает.

– Как он узнает Османа?

– Я послал ему на мобильник три фотографии.

Масило с довольным видом кивнул:

– Держи меня в курсе.

– Хорошо… – Квинн замешкался на пороге. – Адвокат, не нравится мне эта Птичка-Невеличка де ла Крус…

– Да?

– Если Верховный комитет что-нибудь перепутает… в Кейп-Флэтс может вспыхнуть война. Если Сулейман Долли начнет что-то нашептывать своим дружкам-мусульманам из ПАГАД… Население, настроенное против бандитизма и наркотиков, может слишком перевозбудиться…

– Не думаю, что Долли настолько глуп. Ему нужны алмазы, а если он спровоцирует беспорядки, контрабандисты, скорее всего, найдут другого покупателя.

Квинн покачал головой:

– Надеюсь, что ты прав.

В четырнадцати километрах к востоку от Уэлвис-Бэй – и всего в двух километрах от границы национального парка Намиб-Науклуфт – находится аэропорт Уэлвис-Бэй, крошечный оазис на бескрайних, плоских просторах пустыни Намиб.

Современное здание аэропорта с серой стальной крышей и стенами, выкрашенными в оранжево-розовый цвет, стояло среди пальм и отдельных кусочков зеленого газона. На взгляд Рейнхардта Ронна, сотрудника Президентского разведывательного агентства, величайшим преимуществом и одновременно недостатком служило то, что здание было относительно небольшим, а сам аэропорт – сравнительно малолюдным. С одной стороны, залы прилета и вылета располагались рядом, за ними было легко наблюдать. С другой стороны, у человека, который старается не бросаться в глаза, почти нет возможности спрятаться.

Ронну исполнилось пятьдесят один год, он был опытным сотрудником. Он стоял у окна и смотрел на взлетную полосу, желая заранее опознать Османа, как только тот выйдет из самолета и направится в здание аэропорта. Ронн запомнил его лицо, цвет сшитого на заказ костюма (светло-коричневый), рубашку с открытым воротом (голубую) и небольшой черный дорожный чемодан на колесиках.

Он не спеша вышел из здания аэропорта, прошел по мощенной серым камнем дорожке к стоянке, где стоял его белый пикап «тойота». Сел, опустил стекла, достал из бардачка бинокль, навел на летное поле и стал ждать. Через семь минут он увидел, как Осман выходит из самолета, заметил, что у цветного нет другого багажа, кроме чемодана.

У него на глазах Осман направился к парковке прокатной компании «Авис». Когда объект скрылся за колонной, Ронн включил зажигание и развернулся, чтобы наблюдать за соответствующей дорогой.

15

В девять минут пятого Квинн сообщил начальнику, что слежка Ронна за Шахидом Латифом Османом в Уэлвис-Бэй до сих пор продвигается идеально.

– Осман взял напрокат машину в фирме «Авис», поехал прямо в порт, где остановился перед зданием Объединенной рыболовной компании, напротив причала, куда приходят промысловые суда. В тринадцать тридцать пять вошел в здание компании, а вышел оттуда лишь через два часа, в пятнадцать тридцать. После этого поехал в отель «Протея» на авеню Сэма Нуйомы, где зарегистрировался. Ронн поселился в номере по соседству, чтобы наблюдать за всем, что происходит в отеле. Сейчас мы взяли в разработку Объединенную рыболовную компанию; к завтрашнему утру люди Раджа подготовят отчет.

В двадцать минут пятого Матушка Киллиан вызвала к себе Богиню Джессику, чтобы поручить ей новое задание. Когда Джессика через десять минут вернулась за свой рабочий стол, злобно шипя про какую-то долбаную рыболовную компанию в долбаном, богом забытом городишке, Милла оторвалась от пухлой папки с информацией об организованных преступных группировках и сказала Макфарланду:

– Мак, кое-что из того, что здесь написано, представляет наше правительство не в очень выгодном свете…

– Ну и что?

– Мне указать это в отчете или нет?

– Конечно, укажи… Шпионь, любимая страна, даже если это больно.

– Ясно.

Дата: 14 сентября 2009 г.

Составители: Милла Страхан и Доналд Макфарланд.

В последнее десятилетие эпохи апартеида криминальная деятельность в бывшей Капской провинции сводилась в основном к переделу сфер влияния так называемых «цветных» преступных группировок, особенно в Кейп-Флэтс, районе, отличающемся особо низким уровнем социально-экономического развития.